Когда рассеется туман

Его брат совсем слетел с катушек. Этот вывод легко напрашивался. У Майкрофта Холмса не осталось никаких сомнений по поводу того, что младшего брата нужно отправить подальше от Лондона в психиатрическую больницу. Последней каплей в этом странном решении стало то, что старший Холмс увидел накануне. Майкрофт видел и слышал, как Шерлок разговаривает с кем-то, но в комнате никого не было на самом деле. Сам же Шерлок ничего на это не сказал. Он не верил в то, что беседовал с пустотой, не верил в то, что ее не было в гостиной на Монтегю-стрит. Она казалась такой реальной, одетая в черный бархатный брючный костюм и белоснежную блузку, в туфлях на тонких каблуках, с красной помадой на губах. Сидела в его кресле перед камином, широко улыбаясь ему. Все это не могло показаться сном, но, с другой стороны, зачем Майкрофту врать? Он не слышал, как она прошла в его квартиру. Ни стука каблучков по деревянным полам, ни того, как скрипнула дверь. Она появилась будто бы из ниоткуда. Шерлок, вернувшись из спальни, увидел ее. Спустя почти восемь недель его мучений и поисков причин ее побега, она была здесь. В его квартире. Рядом с ним. Казалось, в ней что-то изменилось. Это была словно она и не она одновременно. В ее движениях, взгляде скользило что-то странное и непривычное для него. Исчезла куда-то ее хрупкость и загадочность. Складывалось ощущение: она стала взрослее и наглее. — Ава? — с легким сомнением почему-то спросил Шерлок. — Да, а ты ждал кого-то еще или, быть может, дьявола? — ее голубые глаза как-то странно сверкнули в полумраке гостиной. — Что ты здесь делаешь? — зачем-то спросил Шерлок, ощущая, как волнение подкатывает к горлу комом. Это из-за нее он снова стал принимать наркотики, из-за нее перестал спокойно спать. Нет, ее нужно выставить прямо сейчас за дверь, но сил для этого он в себе не находит. Слишком сильно он хотел ее увидеть. Грезил этой женщиной много недель, гадая, что сделает, когда встретит вновь: убьет или просто прижмет к бьющемуся сердцу. — Пришла проведать тебя, — она поднялась с кресла, подходя к нему. — Спросить тебя, как живется в аду. Надеюсь, что твоя жизнь с наркотиками тебе по душе? Может быть, ты окончательно выберешь темноту? Ведь она так привлекательна и прекрасна. — О чем ты? — в голосе детектива скользит непонимание. Что за странные речи? — Я о том, что можно просто отдаться тьме, а не превращать себя в жалкое скулящее существо. Ты же раб своих сантиментов, а иначе к чему все это? Унции наркотиков. Алкоголь. Неужели тебя так поработили эти пять дней в Эдинбурге? Всего лишь пять никчемных дней? — она отвернулась от него. — Скажи мне? — О чем ты? — снова слетает с его губ вопрос. Она почему-то громко рассмеялась, словно все это ее забавляло. — Я о том, что лицемерно с твоей стороны было искать способы спасти меня, в то время, как сам после первой же бури побежал в притон, — Ава повернулась к нему, положила ладонь на его щеку. — Ох, мой милый мальчик, я все знаю про тебя. Знаю, как утром, не найдя меня рядом с собой, отправился на Хокхилл-авеню, чтобы пустить яду в кровь. Я все про тебя знаю. Знаю, кто у тебя сейчас в голове. — Ты спасла себя? — Шерлок почти не дышал, ощущая, как громко стучит сердце. — Нашла книги? — Конечно, — женщина берет его за руку. — Знаешь, что я сделала? Как я стала другой? — Нашла книги, — предположил он, чувствуя холод от ее руки, а не тепло, как обычно. — Ты же смогла их обнаружить. — Нет, — она тихо рассмеялась. — Я просто отдалась Ему, — последнее слово она почти покричала. — Видишь, как все просто оказалось. — Я тебе не верю, — выдохнул Шерлок, сжимая ее плечи. Она истерично засмеялась. Детектив стал трясти ее, отчего волосы растрепались по ее спине. — Ты не могла этого сделать. Не могла просто взять и продать душу Дьяволу. Ава… — Однако, я сделала это, — совершенно спокойно сказала Ава. — Это как глоток воздуха. Все легко и просто. Ну же, милый, сделай этот падение ради меня. — Зачем? — прошептал Холмс. — Чтобы тебе принадлежал мир. Ангелы не разлучают влюбленных, — ее алые губы дрогнули в улыбке, словно призывая поцеловать их. Шерлок заглянул ей в глаза, ощущая знакомую дрожь в теле, как сладость разливается под кожей, отдаваясь трепетным желанием в каждой клеточке тела. Ее глаза так странно и так загадочно сияли, манили в свою пучину, призывали к греху, прося откинуть в сторону все сомнения, и заключить сделку с темнотой. Его пальцы еще сильнее впились в ее плечи, сминая бархатную ткань. Ава откинула голову назад, подставляя шею под его губы. Шерлок медлил, не знал, что делать, пытаясь воззвать себя к остаткам разума, еще не убитым