Ещё одна несчастная Джульетта

Несмотря на прошлую усталость, я просыпаюсь рано утром. В комнате свежо и тихо. Легкий ветерок еле заметно колышет прозрачный тюль. Приятно, что хоть кто-то позаботился обо мне и не оставил преть в душном воздухе. Хм, интересно, а можно ли нам открывать окна? Всё-таки второй этаж. Можно свободно спрыгнуть и, так сказать, сделать отсюда ноги. Я хмурюсь и подхожу к окну, протягивая руку. -Я бы не советовал тебе дотрагиваться. Больно, конечно, не сильно, но ощущение, вероятно, всё равно не из приятных, - раздается голос позади. Я оборачиваюсь и, наконец, замечаю развалившегося на кресле Катона. Похоже, он только что проснулся, потому что выглядит заспанным и самим собой, как бы это странно не звучало. Его улыбка искренняя, а глаза излучают не свойственное ему обычно тепло. -Можно даже не спрашивать, зачем ты здесь? – выдыхаю я и благоразумно отхожу от окна. -За окном что-то наподобие преграды. Попробуешь сбежать, и тебя бесцеремонно закинут назад. Я мало об этом знаю, только со слов Брута кое-что, - стал прояснять Катон, игнорируя мой вопрос. -Всё ясно. -Ты злишься? -С чего бы? -А знаешь, я ведь всю ночь просидел вот в этом самом кресле, наблюдая, как ты спишь. Я испытываю к тебе такие трепетные чувства, что не посмел даже присесть рядом на кровать без твоего разрешения, - парень замолчал, на секунду прикрыв глаза. Я вижу, что он ещё не выговорился, поэтому молча наблюдаю за ним, сцепив руки за спиной. – Я ведь всё понимаю. Ты злишься из-за Брута, злишься из-за того, что я вызвался добровольцем, чтобы защищать тебя на Играх, злишься по многим причинам… Но, Мирта… - Катон запнулся. – У нас осталось чертовски мало времени. Я уже перечеркнул наше будущее. Я никогда не увижу наших детей, Мирта! – голос предательски дрожит, но Катон берет себя в руки, а вот по моим щекам уже струятся горячие дорожки солёных слез. – Я все это говорю к тому, что ты не должна отталкивать меня сейчас, когда я потерял сон, потому что каждый раз, ложась спать, я вижу во сне арену и твоё тело, которое забирает планолёт. Мне снятся ужасные вещи! – мой напарник поднимается. – Не уж то ты думаешь, что тупая блондинка Диадема заменит мне тебя?! Я кидаюсь Катону на шею, утирая слёзы. -Это было самое лучшее, что я когда-либо слышала, – еле слышно шепчу я, в то время как улыбка озаряет моё лицо. Я знала, знала, что он не бросит меня. Катон начинает кружить меня и смеяться. Минут десять мы просто радуемся, наслаждаясь нежными объятиями друг друга, после чего мой напарник во всех смыслах, которые только можно предположить, спрашивает: -А ты кого бы хотела, мальчика или девочку? -Катон, давай не будем об этом. Такое спрашивают у людей уверенных в надежности своего будущего, а я… Я просто не хочу об этом говорить. Я отстраняюсь от него и иду в душ. Потом завтрак с молчаливыми Брутом и Энобарией. 2-ой день тренировок. Пора возвращаться в реальность. Какой бы она ни была, и какими бы не были признания и откровенные речи Катона. Они, в конце концов, ничего не изменят…