***
— Ну и почему ты меня не отправил сегодня на миссию? — голос Мишонн за спиной Рика заставил его обернуться. Странное, смазанное выражение лица шерифа удивило Мишонн. Кажется, он был растерян. Рик сидел на кухне в одиночестве, попивая чай и вглядываясь в темноту окна, когда самурайка оказалась рядом. Он натянул неестественную улыбку и проговорил: — Я не слышал, как ты вошла. — Ну и? — Мишонн поставила соседний стул спинкой вперед и села верхом, — Я просто хочу знать. — Да нет здесь ничего особенного, Мишонн. У нас хватает людей, которые могут расправляться с ходячими. Ты не обязана быть на каждой вылазке, — Рик сверлил её своими пронзительно-голубыми глазами. Вроде не такая и сложная тема, а лоб лидера собрался в напряженную сетку морщин. — Ты прав. Но всё же. Ты сам прекрасно знаешь, что это было дело как раз для меня. Я владею катаной — ты не раз видел, на что способно это оружие. Не потребовалось бы тратить патроны. — Мишонн, я не думал, что ты так это воспримешь. Это было моё решение. — Но почему? Ты взял на вылазку Тару, взял Розиту, даже Хита взял, но не взял меня. Я просто… Я что-то сделала не так, да? — нахмурилась Мишонн, — Я показала себя ненадёжной? Или слабой? — Мишонн, — Рик тяжело выдохнул, — Не говори глупостей. Всё было так, как должно было быть. Я… Мишонн вдруг стала закипать, что было так не похоже на неё. Ей вдруг показалось, что Рик закрылся от неё, что он отдалился и будто что-то скрывает. В глазах светилось непонимание и нарождался гнев: — Что ты?! Да, ты лидер, ты главный! Ты принимаешь решения, но будь добр объяснить, каким это образом меня записали в профнепригодные?! Рик во все глаза посмотрел на Мишонн — такой он её еще не видел. Потом он тяжело выдохнул и потёр переносицу. — Просто тебе это уже не нужно. Не надо рисковать по глупости. Я хотел, чтобы ты была в безопасности, — отчеканил он, глядя ей в глаза. — Но почему? Почему Таре не нужна безопасность, Розите, Саше, а мне вдруг нужна? Или… или ты решил, что я так полюбила мирную жизнь, что стала «гражданской»? — Мишонн не понимала, она отказывалась его понимать. Вскинула руки, соскочила со стула. — Нет, не потому, Мишонн. Просто я так захотел. И всё. Не пытайся искать двойного дна. Считай это заботой, — сказал Рик, вставая. — Знаешь, Рик, мне странно всё это слышать. Ты что-то темнишь, и это мне не нравится. Ты честный человек, уж я-то это знаю. Честный и прямой, но сейчас ты так и вертишься ужом, лишь бы найти оправдание этой нелепице. — Я не… — попытался он ее перебить, но было тщетно. — В следующий раз я поеду, даже если ты запретишь, — сказала Мишонн, выходя из кухни. Тон её голоса выровнялся, она успокоилась, — Мне нравится спокойная жизнь, да, мне нравится Александрия. Но я не хочу, чтобы она стала для меня тюрьмой. Мишонн скрылась за кухонной дверью, а Рик тяжело выдохнул и сжал виски. Всё как-то очень глупо усложнилось. Это последнее, чего бы он хотел.***
Кэрол собиралась спать, но решила дочитать последнюю главу книги — осталось-то каких-то тридцать страниц. Вдруг кто-то постучал. Такой странный стук — на первых ударах нерешительный, но быстро разогнавшийся до настоящего грохота. И у женщины не осталось ни толики сомнений в том, кто стоит за дверью. Кэрол улыбнулась сама себе и громко дала разрешение войти. — Не спишь еще? — фигура Дэрила возникла в приглушенном свете комнаты. — Читаю, — ответила Кэрол, отложив книгу, — Я так и знала, что ты придешь. — Знала? — Дэрил, поколебавшись, прошёл