***
Дверь отворилась без стука, в кабинет вошёл Леви. Капрал был мрачнее обычного. Без лишних слов он швырнул на стол командора какую-то бумажку. Эрвин так же молча взял её и пробежался глазами по тексту. Пока Смита сверлили взглядом, его лицо оставалось бесстрастным, словно он читал скучный роман. — И что ты скажешь на это? — наконец подал голос Леви. — А что ты хочешь услышать? — Командор устало потёр переносицу. — У меня не было выбора. Один раз мы уже пошли против вышестоящих, и чем это обернулось? Теперь лучше подчиниться без возражений. Мы и так под подозрением. — Тц, и ты позволишь промывать мозги солдатам? Что это вообще за эксперимент? — «Моральная подготовка солдат для вылазок за Стены». Я знаю, это безумие. Но у меня связаны руки. Если мы не хотим проблем, нужно согласиться. Позже придумаем что-нибудь. Мы бессильны в сложившейся ситуации.***
Несколько дней превратились в пытку. Элизабет не могла думать не о чем, кроме погибших и Исследовательском отряде, прошлом и будущем. Из-за этого казалось, что время течёт по каплям. Она изредка ходила в библиотеку, читала какие-то книги, встречалась с Кейл, и они вместе вспоминали деньки, когда ещё были кадетами. Вспоминали своих друзей и курсантов, отличающихся особыми способностям, как, например, Клара, обладавшая ангельским голосом. Бывало, они собирались где-нибудь и маленькой компанией устраивали вечер музыки. Сердце невольно сжималось, когда Кейл и Элизабет вспоминали этот голос. Этот голос уже никогда не услышат вживую. Теперь он жив только в памяти, в голове. Чем дольше Элиза лежала в лазарете, тем больше ей хотелось наконец уйти и начать действовать. Находиться в четырёх стенах такое продолжительное время невыносимо. Приходилось открывать окно, которое, благо, располагалось рядом с кроватью, класть голову на сложенные на подоконнике руки и наблюдать не только за рассветом, но и за ночью, днём. В это время ничего не занимало мысли. Лишь глаза неустанно следили за скользящим во мгле месяцем, за светлеющим из-за солнца, что встаёт где-то за зданием, небом, за спешащими невесть куда прохожими. Можно забыть обо всём мире. Есть только земля, небо и открытое окно. Когда бездействие грозилось совсем подорвать девушку, она решила найти Ханджи и узнать то, что узнал Исследовательский отряд о титанах за время своей работы. Ей было уже намного лучше, боль не чувствовалась так остро, стала терпимой. Решив поступать по ситуации, Элизабет вышла в коридор. Если долго бродить по штабу, рано или поздно встретится какой-то знакомый, у которого можно будет спросить местоположение Ханджи. Теория подтвердилась: после нескольких минут прогулки по коридорам и этажам в поле зрения появился капрал Леви. Он выглядел раздражённым. Снова более раздраженным, чем обычно. В руках держал очередные бумаги. «Они когда-нибудь с ними расстаются?» — Здравствуйте, капрал Леви. Вы не знаете, где майор Ханджи сейчас? — боясь сказать что-то не то, спросила Элиза. — Она у себя в кабинете, — на удивление спокойно и равнодушно ответил капрал. — Как мне туда пройти? — продолжила она более уверенно. — У меня есть дела. Леви исчез в следующую секунду. Первой мыслью, промелькнувшей в тот момент в голове девушки, была мысль о том, что она ведёт себя навязчиво, из-за чего капрал и решил побыстрее свести диалог на «нет», но ведь она просила помощи лишь два раза. Непонимание поглотило разум, не позволяя даже вспомнить, за чем Элиза шла. Секундное озарение, и ноги сами сделали пару шагов в каком-то направлении. Неважно в каком. Просто нужно найти знакомого и спросить, где кабинет Ханджи. Ничего сложного. Она осматривалась, вглядывалась в лица, пытаясь вспомнить, знает ли она проходящих мимо солдат. Вдруг она осознала: какая разница? Почему нельзя попросить помощи у незнакомых? Всё равно рано или поздно ей скорее всего придётся познакомиться со многими. Хотелось верить в это. — Здравствуйте. Извините за беспокойство. Не могли бы вы мне подсказать, где я могу найти кабинет майора Ханджи? Видимо, неуверенный голос разрезал ход мыслей в голове у мужчины: он чуть вздрогнул, когда услышал обращение к себе, повертел головой в попытках