О природе людей

– Сыграйте мне что-нибудь. Ганнибал не удивился, когда Уилл позвонил и попросил разрешения прийти сегодня, хотя они расстались только накануне. Он впустил его в кабинет и молча налил чашку крепчайшего чёрного чая. – Что именно? – Что угодно. Я хочу послушать, как вы играете. Ганнибал кивнул и сел за инструмент. Музыка полилась неровная, с перебивками, но она почему-то успокаивала. Уилл откинул голову в кресле и закрыл глаза, позволив мыслям течь свободно. Джек Кроуфорд не верит ему. Сейчас Уилл понимал, что он перестал верить ему давно, но до поры до времени сам не осознавал этого. Конечно, его вряд ли привлекут или хотя бы предъявят формальное обвинение, но всё же ситуация была мучительная и тягостная. И если совсем недавно именно работа казалась ему тем якорем, который держит его, то теперь она превратилась в камень на шее, тянущий вниз. Хотелось то ли оправдаться, то ли разругаться вдрызг и послать Академию, отдел поведенческого анализа и самого гуру ко всем чертям. В конце концов, у Уилла назревали серьёзные перемены в личной жизни, а это случалось даже реже, чем поимка очередного маньяка. – Что это было? – спросил он, открывая глаза. – «Танго» Стравинского. – Ганнибал снял руки с клавиатуры, повернулся к нему и спросил прямо: – Уилл, что случилось? – Ничего особенного. Мой начальник всего лишь подозревает меня в помощи Чесапикскому Потрошителю. – Это правда? – Нет, разумеется! – Тогда вам нечего бояться. – Я не боюсь, – фыркнул Уилл. – Страх – часть человеческой природы. В нём нет ничего постыдного. – Скажите, доктор Лектер, а почему вы скрываете свою природу? Лицо Ганнибала осталось неподвижным, лишь дёрнулось левое веко. Но Уилла окатило вдруг волной удушающей паники: ему на мгновение показалось, что перед ним сидит обтянутый чёрной матовой кожей скелет с ветвистыми оленьими рогами. Спустя секунду марево исчезло – перед ним снова был его доктор, удивлённо приподнявший одну бровь в ответ на его вопрос. Уилл взял себя в руки, но ему пришлось откашляться, прежде чем заговорить снова. – Почему вы не сказали мне, что вы омега? Облегчение прошелестело по кабинету и осело под солнечными лучами. – Потому что вы не спрашивали, Уилл. – Но… – Разве это бы что-то изменило в наших отношениях? Уилл молчал. Нет, не изменило. – Разве я давал повод заподозрить себя в сексуальном интересе к вам? Нет. К сожалению, нет. – Вы говорили, что я вам интересен, – буркнул Уилл. – Безусловно. И я могу повторить это ещё раз. – Но мы же можем… – Стать любовниками? Теоретически. – Нет, я не это имел в виду! – Уилл покраснел от смущения и вскочил с кресла. – Дорогой Уилл. – Ганнибал тоже встал и легко коснулся его щеки, вынуждая посмотреть в глаза. – Вы считали, что я собираюсь сделать вас своей альфой? Да. Именно так он и считал, лёжа вчера ночью без сна. – Ну… – Вдруг Уилл осознал, что Ганнибал прикоснулся к нему в первый раз, но доктор уже убрал руку. – Послушайте меня. Мой пол никоим образом не влияет на мою работу. Я не планирую сейчас обзаводиться альфой; более того, я ценю свою свободу и пока не вижу ничего настолько же ценного, что могло бы заставить меня отказаться от неё. Уилл взглянул в тёмные глаза, но не смог ничего произнести. – Но если вас это утешит, то знайте: если я когда-нибудь всё-таки решу найти себе постоянного партнёра, вы будете первым в списке. Уилл в первый раз за весь день искренне рассмеялся. – Ганнибал. – Оказалось, что назвать по имени своего психотерапевта совсем несложно. – Скажи, ну почему всё так запутанно? Почему на меня свалился сразу огромный ком проблем с этими Потрошителями, убийствами, свихнувшимся начальством, дурацким отпуском, а тут ещё… – он запнулся, вовремя сообразив, что фраза «мой психиатр меня отшил» звучит грубовато. – Налей-ка мне лучше ещё чаю, пожалуйста. – С удовольствием. – Ганнибал отошёл, и Уилл поневоле потянулся за ним следом. – То, что ты называешь «проблемами», другие люди назвали бы «приключениями» или «насыщенной жизнью». – Я – не другие люди. – Я этому рад.