FUCKING PERFEKT

Вероника. Они втроём молча рассматривали меня, как забавную живую игрушку или дорогую и не совсем, возможно, нужную покупку. Затем его светлость го приказал мне собирать вещи, что завтра с утра я должна уехать с ними в их родовой замок Алнвик, т.к. бракосочетание, которое должно состояться как можно скорее, состоится там. Он был так уверен, а я была так подавлена всем этим, что я, как покорная дурочка, совершенно расклеившаяся под стальным взглядом своего жениха, кивнула, да, я согласна… Теперь мне нужно идти распорядиться насчёт обеда и отправить служанок подготовить комнаты для моих будущих родственников…А я всё никак не могу вырваться из этого тёплого кокона, которым опутал меня мой жених…Я попалась в его сети, как мошка в паутину хитрого паука… Паук! Да! Это не солнечные лучики искрятся вокруг него, это липкие посверкивающие паутинки, притягивающие к нему своей обманчивой теплотой! Герцог Нортумберлендский станет моим родственником – это очень большая честь! Но лучи милорда очень изменчивы и мутноваты…Он очень хитрый и изворотливый человек – такой может и убить кинжалом в спину, и подослать убийцу! Он очень уверен в себе и в своей правоте. Но им кто-то исподтишка руководит…Есть кто-то более сильный и более уверенный в себе! Жена? Нет! Какой-то близкий и одновременно совершенно чужой человек… Есть следы липких золотистых лучиков Роберта, может, это он? Но он так молод, этого просто не может быть! Сын не может руководить действиями отца! Я, скорее всего, что-то не так толкую. Выйдя из каминного зала, я почувствовала себя совершенно опустошённой и несчастной – ведь я больше не греюсь в призрачном тепле барона Италского. Вслед я услышала, как старший брат Роберта – Аарон, сказал, обращаясь к моему жениху: - Тебе повезло – девица оказалась красоткой, да еще с таким наследством..., - жаль, что я не видела его лица, а то тон был какой-то… странный! Хотя, в общем, наследник герцога Нортумберлендского показался мне человеком с добрым нравом и чтящим Христианские Заветы. Аарон. Я прикрыла глаза и ещё раз представила себе этого крупного рыжеватого мужчину. Лорд Аарон настоящий воин, уж он-то точно не рухнул бы с падающего коня… У него есть жена и дети, которые любят его и уважают…Он искренне любит своего младшего брата… Бог мой! Им тоже руководит Роберт! Аарон тоже плотно, как и я теперь, застрял в хитро сплетённой паутине своего брата! Странно – они братья, но у них так мало общего – внешнего сходства вообще нет, да и лучики их душ тоже совершенно разные… Или я просто не смогла как следует разглядеть душу Роберта, так внезапно захватившего мой разум своей просто нереальной для мужчины красотой? Жаль, но то, что ответил брату мой будущий супруг, я не расслышала, но после его тихой, как бы мурлыкающей, реплики все трое громко рассмеялись. Он явно сказал какую-то гадость! Меня это просто взбесило, они не должны были себя так вести – это откровенное хамство! Они же у меня в гостях! А с другой стороны, я сама позволила им это – я же только что, как деревенская простушка, побежала выполнять приказ лорда Персиваля! Ну что ж, что сделано, то сделано! Указ короля! Спасибо, папа! Лучше бы ты не волновался так сильно за моё будущее или сделал это проще – отдав меня за какого-нибудь рыцаря графства! Прости, Господи… Я перекрестилась, вспомнив своего несчастного дорогого отца…Он хотел, как лучше! Но, если бы папа не написал Эдуарду – Роберта мне бы точно никогда не видать, как собственных ушей! …Обед прошёл весьма занимательно, во всяком случае, для меня. Мне было очень интересно – как будет вести себя мой будущий муж? Ведь то, как и что ест человек – это очень важно! Роберт ел просто невероятно аккуратно, но при этом был очень разборчив. Из мяса он немного поковырял оленину, наотрез отказался от жареного кабанчика, я уже испугалась, что моя кухарка не угодила ему, но он с аппетитом съел пару перепёлок с печёными яйцами и даже похвалил их. Он вообще мало ест так называемой мужской пищи, при этом он с явным удовольствием поел сладкую морковь и картофель, обжаренные на коровьем масле с мёдом, при этом его тёплые паучьи ниточки-лучики так забавно потирались друг об друга – ему очень нравится сладкое! Мой будущий муж – сладкоежка! Это очень опасный вид мужчин, я это точно знаю! Все любители сладкого, которых я встречала, не отличались слишком высокой моралью, скорее – наоборот! Мой Роберт не так много ест (сначала я подумала, что он стесняется, но потом стало ясно, что чувствует он себя вполне вольготно, иногда даже излишне вольготно, просто очень разборчив в еде. Теперь мне понятно, почему перед тем боем я не увидела его валета у огромного котла с тушёным мясом!), он весьма умеренно пьёт вино и не хочет разговаривать за столом! А ещё он очень эмоционально реагирует на меня – его кажущиеся холодными глаза часто меняют свой цвет – я уверена, я его раздражаю, а ещё он чем-то очень не доволен… Узнать бы – чем? Может, он не хочет жениться на мне? У него есть любимая? Я внимательно пригляделась к нему – не похоже, чтобы его душу затронуло сильно чувство – скорее так, у него есть кто-то, кого, как ему кажется, он любит! А на самом деле, как это не прискорбно, по всем признакам барон Италский знает только одну любовь всей своей жизни, и зовут её - Роберт Томас Маннерс… После обеда лорд Персиваль весьма вежливо попросил показать ему и его сыновьям замок. Ну, что же… Я решила вначале показать жилую часть – хоть там, собственно, и смотреть-то нечего. Когда в замке была хозяйка – моя мама, тут было светло и радостно, но потом, когда её не стало, с каждым годом я видела, как Эйдон становится всё более и более мужским, мрачным холостяцким домом… Интересно, а Итал у Роберта тоже больше походит на берлогу, планомерно затягиваемую паутиной? Опять паутина! Представляю, как он в этом своём паучьем замке сидит в тёмном углу и поджидает очередную жертву! Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться собственным мыслям, настроение стало лучше, но тут мой взгляд упал на Роберта. Ну вот, его красивое лицо на миг исказилось от неприкрытой злобы, но он тут же взял себя в руки и на его лице опять застыла вежливая скучающая маска. Что его так взбесило? О! Он в окно увидел разрушенное западное крыло! Да, это последствия набегов шотландцев. - Это произошло семь лет назад, весной, - пояснила я милорду, который тоже с интересом посмотрел на развалины, - Я приезжала к отцу на рождество – всё было замечательно, а потом, приехав в конце лета, увидела вот это, - я грустно вздохнула, - Они напали ночью, никто не ожидал, что им хватит наглости напасть на такой большой замок, но у них были мортиры, кидающие большие камни и комья горящей смолы. Пожар удалось потушить, но дижон и это крыло практически рухнули… Самое страшное это то, что у шотландцев были чертежи замка – нас предали, но предателя так и не нашли… - Не грусти, девушка, - улыбнулся мне лорд Персиваль, - С Робертом ты не будешь больше испытывать страха за себя и за замок, он достойный наследник Эйдона! – он легонько обнял меня за плечи, - Не бойся нас, - шепнул он, - Моего сына многие ненавидят, но бояться об этом говорить открыто… Я удивлённо посмотрела на него – он что-то мне не договаривает! И на что, интересно, он мне намекает? Хочет что-то сказать – так пусть говорит прямо, я же женщина мне быть умной по статусу не полагается! - Тебе понравился мой сын, девушка? – спросил он. - Очень, - кивнула я, чего уж тут скрывать, у меня сердце замирает, когда он смотрит на меня, а как приятно просто находиться рядом с ним! Но к чему эти вопросы? - Это замечательно, - улыбнулся он, - Ты умная девушка, и ты уже заметила некоторую его… холодность. Боюсь, мой мальчик не способен любить так, как поют в романтических песнях, прости его, если сможешь, и прими таким, какой он есть! Тоже какой-то скрытый смысл в словах… Что с ним не так? Почему никто не может быть к нему равнодушным? Любой, столкнувшийся с бароном Италским либо становится его ярым противником, либо буквально боготворит его – это я заметила, можете не сомневаться! - Я удивлена, что наш милостивый Король принял решение соединить Вашего младшего сына со мной – мой покойный отец недолюбливал барона Италского по неизвестной мне причине, - честно сказала я, - Но всё же я постараюсь быть хорошей женой лорду Роберту. Мои слова явно понравились этому хитрому человеку. - Надеюсь, мы будем с тобой добрыми друзьями, Вероника! Да он просто хочет приставить к своему сынку шпиона, и на эту почётную роль он выбрал меня! Смешно. Судя по ауре, Роберт кому-кому, а уж мне точно ничего рассказывать не будет о своих делах! Он смотрит на меня, как на вот эту шпалеру на стене – вроде есть, да и ладно, пусть висит! Кстати, а где мой жених? Куда они с братом успели уйти, пока я тут с герцогом разговариваю? Я посмотрела в окошко – там Роберт