найти источник звука, будто смеясь над низким ростом девушки, переложил чемодан в другую руку. Элизабет не оставила без внимания этот жест. «Такое чувство, словно… прячет что-то?» — Сейчас дойдёшь до конца коридора, повернёшь налево, вторая дверь. — Ни единой эмоции не промелькнуло на его лице. Не дождавшись благодарности, он пошёл дальше. Элизе лишь оставалось прикрикнуть вслед сухое «спасибо» и пройти по указанному маршруту. Настроение немного испортилось. Ей казалось, что в поведении окружающих виновата она сама. Может, она выглядит отвратительно? Конечно, одноглазая девушка вряд ли будет выглядеть привлекательной, но и не в конец ужасной. Да и Леви знает, что повязка не для того, чтобы скрывать пустую глазницу. Решив не заморачиваться более, Элизабет участила шаги и вскоре оказалась у цели. Стук в дверь, разрешение войти. — Здравствуйте, майор Ханджи. Вы не заняты? Зоэ тоже о чем-то задумалась. На лице был отражён мыслительный процесс. Сама майор стояла, облокотившись костяшками о стол, глазами устремилась сквозь деревянную поверхность. Будто что-то страшное случилось. Что-то, что связано со всеми троими людьми, которых за сегодня повидала Элиза. — Нет, не занята! — Серьёзность испарилась почти сразу и с лица, и из взгляда, осталось место только для лёгкого веселья. — Что ты хотела? — Мне говорили, вы охотно рассказываете о титанах любому, кто попросит… — помялась Элиза. — Да-а-а, конечно! Что ты хочешь узнать? — Всё. От такого твёрдого ответа Зоэ заметно удивилась. Она поправила сползающие очки, двумя пальцами надавив на мостик между линзами, пригласила Элизабет сесть на стул рядом. — Это может занять много времени. — Тем и лучше. Меньше проведу в лазарете. — Хорошо, тогда начну с дневника Ильзы… На протяжении всего повествования Элизабет не смыкала губ от удивления. До сих пор она считала титанов умалишёнными, глупыми и уж тем более не способными на общение. Этот стереотип рухнул карточным домиком. Значит ли это, что у них в мозгах есть область, отвечающая за общение? Элиза подавила желание поковыряться в голове у монстров. Вряд ли ей удастся совершить это в ближайший год. Да и прожить нужно этот год. Но титаны перестали казаться такими уж ужасными тварями. Раз тот титан не сразу съел Ильзу, возможно, поначалу он и не хотел делать это. Что-то случилось. «Вы сказали, что переписали весь материал из дневника. Солдатам вроде меня разрешается просматривать его?» — аккуратно спросила Элиза. Ханджи порылась в ящике, что находился в книжном шкафу, и достала оттуда пару исписанных листов. Несколько минут девушка просматривала документ. Попыталась представить картинку в голове. Напрашивался вывод: если титан стонал и кричал, то не исключено, что он боролся со своими инстинктами, которые в конце концов одержали верх. Или же иначе. Титан обратился к Ильзе как к госпоже Имир. Дальше Ильза задаёт вопросы о том, зачем титаны едят людей. Гигант не отвечает, откусывает голову ей. Он обознался? Что могло заставить его вести себя таким образом? Элизабет озвучила предположения, спросив, возможен ли такой вариант развития событий. «Теперь мы никогда не узнаем. Титан напал на одного из подчиненных. Леви пришлось убить его, чтобы не пострадал подчинённый.» — ответила майор, опустив голову. Элиза мельком подумала, что смогла бы пожертвовать человеком ради большого скачка всего человечества. Это очень маленькая цена за ценную информацию и серьёзный прогресс. Но капрал посчитал иначе, всё уже давно решено. Не меньше удивила храбрость Ильзы. Какой нужно обладать отвагой, чтобы даже будучи в пасти титана продолжать писать? Бежать, несмотря на то, что шансы выжить приравниваются к нулю? Трудно представить. Ещё труднее, чем представить говорящего титана. Будь Элизабет на месте солдата, её бы сковал страх, она бы точно смирилась и умерла бы где-нибудь от голода, вдали от стен, среди деревьев и местной фауны, потому что лучше умереть так, чем расчленённой, в луже собственной липкой и горячей крови. Следом за дневником Ильзы последовали эксперименты. Ханджи во всех красках описала, как они проходили. Тест на чувство боли, на пребывание в отсутствии