Солнечные пятна

      — С трех сторон, смешаться с гостями. Цель — узурпатор. Дождаться или увести от людей, по возможности обезвредить охрану. Времени у нас до следующей пересменки: объявят «тихую» тревогу — часть гвардейцев оттянут, дальше по обстоятельствам. На связи. Шелл?       — Все верно. По возможности без жертв.       — Работаем. — Согласилась Луна с парнем, уже плотно (и как-то совершенно незаметно) занявшим место ее первого советника.       Убивать присягнувших узурпатору гвардейцев действительно было нежелательно. И дело не в человеколюбии. Скорее в имидже трона: утопить в процессе возвращения власти дворец в крови — не лучший способ зарекомендовать себя мудрым правителем. К тому же не все военные работают на Лорда за деньги, некоторые за страх или угрозу близким. То же касается и дворян. С другой стороны есть и те, кто не обременен сильными верноподданническими чувствами — им все равно на кого работать или кто сидит на большом неудобном стуле, именуемом троном. Хороший повод, кстати, почистить кадры, хотя это, конечно, потом. Цель, как и сказала товарищам Луна — узурпатор.       Селестии была выдана волшебная таблетка стимулятора, чтобы принцесса просто не свалилась где-нибудь посреди коридора, — биокор отметил химическую стимуляцию организма изменением цвета волос на сиреневый. Луна, на это глядя, невесело улыбнулась: она помнила, как прическа сестры казалась издалека радужным водопадом, сияя на приемах яркой лазурью и многоцветными бликами. Сама же старшая принцесса вздохнула свободнее. И сейчас ей было все равно, насколько этот прилив сил противоестественный.       Как бы плохо это не было на самом деле, но определенные плюсы в войне на своей территории есть — знание местности. Небольшому отряду удалось добраться до условного места назначения незамеченными, связь на собственной частоте тоже, безусловно, помогла.       Увести Лорда от гостей оказалось на удивление легко. Слишком легко. Как выяснилось спустя минуту, потому, что мужчина и не думал сопротивляться.       — Ю-ху! Э-эй! Господа похитители-убийцы, выходите! Я уже здесь! — Громко крикнул Лорд, стоило ему зайти в комнату, где притаилась оставшаяся часть отряда, подтверждая мнение Селестии о своем сумасшествии.       Принцесса стояла, прислонившись к стене, кутаясь в одолженный сестрой черный плащ, и отчаянно старалась сдержать мелкую дрожь. Девушка сама не ожидала от себя подобной реакции, но снова оказаться в непосредственной близости от узурпатора было… слишком страшно, слишком далеко за гранью комфорта: этот мужчина вызывал у принцессы слишком неприятные ассоциации и чувства.       Легче было снова, уже привычно, уйти в воспоминания. Селестия будто погружалась под воду. И эта толща над головой успокаивала — отделяла от мира. Всего один долгий выдох.       — Ты… задерживаешь дыхание?! Почему ты задерживаешь дыхание?       — Я? Не знаю.       Селестия никогда не признавала, что может чего-то не знать. Тия могла признаться в подобном, но только матери в детстве, или… здесь.       — Давай же, выдохни! Это просто! Это весело!       До этого момента она, кажется, и не понимала, что действительно вдыхает на первом шаге. И только на нем. Но когда тебя чуть встряхивают за руки, издавая какие-то невнятные бессмысленные звуки и параллельно корча забавные рожицы, не рассмеяться невозможно. И следующие три шага девушка, еще почти девочка, делает, сама не замечая как.       Всего один раз она неосторожно и слишком эмоционально позволила себе пожаловаться на учителя и уроки танцев. И в ту же минуту паренек заявил, что сам подругу всему научит. В следующую же выяснилось, что под словом «танцы» они понимают совершенно разные вещи. Спустя четверть часа Селестия уже согласилась учить его, если он будет учить ее.       