Контрольный в душу

Оставшиеся несколько дней я жутко нервничал, брался за все дела подряд, лишь бы отвлечь самого себя от мыслей о будущем и от настойчивого желания сбежать среди ночи, пока Альфред спит. Дошло почти до абсурда – пока он возился на кухне, поскольку почетная обязанность приготовления еды всегда лежала на его плечах, я взялся мыть окно, показавшееся мне слишком грязным после прошедшего накануне дождя. Старый стеклопакет моего усердия не выдержал, треснув ровно посередине, на звук прибежал Альфред и от работы меня отстранил, наверняка решив, что таким образом я пытаюсь сбежать, раз ключ от двери он прячет. Кормить меня таблетками военный так и не прекратил, хотя каждый вечер, давая мне одну вместе со стаканом воды, неустанно твердил о том, что постоянное их употребление вредно для здоровья, и в клинике придется отвыкать. Толком об этом мнимом вреде я ничего не смог понять, разве что оно вызывает такое же привыкание, как и наркотик, а в остальном все было в порядке – я так замечательно спал, безо всяких кошмаров и не просыпаясь ночами по несколько раз, как это бывало раньше. Дозы мне по-прежнему хотелось, но это была не ломка, а просто слишком сильные воспоминания об удовольствии, перетерпеть которые вроде бы не составляло труда, хотя и было довольно неприятно. Я заедал желание уколоться шоколадом, на который раз за разом уламывал Альфреда, хотя тот, как врач, пускай и военный, не советовал есть его в настолько больших количествах. Воскресным вечером вокруг меня словно упала каменная стена пофигизма, и я снова начал нервничать и доставать мужчину своим нежеланием куда-либо ехать, что-то менять и решать свои проблемы. Упорно доказывал ему, что если он выдаст название чудодейственных таблеток, которые до этого всегда помогали, я проживу на них и больше никогда-никогда про наркотики даже не подумаю. Первые пару часов Альфред пытался бить меня логическими аргументами и своими знаниями в медицине, судя по которым, от таблеток мне скоро может стать хуже, но он быстро понял, что все это бесполезно и начал просто игнорировать мой голос. Полночи я не мог заснуть, не давая спокойно отдыхать и Альфреду, мы все-таки спали в одной кровати, но он мужественно молчал, не жалуясь и не осуждая меня, когда я то и дело переворачивался с одного бока на другой и тоскливо вздыхал. Наутро мы оба были невыспавшимися, а я еще и испуганным и недовольным, в то время, как Альфред пребывал в странном предвкушении, оживленно нарезая овощи на салат и объясняя свое настроение тем, что соскучился по сестре. Нам предстояло провести три часа в фирменном автобусе, после чего последует регистрация, оформление документов, предварительное медицинское обследование, а потом я попрощаюсь с Альфредом и окажусь запертым на следующие четыре месяца черт знает где. Сказать, что я нервничал – это не сказать ничего. Страшно было настолько, что перед окончательным выходом из дома меня пришлось поить коньяком, ведь других успокоительных в квартире не обнаружилось, из чего я сделал вывод, что в день нашего знакомства Альфред не соврал и все лекарства точно выбросил. - Хватит волноваться, Дани, - глядя на мое побледневшее лицо, проговорил мужчина, когда мы уже сидели в довольно комфортном автобусе с огромной надписью «Natural Rehab Centre» на боку. – Никто не будет там тебя пытать. - Ну а вдруг, - чисто из вредности возразил я, морщась от того, что меня снова воспринимают капризным ребенком. – Я же говорил тебе… не для меня все это. Я к такому не привык. «Я оттуда сбегу», - уже мысленно прибавил я, решив пока не озвучивать это свое желание, появившееся еще до того, как я понял, что ехать все-таки придется. Хотя и сам понимал, что вряд ли из этой затеи что-то получится, ведь даже если удастся выбраться из клиники, куда мне идти в совершенно незнакомом штате?.. Да и чего я вообще задумал убегать, меня же там кормить бесплатно собираются… Решено. Сбегаю только если будут пытать. - Давай ты сначала хотя бы посмотришь на центр, м? – Альфред откинулся на спинку кресла, положив локти на подлокотники и раскрыл книгу в мягкой обложке, перестав обращать на меня внимание. Я поворчал немного для вида, но потом вздохнул и