The Beginning of the End

Экспедицию снаряжал, разумеется, Хафез: Меиле пришлось целиком довериться его опыту. Самые главные рекомендации, касающиеся одежды, Меила тоже получила от него. - Вам обязательно понадобятся штаны и прочные сапоги с высоким голенищем... хотя они могут прогрызть и сапог. - Кто "они"? - резко спросила встревоженная Меила. Хотя она, пожалуй, знала. Хафез нервно потер руки. - Скарабеи, госпожа. Пожиратели плоти, - объяснил он. - Никто сейчас не знает, где они живут и размножаются, эта напасть, но они были надежными стражами Хамунаптры все эти тысячи лет. Видите ли, - выражение старого директора музея стало каким-то жалким, - казнь, которой подвергли вашего возлюбленного, не только его, но и священных насекомых, его палачей, обрекла на бессмертие и неутолимый голод... - Но ведь вы сказали, что проклятие Имхотепа перестало действовать, - взволнованно произнесла девушка. Она уже не думала о фантастичности слов Хафеза. - Египетские проклятия очень сложны, - Хафез покачал головой. - И никто не знает, когда действительно наступит, а когда кончится их срок. Помните, госпожа, что наши предки жили во времена богов - так говорили они сами. Это сейчас мы изверились и ко всему относимся скептически: а человеческая вера, бьющая ключом из сердца, способна творить чудеса. Жрецы Та-Кемет всецело вверяли себя высшим силам, богами их называть или демонами, - и получали в награду высшие способности... - "Психические явления", - с усмешкой пробормотала Меила. Хафез уставился на нее. - Что вы сказали?.. - Ничего, - Меила качнула головой и подняла руку в отстраняющем жесте. - Прошу вас, продолжайте. Хафез кивнул. Сложил ладони древним молитвенным движением. - Кроме брюк, хлопковых рубашек и обуви, вам понадобятся теплые вещи... можно большой шерстяной платок. Ночью в пустыне всегда холодно, потому что песок быстро отдает тепло. Ну и, конечно, платок на голову днем. Меила кивнула. - Это все? - Да, - Хафез улыбнулся, но взгляд его блуждал с предмета на предмет, точно от внезапно возникшей неуверенности в своих силах. - Позаботьтесь о себе, моя драгоценная госпожа, а остальным займемся я и мои люди. Меила улыбнулась и коснулась его плеча. - Спасибо, я все запомнила. Отчего-то она ощутила спокойствие - такое спокойствие, которое нисходит на человека в пустыне. Как будто Имхотеп по ту сторону бытия оказался способен шептать ей слова ободрения. Меила Наис знала, что уцелеет в этой экспедиции: что бы ни случилось с остальными. Древние боги были не только врагами и палачами людей, но и помощниками... Меила поделилась советами Хафеза со служанкой. Роза Дженсон вся раскраснелась, когда представила себя в такой экипировке и на верблюде. - Я никогда в жизни не носила штанов, мисс Меила, - призналась она. Меила рассмеялась. - Я тоже не носила - и шить уже некогда, да и начнут болтать. Думаю, что тебе придется купить готовую одежду нам обеим: не хочу, чтобы меня видели в английском магазине. Снимешь с меня и с себя мерки... это ты умеешь? Англичанка радостно кивнула. - Конечно, мисс, я дома шила на машинке на себя и брата. У Розы Дженсон была большая семья... Меила хлопнула в ладоши; и так и осталась стоять со сложенными руками. - Отлично. Тогда неси мерительную ленту*. Портниха, приходившая к ней домой, всегда брала инструменты у хозяйки. Меила и сама иногда присаживалась за немецкую швейную машинку. Роза вернулась с мягкой линейкой и карандашом. Слегка дрожащими руками англичанка измерила обхват округлых упругих бедер госпожи и длину ее стройных ног; а также обмерила грудь и спину. Меила не занималась спортом специально, как некоторые европейские женщины, но для поддержания гибкости делала английскую гимнастику. Когда горничная