Мы летим вниз (We go anywhere but to the ground)

Темно-голубые глаза вращаются в глазницах, борясь с желанием плотно закрыться и никогда не открываться. Джон облизывает сухие губы, хотя глаза его сильно слезятся, и при каждом вздохе он чувствует, как ломит кости во всем теле. Он и забыл, насколько это больно быть подстреленным. Этот паршивый выстрел был сделан на расстоянии десяти шагов, и ему чертовски повезло, что нападающий оказался настолько плохим стрелком, потому что еще буквально несколько сантиметров вправо, и Джон, возможно, был бы уже мертв. Раздробления пули не произошло, так как она еще сидела внутри его левого плеча, где-то на пять сантиметров ниже шрама в форме звезды, который он получил в Афганистане. Он прикладывает руку к ране и на этот раз зажмуривается, только чтобы не поддаться этой боли. Черт подери, он надеется на то, что Шерлок вскоре появится. Они преследовали подозреваемого, мчась по безлюдным и глухим улицам Лондона, уклоняясь от машин, вместе, вместе, все время вместе в эти дни (вместе в кровати, вместе готовят завтрак, вместе в душе, прижимаясь друг к другу и целуясь) до тех пор, пока они не зашли в тупик. Кирпичная стена стояла перед ними, дорога уходила направо и налево и, бросив друг на друга короткий взгляд, они разделились. Джон, о чем свидетельствует тот факт, что он потихоньку теряет кровь, лежа на грязной земле, выбрал улицу, которая бы вывела его к их (вероятно вооруженному) подозреваемому. - Твою мать, - он выдыхает с трудом и врезается пальцами в свою испорченную куртку. – О, Боже. - Джон! Голос Шерлока прозвучал на удивление громко, отдаваясь гулким эхом в переулке. Джон чуть не заплакал от облегчения, услышав его. Тем не менее, он не может собраться с силами, чтобы крикнуть в ответ, и ему становится не по себе. - Джон! - Шерлок, - совсем тихо говорит он. Он облизывает губы и сглатывает, голос хриплый, а горло словно чем-то сдавило. – Я здесь. – Он выставляет ногу и пинает бутылку, которая врезается в кирпич. Раздается громкий треск, и он слышит тот момент, когда Шерлок поворачивается, и звук его шагов становится все отчетливее. Осознавая то, что помощь скоро будет, он крепко закрывает глаза и позволяет себе полностью сосредоточиться на своем теле. Тень падает на его лицо, что-то загораживает свет, который исходил из улицы, и он чувствует, как пять пальцев, облаченные в кожаную перчатку, сжимают ему челюсть. Голос Шерлока грубый и резкий, когда он говорит с кем-то по телефону, выкрикивая распоряжения. Джон открывает глаза, чтобы увидеть своего друга, поднимает на удивление твердую руку и касается щеки Шерлока. На заостренных скулах остаются темно-красные следы. Джон только сейчас понимает, что поднял руку, которой прижимался к ране. - Привет, - говорит он. Странно, но он чувствует себя совершенно спокойно. Он Джон Ватсон. Он живет с Шерлоком Холмсом и подвергается риску, и обе эти вещи довольно очевидны в данный момент, и хотя мир вокруг расплывается и бледнеет от невыносимой боли, он, как ни странно, рад, что Шерлок стоит на коленях, склонившись над ним. Как только Шерлок договорил по телефону, он отбрасывает его далеко в сторону, разматывает шарф на своей шее (светло-серый, кашемировый, подарок миссис Хадсон) и прикладывает к ране Джона. Боль пронизывает тело Джона, и из его горла вырывается нечеловеческий звук, больше похожий на сдавленное мычание. - Боже, Шерлок, осторожнее, - невнятно произносит он, наблюдая за тем, как серый шарф окрашивается в красный цвет. Он смотрит, как его кровь начала сочиться сквозь пальцы