света, попытки заговорить с подопытными, которые не привели ровным счётом ни к чему. Отряду приходилось по крупицам собирать информацию, полученную из результатов многочисленных исследований. Эти существа таят в себе столько загадок, что придётся провести ещё как минимум десять тестов, чтобы узнать новое и подойти к ответам на все тревожные вопросы. Предстоит тяжёлая работа. Разговор о титанах действительно занял много времени. Большую часть сказанного Элизабет узнала ещё во время обучения, но было интересно услышать мнение Ханджи о том или ином факте, её догадки. «После следующей экспедиции мы попробуем поймать подопытного, тогда и начнём опровергать или доказывать некоторые гипотезы. А пока живи спокойно… почти.» — последние слова Ханджи пробормотала строже обычного, заставив Элизу поёжиться. На вопросительное выражение её лица майор не сказала ничего. Солнце за окном медленно исчезало с неба. Элизабет немного утомил разговор, но спать не хотелось. Из головы не выходили мысли о титанах. Голоса звучали наперебой. Перед глазами картинки прибитых болтами к земле гигантов. Лиззи так и не успела спросить об Элитном отряде Леви, но после такого выматывающего обсуждения уже невозможно было включить мозг. Чтобы освободить мысли, девушка хотела было выйти из лазарета и прогуляться, но в помещение зашёл солдат, приковавший к себе внимание просьбой выслушать его: — Завтра после обеда всем недавно вступившим в Легион Разведки нужно находиться на втором этаже, в холле. Приказ Эрвина Смита. Едва мужчина вышел, в лазарете поднялся шум. Не очень громкий, но и этого было достаточно, чтобы создать абсолютный хаос в разуме. Не в силах терпеть более, Элиза поспешно отправилась на свежий воздух. Уже на улице она заметила, как за спиной таинственно появилась Кейл. — Меня чуть не вывернуло! — вскрикнула Элизабет, после обнаружения подруги. Сердце ощутимо отстукивало дробь. — Не делай так больше, прошу тебя! — Прохладный ветер успокаивающе погладил запястья. — Извини, и в мыслях не было, — мягко улыбнулась она. — Да и с не до конца зажившей ногой сложно красться. Они неспешно шагали под мрачнеющим небом, слушали шелест листвы и долетавшие отголоски людских разговоров. Картина радовала глаз палитрой потускневших цветов. Голос лета затихал. Стало тихо на душе. Кажется, что ничего не способно испортить образовавшееся настроение. — Завтра будет что-то важное? — спросила Элиза, надеясь на непринуждённый диалог. — А-ай, понятия не имею. Лиззи, тебе ли не всё равно? Вечно ты хочешь знать всё, — последовал ответ без капли зла. — А ты вечно беззаботная. Тебе хоть что-нибудь интересно в жизни? — Голос был невозмутимым и ровным. — Ты прекрасно знаешь, что мне интересно, — ответила Кейл. Элиза посмотрела на неё из-под черных ресниц: — А исключая езду на лошадях? — «А исключая езду на лошадях», — передразнила она. — Напряги извилины, Лиззи… — Я не хочу ничего напрягать, в особенности извилины! — прикрикнула Элиза. — А-а, голова ещё болит? Ответ на этот вопрос последовал после минутного молчания: — Вроде того. — Извини, я забыла. Элизабет всю прогулку пинала камешек. Изредка, когда он отлетал к Кейл, та позволяла ему немного полетать над землёй. Так девушки бродили по улицам до наступления темноты, пока воздух не стал стылым, а небо бархатно-черным. Они отлучились на большой отрезок времени, так что задерживаться дольше не имело смысла и даже могло привести к малоприятным последствиям. К тому же их точно не погладят по голове, если они будут ночью где-то гулять. На следующий день, как и полагалось, все новенькие собрались в нужное время в нужном месте. Людей не было много, но разговаривали так, будто сотня человек болтали каждый о своём. Элизе было уже всё равно. Хотелось только уйти отсюда и занять свои мысли чем-нибудь полезным, жаль выбора нет. «Что бы это ни было, пусть оно пройдёт поскорее». От безделья девушка стала грызть ногти. Она прекрасно понимала, что эта вредная привычка может стоить ей здоровья однажды, но продолжала кусать, авось не подхватит ничего. Леви здесь нет, значит, можно позволить себе чуть-чуть. Элизабет расположилась у окна, облокотившись на него