Пакуйте головы, Синдрийцы!

      Заплаканная и встревоженная, травница забежала в свою комнату и закрыла плотно за собой дверь. Слёзы крупными алмазными каплями стекали по её щекам и подбородку. Девушка кинулась на кровать, чтобы зарыться в подушки и успокоиться, скрыться и сбежать от окружающего мира. Она даже не хотела обращаться к подругам. Амайя не поймёт, а Шали сочтёт наивной. Посчитав, что ей и без того тяжело, она осталась наедине с собой.       — Проснись и пой, Ромми, ты пропустила завтрак, мы на работу опоздаем, если ты будешь дальше валяться в постельке, соня! — пропела громко за дверью Шали, стуча в дверь травницы.       — Тс-с-с, — внезапно шикнула на подругу Амайя, приложив пальчик к своим губам, прислушиваясь. — Там кто-то плачет!       Подруги открыли дверь в комнату, насторожившись. Представшее зрелище их укололо в самое сердечко. Блондинка сидела на кровати, обняв себя и уткнувшись головой в колени. Она была укутана полностью в одеяло и посмотрела на них лишь тогда, когда дверь закрылась. Большие и красивые глаза травницы были опухшими от слёз, с красными вздувшимися капиллярами, будто вгрызающимися в белок. Под глазами красовались мешки, в которые можно было сложить все личные вещи девушек, привезённые с острова, складки очерчивали нижнюю дугу глаза, будто оттягивая его.       Приятельницы подошли к кровати и присели рядом с травницей. Амайя обняла Ромали с одеялом, прижавшись к подруге.       — Что случилось? — Шали явно пыталась взглядом обнаружить какое-то внешнее объяснение. — Опять кошмар про родителей?       Она замотала головой, утирая руками остатки слёз.       — Я вчера сходила отдать Джафару ту подушку, — забормотала Ромали и рассказала на одном дыхании, что произошло.       — Ух, я ему, — начала заламывать себе руки Амайя, явно намереваясь намылить шею обидчику.       — Не надо, — пропищала в отчаянии Ромали, — ничего не говорите и не делайте, я сама виновата, это его личные покои были!       Вздохнув и переглянувшись, подруги кивнули и принялись собирать разбросанные подушки по кровати. Ромали скинула одеяло и охнула. Из-за её переживаний, болезненные раны вскрылись и все бинты пропитались кровью.       — Ты так всю ночь просидела? Надо их срочно поменять! — поторопила травницу мулатка. — Ами, помоги размотать бинты, быстрее только, пока они не приклеились к её коже, а я пока схожу за новыми бинтами.       — Но я быстрее! — рванула охотница к двери.       — Амайя! Ты же знаешь, у неё аллергия на магию во мне, я даже не могу к ней прикасаться, хочешь, чтобы я ей ещё половину кожи содрала, как тогда?       — Ах, да, бегу, — хлопнула себя по лбу беловолосая девчушка.       Из-за того, что Ромали в последнее время весьма успешно сама себе меняла бинты, она и забыла, что в таких чрезвычайных положениях ей требовалась быстрая и ловкая помощь. Шали пулей вылетела за дверь и тут же врезалась в Джафара. Он стоял с поднятой рукой, чтобы постучать, и явно уже не первые пять минут. Мулатка отшатнулась, совсем забыв прикрыть дверь. У советника расползлись глаза в разные стороны: Амайя раскручивала окровавленные бинты с рук травницы, в то время как она сама снимала их с ног, обнажая ярко-красные участки тела, совершенно без наружного слоя кожи. Он хотел пройти, но его в плечо толкнула Шали.       — Только попробуй, — и закрыла дверь в комнату, обратив свой мрачный взор на Джафара.       Однако ей было некогда ещё что-то разъяснять, поэтому она побежала прямиком за бинтами. Джафар разрывался между желанием зайти и сделать так, как просила Шали. А вдруг, если он сейчас зайдёт, это доставит проблем самой Ромали? Оттолкнёт её от него? Он вчера и так погорячился, сорвался из-за напряжения и неожиданного визита от растерянности и смущения. Он всё же хотел извиниться, а не ухудшить положение дел. Поэтому развернулся на пятках и последовал дальше вести надзор за Синдбадом. Всё, что он мог сейчас сделать — это работать. А потом, вечером, когда он пойдёт их проводить до домика, постараться исправиться в глазах травницы. И он ни за что не упомянет то, что видел, пока она сама не захочет рассказать.       