смирился, уставившись в окно, рядом с которым сидел. Федеральная трасса в это время почти пуста, и автобус движется достаточно быстро, выехав за черту города. Мимо проносятся деревья, скрывающие бетонные заборы фабрик, стоящих в некотором отдалении от дороги, потом мы едем среди поля, и только кое-где встречаются фермерские домики и заправочные станции с закусочными и небольшими придорожными отелями. Граница штата меня не впечатлила – просто металлический борд с информацией и очередная заправка, зато дальше пейзаж стал куда интереснее, так что я даже потормошил Альфреда: - Смотри, смотри, там кони! – лошадей в поле было несколько, они мирно щипали траву и пряли ушами, не обращая на проезжающий транспорт внимания, видимо, успели привыкнуть к машинам. Восторг оказался неразделенным, Альфред лениво посмотрел в окно, угукнул и снова отвернулся. Я же, отлипнув, наконец, от окна, решил взглянуть на других пассажиров, которых кроме нас здесь было еще человек двадцать. Сразу же стало понятно, что большинство из моих будущих товарищей по несчастью – подростки из богатеньких, которых сопровождал суровый родитель, чаще отец. Наверное, я и сам рядом с Альфредом смотрюсь, как его сын, хотя внешне мы не похожи друг на друга. К моему удивлению, девушек ехало почти столько же, сколько и парней, а я-то думал, что в таком возрасте они увлекаются совершенно другими вещами. Одна из них с неприязнью на меня посмотрела, уловив мой интерес, и я вынужденно отвернулся, вновь переключив внимание на проносящиеся мимо «красоты» - песчаные карьеры с работающими в них машинами. За полчаса до прибытия автобус свернул с шоссе на узкую дорогу, и мы поехали среди невысоких зеленых холмов, поросших колючими даже на вид кустами. Потом вдалеке показалась неширокая лента реки, которая, впрочем, тут же исчезла за поворотом, а в глаза мне бросилась большая каменная плита с выбитым на ней изображением здания и уже знакомой надписью «Natural Rehab Centre» и более мелкой и обширной припиской, прочитать которую я просто не успел из-за быстрого движения. Приехали, значит. Странно, но волноваться я перестал, как только мы с Альфредом вылезли из автобуса, въехавшего через металлические ворота на территорию клиники. Посмотреть здесь тоже было на что, так что первые пару минут я просто пялился по сторонам: здание всего в три этажа, но по-настоящему огромное. Два крыла, сразу видно, что жилых – окна большие с разноцветными шторами, кое-где виднелись блоки кондиционеров, несколько створок были и вовсе открыты. По центру между этими корпусами стояло изящное здание с большими деревянными дверьми, по сторонам от которой висел флаг США и мраморная табличка, текста на которой я, конечно же, увидеть не мог. Прямая недлинная аллея соединяла главный вход в здание и парковочную площадку, где мы как раз находились. По обе стороны от нее росли молодые деревья, некоторые все еще в кадках, другие уже в земле, а между ними располагались деревянные скамейки. Как сказал Альфред, основная территория находится с тыльной стороны центра, потому отсюда ничего и не видно, но потом он лично со мной туда сходит, чтобы посмотреть. А пока мы следом за остальными направились регистрироваться и оформляться. Вернее, это все делал Альфред, я только подписался в нескольких местах и получил ключ от комнаты, в которой мне предстояло жить вместе с еще тремя другими парнями. Центр мне на самом деле понравился. По крайней мере, то, что я пока успел увидеть, было вовсе даже не пугающим, а привлекательным, словно это не настоящая жизнь, а рекламный ролик. Везде чистота, растения на подоконниках, высокие потолки, светлые коридоры, медицинский персонал в отглаженных рубашках – халаты здесь почти никто не носил. Задний двор, который даже двором назвать тяжело, скорее сад или даже целая роща, конца которой и видно не было. Пока мы гуляли в тени желтеющих деревьев, Альфред рассказывал мне все, что знал об этом месте, но я особо не вслушивался – какая разница, сколько деревьев здесь растет и что за рыба водится в пруду? О том, что меня действительно интересовало, мужчина ничего не знал – посторонним запрещалось присутствовать на территории центра после начала лечебного