И вдруг оказалось, что пытаясь научить кого-то, сама лучше запоминаешь. Что дышать во время танца действительно полезно. А доверившись партнеру, танцевать много проще и приятнее: привычные, уже надоевшие движения, начинают вдруг пробуждать чувства, приносить радость, даже удовольствие.       Другое дело, что наследница престола не может позволить себе доверять случайному партнеру по танцу. Она должна быть идеальна, самодостаточна и без партнера. Она умеет танцевать. А то, что не любит — никто не узнает. Точно также как никто не сможет и предположить, какое дикое удовольствие Селестия получала, как беззаботно хохотала, дергаясь (иначе не скажешь) в ритме городских танцев. Просто дыхание перехватывало.       И глубокий вдох.       Шаг назад, в сторону и приставить.       Снова начать дышать ровно.       И посмотреть прямо в лицо опасности. Противнику. Врагу.       А он смотрел прямо на нее и… улыбался?! Селестия, конечно, и так знала, что узурпатор сумасшедший, но ее снова передернуло.       Луна никак не могла понять, на чем основана его уверенность. Какую такую карту он держит в рукаве, что настолько самоуверен. Что этому мужчине все равно, нечего терять или подводит разум, принцесса не верила: Д’Раконикус был гением, может и сумасшедшим, но гением, во всяком случае финансовым — свое огромное состояние он заработал из ничего буквально за несколько лет, появившись из ниоткуда; и всего за прошедшую неделю, казалось, постоянно прибывая на вечеринке, уже начал деструктивную деятельность на радость соседям, а все сильные кадры страны, похоже, взял под контроль. Он никому не доверял, все держа под собственным надзором — однако добыть информацию, пока в столице творится такое, Луне со товарищи оказалось весьма просто, да узурпатор, похоже, ничего особо и не скрывал. И девушке не давал покоя вопрос «Почему?».       И вот узурпатор делает шаг вперед, кажется что едва ли не гипнотизируя старшую принцессу, затягивая ее пристальным взглядом покрасневших глаз, улыбаясь. Еще шаг — и младшая не выдерживает, она никогда не отличалась терпением.       На заступившую ему путь девушку с рапирой на гало мужчина отреагировал неоднозначно: улыбнулся еще шире… и молниеносно достал пистолет. Столь быстро, что могло показаться, будто оружие просто материализовалось, и Луна заподозрила, что у него имеется биокор, обеспечивающий мужчине скорость, пусть это и не было заметно по его прическе. Выстрел прозвучал в ту же секунду.       Что рапира против пистолета? В правильных руках — синоним победе.       — Давай, Лампочка, только светиться и умеешь?! — Орет старик Гарнет прямо над ухом у принцессы. За чем снова следует звук удара чего-то твердого обо что-то мягкое, и Луна со стоном падает на мат. Крайне плоский и твердый мат.       Девушка тяжело выдохнула сквозь стиснутые зубы. Она страшно устала и очередной синяк ей ну никак не поможет справиться с задачей. Из-за этого чертового биокора принцесса и сама почти не спала уже которую ночь: светящаяся прическа по полночи не давала заснуть, заставляя ворочаться, как она не старалась убрать челку и накрыть шевелюру одеялом. Так порою — девушка просто отключалась, едва добравшись до горизонтальной поверхности — начинало казаться, именно биокор отключает ее мозг, чтобы не перенапрягался. Один плюс от сошедшей с ума технологии был: синяки и царапины полностью проходили буквально за полдня. Впрочем, этот плюс тоже минус, ибо как следствие, тренироваться девушка (по мнению наставников) могла в два раза больше. И самое обидное было, что действительно могла! Даже несмотря на недосып: накапливалась только моральная усталость.       Но Луна снова сжимает кулаки и встает. Делает пару быстрых дыхательных упражнений. И снова нацеливается на манекен.       