Кровь не имеет значения

Люк нервничал. Нет, не так. Люк очень сильно нервничал. Пальцы его слегка подрагивали, учащенное дыхание лишало слуха, а сердце вновь колотилось в сумасбродном ритме. Все это наваждение было словно введённый в кровь жестокий наркотик, призывавший тело сломить дух, а сам дух покориться судьбе и сдаться. Он просто стоял, пялясь в далекий и близкий космос, не в силах взять себя в руки до той поры, по крайней мере, пока все вокруг тихо. Люку было бы гораздо проще, если бы где-то вдруг сильно бабахнуло, или на корабль напали бы пираты, или же в нем узнали шпиона... Тогда секунды бы хватило джедаю, чтобы отложить все размышления и страхи на второй, третий, последний план, и помчаться навстречу судьбе с холодной ясностью разума.       Но тихо было, как в вакууме, и Люк мог лишь стоять.       — Успокойся, — прошептал Скайуокер, жутко на себя рассерженный, — просто успокойся.       Лучи очередной звезды, проникавшие в экраны корабля, мягко грели руки, но верхние конечности все равно были холодными, словно ледышки, как Люк не старался сминать и разминать пальцы. Меддроид советовал не совершать таких движений, опасаясь, что очередные свежие раны могут открыться, но лучше пусть кровь хоть как-то циркулирует по телу, чем это самое тело превратится в создание холодного мрамора. По крайней мере, так казалось Люку.       Он тяжело выдохнул, схватившись руками за волосы и облокачиваясь локтями о перила. Все вроде бы уже решено, а Люк все равно не знал, что делать... — Все будет хорошо, — сказал Эви мягко. Люк не видел его лица, но по голосу понял, что Айзек улыбается, — я же видел, как ты мечтал летать. Ты отличный механик, с этим не поспоришь, но твоя душа заключается не только лишь в перефасовывании железного мусора, — добавил он с долей самоиронии. Люк хмыкнул. И с чего вдруг такие философствования? Айзек неправильно истолковывал его взвинченность; просто он не видел всей картины целиком. А это уже скорее было на совести Скайуокера. Ведь это он не мог ничего рассказать, а не Эви — догадаться. К своему стыду, Люк ощущал некий прилив гордости и самодовольства — он сумел стать «частью» самой лучшей эскадрильи Империи — чёрной. Но теперь они будут запредельно, неправильно близко, Скайуокер и Вейдер, который — и в теории, и на практике — вероятно не ждал бы и секунды, чтобы прикончить Люка, узнай он, кого взял пилотом под своё крыло.       Но даже если это замнётся... Люк с ужасом представлял себе ужасные возможности будущего — а вдруг, вдруг... Что будет, если ему придётся столкнуться с собственной Разбойной эскадрильей? Ситуация, мягко говоря, пренеприятнейшая. Присоединиться к своим и сорвать к ситху всю его шпионскую деятельность или лицемерно начать делать вид, что он внезапно разучился стрелять по целям? В обоих случаях картина вырисовывалась невеселая, хотя надо признать, что изумленное, перекошенное от предательства лицо Лорда Вейдера того бы стоило. (И даром, что Люк вообще не был уверен в его наличии). — Кто бы сказал мне об этом два месяца назад, — шумно выдохнул Скайуокер, жмурясь, — я бы принял его за диверсанта! — Вообще-то и два месяца слишком большой срок, я бы дал неделю, — заметил Эви, не сумевший в очередной раз оценить всю трагикомедию. Но он определённо был прав. Люк пялился на звёзды также, как когда-то на родной ферме, словно если всматриваться в них со всей силы, они могли бы унести его отсюда куда подальше. Куда-то в неизведанные им, волшебные и загадочные спокойные миры, где не было бы ни Империи, ни Татуина, ни Звездного разрушителя с его Главнокомандующим, лишь Лея, Хан, друзья по Восстанию и два верных дроида. Но Скайуокер все ещё был здесь — на Исполнителе, на который сам, как дурак, подписался, и у него осталось лишь полчаса на то, чтобы так стоять и смотреть в космос, стараясь запомнить каждую хрустальную крупинку созвездий и вселенных. А затем он набрал воздуха в легкие, с шумом вздохнув... — Пора, — сказал он себе сам, кивнул на удачу сжавшему кулаки Эви и мрачно потопал в сторону своей новой службы, в ангар... Скайуокеру по пути мерещилось, что каждый проходящий мимо имперский служащий оборачивается на него вслед, кто-то с большим подозрением, а кто-то — с усмешкой... Но, как оно часто бывает перед важными, заранее спланированными встречами или разговорами, Люк излишне себя накрутил. И