Когда рассеется туман

Мэри и Джон бросили на нас внимательный взгляд, полный непонимания. Они пытались понять, куда мы смотрим, разгадать тайный смысл моих слов о том, что в комнате есть кто-то еще помимо нас. Мы же с Шерлоком просто молчали, ничего не говоря, лишь смотря на нежданного гостя в комнате. Я схватила детектива за руку, и он оторвал взгляд от Лили, ощутив покалывание от моего прикосновения, но и не отнял руку. — Будешь опять пускать кровь? — глухо произнес он, смотря мне в глаза. — Нет. Но я могу ее прогнать навсегда, — ответила я, задувая свечи, тем самым ненадолго прогоняя нашу гостью. — О чем вы? — раздраженно поинтересовался Джон. — С тех пор, как ты здесь появилась, Веспер, то и дело происходит какая-то чертовщина, в которую даже Шерлок верит, что, мягко говоря, странно. Я теперь думаю, не принимаете ли вы чего-нибудь на пару. Потому что у вас обоих галлюцинации! — Джон, успокойся, — попросила его Мэри. — Все с ними нормально. Просто… — Просто не думайте ни о чем, — я встала на ноги. — Один призрак никак не хочет успокоиться. Это — подружка Шерлока, которая утопилась, думая, что он кинется ее спасать. Девушка просто хотела любви и понимания, внимания и уважения. Никто не виноват, что она этого не получила, — мои губы тронула легкая улыбка. — За каждым из присутствующих в этой комнате плетутся призраки. За Мэри, которая убивала людей. За Шерлоком, который убил того шантажиста. За Джоном, что убивал на войне и застрелил таксиста, спасая Шерлока. Так что тут все убивали. И я в том числе. — Ничего себе подробности, — удивилась Мэри. — Веспер сказала правду, — пробормотал Шерлок. — Что ты будешь делать? — Обряд, для которого мне нужен ты, — я села в кресло. — Это самое простое, что я могу сделать, потому что эта дамочка не оставит всех нас в покое. Она так и будет приходить и через меня доставать Шерлока, служа средством достижения целей Лукавого. — Что за глупость?! Это может быть совсем небезопасно! — взорвался Джон. — Джон… — Мэри попыталась успокоить мужа, но это было бесполезно, в нем уже разгорелась адская смесь беспокойства и непонимания. — Джон! — Я делала это сотни раз в разных странах и городах, еще никто не умер и не пострадал, — Шерлок усмехнулся на мои слова, ему явно нравилось то, как бесится Джон, и спокойствие Мэри. — Я знаю, что сейчас говорю. — Я согласен, — Шерлок скинул с себя бордовый халат, бросая его на спинку стула, закатил рукава светло-голубой рубашки. — Что для этого нужно? — Свечи, кровь и ты сам, — спокойно ответила я. — Обряд будет похож на тот, что я делала в Колме, на кладбище, но его можно проделать и на Бейкер-стрит. — Ты с ума сошел! — крикнул Джон. — Это же просто безумие! Глупость! Мэри, вразуми его! — Успокойся, Джон! — резко отрезал Холмс. — Этого всего лишь эксперимент. Ничего плохого не случится, если пустят немного моей крови. Представь, что это очередная игра, от которой мозг взрывается. Думай, что мы ловим преступника, просто мертвого. Тем более, что в последнее время меня достала Лили. — Просто средневековье какое-то, — Джон сложил руки на груди, явно понимая, что друга не переубедить никаким образом. — Останьтесь здесь, — попросила я. — Мне понадобятся наблюдатели на всякий случай. Я быстро прошла в спальню, достала из своего чемодана мел и черные свечи, остальное можно будет найти на кухне: нож, зажигалку и блюдо для крови. Найдя все нужное в кухонных шкафах среди бардака Шерлока, убрала ковер, чтобы нарисовать круг, ощущая, как все с любопытством наблюдают за мной, явно не понимая того, что я делаю. Жестом подозвала Шерлока, чтобы встал вместе со мной в круг, и попросила Мэри зажечь свечи. Что