О природе людей

Ганнибал не уехал накануне. Он остался на весь день, и Уилл ходил за ним как привязанный, ни на секунду не выпуская из виду и поминутно касаясь его, чтобы убедиться, что он никуда не денется. Они вместе приготовили обед, вместе сидели на веранде, слушая шум дождя, вместе принимали душ, вместе выгуляли собак, когда дождь к вечеру закончился и выглянуло солнце. И вместе заснули поздно ночью. Ганнибал тихо спал, уткнувшись головой в плечо Уилла, а тот лежал и плавился от чувства полного и всеобъемлющего счастья. – Ганнибал, останься сегодня, – попросил Уилл, глядя, как доктор намазывает на свежеиспечённые булочки масло – идеально ровным тонким слоем. – Прости, Уилл, сегодня не могу. – Ганнибал извиняющимся жестом коснулся его запястья. – Завтра у меня на утро назначен приём, но во второй половине дня я свободен. – Можно, я приеду к тебе? – Думаю, да. – Можно… можно я останусь? – Конечно, мой дорогой Уилл. – Ты проведёшь мне сеанс? – Если захочешь. – Я привык к ним. – Я тоже. – Но ещё не привык видеть тебя таким, Ганнибал. Таким домашним. Уилл отдал ему самую новую из своих рубашек, светло-голубую, пахнущую стиральным порошком. – Обычно дома я ношу галстук. Уилл фыркнул в чашку с чаем. Потом внезапно посерьёзнел. – Ганнибал, ты жалеешь о том, что произошло? – Любой выбор порождает сожаления. – И этот? – Любой. - И о чём ты сожалеешь сейчас? Ганнибал прикрыл глаза. – Это не относится к тебе, Уилл. – А к кому? – Это – давно ушедшие тени. Не стоит их тревожить. В наступившем молчании тихо стучали капли по оконному стеклу. Уилл поднялся и подошёл к Ганнибалу, обнял его сзади за шею с темнеющими кровоподтёками. – Ганнибал, – шепнул он ему на ухо, – я ни о чём не жалею.