наркотиками. — Шерлок, — голос Майкрофта словно вырвал его из бездны. — Что здесь происходит? — Познакомься… — он собирался представить Аву брату, но ее рядом не было. Она рассеялась в этом вечере, будто это была всего лишь его галлюцинация. — Где она? — Уверяю тебя, что здесь никого нет, — старший Холмс тяжело вздохнул. — Нет, она была здесь только что. — Никого здесь нет! — Здесь была… Майкрофт достал телефон. Все, хватит. Надо перестать жалеть брата, а то ему станет только хуже. Ему уже видится какая-то женщина, с которой у него якобы было знакомство. Майкрофт помнил наизусть номера всех психиатрических клиник страны, еще бы, его сестра, которую он скрывал от всех, душевнобольная. Он набрал номер «Castle Craig Hospital», клиника находится на Севере Англии, и это даже к лучшему, меньше будет у Шерлока соблазна сбежать обратно в Лондон. В течение часа приехали санитары, забрав Шерлока в психиатрическую больницу. Так будет лучше для всех. Майкрофт просто не видел никакого другого решения с тех пор, как он нашел его в Эдинбурге в очередном вонючем притоне, не понимая причин его нового срыва; он видел, как брат просто-напросто уничтожает себя. Медленно и постепенно убивая себя. Шерлок не сразу понял, куда угодил. Только через три дня к нему пришла трезвость ума, не понимая, какого черта он здесь делает. Он ведь не сумасшедший, а Ава ему вовсе не привиделась, Майкрофт специально врет, чтобы он его как можно меньше беспокоил. Возможно, через недельку его выпустят на свободу, иначе он здесь точно с ума сойдет. С трезвостью ума пришло и осознание того, что творится вокруг. Шерлок долго не мог забыть ночь, когда в соседнюю палату рядом с ним поселили молодую женщину. Она орала, кричала, порой срываясь с английского на латынь или греческий, поливая всех отборной руганью. Конечно, ей сразу же вкололи успокоительное, привязав к койке, чтобы никого не успела травмировать. — Вчера на нашем этаже поселили буйно помешанную, — услышал Шерлок на следующий день разговор двух блондинок, из тех, что попадают в подобные клиники от одиночества или неспособности выдерживать груз трудностей. — Кому-то она сломала руку, а кому-то расцарапала лицо, — продолжила вторая. — Говорят, она одержима бесами, — смеясь, произнесла вторая. — Хотя, по мне, она просто истеричка. — Или просто шизофреничка, — предположила блондинка. — Одна медсестра поведала, что такие здесь очень редко бывают. Шерлок и сам не знал, почему его так тревожит судьба его странной соседки. Может быть, потому что он был знаком с подобными симптомами? Или может, потому что просто сочувствовал ей? Он не мог найти ответа. Доктор Мэтью, этот доктор с садистскими наклонностями, не отвечал на его вопрос, вечно уводя куда-то тему, словно говорить о пациентке из соседней палаты просто недозволительно, или приравнивается к преступлению. — А вам-то зачем знать? — все время отвечал доктор Мэтью. — Думаете, вам станет лучше, если расскажу, что происходит с ней? — Ну, мне просто интересно знать, какой диагноз вы поставили ей. Одержимая бесами? Психоз? Что еще вы у нее нашли? — продолжал обычно расспросы Шерлок. — Вчера она так горько плакала и орала, что мешала всем пребывать в добром здравии. Вы явно что-то ей сказали. Что-то очень плохое, от чего она так разрыдалась. Шерлок замолчал, вспоминая какое-то странное ощущение, посетившее его три дня назад. Ему снился ребенок, он держал его на руках, прижимал к себе, а рядом с ним была женщина. Он не видел ее лица, но слышал ее хрипловатый голос. Это был голос Авы. Она просила о помощи, звала его. Он проснулся в холодном поту, долго не смог уснуть, затем решился пройти. Выбраться из клиники невозможно, но выходить из палаты разрешено, такие условия поставил всем Майкрофт. Надо благодарить брата за то, что он оказался в лучших условиях, чем остальные и, особенно, его соседка. Шерлок видел, как его соседку завозили в палату. Явно с операции. Интересно, какие опыты над ней проводили, или какие еще пытки придумали для нее? — Давайте лучше поговорим о вас, — доктор Мэтью почему-то странно улыбался. — Ваш брат очень хочет узнать причины вашего срыва. — Для него это вовсе не новость, — уклончиво произнес Шерлок, складывая руки на груди. — Думаю, что он вам рассказал, как я с подросткового возраста пристрастился к этому, и что всегда мог легко бросить, если, конечно, у меня есть занятие, отвлекающее от этого. — Но ведь в этот раз все было иначе, — доктор Мэтью отложил ручку в сторону. — Причина совсем не в скуке. Я скажу, что причина кроется в разбитом сердце. А разбитое сердце просто так не cклеишь, ведь так? — Не несите бред, я не мог в нее влюбиться за те