внутрь и занял стул недалеко от кровати. Она кивнула с улыбкой: — Ты всегда приходишь по ночам? Ты вампир или что-то вроде? Дэрил усмехнулся в ответ: — Ну, так получилось. Если я поздно и мешаю… — он приподнялся со стула. — Нет-нет, — Кэрол жестом усадила его обратно, — Я очень рада тебя видеть. Более того, сегодня в доме весь вечер разговоры только о тебе. Дэрил заметно напрягся: — Это по какому поводу? — Ты спас Тару на сегодняшней вылазке, об этом было много хорошего сказано. — А, да хер… то есть ерунда это всё. Обычное дело, чё там только не бывает, — отмахнулся Дэрил, давя неловкую улыбку. — Героям скромность к лицу, — ответила Кэрол, — И даже не думай отнекиваться. Дэрил ухмыльнулся уголком рта и снова, не зная, куда деть руки, попытался отбросить от глаз несуществующие прядки — волосы уже по новой привычке были убраны в хвост. Он пошуршал пакетом на коленях и тут же вспомнил о его существовании. — Вот, — протянул он пакет Кэрол, — Это тебе. Кэрол улыбнулась, заглянула внутрь и улыбнулась еще шире: — Ничего себе, Дэрил, спасибо! Я, конечно, мало что знаю о нынешнем мире, но чётко понимаю, какой это дефицит. Это невероятно. Разделим? — игривый взгляд, горящие глаза, сейчас она была похожа на ребенка. Дэрил любовался. — Да я… не люблю. Ешь сама, — буркнул он и завороженно уставился на то, как она тонкими пальцами разламывает плитку. — Как ты достал, ну, правда? Обокрал Оливию? — посмеялась Кэрол. — Да не, не обокрал. — Ну, расскажи! — Поменялся. — На что? Дэрил тяжело выдохнул: не хватает ему красноречия, чтобы уходить от тем, которые не очень хочется озвучивать. Смутился, но ответил: — На тридцать беличьих шкур. Кэрол замерла с шоколадкой в руках: — Серьёзно? — Уж серьезней некуда. Кэрол рассмеялась: — Звучит… экзотично. А где ты их возьмешь? Ты охотишься? — Ну… да, — Дэрил не очень хотел рассказывать об охоте, ему казалось, что это «реднековское» занятие не к лицу тому, кем он хотел казаться в её глазах, — Охочусь… немного. Ну и скорняжное дело тоже знаю. А она из них что-нибудь сошьет себе, зима же не за горами. — Ого. Я… не знаю, что сказать. Тебе придется много трудиться за эти шоколадки, мне даже как-то… неловко их есть, — виновато улыбнулась Кэрол. — Ешь, а для чего еще они нужны — не смотреть же на них, — ухмыльнулся Дэрил, втайне надеясь, что тема охоты не продолжится, — Как ты себя чувствуешь? — О, гораздо лучше. Дениз разрешила мне переехать в дом. Говорит, я быстро иду на поправку и нет смысла держать меня в больнице. Как сегодняшняя вылазка? Расскажи мне подробнее, я хочу знать всё, что происходит. И Дэрил стал рассказывать. Неумело и сумбурно, зато увлеченно. Битвы вдохновляли его, об этом он и впрямь мог рассказать — так увлеченно рассказывают только мальчишки об увиденном боевике. Кэрол поняла, что это «его тема». И ей хотелось его слушать и дальше, поэтому она стала задавать вопросы про другие, более ранние вылазки. Про запоминающиеся, успешные, наполненные приключениями эпизоды. Она увидела, как этот хмурый и немного потерянный мужчина на глазах обретает уверенность, точно наливается изнутри. И внутри нее становилось тепло. Ей было почему-то очень хорошо сейчас. И дело не в шоколаде. Кэрол слушала его внимательно. Она то хмурилась, когда он говорил о напряженных и опасных моментах, то улыбалась, когда всё заканчивалось хорошо. Впрочем, иногда она ненадолго теряла нить рассказа и просто… любовалась им. Прошло не меньше часа, прежде чем Дэрил спохватился и