десятой доли того, чего он себе в своей голове понапридумывал, на практике не было. Его никто с налету не пытал, не заставлял в ту же секунду лезть в СИД и доказывать, чего он стоит, его не допрашивали насчёт жизни до службы в Империи, и с разгону никто не кидал в него мстительных взглядов. Трое из участников Чёрной эскадрильи, находившиеся в тот момент рядом, лишь слегка заинтересованно на него поглядывали, пока он заполнял какие-то бланки очередному дроиду. Робот явно заскучал, пока он мучился с надписями, и когда Люк с облегчением закончил, вяло потянулся в сторону треклятого медблока. — Прошу вас следовать за мной, мистер Воулкер, — вяло проскандировала машина, когда поняла, что приставленный к ней мученик за ней не идёт. Люк кивнул без особого энтузиазма, чем вызвал лёгкий смешок у одного из своих новых коллег, но ему уже было не до нечаянно брошенных в его сторону взглядов: перспектива опять застрять в этом ситховом (какой, однако, каламбур) госпитале его удручала ещё больше, чем попасть в логово тускенов.       Однако все же был один слишком недружелюбный взор: Черный-пять наблюдал за ним с прищуром. Скайуокер мог его понять и хотел было подойти, чтобы извиниться и как-то сгладить ещё не начавшиеся, но уже натянутые отношения, но робот вновь напомнил о себе, и Люк был вынужден следовать за ним.       Уже до боли в зубах знакомый ему дроид взял у него несколько анализов, предварительно хмыкнув, увидев именно Скайуокера. Даже не стал причитать, словно настолько сильно устал от этого нерадивого юноши, что на упреки не хватало сил. Затем сделал пару сканов и максимально оперативно выставил со своей территории, от греха подальше, видимо. — Нарисовывается отличная репутация, — тихо пробормотало Люк, смотря на все это со стороны. Не настолько и часто он попадал в больницу! Наверное... Затем все же провели собеседование. С ним разговаривал бывалого вида дяденька; задавал ничего не обязывающие вопросы, с максимальным прищуром поглядывая на Люка. Но джедай не нервничал: Сила подсказала, что военный ему отчего-то импонировал, да и к тому же отвечал Люк достаточно искренне. Как вы оцениваете свою психологическую устойчивость в критической ситуации? Как вы оцениваете свои возможности при экстренной посадке? Ваше любимое блюдо? Как вы считаете, вы терпеливый человек? Какими языками вы владеете и насколько свободно? Все эти вопросы сыпались на Скайуокера, словно метеоритный дождь, но под середину он слегка расслабился; он ощущал возрастающую симпатию сидящего напротив мужчины и попытался поддерживать это отношение. Было несколько вопросов по поводу его политических взглядов, и Люк засунул своё истинное мнение куда подальше, стараясь не облажаться, но один вопрос все же выбил его из колеи: — Вы преданы Главнокомандующему Лорду Вейдеру? Простой вопрос, Люк отвечал на несколько подобных буквально мгновение назад; но отчего-то он затормозил, рот отказался подчиняться мозгу. Он лишь пялился на собеседника, а тот острым прищуром пялился на него в ответ. Молчание затянулось. Больших усилий Скайуокеру далась одна простая, зажатая фраза: — А вы как думаете? Вот он и раскрылся. Пакуй чемоданы, невесело подумал ученик Кеноби, глядя на непроницаемое лицо.       Но мужчина лишь хрипло рассмеялся. — Простите, но это обязательная программа. Мы все видели ваше выступление, — улыбнулся он, — и лично у меня никаких сомнений по этому поводу нет. Было бы глупо сомневаться... Возможно, я наивен. Насчёт последней фразы Люк был полностью с ним согласен: проверка на вшивость прошла слишком просто, легко и играючи... Даже в сложившихся у них с Вейдером обстоятельствах Люк, как военный, в первую очередь считал, что не стоит так быстро доверять первому встречному. А ведь сидящий напротив допрашивающий должен был это понимать в сто раз лучше татуинского фермера!       