О природе людей

Солнце заливало спальню Уилла, забывшего вечером задёрнуть шторы. Сам хозяин уже варил кофе на кухне – в последнее время он уже не удовлетворялся привычной растворимой бурдой. После завтрака Уилл занялся уборкой, вычищая и безжалостно выбрасывая накопившиеся за много недель грязь и мусор. Он тщательно отполировал пианино и протёр клавиши, тихонько звучавшие под прикосновениями влажной тряпки. В обед Уилл решил позвонить Алане, но она не взяла трубку. В это время её телефон лежал в машине, а сама доктор Блум вместе с доктором Лектером прогуливались по набережной внутренней гавани. – В последнее время я так занята работой, что не хватает времени на простую прогулку, – пожаловалась Алана, убирая с лица взлохмаченные ветром волосы. Ганнибал, по случаю наступившей жары облачившийся в светлый льняной костюм, мягко улыбнулся ей. – Тогда мне вдвойне приятней эта встреча. Кстати, я хотел тебя поблагодарить. – За что же? – Ты попросила меня провести диагностику Уилла Грэма. – Я его друг, поэтому была ограничена в действиях. – А я рад, что помог тебе сохранить дружбу с ним и заодно получил возможность доступа к столь неординарному разуму. Алана задумчиво прикусила губу. – Не буду лгать, я бы сама с удовольствием занялась Уиллом. Но, боюсь, это разрушит наши отношения бесповоротно. – Пауза. – Ганнибал, пусть это не совсем этично, но я не могу не спросить, к каким выводам ты пришёл. – Думаю, некоторые соображения я могу тебе изложить, – Ганнибал говорил легко и плавно. – Его эмпатия действительно поражает. Я видел его в работе и был впечатлён, как по тем же уликам, которые видны всем, он воссоздаёт полную картину преступления. – И ради этого даже отменил сеансы! – Ну да, – Ганнибал выглядел слегка растерянным, как будто его застали за кражей конфет из буфета. – Понимаю, что это выглядит непрофессионально, но я не мог упустить такой шанс. – Господи, да я и не думала обвинять тебя! К тому же я знаю, что это на первый взгляд действительно похоже на что-то сверхъестественное. – Хотя это всего лишь интерпретация улик. – Он думает как преступник. – Уилл говорил мне так же. Джек использует эту его способность, но ей не ограничивается своеобразие сознания Уилла Грэма. – Что же ещё? Ганнибал бросил взгляд на взметнувшуюся на ветру юбку светло-красного платья Аланы. – Я предполагаю, что Уилл по-иному формирует социальные связи. Ему тяжело проводить границы между своими эмоциями и эмоциями других людей. Он не может, подобно тебе или мне, контролировать глубину проникновения на свою или чужую территорию. Единственным действенным способом обеспечить целостность собственной идентичности для него остаётся максимально сокращение социальных контактов, особенно по интенсивности. Именно поэтому его устраивает преподавание – хотя студентов много, но связь с ними спорадическая, поверхностная, не задевающая его. – То есть он не способен на дружбу или любовь? – Я бы сказал, что это для него опасно. Во всяком случае, в обычном понимании этих слов. – Но он же составляет профайлы преступников, Ганнибал. – И это опасно для его разума. – Насколько? – Сейчас Уилл справляется с собственными демонами. Но я не могу точно сказать, сколько он выдержит ещё. – Я стараюсь помочь ему. – Как и я. Но, боюсь, всё, что мы можем сделать – это наблюдать и быть готовыми подставить плечо в нужный момент. – Ганнибал, – взгляд Аланы был очень серьёзным, – я хочу, чтобы ты сделал всё, что можно, для Уилла. – Разумеется, Алана, – он коснулся её руки. – Не беспокойся, я всегда буду рядом с ним.