спиной. К ожиданию она относилась нейтрально только в том случае, если дело касалось пятнадцати-двадцати минут. Теперь же она начинала нервничать. Сгруппировавшиеся в кучки знакомые стояли рядом. Беседовать с ними — неудачная затея на данный момент, они в любом случае разговаривали о всякой ерунде… или делали ставки, пытались угадать, зачем их собрали. Возможно, по этой причине можно послушать их. — О чём речь? — спросила, подойдя к ним, Элизабет. «Хоть время скрашу, пока мы ждём Эрвина». — О, Лиззи… — Перестань, Кейл, сколько можно? — зажмурилась девушка. — Терпеть не могу это сокращение. — Такая милашка, когда злится! — воскликнула Грейс. — Одноглазая девушка не может быть милой! — запротестовал Лукас, при этом активно жестикулируя. Это уже никого не удивляет, у него всегда руки не на месте, когда он разговаривает. Элизабет мысленно отметила, что парень прав. Нужно смотреть в глаза реальности. — Тебе злость не идёт, хватит вести себя так грубо. Надоел, — холодно и отрешенно отметила Миа, его сестра. Все фразы проговаривались быстро и терялись на фоне всеобщей болтовни. — Это не грубость, это правда. Я ведь ничего против Элизабет не имею. «Ну спасибо на том, — подумала она. — Хорошо, что мне не для кого выглядеть красивой. Всё, чего я хочу — мир за стенами и ответ на вопрос о глазах». — Так о чём вы языками чесали? — решила Элиза перевести тему. — Как думаешь, что нам сейчас будут говорить? — Серые глаза Грейс обратились в сторону девушки. Сама Грейс приветливо улыбнулась. — Ам-м… Может, посвящение в разведчики… Я не знаю. Может, с нами не говорить будут, а… Дверь напротив них звучно отворилась. Из-за неё вышел мужчина лет сорока. Каштановые усы и борода придавали лицу важный вид. Телосложение также говорило о всей солидности человека. Он поправил очки, взяв их рукой за оправу и переместив чуть выше. В другой руке располагался лист бумаги. Элиза сразу узнала в нём того, кто помог ей вчера. — Добрый день, солдаты. — Мужчина окинул всех присутствующих острым взглядом. — Меня зовут доктор Коул Андерсон. Я и ещё четверо людей здесь для того, чтобы помочь вам. Мы подготовим вас к вылазкам за стены. Морально. Вы перестанете бояться титанов, обретёте отвагу и станете увереннее. У нас теория о том, как это сделать. Но чтобы применять её на практике, нам нужно проверить её. Сейчас мы выберем из вас восемь или десять человек. «Мы что, подопытные крысы?» — подумала Элизабет. — Далее с помощью полученных из эксперимента сведений мы сделаем выводы и, скорее всего, сможем успешно подготавливать следующих новичков, и, может быть, некоторых из вас. Но есть вероятность, что вам уже не понадобится помощь, так как времени пройдёт уйма, вы успеете привыкнуть к титанам. Вопросы? — Что вы будете с нами делать? — спросила Грейс, предварительно подняв руку. — Как я и упоминал, мы выберем из вас несколько человек. Мы называем это пробой. Жаль, но я не могу рассказать, в чём суть, иначе можно получить искажённые результаты, но могу сказать, что помимо пробы мы также поговорим с вами за чашкой чая. О чём — тайна. — Доктор Коул подождал, пока ещё кто-то задаст вопрос, но его не последовало. — Что ж, если вы готовы, то… — Где гарантия того, что люди останутся целыми и невредимыми после эксперимента? — Элизабет скрестила руки на груди. Будь она смелее, точно придала бы голосу стальную интонацию. Все точно бы поняли, что она не доверяет этому типу. — Там же, где гарантия того, что вы не окажетесь в желудке титана. — Доктор Коул потрогал бороду. — Ладно. Вам нечего бояться. Вас никто бы не стал подвергать опасности, в разведке и без того недостаточно людей и высокая смертность. Каждая лишняя жизнь ценна. Не беспокойтесь. Живыми и работоспособными вы останетесь во всех исходах. Эта речь поубавила волнение Элизы, несмотря на неудачную шутку в начале, заставившую новичков сглотнуть слюну, но остальная часть ответа вполне устроила пребывающих. — Итак, проба будет проходить в порядке очереди. Вы заходите только после того, как я оглашаю ваше имя. Всё ясно? — Дождавшись утвердительных кивков, доктор посмотрел в листок, начиная оглашать имена: — Кхм, начнём с Андрэ Вьен.