записала получившиеся цифры, Меила заметила, что та очень смущена; и понимающе усмехнулась. Если молодые цветущие женщины долго живут без мужа, довольствуясь обществом друг друга, между происходит многое, невидимое глазу... Потом Меила сама обмерила англичанку. - Надо же, у нас похожие фигуры, - весело заметила хозяйка. - Только ты ниже меня и шире в кости. Думаю, ты можешь купить нам одинаковые брюки и рубашки. Такое уравнивание себя с горничной, в походных условиях, забавляло египтянку. Роза Дженсон сходила в английский магазин готового платья и купила одежду удивительно удачно: по две светлые рубашки на себя и на госпожу и для каждой - брюки защитного цвета. Меила примерила свой костюм и осталась очень довольна. Сапоги и броский дорогой ремень, как и несколько платков, - пару ярких шелковых на голову и шею и шаль для защиты от холода, - египтянка купила себе сама. То же предоставила сделать и служанке. Хафез предупреждал, что в палатке, возможно, придется прожить несколько дней. - Мне самому случалось проводить на раскопках целые недели, и основную работу, самую грязную и тяжелую, конечно, будут выполнять феллахи, - сказал он. - Однако вы, моя госпожа Меила, будете нашей Исидой, чья волшебная сила поднимет из праха Осириса. Очень вероятно, что у вас будут прозрения, которые укажут нам направление. Хафез помолчал, глядя на нее. - Однако какое-то время вам придется делить с нами трудности пути. Потом вы можете вернуться в Каир с вашей охраной... Меила скрестила руки на груди. - Ну уж нет. Если будет результат, я должна его увидеть его вместе с вами. Хафез поклонился. - Как вам угодно. Потом прибавил: - Мы отплываем через два дня. *** Они повторяли маршрут О'Коннелла и Эвелин Карнахан: о чем Меилу уведомил Хафез. Многие видели, как англичане и американцы садились на пароход, который потом потерпел крушение. - Меджаи пытались им помешать, - пояснил глава оккультистов. - Но с О'Коннеллом не было таких воинов, как наши. Воины-жрецы, как про себя окрестила их Меила: таких охранителей, как Лок-На, одевавшихся в красное и открывавших широкую грудь и мускулистые руки, у Хафеза было не меньше десятка. Правда, сейчас его люди оделись в темное, как и он сам. Однако две молодые женщины, одетые в штаны, выделялись среди них очень ярко. Даже если бы Меила не надела никаких украшений, на нее сейчас все равно со всех сторон пялились бы уличные мальчишки. Однако даже эти прилипчивые оборванцы, которые у всех, кто был одет по-европейски, клянчили "бакшиш", не посмели задеть Меилу Наис ни словом. Чувствовали в ней и ее людях опасность. И правильно. Когда они поднялись на пароход, Роза Дженсон, попросив разрешения, сразу же убежала в каюту, которую делила с госпожой. Англичанка уже трусила... а впрочем, Меиле тоже не хотелось привлекать к себе внимание туристов. Это было обычное пассажирское судно. Конечно, можно было бы снарядить и собственное, - но это будет слишком заметно. Меила, однако, оставалась спокойна. Уверенность, поселившаяся в ее душе - или душе ее древнего двойника? - не покидала ее. Все будет хорошо. Войдя в каюту, египтянка увидела, как Роза Дженсон роется в своих вещах. - Что-нибудь забыла? - с усмешкой спросила она. Горничная выпрямилась и виновато опустила руки. - Я хотела взять с собой книжку, но, кажется, оставила дома, - сказала она. - Теперь уж ничего не поделаешь! - Возьми у меня, - предложила Меила. Она порою одалживала служанке свои книги по египтологии, чтобы было с кем поговорить. Самой Меиле сейчас не хотелось читать. Она читала слишком много: а сейчас ее властно звала жизнь... Ее любовь... Египтянка села перед туалетным столиком и посмотрела в черные глаза своего отражения. У Меилы вырвался взволнованный