покраснел, понимая, как сильно засиделся. — Я… Мне пора. Тебе же нужно спать. — Совсем не хочется, если честно. Все эти твои истории… Я же в чем-то таком принимала участие? — спросила вкрадчиво Кэрол. — Ну, много всего было. На вылазки ты не ездила почти, но до Александрии… бывало всякое, — Дэрил подбирал слова, не желая касаться опасных тем. Он не хотел говорить о страшных эпизодах, а именно они почему-то приходили в голову первыми. Как сигнал об опасности в его голове мелькало: «Дэрил, не будь болваном, не болтни того, что её расстроит». Кэрол закусила губу. — Просто сегодня был момент, когда я непроизвольно потянулась к оружию, которого у меня нет сейчас, но… оно ведь было. Я бы хотела понять, каково это. Я бы хотела вспомнить. Дэрил нахмурился, о чём-то призадумался и едва заметно кивнул. — Вспомнишь. Он встал. — Выздоравливай скорее. И… шоколадку кушай, — он улыбнулся смущенно. — Спокойной ночи, Дэрил, — улыбнулась она в ответ, провожая его глазами.***
Ему снилось что-то хорошее, но, открыв глаза, он не сумел вспомнить, что именно. Только тени и образы и пуще прочих — образ Кэрол. Она была рядом, она была так близко, с ним, в его объятьях, а не только в его мыслях. Встал с кровати, оделся, кое-как запихнув себя в эту дурацкую узкую клетчатую рубашку. В другой раз он бы плюнул, но нет — нужно умыться и побриться — Кэрол в доме, а значит, нужно быть в нормальном виде. Спускаясь по лестнице, Дэрил с интересом обнаружил, что дом наполняется прекрасным ароматом выпечки. Завернул на кухню и встал столбом: у плиты, как ни в чем не бывало, колдовала Кэрол. С утра на ногах — да она с ума сошла! — Ты чего, тебе ж лежать надо, — проговорил он обеспокоенно. Кэрол обернулась на него с улыбкой. Худенькая, порозовевшая, сияющая, в кристально-белой рубашке, поверх которой предусмотрительно повязан фартук. — Доброе утро, Дэрил! Не волнуйся, я сегодня чувствую себя на сто баллов. Решила приготовить завтрак, чтобы не умереть от скуки, — Кэрол повернулась обратно к плите и ловким движением сняла с шипящей сковороды очередной блинчик. — Я думаю, что тебе рано еще всё вот это, — недовольно проговорил Дэрил, усаживаясь за столом и невольно пробегая глазами по всем линиям её тела. — А я думаю, что, чтобы прийти в форму, нужно начать жить, как нормальный человек, — ответила Кэрол, — Сейчас положу тебе несколько. Она обернулась. Улыбка не сходила с её губ. Ей доставляло настоящее удовольствие снова что-то делать, быть активной. — Пахнет вкусно, — улыбнувшись уголком губ, проговорил Дэрил. — Ой… Перед глазами всё поплыло, в ушах зашумело. Голова резко пошла кругом, и ноги, утратив привычку слушаться, подкосились. Кэрол потеряла равновесие, но так и не упала — сильные руки подхватили её и сжали в объятиях. Руки Дэрила двумя плотными кольцами обхватили её хрупкое тело. Под пальцами одной руки — острая лопатка, другой — изгиб талии. Душистые чистые волосы у самого его лица. Запах, прикосновение, близость. Невозможно пленительно — точно ловушка какая-то! Кэрол рассмеялась и подняла голову, посмотрела на Дэрила. В глазах — веселость и раскаяние: — Похоже, я действительно поторопилась. Время замерло, и она замерла в его объятьях. То ли оттого, что сама не хотела освобождаться, то ли оттого, что это он её не отпускал. Глаза в глаза — контакт, не поддающийся толкованию. На глубине её зрачков — и вопрос, и ответ, и удовольствие, и смущение. Внутри у Дэрила всё съежилось: он обладал ею и не обладал, она была в его руках, она