ж, можно начинать. Мы встали на колени, я сделала первый надрез на большом пальце, тоже самое проделав с пальцем Шерлока, чтобы наша кровь соединилась на блюде. Я взяла его за руки, переплетая его пальцы со своими, чувствуя кожей, как Холмса охватывает волнение. — Смотри мне в глаза, не отпускай руки, — попросила я, прежде чем начала читать на латыни молитву по изгнанию бесов. Вы спросите, почему именно ее? Почему ту самую молитву, которую я читала в Борнмуте, поняв, что в доме есть мой самый главный демон? Потому что Лили была именно тем бесом, призраки не настолько докучают людям, хоть и волочатся за ними. Нет, Лили нужно изгнать, пока еще не поздно, пока она не настолько сильна, напитавшись нашими страхами. Трудно сказать, что пошло не так. То ли я еще была слаба для этого, то ли призрак был вовсе мне не по зубам, то ли злость Лили была настолько сильна, что она не хотела уходить из жизни Шерлока, несмотря на то, что много-много лет была мертва, то ли мои глубокие чувства к моему безгрешному детективу мешали мне. Трудно понять причины. Я помню только одно, как Шерлок упал на пол, и свой крик, чтобы затушили свечи. Знала лишь одно — Лили навсегда изгнана, я больше не ощущала холод и смрад, исходивший от нее. — О боже, — выдохнула я, склоняясь над Шерлоком, дотрагиваясь до начерченной линии на деревянном полу, стирая ее и окончательно разрывая круг. Ни Джон, ни Мэри не смели подойти к нам, словно боялись того, что все может стать хуже. Но они не могли причинить вред, это могла сделать лишь только я сама. Во всем виновата лишь моя слепая уверенность в том, что я могу справиться с любой стороной мистического дела, решив любую проблему, находя с легкостью нужный обряд. Элис всегда предостерегала меня от этого, говорила, чтобы я не заигрывала с тьмой, не использовала эмоции для достижения целей. Помогать неизвестным людям намного проще, чем дорогим сердцу. И если бы с Шерлоком хоть что-нибудь случилось, то виновата была бы только я одна. — О боже, — снова выдохнула, прикасаясь окровавленными пальцами до щеки Шерлока. — Боже… Джон бросился к нам, проверяя дышит ли Шерлок, бьется ли у него сердце. Но он не был мертв. Это было какое-то странное состояние, напоминавшее то, когда я блуждала по нижнему аду в Эдинбурге, прикованная к постели, словно меня парализовало; какая-то жестокая болезнь отобрала у меня все силы. Лишь одно могло вывести меня на свет — голос Шерлока. — Шерлок… Шерлок… Ты слышишь меня? Это я, Веспер. Слышишь меня? — отчаяние рвалось наружу, прорываясь сквозь внешнее спокойствие, охватывая все тело, отбирая возможность трезво мыслить. — Что ты с ним сделала? — яро спросил Джон, доставая телефон, собираясь вызвать скорую, но я не дала ему это сделать, сжимая его руку. — Врачи ему не помогут, — сдерживая лавину слез, сказала я. — Он… У него такое состояние, будто он в коме, — презрительно бросил Джон. — Либо ты сейчас что-то делаешь, либо я вызываю скорую тебе! — Джон, успокойся, — Мэри подошла к мужу, желая дотронуться до его плеча, но он не дал ей этого сделать. — Еще осталась святая вода? — тяжело сглатывая, задала вопрос. — Кажется, да, — Мэри прошла на кухню. Она недолго искала склянку, находя ее в холодильнике. — Есть совсем немного. — Давай сюда, — она протянула мне банку. Водой я смыла свою кровь с Шерлока, прошептав над ним молитву, но это не помогло. Он все равно был без сознания. С каждой секундой мне становилось все хуже, на меня давила обстановка, эмоции Джона и Мэри, а сердце разрывалось в груди, и боль становилась все сильнее и сильнее, мешая трезво мыслить. Я закрыла глаза, погружаясь в себя, вспоминая, как совсем недавно слова