споткнулся о камень порушенной стены и чуть не упал, Аарон успел поддержать его в последний момент! Теперь молодой барон, сердито размахивая руками, со злостью пнул небольшой камень, его золотистые лучики сделались похожими на чернильные щупальца неведомого морского гада, он что-то коротко и громко выкрикнул и пнул ещё один камень. Проследив за моим взглядом, лорд Персиваль откровенно побледнел – ему очень не понравилось поведение сына. Что? Неужели Роберт опять взбунтовался? Что он регулярно это делает – я уже поняла по тому осторожному общению, которое установилось между отцом и младшим сыном. Герцог всё равно что боится сказать что-то не то, а в коротких репликах Роберта явно бывают пропущенные слова – он их буквально глотает! Я мысленно усмехнулась – я догадываюсь, что это за слова! Чтобы кратко изъясниться, мой будущий муж за словом в карман точно не полезет! Мы спустились вниз и присоединились к бродящим по развалинам Аарону и Роберту. Барон Италский уже выглядел совершенно спокойным. Но его аура сердито поблескивала алыми всполохами, если бы не это, по его виду можно было бы сказать, что ему всё безразлично! Он смотрел на руины и – молчал! Мне уже даже хочется услышать его мягкий хрипловатый голос…ну пусть хоть грязно выругается, что ли, но только не молчит! Молчание в его исполнении – это худшее из наказаний, что я могу себе представить на сегодняшний день! А Роберт всё так же молча ходил и смотрел вокруг, как огромный хищный барс, иногда кидая на меня яростные взгляды, как будто это я развалила все эти строения! Слава Богу, меня позвала на кухню Мара спросить об ужине и я ушла. Нет, я – сбежала! Как трусиха! Стыдно… Да и мне, как хозяйке, следует быть более гостеприимной и развлекать гостей, но не могу я! Чем дольше я нахожусь с ним рядом, тем сложнее мне заставлять себя не пытаться заглядывать в его глаза! Вот я попала-то! …Уже вечером, возвращаясь к ним в большой каминный зал, я услышала приглушённые, но крайне раздражённые голоса, похоже, они ругаются! Мой (странно, но я почему-то уже считаю его «моим»!) Роберт явно не желает жить здесь, он настаивает на нашем проживании в его Итале, и его не останавливает даже то, что после нашей свадьбы он становился полноправным хозяином замка Эйдон, кроме того, он не хочет браться ни за что, и нести ответственность на эту «груду камней» он тоже не собирается! Всё это он высказывал милорду таким желчным тоном, и так богато «украшая» свою речь матами, что мне подурнело – ну как с этих нежных губ могут слетать такие мерзкие слова? Он выражается, как капитан пиратского судна, а не как благородный рыцарь! А вот отец его, как мне показалось, упрашивал, собственного сына не отказываться от предложения Эдуарда, обещал всяческую поддержку. На это Роберт вообще рассмеялся, и, что на мой взгляд, вообще недопустимо, послал собственного отца такими грязными словами, что я покраснела! - Рот закрой! – гаркнул на него лорд Персиваль, ну, наконец-то, решился угомонить истерику сынули, - И делай, что хочешь! Но я бы очень советовал тебе остаться пока что тут! И сразу Аарон начал быстро говорить примирительным тоном, что не стоит ругаться, и что у Роба (как он его красиво, по домашнему, назвал!) в любом случае сегодня нет выбора – от королевских предложений даже такие, как он (интересно, чем это Роберт «такой», что «не такой»?) не могут отказываться, и что вообще, такая возможность получить графскую корону не каждый день предоставляется! Роберт же возмущенно громко, всё так же совершенно не стесняясь снующих вокруг слуг, заявил: - Разуй глаза! Это же не замок, а руины! Как можно назвать это кладбище чьих-то иллюзий наследным замком? И вы хотите, чтобы я за это взялся? Я?! Если я вообще согласился на всё это, то только, чтобы вы, милорд, отставили меня в покое! Я и так поступаю, как послушный сын, заметьте! И не надо требовать от меня чего-то сверх этого! Этого я уже не вынесла, и, войдя в зал, сказала, обращаясь к этому красавчику, возомнившему о себе Бог весть что: - Я понимаю, что Вы ожидали большего, но это замок, а не кладбище или руины, как Вы, сэр, изволили выразиться! Да, здесь нужен хозяин, то есть мужчина, способный принимать решения, и требуется приложить немало усилий для его восстановления, но он того стоит! Я помню, каким он был до того, как на нас обрушились все эти беды! И, раз уж на то пошло, Его Величество ни разу не изволил помочь нам в борьбе с