принадлежала ему, пусть даже это продолжалось какую-то несчастную секунду. Или две, или три — он не понял, сколько это длилось и длилось ли вообще. Это было сродни сну. Возможно, именно это он и видел сегодня ночью с обратной стороны своих зрачков. Трепет. Желание. Дыхание замерло, оборвалось — только сердце громыхает, разрывая грудную клетку. Кричать или, наоборот, не проронить ни звука? Отпустить от греха подальше или никогда не отпускать? Никогда. Но что-то точно треснуло — она отвела глаза, и его руки расслабились. — Тебе надо в кровать… Тебе надо лечь, — пробормотал он, больше не силясь поймать её взгляд, наоборот, пряча свой. — Наверное, ты прав, — выдохнула она и вскрикнула от неожиданности — одним сильным движением Дэрил взял её на руки. — Что ты делаешь? — улыбнулась Кэрол. — Избавляю тебя от необходимости ходить, — ответил Дэрил и понёс её по лестнице наверх. Толчком открыл дверь и бережно уложил свою ношу на кровать. — Отдохни. Я сейчас, — Дэрил махом вернулся на кухню, положил в тарелку несколько румяных блинов из стопки и понёс наверх. — Вот. Сама-то не поела, — поставил он тарелку на тумбочку возле кровати. Кэрол смотрела на него то ли удивлённо, то ли восхищённо, а он не мог посмотреть ей в глаза. Внутри всё полыхало, и Дэрил не мог себя выдать. Нет-нет, не сейчас. Только не сейчас. Рано. — Я пошёл. Ты отдыхай, хорошо? — поднял на неё глаза и столкнулся с этим потрясающим взглядом. — Дэрил, спасибо, — лёгкая полуулыбка на губах, и эти невероятные глаза… Он застрял в дверях, а потом резко вернулся и, секунду поколебавшись, коротко поцеловал её в висок. Ушёл, не оглядываясь.***
Что я, блять, делаю? Я уже вообще себя не контролирую! Ну, а она вот это всё со своими падениями… Ну ясен пень, что она не специально, но это всё уже слишком. Надо развеяться. Дэрил быстро переменил «приличную» одежду на одежду «привычную», схватил арбалет и спустился на кухню. Взял пару банок с фасолью в дорогу, схватил со стопки два блина и стал их есть прямо на ходу. Он пошёл на охоту. Нужно было развеяться и успокоить нервы. Кроме того, когда-то надо этих грёбаных белок настрелять — так почему не сейчас? Кэрол-Кэрол, что ты со мной делаешь? Он проворачивал случившееся в голове до мурашек, до обкусанных губ. Он шёл и вспоминал, что её сердце сильно билось, когда он держал её в своих объятьях. Он слышал этот стук, он отдавался во всем его естестве. Не показалось ли? Не показалось! Да только вот что это был за стук? Она ведь просто испугалась, что упадёт. Просто адреналин повысился в крови. Или не просто? Или тут есть что-то другое? От этих мыслей его сердце начинало стучать, как ненормальное. А значит что? В лес. В лес.***
Утренние лучи — тёплые, но не жаркие — струились по Александрии. Мишонн сидела на крыше дома и подставляла свою голову разливающемуся утреннему теплу. Внутри неё — бушевало. Сердце точно увеличилось в размерах и глухо бухало внутри грудной клетки, сотрясая её. Ей хотелось сразу и спрятаться, и взлететь — крыша для обеих целей годилась превосходно. Внизу александрийцы шли по своим делам. Она смотрела на них и не видела. Её взгляд был обращён к её мыслям, внутрь, вглубь. Забавно — стоило только подумать о том, что она что-то упускает в жизни, как это что-то буквально обрушилось на голову. И непонятно, проклинать эту «благодать» или же радоваться. Пока не получалось ни то, ни другое. У Мишонн кое-что случилось. Кое-что случилось у Мишонн. Сегодня утром её поцеловал Рик Граймс.