шесть недель, что мы… — тут Шерлок осекся, понимая, что этот чертов доктор специально выводит его на подобную откровенность, чтобы он взял и выложил все на блюдечке, а потом взять и донести Майкрофту. Не дождутся! — Договаривайте, — мягко попросил доктор. — С чего бы это? — фыркнул Шерлок. — Я ничего не собираюсь вам говорить. — Тогда я найду способ вытянуть все из вас, — это прозвучало немного угрожающе. — Не сомневаюсь в этом нисколько, — иронично ответил детектив. Ночью произошло нечто странное. Шерлок проснулся от шелестящего шепота. В комнате никого не было, он был совершенно один. Он вышел в коридор, и он был пуст, но шепот не сникал, продолжая литься, как журчащий ручей. А потом послышался крик. — Никогда! — в этом вопле отчаяния и ярости одновременно ему послышались знакомые нотки. Нет, нет и еще раз нет! Это не могла быть Ава. Что она здесь забыла? В этом забытом месте? Наверняка она сейчас вкушает радости жизни, получив благосклонность своего нового благодетеля. Это он здесь сходит с ума от скуки, пребывая среди психов, дурочек и дураков, самих создающих себе проблемы. Нет, Авы Джайлз здесь нет. — Слышишь, никогда! — послышался снова крик и топот санитаров. Ага, пришли усмирять самую главную сумасшедшую больницы. Несколько минут возни, и наступило спокойствие. Надолго ли? Следующей ночью Шерлок услышал скрип кровати и какую-то странную возню. Спустя время он смог уснуть, и проснулся от ощущения того, что на него кто-то смотрит. Он резко сел на кровати, обернулся, и… Зажмурился. Нет, она не могла быть здесь. Все это происходит под действием лекарств. Это нереальность, так говорит его отравленный лекарствами мозг, оживляет образы, которые пора бы вычеркнуть из своей памяти. Однако, это не получается. — Ава? — слетает с его губ. Она по-кошачьи мягко подходит к нему, садясь на край его кровати. — Может быть, — уклончиво отвечает она. — Кого ты хочешь видеть? — Аву, — прошептал он, сжимая ее ладонь. Холодную, безжизненную. Все верно, ведь она его фантазия. Да, он хотел ее увидеть. Он ею бредил в последние недели. Она, почувствовав это, загадочно улыбнулась, дотрагиваясь до его груди, слушая, как бьется его сердце. Шерлок резко притянул ее к себе, собираясь обнять, но она приложила палец к его губам. — Тш-ш, — выдохнула она. — Я знаю, что у тебя в голове, и что на душе. Ты так примитивен, Шерлок. Так просто угадать, что ты будешь делать. Ты жалок. — О чем ты сейчас? — Шерлок слегка отстраняется от женщины, замечая странный блеск в ее глазах. Такое он уже видел. Видел в полумраке номера гостиницы в Манчестере. Именно вот так она смотрела на него — безумно, готовясь к прыжку, как кошка. — О том, что ты не видел ее на самом деле на Монтегю-стрит. Ты и сейчас ее не видишь. Какое же ты ничтожество! Все думаете, что от меня можно так просто отделаться, но нет уж, в этот раз все будет иначе, — она поднялась на ноги. Ее голубые глаза вдруг потемнели, словно у нее действительно не было души. — Ты — жалкий червяк! — Зачем ты сейчас так со мной? — Шерлок тянется к ней, но она снова отходит от него. — Зачем ты так, Ава? — О, так ты ничего и понял! Не понял, с кем все время общаешься. С кем якшалась твоя несравненная Ава Джайлз. Не понял, что к тебе пришел сам Несущий Свет… — Что, прости? — Дьявол… Все встало на свои места. Конечно, Аве незачем было приходить к нему на Монтегю-стрит. Она не могла появиться в его палате. Она вообще казалась какой-то ненастоящей, другой, безумной, как будто ей действительно завладел Дьявол. Нет, так не могла говорить Ава. — Тогда убирайся в ад! — крикнул он первое, что пришло в голову, закрывая глаза, вспоминая, как в Борнмуте Ава читала молитву, изгоняющую дьявола. Всего лишь секунда, и он один в палате. Рядом больше нет Авы. Только тишина, обволакивающая его, убаюкивая и успокаивая. Он лег на постель, забываясь спокойным сном. Последующие недели все было относительно спокойно. Ава больше не приходила к нему, он вообще начал забывать о ней, считая, что теперь он полностью здоров, и ему пора возвращаться в Лондон. Того же мнения был и Майкрофт. — Тебе пора домой, — вдруг начал Майкрофт, встречая брата в парке у больницы. — Думаю, ты усвоил урок. — А, так твой садист-доктор был моим уроком? — с сарказмом бросил младший Холмс. — Все с тобой понятно. — Может быть, хватит? Я забочусь о тебе, — Майкрофт внимательно посмотрел на брата. Он явно изменился. Но так даже лучше. Пусть лучше будет отстраненным, нежели сентиментальным. — К черту твою заботу! Прости, брат, но мне пора в Лондон. Меня ждут дела. Майкрофт ничего не понимал, но и думать об этом не хотел. Все будет так, как будет. Остальное неважно.