Шерлока, и делает это до тех пор, пока Шерлок не кричит ему в лицо, что он может отвернуться и не смотреть на все это. - Джон, ты идиот, - шипит Шерлок, глаза его горят и слезятся, а взмокшие от пота волосы свисают со лба беспорядочными прядями. Взгляд совершенно дикий, и в нем читается паника. – Что ты сделал? Джон невольно выдавливает из себя смешок, потому что вопрос звучит настолько по-шерлоковски, несмотря на сложившиеся обстоятельства. – Ну, очевидно, попал под пулю. - Это не смешно, - рычит Шерлок. Его глаза лихорадочно блуждают по переулку, и вдруг он замечает яркий мигающий свет от сирен. Джон что-то мямлит и закрывает глаза, вдруг почувствовав неимоверную усталость. Он доктор, он знает, что это плохой признак. Он не должен закрывать глаза, он должен оставаться в сознании, но он быстро теряет кровь, к тому же у него пуля внутри и если честно, то он не может заставить себя держать глаза открытыми. У Шерлока, похоже,свои планы на этот счет. Он настойчиво хлопает Джона по лицу, затем хватает его за подбородок и заставляет разжать веки. – Джон, - говорит он, и голос его срывается. – Послушай меня. Скорая помощь уже здесь. Ты поедешь в больницу святого Варфоломея, тебе вытащат эту чертову пулю, и у тебя будет новый шрам для того, чтобы я его запомнил, и ты будешь жить, чтобы я мог это сделать. Ты понял меня? Джон медленно кивает головой. Вероятно, такой ответ его не устраивает. Шерлок хмурится. - Ты понял меня? - Да, хорошо, - соглашается Джон, снова закрывая глаза. Шерлок резко берет и дергает его за подбородок. - Джон Хэмиш Ватсон, - говорит Шерлок надрывным голосом. Его рука все еще сжимает пропитанный кровью шарф, а глаза безумные и неистово горят, и он выглядит настолько перепуганным, что Джон широко открывает глаза и старается не пропустить ни одного слова. – Если ты сделаешь что-нибудь омерзительно скучное, например, умрешь в моем присутствии, я никогда тебя не прощу. Группа медиков появляется вокруг Джона, и они заставляют Шерлока убрать руку для того, чтобы тщательнее осмотреть рану. Шерлок просто перемещает свою руку так, что его кровавая ладонь обхватывает подбородок Джона и держит, поглаживая большим пальцем его щеку. - Ну, это довольно мило, - шутит Джон, стараясь отвлечь Шерлока и стереть тем самым тот ужас, который отразился на его лице. Это не помогает. Шерлок на самом деле плачет, слезы наполняют его глаза и мягко стекают на лицо Джона. Он отчаянно обхватывает руками лицо Джона, даже когда его кладут на носилки и пристегивают специальными ремнями. Это начинает пугать Джона. Шерлок выглядит так, словно давится словами и воздухом, и Джон мог бы ему помочь, но он так устал, что едва может дышать. Рот Шерлока открывается и закрывается несколько раз, прежде чем он прижимается своими губами к губам Джона, так жадно и отчаянно, и прежде чем Джон успевает подумать о том, чтобы собрать свои силы и ответить на поцелуй, Шерлок отстраняется. - Я… я люблю тебя, - решительно говорит Шерлок. Губы Джона замирают в изумлении, а сердце начинает беспокойно биться. – Шерлок, - говорит он и пытается дотянуться до детектива, но своя рука кажется ему слишком тяжелой. - Я люблю тебя, - повторяет Шерлок. - Любишь, - повторяет Джон, веки наливаются свинцом и болят, он слишком устал, чтобы держать глаза открытыми и закрывает их. Его сердце делает маленький толчок, а затем все больше, снова и снова. – Тоже. Люблю тебя, Шер– Кажется, наступил момент, когда сердце начало останавливаться. Последнее, что он слышит - это неистовый крик Шерлока, который зовет его по имени.