Шерлока вырвали меня из омута тьмы, где я оказалась по собственной воле, ибо знала, что, отвергая тьму от Шерлока, я навлекаю ее на себя. Тогда из мрака меня вытащило то, что Шерлок всегда считал сентиментальной чушью, химерой, дефектом, мешающим жить. На свет меня вывели три слова. Три слова, которые давно опошлены по истечению времен, утратив свое первозданное значение. Только это вытащило меня из ада. — Джон, Мэри, оставьте меня с ним, — жалобно попросила я. — Чтобы ты совсем его убила?! — вспылил Джон. — Джон, сделай то, что она просит, — спокойно проговорила Мэри, беря мужа за локоть. — Мы вернемся через пять минут. Я просто кивнула им. Глубоко вздохнув, положила голову Шерлока к себе на колени. Ничего страшного пока не произошло, ведь однажды я почти призналась ему. Дважды. В Плимуте за моим «и я…» скрывалась фраза — «И я боюсь вас потерять». И в Пейсли я сказала: «Я все так же испытываю к тебе те же чувства». Теперь, наверное, пришло время произнести это ему, перестать их держать в себе, позволить им вырваться из той тюрьмы, в которую я отправила их в тот день, когда изменила Шерлоку в Мэндерли. Поток слов лился, как мелодия, наполняя комнату искрящимися эмоциями, отпуская боль и отчаяние из моей души. Оказалось так просто это сделать. Просто сказать три слова. Всего лишь три слова. Способных наполнить душу признавшегося отчаянием и радостью. Но у меня было отчаяние, потому что я знаю, что мои чувства небезответны. И пускай счастье будет недолгим, как сказала Элис, мне спокойно. Впервые за столько времени я ощущаю, что свободна от одного из своих демонов. Его губы шевельнулись под моими, а ладонь накрыла мою руку. Наши взгляды встретились, и мы смотрели друг другу в глаза так, будто виделись впервые и совсем не были знакомы. — Ты когда-нибудь загонишь меня в могилу, — шутя, сказал Шерлок. — Помолчи, я сейчас позову Джона, он поможет тебе пройти в спальню. — Ты ведь вытащила меня из… — он замолчал, явно подбирая слова. — Помощь за помощь, — ответила я. Джон и Мэри недоуменно смотрели на нас, когда вернулись в гостиную, но мы с Шерлоком не собирались отвечать на их вопросы, все же что-то должно остаться недосказанным. Пусть это будет наша тайна, и жаль, что я тогда не знала, как будет использована наша тайна в будущем. Не знаю, о чем Шерлок говорил с Джоном, но доктор Ватсон ушел, попросив только позвонить, если что-то произойдет. Для него я по-прежнему была странной клиенткой Шерлока, которую он зачем-то приютил под своей крышей, и он явно не подозревал, что на самом деле было между нами, не видя в наших тайных жестах, свойственных лишь только любовникам, чувства, скользящие между нами. Утром Шерлок, как не бывало, носился по гостиной, выгоняя всех клиентов, находя их скучными, глупыми, а в обед приехал Джон, правда, без Мэри и Рози. Я не стала вмешиваться в их дела, сидела на диване, ковырялась в компьютере Шерлока, заодно ища в сети предметы для моего салона, который я намеревалась устроить на Бейкер-стрит, поэтому до меня долетали лишь отдельные фразы, которые не имели никакого значения. Миссис Хадсон принесла нам чаю, сказав, что внизу ждет ответа Холмса молодая девушка, словно боится подняться наверх, потому что детектив находится в плохом настроении и вряд ли будет ее слушать. Шерлок не придал этому никакого значения, лишь только я ощутила легкое дуновенье ветра, которое с собой принесла миссис Хадсон. Такой знакомый аромат, навевающий на мысли о детстве, о том, как мы бегали по зеленой траве, не зная: когда-то наши пути разойдутся раз и навсегда. Беа… Это была Беа. Я захлопнула ноутбук. Шерлок и Джон обратили на меня взгляды, совсем не понимая, почему