Когда рассеется туман

Знакомое чувство страха стало пробираться под кожу, стремясь захватить все естество. От этого предчувствия опасности становилось не по себе, и кусок не лез в горло. Руки начинали неметь и переставали слушаться, поэтому она периодически клала вилку и нож рядом с тарелкой, бросая краткий взгляд на мужчину, сидящего напротив нее. Он ел молча, делая вид, будто ничего вокруг не замечает, но на самом деле это было вовсе не так. Он всегда знал о том, что происходит в его доме. — Неужели такой невкусный ужин? — вдруг спросил он. В его голубо-серых глазах появилось хорошо знакомое недовольство. — Нет, все хорошо, — тихо ответила она. — О нет, моя дорогая. Я слишком хорошо тебя знаю, — возразил он, вытирая губы салфеткой. — Говори, в чем дело. — Ты прекрасно знаешь ответ, — более смело произнесла она, понимая, что на эту тему не стоит говорить. В их семье это вообще запрещенная тема, ибо думать и проявлять беспокойство по отношению к тем, кого имела ввиду женщина, мог только он, как глава семьи. — Тебя это не касается, милая. Когда ты выходила за меня замуж, мы с тобой договорились о том, что ты не будешь вмешиваться в мои дела, — ледяным тоном проговорил он. В его глазах появилась вспышка гнева, потом дьявольский блеск, от которого порой многим становилось не по себе. — Но это непросто! Она… — и женщина осеклась, сникая под тяжелым взглядом мужа. Он поднялся с тяжелого дубового стула, прошелся вдоль длинного стола, и подошел к жене, становясь позади нее. Она не смотрела на него, ей это было и не нужно, чтобы понять, что последует дальше, не надо быть слишком умной. Но вряд ли ее можно было назвать глупой. О, нет, это точно было не про нее. Когда-то ее считали лучшим медиумом страны, к ней выстраивались толпы. Да, теперь это было в далеком прошлом, а карты Таро пришлось спрятать в тайнике спальни хозяйки, которая редко бывала здесь. — Куда на этот раз ты решил запихать ее? — повысив голос спросила она. — Что на этот раз ты собираешься сделать с ней? — Тебя это не касается! — четко выговаривая каждое слово крикнул он. — Оставь ее в покое! Оставь ее в покое наконец-то. Чем больше ты пытаешься загнать ее в угол, тем больше она сопротивляется тебе, — женщина упала в ноги своего мужа, зная, как ему нравится покорность в представительницах слабого пола. — Элис, — он легко дотронулся до ее светлых волос. — В этот раз все будет иначе. Ее время на исходе: она примет нашу жизнь, или же она сгниет заживо в этом доме. — Она твоя сестра, — Элис пыталась воззвать к его здравой логике. — Грейхем, она твоя сестра. — Она дочь шлюхи, выродок моего отца, и не более того, — зло ответил мужчина. Элис тяжело сглотнула. Она знала его уже шестнадцать лет. Знала с того самого момента, когда впервые переступила порог этого дома. Тогда ей было одиннадцать, а ему двадцать один. Он только закончил колледж, и у его отца был знакомый, готовый устроить его в министерство здравоохранения их города. Грейхем показался ей красивым, он действительно всегда умел производить впечатление на людей: высокий, статный, темноволосый, с грубыми чертами лица - не то, что она: с травмой лицевого нерва и длинным носом. Конечно, он никогда не обращал на нее внимания, да и его семья всегда насторожена была по отношению к ней, а если бы Каролина была жива, то вряд ли она допустила бы их брак. Элис отчаянно нуждалась в помощи. Дом, в котором они когда-то с отцом жили, хотели снести, да и в борьбе за имущество она потеряла и жилье, и отца, и деньги. Конечно, у нее осталась любимая работа, но после одного из ее спиритических сеансов умерла клиентка, что вызвало бурю негодования: доверие к ней было подорвано. Поэтому она в последний раз раскинув карты на свою судьбу, увидела — она должна стать женой Грейхема, звавшегося дьяволом в этих краях. Это был с самого начала брак по расчету. Он давал ей беззаботную жизнь, а она должна была отказаться от Бога, чего она не сделала до сих пор, и о чем он совсем не знал. — Она твоя сестра, — прошептала снова Элис. Грейхем замахнулся, сильно ее ударив, от чего она упала на пол. Она сжалась под очередным его ударом. Элис не стала просить у него пощады, потому что это было бесполезно. Его вспышки гнева всегда