Шали нашла бинты и вернулась меньше, чем за пару минут. Она влетела в дверь, весьма удивившись тому, что кроме Ромали и Амайи никого в комнате больше не было. Она думала, что советник короля поступит наперекор, но, видимо, порой она заблуждается в мотивах и поступках людей. Охотница сидела на полу и промывала раны Ромали питьевой водой из кувшина, смочив одну из белых наволочек с подушки. А травница лишь изредка морщилась и дула на уже промытые участки тела. Мулатка положила перед ней целую кучу рулонов плотных тканевых бинтов. Подруги принялись аккуратно обматывать обратно раны, а старшая бессильно стояла у двери, думаю про то, какая же она бесполезная в данной ситуации.       — Тебя снаружи ждал Джафар, — сообщила она, когда Ромали полностью сменила все бинты и переоделась в чистую одежду. — Мне кажется, он хотел извиниться. У него было такое серьёзное и грустное лицо.       Травница смутилась и опустила глаза.       — Мы, кажется, опаздываем, рассвет уже давно, — мягко съехала с темы блондинка, шаркая ножкой.       — Не то слово, — охнула мулатка, заглянув в окно, — побежали!       Девушки прихватили заранее собранные мешочки и рванули из дворца на рынок. Они хотели хотя бы обменяться парой слов с ребятами, но это совершенно выбило их из колеи.       Слегка запыхавшись, они подбежали к лавке и почти ввалились в неё. Владелец уже стоял за прилавком и изучал какую-то новую вещь. Девушки не успели разглядеть, что это было — лис быстро спрятал её в тряпки и, сложив руки на груди, молчаливо посмотрел на горе-работниц, опоздавших в первый день. Но, кажется, он не сердился вовсе.       — Доброе утро, девушки, — поприветствовал через некоторое время молчания и выпиливания тягостных и неловких минут опоздания Иснан. — Надеюсь, вы опоздали потому, что решили хорошо выспаться перед первым рабочим днём.       Создалось ощущение, будто под маской молодой мужчина скривил ухмылку. Ромали и Амайя вытянулись по струнке, внимательно слушая торговца, который начал рассказывать, кто и чем будет заниматься. Шали же не проявляла никакого внешнего интереса, спокойно стоя и рассматривая свои длинные ногти на руках.       — Немного подумав, я решил не оставлять всех вас в зале, а попробовать, на мой поверхностный взгляд, дать вам наиболее подходящую работу. Ромали, прошу, пройди за мной, — он кивнул в сторону (уже не такой загадочной для одной из девушек) двери и провёл туда блондинку.       Лис открыл для травницы дверцу в полу и помог спуститься по незамысловатой плетёной из каната лестнице в подвальчик. Как только они спустились, в подвальчике замаячили волшебные огоньки, излучая тёплый оранжевый свет. Здесь лежали товары, был целый склад с коробками, банками, склянками и многими разными упаковками. А также был столик и очень много бумаг, и угольных палочек в деревянных подставках. Палочки были пережаты между двумя чуть изогнутыми кусочками бамбукового дерева, специально для удобства, а также чтобы пальцы не пачкались. Иснан подвёл девушку и усадил за стол.       — Но я... — застеснялась Ромали, опустив глаза в пол, — не до конца изуч-чила письмо. Я пыталась учиться у Шали, когда... к-когда мы потерпели кораблекрушение, н-но...       — Не волнуйся, если ты умеешь читать и немного писать, всё будет хорошо, — торговец окинул взглядом помещение и зажёг волшебный, чисто белый свет над столиком и девушкой. — Тебе нужно будет списывать название с коробки на пергамент, писать, сколько товара внутри коробки... Эм, ты же умеешь считать? — на всякий случай поинтересовался продавец.       — К-Конечно, конечно, меня родители научили ещё в детстве, я очень люблю счёт и хорошо считаю письменно и устно, в уме! — расплылась в улыбке, слегка сощурив глаза, обрамлённые длинными светлыми ресницами, Ромали.       — Замечательно, так вот, что я гово-... Ах, точно, значит, записывать сколько товара в коробке (считай внимательно!) и листы раскладывать по стопочкам, тут их раз, два, три, четыре... пять... хм-м... девять и... Ладно, не надо раскладывать, сдай под конец дня мне. Если что-то будет не очень понятно — подходи ко мне.       