я так резко соскочила с дивана. Вышла к лестнице: Беа смотрела на дверь, явно собираясь уйти. — Беа… — крикнула я. Она подняла на меня глаза: в них явно блестели слезы. Она стоит, не двигаясь, продолжая смотреть на меня. Что бы ее сюда ни привело, каковы бы ни были причины ее визита, но она была здесь. На Бейкер-стрит. Все не имеет никакого значения. Все в эту минуту превратилось в пыль. Беатрис поднялась по лестнице, резко обнимая меня. — Господи, Веспер… Как я рада тебя видеть… — Я тоже, — выдохнула я, беря ее за руку и заводя в комнату. — Познакомьтесь, это моя сестра Беатрис. Это Шерлок Холмс и Джон Ватсон. — На твоем месте я не радовался бы ее приезду, — хрипло сказал Шерлок. — Ее явно прислал твой драгоценный братец. — Я здесь вся перед вами, — пролепетала Беа. — Смотрите на меня, мистер Холмс, и делайте свои выводы. — Я уже имел знакомство с вашим семейством, так что от вас можно ждать все, что угодно, — холодно заметил Шерлок. — И даже тот факт, что вы, мисс Ринтон, не сделали то, что хотели от Веспер, не дает мне право думать будто вы пришли с благими намерениями. — Ты чего сразу же нападешь? — удивился Джон. — Присаживайтесь. Джон поднялся на ноги, показывая Беа, чтобы она садилась в его кресло, что она и сделала. Шерлок с подозрением смотрел на нее, пока ему это не надоело, и он стал расхаживать по комнате, как тигр в клетке, явно строя свои любимые логические цепочки. — Что вам мешало раньше перейти на ее сторону? — тыкая в мою сторону, вдруг спросил Шерлок. — Как видите, мне не столько лет, сколько вам, и я женщина, — мы с Джоном вместе на это усмехнулись. — Я могла много лет бояться брата, потому что видела то, что он делает с Веспер. Мне пришлось вести себя с ней холодно, как я делала и до этого. — Вы, как и Элис Волланс, столько лет ничего не делали, позволяя ей гнить в больницах и дома, а теперь что-то решили делать. Почему-то раньше вам нравилось насилие вашего любовника, вернее, вы оправдывали его тем, что пока вы с ним, он будет очень лоялен с вами, а вы будете продолжать вкушать блага, которые вам перепадают от брата. На вас дорогой фирменный костюм, который явно не подходит вам по статусу, ибо ваша работа не так высока, о чем говорят ваши туфли, дешевые и с ремонтированными каблуками. Маникюр вы явно делаете сами, потому что в средствах все же ограничены, да и вас явно контролируют, потому что, судя по грязи на обуви, вы шли пешком от метро, так как на такси у вас нет лишних денег. Вам нужны деньги, ибо у Веспер их много, и вы знаете об этом. Конечно, вас привела сюда не просьба вашего любовника, а именно финансовые трудности. — Вы правы, — согласилась тихо Беа. — Кроме одного. Мне нужно просто ее увидеть. Вот и все. — Что ж… — Замолчи, Шерлок! — крикнула я. Джон удивленно посмотрел на меня, явно не понимая, почему Шерлок так негативно настроен по отношению к моей сестре. — Беа, пойдем пройдемся по городу. — Мне тоже пора, — Джон пошел вместе с нами, явно давая другу понять, что весь его скептицизм ему не понятен. — Я не поеду за тобой в Ларгс, если она тебя обманывает, и твой брат тебя где-то поджидает, — презрительно и раздраженно бросил Шерлок. — В этот раз я не буду за тобой гоняться, потому что я обещал тебя защищать. — Конечно, — согласилась я. — Мое дело так и останется навсегда нераскрытым. Мы втроем спустились вниз. — Напиши мне, когда придешь обратно, — попросил Джон. — А Шерлок будет опять стрелять в стену, пряча свою злость. Ты его явно разозлила. Почему он так печется о тебе? — Обещание, — просто ответила я. — Напишешь? — Джон остановил кэб. — Напишет, — весело сказала Беа, и мы разошлись с Джоном в разные стороны.