Легендарный анмаглак

      Шототам боялся дышать.       Барон де Вальзе лежал на его кровати в своеобразном «гнезде», скрученном из нескольких одеял. Анмаглаки устроились перед ним на полу, разбирая найденные Некосячь документы и стараясь лишний раз не шевелиться. Его Светлость изволили почивать, а, как показывал опыт общения с ним, разбуженный, барон был способен выдавать зубодробительные вопли.       — Вот, — Некосячь протянула ему одну из бумаг. — Венчальный лист прошлого барона с некой Игнес Чеместор. Скорее всего, она и есть мать наследника. Если это не так, то его родственников мы будем искать до посинения.       — То есть убивать малявку мы точно не собираемся? — Шототам даже подскочил с места, но поспешно понизил голос, боясь повторения «концерта». Ему как-то не улыбалось опять бегать по рынку в поисках действительно свежего козьего молока или трясти ребёнка на руках до их полного посинения. Как он ни пытался воззвать к материнскому инстинкту Некосячь, эльфийка отказывалась возиться с бароном, ссылаясь на работу с документами. Хотя у Шототама сложилось стойкое ощущение, что она его попросту побаивается.       — А смысл? Как ты и сказал, барон ещё слишком мал, чтобы нести угрозу нашему народу. А нестабильная ситуация в человеческих землях нам только на руку. В конце концов, мы всегда можем вернуться и завершить начатое. Меня вот больше беспокоит тот, кто всё это организовал…       Ребёнок завозился, захныкал, и Шототам поспешно сел рядом с «гнездом», протягивая к нему пальцы. Маленький барон любил за них хвататься, и, если Его Светлость больше ничего не беспокоило, как правило, быстро затихал. В этот раз, правда пришлось взять его на руки.       — Некосячь, — окликнул Шототам глубоко ушёдшую в свои явно мрачные мысли наставницу, — давай сначала мы его мать найдём, а? У меня ж руки отвалятся его качать постоянно… Да и трактирщик на меня уже подозрительно косится. Ещё немного — и стражу позовёт выяснить, зачем здоровому эльфийскому мужику столько тёплого козьего молока. Я уж молчу о краже постельного белья…       Некосячь подняла на него глаза: покрасневшие, с тёмными кругами от третьей бессонной ночи подряд — и неожиданно улыбнулась:       — Стащить те простыни было твоей идеей.       Когда Его Светлость изволили изгадить все имеющиеся в распоряжении анмаглаков простыни, Шототам решился на отчаянный шаг: пока барон спал, он выскользнул в окно и бессовестно экспроприировал сохнувшее на верёвке в соседнем дворике бельё. Этот поступок не слишком сочетался с его представлениями о героическом образе анмаглака, но ничего лучше он придумать не смог.       — Но ты прав, — Некосячь неожиданно поднялась на ноги и двинулась к окну. — Следующую ночь я хочу выспаться, — твёрдо заявила она с подоконника и секундой позже растворилась в серых предрассветных сумерках.       А Шототам остался наедине с угукающим бароном, уставившимся на него во все голубые глазёнки.

***

      — Это она? — Шототам с надеждой привстал на цыпочки, пытаясь поверх голов разглядеть в толпе вышедший из трактира силуэт.       — Нет, это вообще мужчина, — Некосячь бросила на него недовольный взгляд. — И успокой ребёнка.       Шототам затряс свёрток с бароном активнее, и его хныканье перешло в агуканье. Некосячь со своего наблюдательного поста — груды бочек, сваленных в переулке, — благодарно кивнула и продолжила слежку за входом в трактир. Ожидая Игнес Чеместор, Шототам прислонился к стене и поспешно вырвал из кулачка барона прядь своих волос. За сиё действие, правда, ему пришлось расплачиваться активными укачиваниями.       Он уже начал всерьёз задумываться о том, что поплатится за это задание руками, когда в дверях трактира мелькнула фигура в слишком ярком для этого бедняцкого района платье. Некосячь встрепенулась и, соскочив со своего насеста, решительно направилась в её сторону. Шототаму ничего не оставалось, кроме как проталкиваться за ней, ориентируясь на ярко-алое пятно в сером мареве одежды рабочих.       Догнать леди Чеместор удалось лишь в улочке, ведущей к торговым кварталам. Сопровождающий её плечистый мужчина внезапно обернулся и заступил дорогу Некосячь, настороженно насупив брови. Шототам поспешил нагнать наставницу и высокой тенью встал за её спиной. Мужчина нахмурился сильнее, и рука его легла на рукоять широкого меча. Неизвестно, чем бы закончилось это молчаливое противостояние, если бы барон де Вальзе не решил заявить о себе требовательным писком.       Лицо леди Игнес исказилось болью, она пошатнулась и протянула вперёд дрожащие руки.       — Сынок… Мой сынок… — она внезапно сорвалась на крик, из её и так припухших глаз полились крупные слёзы: — Что ещё вам нужно?! Я оставила все деньги в указанном месте, я продала имение покойного мужа! Что, что ещё я должна сделать, чтобы вы вернули мне сына?! Пожалуйста…       Игнес закрыла лицо руками, остальные её слова заглушили рыдания. Её провожатый стиснул зубы и, выхватив меч, рванулся вперёд, но на его пути мелькнула серебристая молния стилета. Мужчина благоразумно замер, а Некосячь медленно подняла пустые ладони в знак мирных намерений.       — Успокойтесь, миледи. Мы не имеем к похитителям никакого отношения, наоборот, они перешли нам дорогу. Мы искали вас, чтобы вернуть ребёнка, — она щелкнула пальцами, и Шототам двинулся вперёд. Леди Чеместор смотрела на него широко распахнутыми глазами, в них отражалось неверие и невероятная по силе надежда. Эльф вздрогнул: ему почему-то стало совестно. Игнес буквально выхватила барона из его рук, и тот сразу затих.       Пока мать суматошно осматривала сына, Шототам направился обратно и, проходя мимо мужчины-стража, одарил его суровым взглядом. Тот попятился и наконец, словно опомнившись, убрал своё оружие. Довольный произведённым эффектом, Шототам захватил по дороге стилет наставницы и снова встал за её спиной, наблюдая за рыдающей уже от счастья матерью.       — От имени леди и рода де Вальзе благодарю вас, господа, — широкоплечий шагнул к ним, вскинув руку в приветственном салюте. — Капитан замковой стражи Белфор к вашим услугам. Возможно, мы сможем как-нибудь отблагодарить вас?       — Вашей признательности достаточно, капитан, — склонила голову Некосячь. — Но вам с леди и наследником лучше уехать из столицы — мы ликвидировали похитителей, но у заказчика всё ещё развязаны руки.       — Один из Совета? — понятливо кивнул капитан.       — Один из Совета. И, кстати, деньги-то из тайника заберите — похитители уже не смогут ими воспользоваться, а вам они понадобятся, — она развернулась, чтобы уйти, но леди Чеместор внезапно окликнула их:       — Они мертвы? Похитители мертвы?       Некосячь медленно кивнула в ответ, и Шототам поспешил скрыться за ней в тени проулка. Но всё равно до его слуха донеслось тихое: «Спасибо…»