Светловолосая девушка кивнула, робко осмотрев довольно большое помещение, но тут же принялась за работу. Иснан подхватил какие-то нужные листы и поднялся наверх, прикрыв проём, чтобы Ромали было удобней работать, и другие, если будут ходить по лавке, не упали туда. Он сразу двинулся к Амайе, которая развалилась на прилавке, поигрывая в руках магическим шаром. Обычно такой можно встретить у гадалок. Она перекидывала его из руки в руку, закручивая, и совершенно не боялась его упустить. На бледном личике охотницы красовалась озорная улыбка и над нижней губой выступал острый клычок, которую она прикусила, увлечённая игрой. Как только к ней приблизился торговец, дикарка перестала играть, кинув шар в прохлаждающуюся рядом мулатку, и встала по стойке «смирно». Мужчина передал ей небольшую бумажку и один из графитов.       — Тебя, Амайя, я отправлю бегать по улицам сегодня, — он подмигнул белоголовой девчушке. — Это — карта города. Тебе надо будет изучить и оббежать вот эту область, — он обвёл графитом часть карты, на которой были какие-то изображения. — Там, где чёрное жирное здание — это лавка. От неё ты должна пробежать сюда, отмечая, что ты пробежала, по какой дороге и как. Обязательно, обязательно всё запоминай. А потом прибежать обратно.       — Так просто? — вскинула бровь охотница, — зачем мне вообще карта, я так всё запомню!       — Поверь мне, это ещё пригодится. Вернуться в лавку ты должна будет до захода солнца, не позже, иначе я подумаю, что ты прогуливаешь и отлыниваешь от работы, — достаточно строго ответил Иснан. Достаточно для того, по его мнению, чтобы маленькая девочка прониклась. К счастью для него, это подействовало. В какой-то мере.       — Хорошо! — загорелась Амайя, готовая была уже пулей вылететь из магазинчика магии.       — Постой, вот ещё, — он обвязал вокруг талии девчонки пояс, на котором было закреплено два довольно увесистых мешочка, — тут у тебя еда на целый день. Попить пресной воды ты можешь там, где я тебе отметил красной краской место. Разберёшься на месте.       Осмотрев этот пояс и потрогав мешки, охотница кивнула и двинулась в путь. Она бы прыгнула через окно, была такая мысль, но до него надо было ещё пробраться.       — Что же, теперь Вы, Шали, — обращение на «Вы» после обращения на «ты» с Амайей и Ромали резко контрастировало.       — Мне казалось, Вы, дорогой Иснан, уже давно перешли грань делового общения и склонились к фамильярному, — заметила мулатка, подмигнув молодому мужчине, — поэтому давай примемся за работу. Что же предстоит сделать мне?       — Этот зал, — лис обвёл рукой основное помещение лавки, — полностью в твоём распоряжении. Твоей задачей будет изучение товара и помощь клиентам, которые не знают, что хотят взять. В особых случаях, можно мягко намекнуть, что именно они хотят взять и что они действительно этого хотят.       — Вот как, значит, местная зазывала, — вздохнула черноволосая девушка и кивнула. На безрыбье, как говорится...       Лавочник в маске удивлённо кивнул и отошёл к лавке. Не ожидал он, что девушка вот так просто, без всяких показушных подозрений, согласится работать с ним в одном помещении. А ему и то было радость: Ромали с ярким проявлением светлой Рух была в подвале, в заколдованном помещении, откуда её магой не просачивалась наружу. Это способствовало не только спокойствию самого Иснана, но и сосредоточению травницы, которая купалась в собственной Рух и не отвлекалась от дела. Что интересно: продавцу казалось, что Ромали и сама не знает присутствие какой-то концентрации магой в ней. А из неё бы вышла хорошая волшебница.       Также его спокойствию помогало и отсутствие Амайи в лавке. Девушка была, наверное, самым лучшим работником, которого он мог найти за такие деньги, конкретно для лавки, а не для него самого. Она была ловка, быстра и весьма смышлёна. Подвижный и умный ребёнок — лучший посыльный. Плюс ему казалось, что при такой выносливости она сможет работать в два раза веселее, чем обычные дети, за пять минут ударяющиеся уже в третий пот и расстраивающиеся от работы, а не получающие от этого хоть какое-то удовольствие.       