курса, и сестра Альфреда, которая была здесь директором, не делала исключений даже для него. - Через полчаса отъезжает автобус, давай возвращаться, - когда уже начало темнеть, проговорил Альфред, сворачивая на вымощенную камнем тропинку. – Я еще к Сандре должен зайти, а тебе надо будет познакомиться с ребятами. - Я с тобой не пойду?.. – знакомиться мне не хотелось ни с ребятами, ни с Сандрой, да и оставаться в этом месте одному, без Альфреда… Черт, и умудрился же я ввязаться не пойми во что! - Ну, если хочешь, можешь пойти, конечно… - кажется, военный даже удивился моему вопросу. - Не хочу, - осадил его я, скрестив руки на груди. – Только проведи меня до комнаты. Левое крыло клиники состоит из двух корпусов, один из них предназначен полностью под лечебные цели, в другом на верхних этажах – наши жилые блоки, по четыре человека в каждом, и по пять блоков на этаже. Еще комнаты для персонала, просторная лекционная аудитория, и столовая на нижнем этаже. Рассмотреть это все подробно я не успел, потому что вход в мой блок «1В» был первым по счету. Альфред оставил меня у дверей, сообщив, что скоро зайдет попрощаться, а я, вздохнув, перешагнул порог, заочно настраиваясь на неприязненные отношения со своими «сокамерниками» - с людьми сходиться мне крайне тяжело еще с самого детства, когда я мог нормально общаться разве что с одной-единственной девочкой, жившей по соседству. А все из-за Дерека… Еще тогда брат умело отравлял мне жизнь, то и дело подкалывая, подбивая на хозяйственные «подвиги» или спихивая на мою голову вину за собственные просчеты. Хотя, надо признать, иногда он меня и защищал, когда мы оба немного подросли. Комната размером не очень большая, но все равно гораздо больше моей прежней, в квартире. Две двухъярусные кровати, четыре узких шкафа, один стол, диван и пара раскладных стульев. И окно – большое, широкое, выходящее как раз на сад с прудом. Двое парней уже были здесь, заняли одну из кроватей вещами, и сейчас один из них, высокий и темноволосый, стоял напротив окна, другой, с волосами, собранными в хвост, сидел на диване, подтянув к себе колени и обхватив их руками. Ему было паршиво, я сразу это понял по полуприкрытым глазам и судорожно прикушенной губе. - Сказали, что таблетки можно только после ужина, - увидев мой взгляд, направленный на этого парня, проговорил другой. – Забрали даже те, что были. Продержится, я так понял, ему не в первый раз. - И когда в этом царстве ужин? – я забросил сумку наверх второй кровати, тем самым давая понять, что и это место теперь занято. - Вон, - он кивнул на дверь, где находился заламинированный лист с распорядком дня и планировкой жилого корпуса. Подойдя поближе, я принялся читать, мрачнея буквально на глазах – вставать придется слишком рано, ложиться всего лишь в одиннадцать вечера, это не говоря уже о многочисленных «посещениях медицинского корпуса», под которыми явно подразумевалось какое-то лечение. Было здесь и то, что называлось «духовной практикой», пункт, которого я не понимал совершенно, потому вникать в периодичность его повторения не стал. Единственная радость – у нас было свободное время, час до обеда, и час после ужина, но на что его тут можно потратить пока не понятно. - Тюрьма для «сливок общества», - хриплый голос заставил обернуться – это говорил сидящий на диване юноша. – Больше никакой разницы. - Мы хотя бы выйдем через четыре месяца, - пожав плечами, я тоже опустился на диван, сев так, чтобы быть подальше от этого несчастного. - Кто доживет, тот и выйдет, - мрачно пошутил темноволосый и наконец посмотрел мне прямо в глаза, протягивая руку: - Стив. Я ответил на рукопожатие, тоже представившись и отмечая, что ладони у него на удивление холодные, когда мои наоборот – горят словно изнутри. - А это Эван, его отец – владелец сети ресторанов на севере, - продолжил мой новый знакомый, кивком головы указывая на потирающего лицо руками парня. – Мой папаша когда-то с ним конкурировал, пока не переключился на автомобильные салоны. А твои родители?.. – взгляд, направленный мне в лицо, красноречиво давал понять, что мои мама и папа просто обязаны чем-то владеть. Обманывать мне не привыкать, но в голову, как назло, не