возникали из искорки, и быстро гасли, когда он мог выпустить пар. В такие минуты лучше ничего не говорить ему, иначе он может не только свернуть шею коту своей сестры, но и многое другое, поэтому Элис тихо сносила его побои, терпя его рукоприкладство. Жаловаться было не на что: она сама избрала себе такую судьбу. — Знаешь, моя дорогая, — он схватил ее за волосы, приподнимая слегка голову вверх, наклонившись к ней, — я прекрасно знаю, что ты задумала. Не думай, что сможешь хоть как-то меня провести. Не надейся, что я не догадываюсь о истинных причинах твоего желания выйти за меня замуж. Я все прекрасно знаю о тебе. Ты такая же лживая сука, как и все женщины в твоей семье. Мне ничего не стоит сгноить тебя в сумасшедшем доме, как это произошло с твоей мамочкой и бабушкой. — Он отпустил ее. Элис уткнулась носом в мягкий персидский ковер, ощущая, как тело болит от его ударов. — Мне нужно уехать в Эдинбург по делам, а после, я поеду в Колму за твоей непутевой подружкой. Она долго сидела на полу перед столом, наблюдая за тем, как он покидает замок, слушая, как стихают шаги. Она испытала радость, когда хлопнула входная дверь и раздался рев машины. Так было всегда после того, как муж уезжал в свой любимый Эдинбург. Есть всего лишь восемь дней для того, чтобы предупредить дорогого ей человека. Всего лишь чуть-чуть. Нужно что-то предпринять, пока не стало слишком поздно. Но как? Связаться через мир мертвых? Но у них так мало общих призраков, да и это выдаст их еще больше. Наверняка, шпионы Грейхема расскажут, как она ходила ночью на кладбище. Нет, нужно поступить совершенно иначе. Необходимо быть намного хитрее и мудрее. Элис поднялась с пола, быстро дошла до своей спальни, где ее ждала старая няня Фанни. Увидев потрепанный вид новой хозяйки поместья, она издала жалобный возглас. Элис хотела сказать ей, что пора бы уже привыкнуть к подобному, ведь с тех пор, как умерла Каролина, мать Грейхема, в этом доме что только не творилось. — Он опять вас бил! — стала причитать старушка. — Он опять вас бил! Вы ведь знали, какой он на самом деле, и все равно вышли за него замуж… — Прекрати причитать и лучше достань мне карты Таро, — резко попросила Элис, садясь за туалетный столик. — Мисс Элис… — губы Фанни задрожали. Она прекрасно помнила, что будет с ней за то, что не только позволила хранить эту «гадость» в доме, но и за то, что дала их хозяйке. — Вы же знаете… Знаете… — Я прекрасно знаю! — рявкнула женщина. — Быстрее. Мне нужно погадать, чтобы решить одну проблему, пока есть еще немного времени. Церковь никогда не признавала гадания, считая их такой же ересью, как и неправильные толкование законов божьих. И, наверное, со стороны очень странно выглядело, что те, кто звался в этих краях дьяволами и безбожниками, боялись нескольких клочков картона. Словно они думали, что их не постигнет безумство или смерть, и поэтому не хотели заглядывать в будущее. Никто в этой семье не желал видеть линии своих судеб, и, наверное, если бы Каролина была жива, то никогда бы не одобрила брак сына с той, которая увлекалась картами Таро и рунами. Фанни скрепя сердце подала карты Элис, оставаясь рядом с ней, наблюдая за тем, как та раскладывает полукругом колоду, вытягивает четыре карты, положив их крестом(1). Элис медленно перевернула каждую карту, тяжело вздохнула. Шут. Дьявол. Император. Фортуна. Не самый лучший расклад. Надо отработать прошлые ошибки, избежав при этом легких путей. Все дороги ведут к мужчине, который возможно сможет помочь ей, но результат во всем неоднозначный: колесо фортуны - вещь переменчивая, оно легко может поднять тебя наверх, и так же легко может швырнуть обратно в бездну. — Мне нужно ехать в Лондон, — вдруг громко произнесла Элис. — Что..? — Мне нужно ехать в Лондон, — повторила Элис, собирая в стопку колоду карт. — Мне необходимо поговорить с Шерлоком Холмсом. — Это кто? — Фанни стала помогать Элис собираться, замечая, как та нервничает, что было несвойственно ее натуре. — Это мужчина, судьба которого проходит красной линией по судьбе… — Элис не стала заканчивать, стараясь не произносить имя сестры Грейхема, чтобы не навлекать на себя беду. Она подошла к зеркалу, чтобы посмотреть на свое отражение, увидев жалкое подобие