разбойниками-шотландцами! Если же Вы отказываетесь от моего наследства и от меня, я сама напишу королю о том, чтобы он освободил Вас ото всего этого! Я не собираюсь Вам навязываться! Я кожей почувствовала, как тёплые паутинки, до того ласково обнимавшие меня, больно сдавили мою шею, не давая мне возможности ещё хоть что-то сказать – их хозяин испытывает какие-то яркие эмоции! А ведь он даже не глянул на меня! Какой же страшной силой обладает этот инфантильный на вид человек! Тем не менее, услышав мой голос, мужчины резко поднялись, приветствуя меня, а потом отец Роберта сказал: - Не торопись, девушка, он согласен по всем пунктам, это говорю тебе я - герцог Нортумберлендский! Наш Роберт очень любит, чтобы его упрашивали! – усмехнулся он, - Просто иди, и спокойно собирай свои вещи. Как же он спокоен и уверен в себе! Мне бы вашу уверенность в завтрашнем дне, милорд! Я удивлённо глянула на Роберта – тот смотрел на меня совершенно спокойно, на его лице не отражалось не единой эмоции! Он смотрел своими прекрасными серо-голубыми глазами как будто сквозь меня, и лишь по их блеску я заметила, что я его, похоже, всё же рассмешила своим выступлением, а мне-то показалось, что он зол! А он просто ведёт свою игру с отцом, выдвигая меня и мой замок в качестве разменной монетки. Я, конечно, понимаю, что с сегодняшнего дня я уже практически не принадлежу себе, но всё равно, я была сама не своя от обиды! Не так я себе всё это представляла! Милорд сказал, что мой жених холоден не из-за того, что я ему противна, а просто такой вот он, но всё равно – мог бы хоть притвориться, что ли? К тому же меня не принимали в расчет! Меня уже никто не спрашивал! Он уже хозяин всего этого и меня в том числе… Зайдя в свою комнату, я чуть не заплакала. Что же мне теперь делать? Я очень надеялась, что хоть немного понравилась будущему мужу, но, как оказалось - нет, единственное чувство, которое я у него вызываю – это лёгкое раздражение с каким-то, презрением, что ли? Он даже не захотел со мной поговорить один на один... Жених называется! Какая уж тут свадьба? Ну как мы с ним будем жить? Как? Если даже сейчас он смотрит на меня, как на вещь? Ему явно не нужен ни замок, ни земли, ни я… Ему нужна только корона графа! Честолюбивый красавчик! Странно, но я сразу представила на его голове серебряный обруч отца с небольшим чеканным гербом Эйдона в центре, и, как не грустно – мне эта моя фантазия очень понравилась! Роберт явно рождён носить корону! В своём указе Эдуард пишет, что он – отпрыск очень благородного древнего рода, но не уточняет – какого и насколько? Понятно, что он – Маннерс, но герцогство Нортумберленд не такое старое, чтобы называть его «древним»… Получается, найти Роберту жену не так просто? Хотя, судя по его поведению и внешности – для него любая женщина – теоретически жена! Я с разбегу плюхнулась на не разостланную кровать. Чёрт! Ну разве так может быть? Мужчина с ангельской внешностью, с очень тёплой аурой не мог говорить те гадкие слова и вести себя подобным хамским образом! Почему он такой двуликий? Зачем ему чужие души? У него своя очень чистая и яркая – я таких за всю свою жизнь ни разу не встречала! Я поднялась, подошла к своему большому сундуку, открыла его, быстро разгребла гору всякой мягкой рухляди и вытащила с самого дна аккуратный свёрток – это он, его боевой меч. Я размотала его, погладила прохладную сталь языка… Этот меч побывал в одном единственном сражении, им даже не тренировались ни разу! И почему я раньше не обратила на это внимание? Может это и не его меч вовсе? Я ещё, уже в сотый, наверное, раз уцепилась за богато расписанную рукоятку…Это однозначно его оружие! Господи, да что же Роберт делал в этом бою? Сейчас я уже точно знаю, что он далеко не воин! Нет, он сильный, очень сильный мужчина, но в нём как будто что-то надорвано! Не понимаю я его. Ладно, у нас с ним ещё есть время – не буду торопиться! Я завернула меч и уложила его обратно на дно сундука. Надо бы на самом деле заняться сбором вещей! А, успею! Главное не забыть вручить милорду отцовскую корону, а одежду и всё остальное соберёт Пейдж! …Ужин прошёл вполне спокойно. Роберт был предельно вежлив, ни одного грубого слова я от него не услышала. Ну вот – опять другой человек! И мне кажется, что он слегка пьян… Я выполнила свой долг хозяйки и оставила их в зале, сославшись на то, что ещё не все вещи собраны и опять позорно сбежала к себе в комнату. Там