вздох; она сняла и снова надела золотой браслет, потом схватилась за золотую цепочку на шее. Ей показалось, что она видит в зеркале враждебную незнакомку... алый рот этой девушки тронула недобрая лукавая усмешка. А потом сзади приблизился он. Имхотеп, совершенно живой и прекрасный как рассвет, склонился к ней и поцеловал в шею - ее, Меилу, а не свою мертвую возлюбленную. Она позволила ему взять себя за руку... и от этого простого прикосновения чуть не застонала. Как же это существо действовало на нее, даже только в снах наяву... - В этой новой жизни... я буду у тебя первым, - жарко прошептал Имхотеп, целуя ее ладонь, потом запястье. - Это случится совсем скоро... Меила очнулась. Она смотрела на себя в зеркало: одежда на ней сбилась, щеки горели от любовного стыда. А ведь правда... если все осуществится, это существо станет ее первым любовником. Теперь не будет никакого престарелого царя, чтобы сорвать этот цветок. Но можно ли назвать Имхотепа мужчиной? - Что это такое я думаю, - тряхнув головой, пробормотала египтянка. Она резко встала и подошла к двери. Выглянув наружу, увидела, что уже стемнело. Роза, в халате поверх ночной рубашки, спала на своей койке, так и не выпустив из рук хозяйскую книгу. Меила тоже переоделась ко сну и, расчесав волосы и умывшись из кувшина, легла. Перед тем, как заснуть, лениво подумала о меджаях. Нет. На них они не нападут: еще не взяли след, не догадались о том, что Обществу Имхотепа столько известно... а может статься, эти воины пустыни и о самом Обществе еще не прослышали. Египтянка спала без сновидений: и на губах ее была та же усмешка, которую она увидела в зеркале. На реке на них никто не напал. Однако Хафез волновался все больше и больше. - Город мертвых был похоронен под песками год назад, когда Имхотепа отправили обратно, - говорил он. - Говорили о страшной песчаной буре... но я-то знаю, что это такое. Завалило все выходы наверх, все подступы к его душе и его телу. - Но ведь ключ вы нашли, - напомнила Меила. - Это было чудо, - сказал Хафез. Она засмеялась и указала пальцем себе в грудь. - А это другое чудо, господин директор. Высадившись, они наняли верблюдов и рабочих для земляных работ. Меила как-то садилась на верблюда, еще девочкой, когда был жив отец; она подзабыла эти навыки, но тело быстро вспомнило. Однако англичанка натерпелась страху, когда ее подсаживали на верблюда, опустившегося на колени. Когда этот двугорбый конь встал с необычайной быстротой, свойственной им в своей стихии, служанка налетела на шею верблюда и чуть не свалилась. Этим могло бы и кончиться ее путешествие; но на сей раз Розе Дженсон повезло. Но потом побледневшая Роза выпрямилась в седле, укрепленном между горбов, поправила свой платок и выразила решимость держаться. Ну что ж, там будет видно. Меила ехала во главе отряда рядом с Хафезом, покачиваясь на спине неуклюжего, но неутомимого животного. Скоро солнце перестало донимать их; а когда солнце село, жара сменилась холодом. Они ехали ночью - днем это было бы гораздо труднее... и вот теперь их могли бы увидеть хранители пустыни. Когда наступил рассвет, Меила приказала всем остановиться, чтобы она могла осмотреться. - Ничего не осталось, - быстро склонившись со своего верблюда, предупредил ее Хафез. - Ни одной колонны или статуи, или развалин заупокойного храма... ничего! Вместо ответа Меила вытянула руку и показала пальцем. - Мы уже почти на месте, мистер Хафез. Она не улыбалась: молодая египтянка чувствовала, что это место приготовило ей не один ужасный сон наяву. Неизвестно, что они найдут в Хамунаптре и когда: но Меила Наис и в самом деле сможет вести своих людей. * Портновский сантиметр (мягкая линейка) был изобретен в 1847 году Алексисом Лавинем.