себя. Ее блистательная жизнь давно в прошлом, а она все никак не могла смириться с этим. Может быть, поэтому она решила для себя, будто сможет, подобравшись к Грейхему, спасти подругу. Какой абсурд. Какая глупость. Но пути назад уже не было, остался путь только вперед, вот только из-за этого нужно попытаться изменить мир вокруг себя. Порой казалось, что они все живут в каком-то вымышленном мире, в другой реальности. Но их мир мало чем отличается от мира обычных людей. Просто они намного ближе к пороку, смерти, загробной жизни. Они избрали темный путь, бездушное существование в обмен на блага дарованной им жизни. Никто и никогда не задумывался, что это довольно дорогая плата, но никого не заботили мысли о том, что будет с ними после смерти. Может, нет вообще этой жизни? Может, ад и рай — это всего лишь выдумки? Но Элис всегда думала иначе, зная, что есть совершенно иная форма существования, и она намного хуже той, что мы называем жизнью. Одни души попадают к Богу, другие к Дьяволу, третьи же находятся где-то по середине, ибо их душа не принадлежала им еще до смерти. Так случилось с владельцами этих земель: их измученные души теперь навсегда поселились здесь. Возможно, именно поэтому обитатели «Tenebris Caeli» сходили с ума, начинали совершать безумства, но это вряд ли было главной причиной. Ведь суть всего происходящего в этом замке заключалась в другом — в сделке, которую они заключали с дьяволом. За прекрасным фасадом благополучия, счастья и успеха скрывались темные семейные тайны, спрятанные за семью тяжелыми замками и бережно охраняемые тем, кому они были вверены, взамен их душ. Хоть многие и догадывались обо всем, но еще никому не удавалось вскрыть нарыв и выпустить все фантомы наружу. Элис вышла через черный ход на улицу, набрала в легкие ночного холодного воздуха, ощутив, как соль, принесенная с моря ветром, стала оседать в легких. Она огляделась по сторонам, высматривая темные фигуры, скрывающиеся в ночном покрывале. Только убедившись, что никого нет, вышла в дыру через забор и отправилась к дороге, чтобы добраться в город. Нужно успеть хотя бы на поезд в 10:53, чтобы вечером быть уже в Лондоне и поздно ночью сесть на поезд. Фанни что-нибудь придумает, если ее будут искать, но это вряд ли. Грейхем пробудет несколько дней в своем любимом Эдинбурге, проводя время за развлечениями и делами, и вряд ли он будет скучать по ней. Она не интересовала его, у него были совершенно другие увлечения. Главное, не попасться на глаза его ищейкам, все остальное не имеет никакого значения. До города она добралась не сразу: пришлось идти пешком вдоль дороги, потому что ей не попалось ни одной попутной машины. Она села на свой поезд усталой, и сразу же провалилась в сон, проспав всего шесть часов в пути. Оказавшись в Лондоне, она только к ночи смогла приехать на Бейкер-стрит. Шерлок Холмс открыл ей дверь почти сразу же. Впустив в свой дом, он явно рассчитывал, что она преподнесет ему интересное дело, а вместо этого напомнила детективу о делах минувших дней. Он вел себя насторожено, сразу поняв, она назвалась ему не своим именем, увидев побои мужа, и автокатастрофу в прошлом. Да, он видел ее, казалось, насквозь, но она замечала куда больше. Едва переступив порог дома, Элис знала о грядущих событиях. «Знаете, однажды ваши руки будут по локоть в крови. В крови дорогого вам человека», — вот, что она сказала ему об этом, но он не принял ее слова всерьез, изобразив полное безразличие ко всем ее словам. Элис ушла с улыбкой на лице, ибо она ощущала, как за маской холодности и надменности скрывается человек, способный чувствовать, но отказавшись от этого дара небес, решив, будто, если не страдать — значит легче жить. Она слышала шепот его призраков, ощущала присутствие его демонов, и понимала, насколько он потерян. Конечно, детектив поехал в Колму, у Элис не осталось никаких сомнений на этот счет. Все то время, пока Грейхем был в Эдинбурге, она ждала, будто случится чудо, и он не поедет в Калифорнию. Передумает. У него появятся дела или же он поймет: делать там ему нечего. Этого не случилось. Произошло самое худшее. Почему-то Шерлок Холмс не смог сделать то, о чем она его просила. Грейхем вернулся в «Tenebris Caeli» не один.