моя добрая наивная Пейдж уже заканчивая складывать сундучки с моими вещами и при этом тихо что-то приговаривала о господах-красавцах, о том, что мой будущий муж не просто красив, а сказочно прекрасен! Я скоро начну ругаться, как Роберт – ну неужели слуги не видят какой он грубый хам и как мерзко он разговаривает с собственным отцом? Как я посмотрю, вся, без исключения, прислуга в восторге от барона Италского! А я? Я тоже испытываю неимоверный восторг даже от одних воспоминаний о том тепле, которым он окружает меня, когда находится рядом! Но всё равно я устала. Даже за то короткое время, что я провела в компании Роберта, я уже измотана. Он буквально высасывает своими загадочными глазами из меня энергию и делает меня безвольной…Нет, он не сказал ничего, что могло бы оскорбить меня лично (за исключением того, что я случайно услышала из его рассуждений о замке), но ведь он на самом деле ни разу не обратился ко мне! Он не сказал лично мне ни одного слова! В коридоре за дверью раздался металлический звон шпор. Это он! Я чувствую его лёгкое дыхание! Он искал меня, чтобы поговорить со мной, как настоящий, «правильный» жених? Я уже собралась было выглянуть за дверь, но Роберт удалялся и удалялся…Нет, он просто ошибся – завернул не в ту сторону. …На следующий день с утра я чувствовала себя разбитой и больной, у меня не было сил подняться с постели, но мне пришлось взять себя в руки, если я сейчас же не спущусь вниз, я уверена, Роберт мне этого никогда не простит! Я еле спустилась, но как только я увидела своего жениха, его лучики-паутинки сразу потянулись ко мне, ласково обняли, пригрели и я почувствовала такую лёгкость! Как и полагается хозяйке, я распрощалась со слугами, сделала некоторые распоряжения по хозяйству и мы отправились в замок Алнвик знакомиться с остальными членами семьи моего жениха - матерью Роберта, леди Элизабет, с женой Аарона леди Андреа и их девочками, а так же готовиться к свадьбе, на которой должен присутствовать сводный брат короля – герцог Корнуоллский, который, как неожиданно проговорился Аарон, по материнской линии был близким родственником нынешней герцогини. Теперь многое становится понятным! Вот почему Ланкастер так оберегал барона Италского на поле боя, а потом так заботился о нём раненом в шатре – Роберт его племянник! А насколько мне известно, у милорда сыновей нет, для него мой будущий муж всё равно, что единственный наследник по прямой мужской линии! Интересная картинка нарисовывается – при таких перспективах, Роберту какой-то Эйдон на самом деле не очень-то и нужен! Получается, ему нужна я, как мать его будущих детей? Но почему именно я? Что во мне или в нём такого не обычного? Прибыв в Алнвик, я сразу почувствовала себя бедной родственницей в гостях у богатой родни. Для начала – мой так называемый гардероб. Раньше я как-то о нём не особо задумывалась, но теперь… Вот позорище-то! Замок Алнвик был просто невероятно красив и очень богато украшен, как снаружи, так и внутри. Если Роберт родился и вырос в нём, ему Эйдон показался грязной лачугой не смотря на то, что размеры у Эйдона не сильно меньше, чем у Алнвика! Когда я впервые вошла в центральную залу, я, признаться, даже оробела, восхищённая его величием и строгой красотой. Единственное, мне не очень понравилась аура этого великолепного замка – но тут нечему удивляться – старые камни помнят многое, и не всегда эта память о добром! Женщины замка были так красиво одеты! Изящные украшения и дорогие ткани окутывали их с ног до головы. Мне было очень неловко, ведь мои платья шили монахини и они не отличались большим изыском, хоть материя, из которых они были сделаны, и была совершенно новой, но смотрелись они грубовато. Правда, я привезла хороший отрез кремового шёлка, из которого думаю пошить подвенечное платье, но всё равно – мне явно не угнаться за этими модными леди! Мать Роберта, леди Элизабет, подошла ко мне и крепко обняла. Вокруг этой женщины витает любовь и грусть… Леди Элизабет очень красива – у её Роберта Томаса точно такие же огромные блестящие глаза, опушенные длинными, загнутыми вверх ресницами, густые волосы чудесного орехового цвета, нежная белая кожа… Только вот глаза у нее добрые, в отличие от его, таких красивых, но откровенно холодных... И выглядит она очень молодо. Интересно, сколько лет моей будущей свекрови? И как странно – хоть она ему и мать, но от неё не исходит того загадочного тепла, что притягивает