Люк не стал задумываться об очевидном: если у такого обременённого опытом человека не возникало подозрений, то со стороны его поступок выглядел ещё более преданным и безумным... Чем он чувствовал сам? И шпиона в нем было заподозрить немыслимо... Как же они ошибались! В конце концов, сам Люк был живым подтверждением этого. Он повстанец, а спас Вейдера. Правда, истинность намерений Скайуокера даже для него самого была покрыта пеленой тумана, и все же... Но мужчине выдавил вежливую, немного смущенную улыбку. После соцдопроса его отпустили. Люк упал на кровать, тяжело выдохнув и положив руки на голову так, чтобы локти закрывали глаза. — Даже не спрашивай, — устало выдохнул он в сторону заинтересованного им Айзека, который копался в железе в нерабочее время: хотел слепить дроида с меньшей потерей энергии, чем в его предыдущем опытном образце. Когда Скайуокер в прошлый раз поинтересовался, какие у робота намечаются функции, Эви хитро улыбнулся, так, что шрам на его лице немного игриво сжался на коже, и сказал, что это секрет фирмы. Люк не стал настаивать, но коробку с железякой старался обходить стороной, потому что позапрошлый дроид Айзека взорвался у того на постели, и даром, что никого в комнате не было; Люк был талантлив в вопросе инженерии, но решил, что любопытство будет себе дороже. — А я не спрашиваю, а интересуюсь, — заявил механик, усиленно закручиваю гайку, — но по крайней мере выглядишь ты лучше, чем утром. — Дроид в медотсеке считает меня безнадежным, — искренне пожаловался Люк, — подтрунивал надо мной, а затем выставил сразу, как закончил. Разумеется, а в случае Люка особенно, Эви услышал лишь одно слово из всей жалобы. — Ты опять угодил в больницу? — расхохотался Айзек. Люк послал ему насупившийся мрачный взгляд. — Это уже даже не смешно, — пробормотал он, стараясь казаться серьезнее и хмурее, но предательская улыбка сама по себе наползла на лицо. Эви не мог не отметить эту свою блестящую победу, и радостно ухмыльнулся, крепко сжав в руке магнитную отвертку. — Не могу с тобой согласиться, мой невезучий товарищ, не могу.       Люк присел на койку, сначала осторожно, а затем резко откинулся назад, закинув руки за голову. В голове у него плясали дикие танцы огромное количество разных мыслей, ведь после такого тяжёлого дня было очень непросто успокоиться. — Так как все прошло? Видок у тебя ещё тот... Люк закрыл глаза. — Я так устал... День тянулся непреодолимо долго. Эви насупился на очередной неоднозначный ответ. Дрейк будто специально его мучал! А сам механик начал ощущать себя надоедливой подружкой, вытягивающей очередную сплетню, и хотел было в этом укорить Воулкера, но вместо этого непроизвольно вырвалось: — А подробнее? Люк прикусил губу. Сегодняшний день можно было обозначить простым словом: «изнуряющий», однако Эви явно не понравится такой ответ... В итоге Скайуокер нехотя рассказал все в подробностях, под конец даже поделившись парочкой ярких впечатлений помимо сухих фактов, и усталость легонько сошла на нет. По окончании Айзек мечтательно поднял голову вверх и прикрыл глаза. — Интересно, с кем же ты будешь летать в паре? Люку самому было интересно. Как коммандер, он мог представить себя на месте Лорда Вейдера, и хотя подобная мысль была абсурдной (как и вся ситуация, в которой находился сейчас джедай) но Лорд ситхов вполне мог попробовать Дрейка на месте своего ведомого. Но, на удивление, был еще один человек, летать с которым в паре Скайуокер был бы не в восторге. — Надеюсь, это не Черный - пять. Мужчина удивлённо посмотрел на него: — Почему? Он неплохой парень... — Так-то оно так, — виновато пожал плечами Люк, — однако я видел его взгляд сегодня, обращённый на меня, и поверь мне, он максимально не в восторге от того, что я использовал, а затем разбил и взорвал его СИД... — О-о-о, — понимающе протянул Эви. В таких ситуациях не нужно было слов; Люк мог бы привести один единственно показательный пример, и он все расставил бы по местам: Хан Соло. Даже если бы маленькая букашка посмела тронуть его бесценный «Сокол Тысячелетия», не поздоровилось бы всем. Если бы кто-то разбил крестокрыл самого Скайуокера, он тоже не искал тёплых встреч с виновником; Черного-5 можно было понять. Но желания летать с ним в паре это не прибавляло. Однако было в сегодняшнем дне что-то странное. Помимо того, разумеется, что Люк проходил собеседование на место в Чёрную Эскадрилью. Возможно, ему казалось, возможно, он не так понял, но несколько раз за сегодняшний день Люк ощущал на себе чей-то взгляд; не в Силе и не с её помощью. Он чувствовал его так, как чувствуют такие вещи обычные, не одарённые Силой люди: словно что-то прожигает твою спину, и ты оборачиваешься узнать, что же. И если утром Скайуокер спихивал это на усталость и излишнюю нервозность, то к концу дня он был уверен: за ним следили.       И Люк собирался побыстрее узнать, кто.