И Шали... Это неясное видение, столь мрачное от нот тёмной Рух, витающей тут и там, искрящиеся тёмно-фиолетовые бабочки, обнимающие её силуэт своими тонкими крыльями и рассыпающиеся у прекрасных стройных ног в балетках, шитых золотыми нитями. Его личное облако, аккумулирующее тёмные потоки, собирая вокруг и одурманивая, как неопытного мага манит величие и красота магой. Она будет тут, рядом с ним. И было совсем не важно, как долго продлится его счастье, он постарается настолько сильно привязать её к себе, чтобы думать об этом не пришлось. Ощущение стало похоже на манию, чуть меньше — на дурман от аромата прекраснейших цветов в руках юной девы, собирающей их в поле. И он бы мог ещё очень долго любоваться этим дурманом, чувствовать его и купаться в нём, но милейшая девушка могла сразу что-то заподозрить. Иснан плавно отчалил на крыльях чёрной Рух и любви к чаровнице за прилавок и грузно присел на стул.       Тем временем мулатка проводила его взглядом, пожала плечами и нашла себе высокий стульчик, чтобы тоже присесть. Клиентов пока не было, поэтому она принялась изучать издалека продукцию. Кажется, ей понадобится помощь Ромали завтра, которая уже к концу дня перепишет столько названий товаров, что будет их знать и помнить лучше, чем сам владелец торговой лавки.       И окунулись девушки в первый рабочий день с головой. Ромали проявила себя наилучшим образом не только как работница, но и как человек. Стараясь своими силами всё сделать, у травницы возникли идеи, которые гораздо упростили бы сортировку товара и его описание для торговца. К середине дня у блондинки был уже готов целый план. Она его устно рассказала, описала, поднявшись в торговый зал. Иснан записал идею, решив, что её стоит проверить и развязал девушке руки. Она проявила искренний энтузиазм, услышав положительный ответ и подсказки, как лучше всего будет начать, пришедшие на ум самому торговцу в связи с поданными новыми идеями. Поэтому в ближайшие дни Ромали будет занята совершенствованием и пробой новой задумки.       Шали с Иснаном тоже без работы не остались. В этот день, на удивление лавочника, в лавку заглянула в два, а то и в три раза больше людей, чем приходило обычно. Его лавка, несмотря на необычное построение и красочную вывеску, всегда терялась позади рынка. Но не сегодня. Вместо обычных четырёх-пяти клиентов, они встретили и рассказали о товаре около пятнадцати человек ближе ко второй половине дня, большая часть из них пришла после обеда. Мулатка сначала молча наблюдала и улыбалась приходящим, делая вид, что находится тут только для красоты. Но потом смогла помочь разобраться, повторяя намотанные на ус слова Иснана, нескольким людям и даже продала один пустяковый флакончик с волшебной пудрой, которая на время придавала блеск и сияние коже.       Амайя очень весёлая и бодрая вернулась к закату с кипой небольших бумажечек, счастливо разложив их на прилавке перед Иснаном.       — Что это такое, девочка? — удивился лис, перебирая записочки, на которых были то изображены странные предметы, то написаны непонятные слова или слова с ошибками. Были и те, которые хорошо читаются, но их было чуть меньше половины.       — Это заказы! — просияла охотница.       Как только девушка покинула лавку, она взяла в руки карту и грифель, данный «главнокомандующем Исей», со слов Амайи, и принялась бегать, запоминать местность. Бегала она до высокого стояния солнца, после чего присела у фонтанчика рядом с площадью и перекусила. К ней подошла молодая женщина и поинтересовалась, не потерялась ли девочка, но беловолосая покачала головой, шире раскрыв свои синие глаза и, быстро смекнув, сказала, что является посыльным из магической лавки. Женщина сначала рассмеялась и сказала, что у неё хорошее чувство юмора, но Амайя вытащила карту и буквально потрясла ей перед носом незнакомки. Та призадумалась, улыбнулась и сказала, что обязательно навестит это место, так как никогда там ещё не бывала.       И тогда Амайя поняла, как же ей действительно помочь Иснану. Девушка доела и допила, утёрла рукой крошки со рта, схватила карту и принялась бегать и рассказывать, тряся ей, по всем улицам, которые только помнила и успела изучить. Люди обращали на малышку внимание, а она в красках расписывала, что за чудо-лавочка стоит чуть поодаль рынка, куда обычно никто не идёт, после того, как нагрузится продуктами.       — Это всё, конечно, очень хорошо, Амайя, — прервал её рассказ Иснан, беря один из листков, — но... они записывали всё это на карте?       — Да я уже всё изучила, — махнула рукой охотница, садясь по обычаю на прилавок и мотая ножками.       Владелец лавки рассмеялся и пожал плечами.       — Дело твоё, хорошо. Я вижу, тут изображены предметы и проставлены номера. Могу полагать, сколько штук надо? Или же... Хм-м... Нет, так дело не пойдёт, это слишком много и не понятно. Без названий я ничего не смогу просто так выдать. А они ещё даже цену не знают, могут и отказаться, а ты зря время рабочее потеряешь.       — Я никогда не устаю! — проскандировала как девиз громко девчонка.       — Ты молодец, Амайя, хорошо потрудилась, но придётся им сначала заглянуть сюда. Чтобы иметь представление о том, что они собираются взять, сколько это стоит. А рабочее время посыльного слишком дорого, чтобы носить туда-сюда товар, который не купят. Понимаешь?       — М-м-м... Нет, но тебе видней, главком Ися, — помотала головой, растрепав все волосы, и без того сбившиеся в колтуны, Амайя.       К слову, девочка была вся в пыли города, босые ноги по колено черны, платье можно было палкой выбивать, как ковёр. Но улыбка и довольство было от уха до уха. Эта работа была ей по душе и по плечу. Вся энергия, бушующая в её юном тельце, выплёскивалась и переливалась через край. Добегая до лавки под конец дня у неё даже сбилось дыхание и в помещение девчушка ввалилась запыхавшаяся.       Девушки собрались в главном зале, встав напротив прилавка. Лис взял какую-то коробочку и поставил перед ними.       — Вы отлично поработали сегодня все, — похвалил их без задней мысли молодой мужчина, — в этой коробочке лежит ваш заработок и небольшой подарок от меня.       Он раскрыл коробку, вытащив оттуда два флакона с духами и одну подвеску.       — Светлый свежий аромат розового пиона, сандалового дерева и белого мускуса для милой Ромали, — он протянул белый флакон, украшенный золотой каймой, девушке.       Она осторожно взяла своими тонкими пальчиками флакон, приподняла каплевидную крышечку и понюхала. Судя по восторженным глазам и широкой улыбке, он ей понравился. Амайя сунула нос в коробку, за что лавочник щёлкнул её пальцами по лбу, и тут же его вынула.       — Красивая и лёгкая подвеска из переливающихся на солнце перьев и тёмно-синего авантюрина для сохранения радостного настроения тебе, малышка Амайя, — он отдал ей украшение на плетёной из белой кожи верёвке.       Девочка осмотрела небольшой камень, похожий на кусочек самого тёмного и самого усыпанного крохотными яркими звёздами неба. Охотница перекинула верёвку через голову и надела украшение. Светлые перья и верёвка хорошо сочетались с её платьем, а тёмный камень подчёркивал цвет глаз и белоснежность кожи. Несмотря на то, что Амайя не слишком любила украшения, безделушки, подаренные Шали (подвеска на ногу) и теперь Иснаном, очень пришлись ей по душе. Каким-то особым образом.       — Для обворожительной Шали у меня тоже есть подарок. Тоже духи, но уже не такие светлые и лёгкие, — он приоткрыл крышечку, напоминающую вытянутый ромбик у тёмно-фиолетового флакона, украшенного серебряной каймой, — пачули, амбра и ваниль создают неповторимый терпкий и сладкий аромат, не находишь?       Немного удивлённая Шали тоже приняла подарок, понюхав содержимое флакона. Сладость быстро проникла ей в лёгкие. Запах ей понравился. Он отличался от её обычных масел и цитрусовых ноток принадлежностей для купания, поэтому она решила его оставить на особые случаи.       Молодой мужчина прикрыл небольшую коробочку и отдал девушкам её.       — К сожалению, у меня нет мешочков для монет, как обычно выдают, но есть много разных коробочек. В этой коробке за сегодня, за все ваши нововведения и чуть сверху... Аванс. Я и не надеялся найти таких замечательных помощниц, — он проводил девушек до дверей лавки и запер их за ними.       Подруги подняли глаза на небо, которое уже окрасилось в оранжево-красные цвета. Впереди их ждал длинный вечер. Точнее одну из них — Ромали, которая переживала из-за столкновения с Джафаром. Она не упрекала и не обижалась на него за вспыльчивость, скорее наоборот, винила себя и только себя.