к её сыну…Я думала, что он получил их от мамы, ведь отцовских цветов в радуге души у него совсем не наблюдается… Леди Элизабет сказала мне, что она очень рада меня видеть (и это правда, эта женщина просто не умеет врать!), и что я очень похожа на свою матушку! Оказывается, ещё будучи незамужней девушкой, леди Элизабет была представлена леди Эммерин, графине Эйдон при дворе короля! А интересно получается - неужели Элизабет родила Роберта до замужества? К тому же Роберт меня старше…Или я чего-то не понимаю? Леди Андреа Маннерс (жена Арона, старшего сына и наследника герцога Нортумберлендского) изобразила на лице искреннюю радость, она спокойно подошла ко мне и, обняв как сестру, сказала: - Наконец-то и Роберту придется остепениться! – что-то я сомневаюсь, что смогу руководить собственным мужем, да и не нужно мне этого! Нет, этой женщине приходится далеко не так просто, как я полагала – она любит своего мужа, но ей постоянно приходится бороться за него! Аарон не верен ей… А ещё Андреа злится на кого-то, кто притягивает и одновременно отталкивает её постоянно! Она боится этого человека, но всё же пытается ему противостоять – она сильная женщина! Я завидую её силе, у меня такой точно нет, да уже и не будет никогда… Она ещё раз крепко обняла меня и сказала, что будет всегда рада видеть меня и дружить со мной. Леди Андреа настоящая красавица - темноволосая, зеленоглазая, высокая, яркая молодая женщина. И чего этим мужикам надо? Посмотрев на мой скромный гардероб и на шёлк, что я приготовила для нового платья, она не стала строить из себя всезнающую королеву, а тут же посадила своих служанок и швей шить мне свадебное платье. Причём ткань для него она вытащила из собственного сундука, и, подмигнув, сказала: - Нашей старшей дочери ещё двенадцать, успеем купить новый отрез! И не стесняйся, считай, что это – мой тебе небольшой подарок в честь нашего знакомства! А из этого, - она указала на мою ткань, - Получится замечательно платье на второй день! Ты будешь достойной парой нашему красавчику! Мы ещё посмеёмся над ним, когда он голову потеряет, увидев тебя! – Наивная! Голова моего Роберта забита чем угодно, но только не моей скромной персоной, мне, скорее всего, он отвёл роль матери своих будущих детей, и ни чуть не больше! Через неделю все уже было готово к венчанию. Мне сшили чудесное платье из модного, ярко сиреневого цвета, шелка, искусно расшили речным жемчугом лиф и фату из нежнейшего белого муара. Такого красивого платья я никогда в жизни не видела! Оно было достойно невесты настоящего принца, не меньше! Как и полагается подвенечному платью, оно излучало тепло и нежную трепетность… Тем временем, в замок съехалось невероятное количество гостей! И все такие важные – богато одетые! Эти люди кто с удивлением, кто с одобрением, а кто и с завистью смотрели на богатство Алнвика. В аурах некоторых женщин я заметила следы липких паутинок моего будущего мужа… Надо бы было насторожиться, но я успокоила себя тем, что все эти женщины – в прошлом Роберта! На послезавтрашнее утро назначено венчание. А сегодня вечером прибыл и сам герцог Ланкастер – Генри Монмут – с небольшой свитой. Боже, какие они все видные! С герцогом прибыли так же три монахини, которые сразу, едва поздоровавшись с хозяином замка и его семьей, ушли в отведённые для них комнаты. Аура одной из этих женщин показалась мне смутно знакомой – может, она когда-то бывала в моём монастыре? Следующий день пролетел так быстро, что я даже сообразить не успела! О, Боже, завтра утром я выйду замуж, а у меня такое настроение - хоть реви, я ничего уже больше не хочу. Мой жених сказал мне за эту неделю с небольшим, что мы с ним знакомы, от силы пять слов, и почти ни разу не посмотрел в мою сторону! Он намеренно избегает меня. Может, чувствует, что я вижу не только его симпатичную мордашку, но и значительно больше? Когда мы случайно сталкивались с ним в коридорах или в огромном зале замка, где собирались на обед или ужин, он находил причины общаться с кем угодно, только не со мной. А сегодня я явно почувствовала – он был у какой-то очень нужной ему женщины, след её души ясно отпечатался на нём! Да, одно время я надеялась встретить его утром, на завтраке, но потом стало ясно, что Роберт никогда раньше полудня из своей комнаты не выходит. По идее, мне стоило задуматься – что он там делает столько времени? Да и вообще – бывает ли он там? Ведь обычно я встречала его или