лезло ничего подходящего, потому я и отмахнулся, решив, что здесь, в клинике, абсолютно не имеет значения, кто мой отец, кто моя мать, и кто вообще я сам такой: - Они в Перу, - и пожал плечами, отворачиваясь, давая понять, что тема выбрана не самая перспективная. Парень оказался понятливым, так что этот вопрос больше не поднимал, зато показал вторую часть нашего блока, дверь в которую я сперва принял за встроенный в стену шкаф, настолько она была узкой. Относительно небольшая ванная комната с угловой душевой кабиной, которая понравилась мне с первого взгляда, была светло-голубого цвета, что делало ее очень похожей на какой-то больничный кабинет. Самое странное – здесь не было ни одного зеркала, даже самого маленького. Если бы я был чуть более подозрительным, решил бы, что это Альфред позаботился о моей безопасности, но я явно не самая важная шишка в этой комнате. - Эй, пацаны! – хриплый голос Эвана едва доносился из-за двери, похоже, тут хорошая звукоизоляция. – К кому из вас мужик пришел?.. Мы со Стивом удивленно переглянулись, и только потом я вспомнил, что Альфред обещал зайти попрощаться, так что «мужик» - это, наверное, именно он и есть. Так и оказалось, военный ждал меня в коридоре, и встретил вопросом о том, как мне новая компания. Пожав плечами, я сказал, что пока еще не понял, а озвучивать то, что вроде бы все не так уж плохо, как я боялся, пока не стал. За несколько часов, когда видишь только внешний лоск и очень малую часть всего, что придется узнать в будущем, тяжело составить какое-то мнение. Тем более, если ты изначально настроен ненавидеть это место. - Переживаешь?.. – мы неторопливо прогуливались в сторону выхода, и остановились в холле второго этажа, как раз там, где начиналась лестница вниз. - С чего бы? – излишне самоуверенно ответил я, насмешливо фыркнув. – Ты же сказал, что меня не будут пытать. И я вообще уже взрослый мальчик, ты так не думаешь? – невольно снова начал злиться, огрызаясь на чрезмерную заботу, как кот на собаку. – Справлюсь как-нибудь. - Не сомневаюсь в тебе. - Вот и не сомневайся. - И не стану давать никаких советов. - Вот и не давай. - Разберешься во всем сам. - Еще бы я не разобрался. - Тогда удачи. - И тебе удачи. На прощание это смахивало мало, но мужчина, похоже, больше не собирался ничего говорить, потому что развернулся и зашагал по лестнице вниз. Пока он шел, я неотрывно смотрел в его спину, почему-то не двигаясь с места и не возвращаясь в комнату. И вот когда он уже почти исчез на повороте лестницы, я не выдержал: - Альфред! – он обернулся, слегка удивленно на меня глядя, видимо, и в самом деле думал, что я уже свалил. – Спасибо тебе. Слова дались мне нелегко, я не привык особо благодарить людей, особенно за то, чего я их не просил делать. С языка так и рвалось что-нибудь язвительное, и я бы все-таки не выдержал, если бы Альфред хоть что-либо мне ответил. Но он промолчал, только махнув мне рукой – этого оказалось вполне достаточно, чтобы я расслабился. Вернувшись в комнату, я застал точно ту же картину, что и в первый раз – Эван на диване, запрокинув голову на спинку, а Стив у окна, в руках он держал лист бумаги, внимательно его изучая. Еще несколько таких же распечаток лежало на столе, взяв одну, я понял, что это почти то же расписание, что и на двери, только более подробное, с какими-то фамилиями и обозначениями, вникать в которые сейчас было не с руки. Судя по нему – сегодня перед ужином, уже буквально через двадцать минут, нас соберут в аудитории и подробно все объяснят. Отлично. Теперь точно во всем разберусь. - Еще кто-то четвертый должен подрулить, - заметил Стив, недовольно дернув уголком губ. – Последний автобус приехал совсем недавно, тут написано. Четвертого мы ждали недолго, всего каких-то пять минут за тривиальным разговором, и дверь без стука отворилась. Мы втроем синхронно повернули головы – я с интересом, Стив с недовольством, а Эван почти безразлично. - Чего пялитесь? – парень принял наше внимание в штыки, опустил сумку на пол и щелкнул выключателем у двери, зажигая освещение. Яркий свет дневных ламп на миг заставил нас всех зажмуриться, а когда я первым открыл глаза, то с трудом поверил увиденному: - Томас?..