На полную мощь введенный перед самой поездкой в академию новейший биологический ускоритель заработал спустя недели три — и тогда к расписанию принцессы добавились еще несколько часов тренировок. Впрочем, тут же выяснилось, что то, что новый уровень биокора заработал совместно со старым, поддерживая и подстегивая возможности организма, совершенно не значило, что раскрылись все его возможности — Луна вот уже почти месяц не могла им управлять, взять под свой контроль. А наставник Гарнет совершенно безжалостно пытался добиться от нее направленного энергетического импульса. По технической документации ее биокор это позволял. По убеждению обжегшегося о плечо сокурсницы Сикла — лучше бы не позволял. По мнению самой Луны была вероятность, что и не позволял. Иначе почему до сих пор не получается?! Еще и старик Гарнет с его… методами. Он хороший препод, без сомнений, но почем именно он — девушка понять не могла — у него даже нет собственного биокора! А ее тренирует.       Очередной полет на мат, и инструктор снова возвращает манекен в исходное положение. И, неужели только сейчас, понимает, что так ничего не получиться. Впрочем, это был уже не первый метод.       Луна крайне мрачно посмотрела на протянутую ей руку. Биокора у инструктора Гарнета действительно не было — зато была предыдущая технология — прямое вживление: конкретно у этого человека усиленные кости, когти и, поговаривали, даже чешуя. Кадеты между собой шушукались, что в лучшие годы старик и огнем дыхнуть мог… и Луна бы не стала биться об заклад, что это только слухи. И вот сейчас ей предлагали опереться о когтистую лапу, затянутую в плотную кожаную перчатку. Чего девушка откровенно побаивалась. Но не собиралась эту слабость показывать — разозлившись на себя, кадетка крепко схватилась за руку инструктора, позволяя вздернуть себя на ноги. А он после этого удивленно посмотрел на свою ладонь.       — Хм. Ты когда бьешь успокаиваешься?       — Конечно. В бою голова должна быть холодной. — Стоя перед ним принцесса чувствовала себя маленькой девочкой. На экзамене.       — Полúсс и ее дурные идеи. — Обругал между делом инструктор коллегу. — Голова — да. Но не сердце. Давай, — Он за плечи развернул подопечную обратно к манекену. — разозлись. Эта кукла не дает тебе пойти отдыхать, да еще бьет постоянно: врежь ему со всей силы, вложи в удар все желание разнести его на кусочки, почувствуй это желание в себе.       Луна только вздохнула. Она уже ни один раз пробовала «почувствовать в себе энергию» — дохлый номер — эта энергия, которая должна в ней быть, никак не желала находиться и направляться на благое дело убийства манекена. Никакая медитация не помогала. Чтож, разозлиться она может. Еще как может. Это, конечно, бесполезно с точки зрения результата, но хоть удовольствие перед очередным полетом на мат получит.       Девушка размахнулась с оттягом без какой-либо техники, и уже сгруппировалась для правильного падения — но удара не последовало. Луна глазам своим поверить не могла: манекен бездействовал, и когда Гарнет открыл щиток: контакты оказались оплавлены, а предохранители просто сгорели.       — Ну вот, другое дело. — Довольно заключил инструктор. — Сейчас я сменю начинку, и давай еще раз.       Однако сразу «еще раз» не получился. Не то запал кончился, не то энергия. Только попытки с… седьмой, кажется, получилось. В общем, путь был нащупан, но чтобы действительно «почувствовать энергию в себе» ушло еще два дня. Через два месяца Луна могла плавить метал прикосновением ладони. Долго медленно и незаметно, либо с характерной вспышкой света почти мгновенно. Первое сложнее.       Отбить пули не так сложно, если ты их видишь, а вокруг твоего клинка едва ли не энергетическое поле: рапиру Луне ковали по спец заказу — высокая проводимость, высокая магнитность, сохранение твердости, упругости и высокой плотности композитного металла, рукоятка единое целое с клинком, сменная гарда. Кусочки свинца отскакивали от оружия и летели в землю, Луна приближалась к узурпатору.       Бам-дзынь-клац-бух!       