около конюшен или уже сидящим за столом…Теперь я уверена – у него есть любовница, с которой он продолжает встречаться не смотря на то, что завтра состоится наше венчание… Может, по этому он избегает меня – ему неудобно передо мной? Хотя – сомневаюсь… Вечером, накануне свадьбы, в дверь моей комнаты постучалась леди Элизабет. Она была крайне смущена: - Дорогая, - краснея, проговорила она, - Извини, но я должна начать с тобой этот разговор… Завтра ты станешь замужней женщиной, - он с трудом подбирает слова, что-то её очень сильно смущает, - Прости, но я обязана тебя спросить! – решилась она наконец, - Вы с Робертом ещё не были в одной постели? Ну, в смысле, он ещё не ночевал в твоей комнате? Господи, как же она волнуется! - Нет, миледи, - мне и самой сделалось крайне неловко, ведь меня даже не целовал ни один мужчина, разве что отец при встрече в лоб… - И ты… У тебя не было другого мужчины? – леди Элизабет уже и не знает куда деваться от смущения. - Нет, миледи, - успокоила я её, - Не волнуйтесь, Роберт будет моим единственным мужчиной… Она с облегчением выдохнула: - Знаешь, дорогая моя девочка, если бы между тобой и Робом что-то и произошло до венчания, это ничего страшного! Такое часто случается – дело молодое, а он у нас мальчик очень горячий…, - она ещё раз вздохнула, - Он целовал тебя? Мне стало ещё более неловко, но я так ничего и не сказала леди Элизабет, ну, а как тут скажешь, если он едва выносит моё присутствие? Хотя, надо отметить, держится при этом весьма корректно, причём так, что собравшиеся гости все уверены, в том, что он очень уважительно относится ко мне! Куда уж там… Лицедей! Красивый, хитрый лицедей! А потом моя будущая свекровь начала рассказывать мне о том, что происходит между мужчиной и женщиной за закрытыми дверями их общей спальни! Цвета её ауры очень часто колыхались – она просто страшно нервничала, а когда речь зашла о беременности, совсем сникла: - Как жить с мужчиной в то время, когда ты будешь носить под сердцем ребёнка, тебе лучше поговорить с леди Андреа, она тебе лучше всё расскажет… Странно, она что – не помнит о своих ощущениях с Робертом во чреве? Не может рассказать, как чувствовала себя, вынашивая своего единственного ребёнка? То, что сэр Аарон для неё пасынок мне уже говорила Андреа, когда рассказывала о Маннерсах вообще. А ведь действительно – Андреа много говорила о мальчике Роберте, о его отрочестве (то есть о том времени, когда она с ним жила в одном замке), много рассказывала о его дяде Генри (крёстный он его, что ли?), который часто навещал мальчика, но никогда не упоминала о каких-то близких отношениях между ним и его матерью! По мне, так между мамой и её ребёнком обязательно должна быть какая-то связь! А тут получается, что Роберта воспитывал в основном его брат с женой, да временами его дядя! Всё таки очень много непонятного происходит вокруг моего загадочного барона Италского! …Наступило утро нашей свадьбы. С первыми лучами солнца ко мне в комнату прибежали служанки, лакеи занесли большую тяжёлую ванну. Служанки наполнили её горячей водой, тщательно вымыли меня, в воду было добавлено розовое масло, чтобы от меня приятно пахло. Мои волосы Пейдж уложила красивыми локонами вокруг головы и опустила пряди на плечи (за этим проследила лично модница леди Андреа). Платье на мне смотрелось просто потрясающе элегантно! И, как сказала леди Элизабет, оно очень подчеркнуло цвет моих глаз. Мило. На шее мне застегнули дорогое жемчужное ожерелье (интересно, кто мне его одолжил? Ой, от ожерелья ко мне сразу потянулись тёплые лучики Роберта, это же его свадебный подарок! Обидно, конечно, что он сам мне его не вручил, но для такого, как он, человека, даже такой знак внимания и уважения – великое дело!). И вот - на голову накинули расшитую жемчугом белую муаровую фату, я готова! Я смотрелась в большое зеркало и не узнавала себя - я действительно была очень красива - стройная, среднего роста девушка, похожая на самую настоящую принцессу из моих давних снов. Леди Элизабет и Андреа просто восхищенно ахали, служанки шептались, что я достойная пара для красавца лорда Роберта… Вот только нужна ли я ему? И если нужна, то для чего? Эти вопросы мне не давали покоя. Ведь мой будущий муж никогда ничего просто так не делает! Господи! Меня повели в церковь. Я страшно волнуюсь, от волнения я практически не различаю радужных аур людей, лица вокруг расплываются! Как же хорошо украсили к