Шесть лет

      Та весна была до ужаса холодной. Март в наших широтах приходил строго по календарю, и холода, уподобившееся январским, были для нас чем-то из ряда вон выходящим.       Он приезжал в начале апреля. И позвал меня почти к «трапу».       - Встретишь меня? И сразу поедем ко мне, да? – спросил вкрадчиво в трубку. Как будто сомневался.       - Хорошо. Можно и так, - согласился я.       Доли секунды было смешно – значит, в этот раз я первый в очереди? «За мной не занимать!». А потом стало горько. Но я тут же встрепенулся, отогнал это навязчивое чувство и сказал себе, что всё это ничего не значит. Что это просто трах, а трахаться нужно всем – это естественная потребность организма. И зачем искать «непонятно кого», если есть проверенный партнёр?       Наивности и простоты у меня было столько, что впору было раздавать на улице случайным прохожим. И это, скорее всего, было так в силу возраста и собственной глупости. В итоге, в жизни произошли перемены, которые стёрли эти качества, черты характера – называйте, как хотите – как метеорит динозавров с лица земли. Но об этом позже.       Я снова ехал. Снова эти 150, десятки раз проклятых Ею, километров. Поездом ехать я почему-то не решился – взял билет на автобус.       Дорога – жизнь. Динамика. Дорога - это белая бесконечность разделительных полос, мелькающих за окном. Это сменяющие друг друга картины с пейзажами: поля, леса, низменности, равнины, возвышенности, деревни, города. Это часы уединения с собой под мерный гул мотора. Это нескончаемый поток мыслей – быстро мелькающих картинок воображения, рисующих полёты над этими просторами. И хочется лететь! Раскрыться душой - как рубаху разорвать на себе грудную клетку, разводя рёбра в стороны – выпустить её! Выпустить, чтобы вдохнула свежего воздуха, чтобы наполнила свои лёгкие и задохнулась этой свежестью и свободой. И самому стать свободным от всего земного. Раскинув руки в стороны, кричать во всё горло, что ничто и никто не держит – только потоки воздуха несут, толкая в спину, вперед, в сторону и взмывают ввысь.       Для меня дорога - это способ уединения. Способ отвлечься от реальности и проникнуть в свой микромир.       Мы встретились, как встречаются старые знакомые, одноклассники спустя 10 лет, или сокурсники. Вот этот человек – ты рад видеть его и ты скучал за ним. И воспоминания набегают с неимоверной скоростью и кружат, кружат вокруг. Но в то же время – кто это? Что это за человек, в котором ты видишь знакомые черты лица? Как он жил всё то время, что вы не виделись? Тот ли он внутри, которым был ещё во время вашего общения? Странно, но тот. И улыбка та же – тёплая и мягкая. И глаза те же – серые и грустные. И руки, пусть уже не мягкие, но те же – длинные пальцы, выпирающие костяшки.       По дороге домой мы заехали в магазин, купили еды и коньяк – выпить за встречу. Он много рассказывал о работе, смеялся, жестикулировал руками. И я улыбался ему в ответ.       Я забыл, что это должен быть просто трах. И что мне надо держать свою голову обеими руками, иначе она опять может потеряться. Нет, в то время мне казалось, что всё под контролем и волны тепла, расплывающиеся по телу – это просто возбуждение, а желание касаться его груди – просто жажда тактильной близости, которой у меня давно не было.       Мы, было, сели за стол ужинать, как в дверь позвонили.       Я напрягся. Кто это мог быть? Неужели ещё одна такая же «нетерпеливая», как и я? Опять какая-то тёлка?       Это оказался его друг. Да, можно было предположить, что очередная его «дырка», но уж больно явно было заметно обратное. И дружеские подначивания, и похлопывания, шутки. И он совсем не напрягся, увидев меня.       - Женя, познакомься, это Вова – мой племянник. Вова – это Женя.       - Можно дядя Женя, - пошутил низкорослый коренастый мужик, протянув мне руку.       - Хорошо, дядя Женя, - засмеялся я.       Мы переместились в гостиную, и ужин быстро перешел в стандартное «бухалово» - друг притащил с собой «энное» количество пива и вяленого жереха.       - Женька, споим племяша. Что сестра мне скажет? – лукаво посмотрев на меня, он быстро перевёл взгляд на друга.       - Так! Значит, Вовке не наливаем больше, - промямлил, пошатываясь в разные стороны, сидя на стуле, Женя.       - Да я больше и не прошу, - ответил я, смеясь, - мне уже и так хорошо. Пойду, покурю.       Коридор казался смешным и маленьким – постоянно пытался придавить меня стеной. И всё было таким смешным – и то, что сигарета никак не хочет доставаться из пачки и то, что зажигалка никак не хочет поджигаться. И то, что я сейчас в этой квартире и такой пьяный.       Я стоял на кухне, открыв форточку, скукожился весь под потоком прохладного воздуха и даже немного протрезвел, пока его рука не забрала недокуренную сигарету и не затушила в пепельнице.       - Хватит курить, племянник, - улыбнулся он пьяной улыбкой, - иди сюда, - и, притянув меня к себе, крепко поцеловал.       Ноги подкосились, и мне показалось, что я выпил ещё литр пива залпом.       - Ты что! – зашептал я, оттолкнув его. – Вдруг Женя зайдет!       Я был в шоке и даже представить себе не мог, что будет, если нас вдруг застукают.       - Дядя Женя уже давно сошёл с дистанции и храпит на диванчике, - игриво зашептал он мне в ухо, снова обнимая. – Я так соскучился, Вовка. Вовочка…       То ли голову повело так от алкоголя, то ли от этих поцелуев - я не заметил, когда и как меня усадили на стиральную машину, предварительно сняв джинсы и трусы. И снова всё поплыло.       Он, стоя у меня между ног и не отрываясь от поцелуев, пытался приподнять мои ноги удобнее, чтобы открылся доступ к заднице – то пытался пристроить их себе на пояс, то закинуть на плечи. Получалось плохо – приходилось ложиться на машину, но я не помещался – прибор узкий, а дальше только стена. Поняв, что дело гиблое и плюнув на ладонь, он просто отдрочил мне. А я потом ему отсосал, стоя перед ним на коленях посреди кухни и сверкая голой жопой.       Только потом, когда он кончил мне в рот и уже застёгивал штаны, я с ужасом заметил, что он даже не додумался закрыть дверь. Это же насколько нужно быть пьяным, чтобы потерять бдительность? А вдруг Женя бы проснулся или ему захотелось отлить/пить/срать? Мне казалось, что на голове у меня зашевелились волосы, и я окончательно протрезвел.       Уже когда мы погрузили не выспавшегося, ворчащего и полувменяемого Женю в такси и поднялись в квартиру, я спросил:       - Ты в курсе, что ты даже дверь на кухню не закрыл? Совсем пьяный был?       Он очень серьёзно посмотрел на меня:       - Запомни, Вова – чтобы опьянеть, мне надо выпить как я, ты и Жека вместе взятые.