Мы летим вниз (We go anywhere but to the ground)

Джон просыпается в своей кровати на следующее утро. Волосы у него в грязи, а в плече он ощущает боль. Он почувствовал, как в груди стало свободнее, словно ее квартирант вернулся на короткое время, но покинул свое жилище снова. Он проводит пальцами по губам. Последние отголоски прошлого, которые он помнит, еле держатся и разрываются по швам, грозясь полностью разлететься на куски. Он толком не знает, что с ним станет, когда эти ниточки оборвутся. Он подозревает, что ничего. *** Теперь-то ты мне веришь? МХ С ним все будет в порядке. ШХ Он спал у твоей могилы одиннадцать раз в этом месяце. МХ Джон справится. ШХ Такая уверенность. Но вот вопрос, братец, как долго он сможет это терпеть? МХ Он не будет ждать вечно. МХ Даже сейчас его душевное здоровье истощается. Прошло четыре с половиной месяца, Шерлок. Как ты думаешь, сколько еще его заурядный ум будет выдерживать твою ложь? МХ Прекрати это. ШХ Никогда больше не называй Джона заурядным. ШХ Больше не пиши мне. ШХ Я бы прислушался к тебе, если бы действительно верил в то, что ты именно это имел в виду. Тем не менее, как еще ты узнаешь о том, что затеял твой доктор? МХ Честно, братец, стоит задуматься над тем, заботит ли он тебя вообще. МХ *** Скорбь и тоска пробирают Джона до костей и оседают там, словно так и должно быть, и он ничего не чувствует. Он был доктором долгое время, работал в области терапии и знает: общество ожидает, что он будет жить почти так же, как и до смерти Шерлока, поэтому он на некоторое время притворяется, что это действительно так. Он не разговаривает много, но когда делает это, то с трудом выдавливает из себя улыбку во время разговора. Он думает о Шерлоке, который плачет на месте преступления, чтобы выудить нужную ему информацию, думает о Шерлоке, который звонит в чужую квартиру и просит, чтобы его впустили внутрь. Джон вспоминает, как Шерлок просит ударить его по лицу, чтобы обмануть Ирен Адлер. Джон чуть распрямляет плечи и делает вид, что счастлив, несмотря на то, что он давно уже не помнит, что такое счастье. Шерлок бы гордился. Должно быть, он правильно делает, потому что жалостливые взгляды и пристальное внимание за его поведением постепенно исчезают. Он все еще похож на выцветшую тень человека, каким он порой был, когда Шерлок не давал ему спать всю ночь, играя на скрипке, но есть в этом безумном человеке достаточно черт, которые отличают его, чтобы обмануть тех, кто важен для него. Он изредка обновляет свой блог, пополняя его незначительными и ненужными фактами. Для того, чтобы те, кто читает, знали, что он еще жив. Он говорит самому себе, что на этом хватит, и он больше не будет заострять свое внимание на том, что происходит или произойдет потом. Он не будет. Джон не уверен, что его вообще что-либо волнует. Лишь однажды он подумывает о том, чтобы съехать с Бейкер-стрит, и при этом мгновенно замечает, что от одной такой мысли ему становится плохо и хочется сдавить себе горло, чтобы не произнести ни звука, затуманить свое сознание. Он не может понять тот факт, что хуже уже не будет, не может свыкнуться с мыслью, что Шерлока вскоре забудут. В Лондоне все еще активно обсуждают очевидное предательство их героя, а в это время тщательно разработанный план Мориарти о вымышленной личности трещит по швам. Джону стало интересно, а что, если Мориарти ждал, пока Шерлок умрет, при этом опозорил его и шантажом вынудил пойти на самоубийство, добившись, чтобы город, где он жил, ополчился против него. И только после его смерти вся правда раскрылась, а те, кто были против него, задумались над тем, как они оклеветали невиновного человека. Какая же более изощренная игра, кроме той, что Шерлок вел в Лондоне, бросая интеллектуальный вызов всему городу, могла быть сыграна? Джона рвет в раковину на кухне, и затем он сползает на колени на холодный пол. Мир уплывает. Это не имеет значение. Все остальное бессмыслица. *** Дни проходят в тумане блаженного небытия, и Джон встает однажды утром, понимая, что не был в больнице полтора месяца. Он не звонит Саре, чтобы узнать, уволили ли его уже с работы или нет. Он просто не видит в этом смысла. Сумма на его банковском счете остается неизменной с самого дня похорон. Джон подозревает, что это дело рук Майкрофта. Он не возражает и не обвиняет Майкрофта в том, что он сделал его объектом проявления своей щедрости. Возможно, когда-то он был бы против, но это было до того, как этот негодяй приложил руку к смерти Шерлока. Главное, что у Джона хватает денег на то, чтобы купить продукты и платить миссис Хадсон за аренду, хотя она и отказывалась несколько раз. Майкрофт также взял на себя обязательство сменить тарифный план Джона, который бы включал безлимитные сообщения. И, несмотря на то, что Джон требовал удалить эту опцию, все, что он получал в ответ, это заверения в том, что все проплачено, и он ответственен только за телефонные звонки. Он потратил час на споры с сотрудником салона сотовой связи, однако под конец ему пришлось признать свое поражение. Первое, что он делает, это отправляет сообщение Майкрофту. Отстань от меня. По-хорошему прошу. Однажды ты скажешь мне спасибо. МХ Я ручаюсь за то, что не скажу. Он кладет телефон экраном вниз на колени и запускает пальцы в волосы, затем делает три глубоких вдоха и снова берет телефон, находит номер, который уже давно недействителен, и набирает: Я не могу выносить мир, в котором нет тебя. Если бы было хоть что-то, что ты мог для меня сделать, Шерлок… Возвращайся домой. *** Он спит, но не чувствует, как что-то теплое касается его кожи, точно так же, как это было тогда на кладбище. Он просыпается с отчаянным криком, застывшим на губах, и пульсирующей болью в ребрах. Он ходит к Элле один раз в неделю, и в конце каждого месяца она выдает ему рецепт на снотворное. Пузырьки с таблетками остаются нетронутыми, и он аккуратно кладет их в ящик своей прикроватной тумбочки, где выкладывает их вокруг пистолета. Он всегда был человеком, который оценивает свои возможности. *** Иногда Джон видит силуэт высокого, худого мужчины и позволяет себе поддаться на мгновение иллюзии, где он верит в то, что Шерлок вернулся. Но затем он моргает, и все исчезает. Его губы растягиваются в натянутой и вымученной улыбке всякий раз, когда появляются подобные образы. Раньше видения были довольно редкими, но сейчас они становятся все более частыми. Он находится в магазине, где покупает Гарри шарф на Рождество, и настойчиво игнорирует темную фигуру, стоящую снаружи. Ее присутствие мимолетно и видимо лишь боковым зрением, не более. Джон поджимает губы и старается не думать о том, что порой ему бывает приятно быть подверженным подобному безумству.