И пуля снова рикошетит в стену, выбивая штукатурку. Прямо из нарисованного там силуэта человека.       — В землю, Лампочка, в землю, тебе сказано! Хочешь перестрелять своих же товарищей?!       Бам-дзынь-клац-бум!       — Не можешь отразить сразу — примагнитила, задержала, отпустила вниз!       Бам-бух!       — Не уклоняйся!       — Гррр! — И пуля буквально тает в воздухе, оставаясь лужицей на полу.       — Хм. Ну, тоже вариант. Но требовалось от тебя не это! Так ты тратишь слишком много энергии. Вон даже путь в ночи освещать перестала!       Бам-дзынь-бум!       — А-а… Черт!       — Себя убивать я тоже не просил.       Резиновая пуля в бронежилет это очень больно. Особенно с почти выдохшимся биокором. И какому идиоту пришло в голову, что отбивать пули рапирой — хорошая идея?! Лучше бы отдали больше часов тренировке в тире — она до сих пор мазала по мишени!       — Ладно, продолжим завтра. Я добьюсь того, что тебе не понадобятся телохранители.       И старик Гарнет действительно этого добился. Он был, пожалуй, даже упрямее самой Луны. Так что сейчас потенциальные «телохранители», наоборот, старались не делать резких движений, чтобы не попасть под срикошетившую пулю — в академии Ночь на спор «убивала» таким способом нарисованные на стенах силуэты и развешенные шарики (два из трех, но новички велись как миленькие). Товарищи знали, что она постарается их не задеть, но справедливо решили, что лучше лишний раз не рисковать, не осложняя жизнь себе и командиру… все, кроме одного.       Стрелять из кадетов ночной стражи не решился никто (хотя Блейз и Бласт за стволы схватились): Ночь была слишком близко и двигалась слишком быстро, ее сестра также находилась в радиусе поражения, отрикошетившие пули летели по непредсказуемым траекториям, а у противника по всей видимости был скоростной биокор — идиотами парни не были — риск попасть в своих не стоил шанса всадить пулю (наверняка несмертельную) во врага. Лучший стрелок среди них даже доставать свой ствол не стал. Ну, а самый безрассудный (после Луны)… Шелл подскочил к Д’Раконикусу сзади, попытавшись взять его руки на болевой прием, но мужчина вдруг вывернулся… специализирующийся на рукопашке кадет совершенно не понял как — и оказавшись к нему лицом, выстрелил в упор.       Селестия на грани слышимости ахнула.       Луна не упустила предоставленный Шеллом шанс. Рапира вошла в спину мужчины, проскользнув между ребрами и достав сердце. Почти достав: узурпатор дернулся на своей невероятной, почти невозможной даже для биокора, скорости — и клинок заскользил по ребру, под неестественным углом, острием к позвоночнику. И Луна бы наверняка потеряла свое оружие, а может и вывернула запястье — рапира не сабля, чтобы рубить или резать человеческую плоть, вот только ее рапира особенная — проводит ток… который девушка каждый раз уже привычно направляет в свое оружие, держа его под напряжением почти всегда. И кажется враг сам с собою сыграл злую шутку — энергия добралась до нервных окончаний, а может и спинного мозга: Дискорд Д’Раконикус открыв рот в беззвучном крике, упал на пол, будто оцепенев, застыв.       Принцесса подалась за оружием и вынула его, только еще раз сгенерировав мощный разряд энергии. Поверженный враг не дернулся, не поднялся. Лицо его расслабилось, и тело обмякло. Но подозрительная принцесса продолжала всматриваться.       — Расслабься, не встанет он, ты победила.       — Шелл… не делай так больше.       — Не могу ничего обещать. — Развел руками лежащий тут же на полу рядом с узурпатором парень, на пару секунд отрываясь от растирания груди. Задумчивый взгляд его был устремлен в потолок, хоть и косил то и дело на девушку, во всей позе было написано непередаваемое упрямство — Луне оставалось только плотно сжать губы, чтобы подавить неуместный комментарий и еще более неуместную (и вредную для кое-чьего самолюбия) улыбку.