нашему венчанию церковь! Белые цветы, переплетённые с молодыми зелёными веточками дубов, а запах! Этот чудесный запах мирры от свечей – всё, как в моём сне! Вот если прямо сейчас я увижу того самого принца, в ярко синих одеждах, что прятал своё лицо в моём сне – это будет сказка! Его светлость лорд Персиваль лично ввёл меня под святые своды. Я знаю, там, у алтаря, уже стоит священник, и рядом с ним Роберт с герцогом Ланкастером. Страшно открыть глаза – а вдруг? Сердце буквально заходится от волнения и ожидания! Тёплые паутинки моего жениха плотно окутали меня, окончательно лишая собственной воли… Я открыла глаза, когда оставалось пройти шагов пять до алтарной кафедры. Господи! Роберт?! Я, конечно, слышала, как он буркнул матери и невестке, что будет одет в «синем», но что это будет самый настоящий королевский синий – я не слышала… Бог мой, это – он! Мой принц! Он нашёл меня! Мамочка, ты тут? Ведь это он, да? Он? Я не ошибаюсь? А рядом с ним стоит герцог Ланкастер… Боже?! Неужели?! Тогда, в походном шатре, я этого не заметила, но сейчас, когда они стоят рядом - как же они внешне похожи! Нос, скулы, что-то неуловимо хищное во взгляде ледяных, непонятного то ли серого, то ли зелёного цвета глаз…Как братья… Мой жених был раздражён и явно не доволен, он хмуро смотрел, как его отец ведёт меня по длинному коридору к нему. Когда я подошла, он величественно протянул мне руку, но посмотрел куда-то мимо, я оглянулась – он смотрел на монахинь, которые сидели за первой кафедрой, прямо напротив алтаря, рядом с ними сидел лорд Аарон с женой и леди Элизабет с девочками Андреа. Кто они, эти монахини? Зачем? Я попыталась сосредоточиться на их аурах. Ничего не понимаю – у одной из них краски души знакомые просто до невозможности, но Роберт буквально сдавливает меня, не даёт мне даже на краткий миг отвлечься от него…Надо сосредоточиться на том, что говорит священник! Была ли я счастлива на собственном венчании? В тот момент – определённо да! Я чувствовала, что мои родители рядом со мной, они незримо поддерживают меня, и они довольны мной и выбором Эдуарда! Священник совершил обряд. Я с восторгом внимала его словам и сама себе не верила – неужели это происходит со мной? Вот Роберт надел мне кольцо на палец и неожиданно, впервые за всё время нашего с ним знакомства, улыбнулся! Он улыбнулся мне! Боже, словно яркое солнышко осветило его холодное красивое лицо, я глядела на него и не могла произнести ни слова от робости и восхищения, внезапно охвативших всё мое естество… Неужели? … Нас обвенчали, и мой сказочный рыцарь стал моим мужем перед Господом нашим и в глазах всего света! Почему нас не отпускают? Я удивлённо посмотрела на своего молодого мужа. Его мягкое сияние стало значительно ярче и пронзительнее, он затаился, как дикий зверь перед броском! Герцог Ланкастер сделал шаг вперёд, встал рядом со священником, ему подали бумагу, с краёв которой свисали королевские печати. Он, буквально светясь от гордости, развернул бумагу и громко зачитал указ короля, в котором говорилось, что отныне лорд Роберт Томас Маннерс, барон Италский, второй сын Персиваля Томаса Маннерса, герцога Нортумберлендского и Шарлоты (кто это???? А как же леди Элизабет? Ведь они с Робертом так похожи!) Монмут (Бог мой, мой муж всё же королевской крови!) отныне зовётся графом Эйдон! По церкви прошёл лёгкий удивлённый шум – многие из собравшихся были откровенно поражены происходящим, а епископ, который совершал обряд нашего венчания, не вдаваясь в подробности, невозмутимо торжественно возложил на голову моего молодого мужа корону моего несчастного отца… Одна из монахинь, сидевшая рядом с Аароном с опущенным вниз лицом, расплакалась и я явственно увидела, как от этой женщины в мою сторону поползли практически такие же, как у Роберта золотистые лучики, они осторожно погладили моё лицо и быстро переметнулись к новоиспечённому графу Эйдон, яростно обнимая его прекрасное тело! И Роберт под этим напором чужих чувств не ощетинился, как с ним обычно бывает, а наоборот, подался вперёд, греясь в ласковом тепле неизвестной мне женщины. Она – родственница моего мужа? Или их когда-то связывало что-то другое? Не могу понять – Роберт не позволяет мне ничего видеть, он крепко держит меня в своей солнечной паутине… А потом нам разрешили выйти из церкви, и мы пошли с ним, рука об руку, я была просто счастлива, а все встречные кланялись нам и поздравляли! И я совершенно забыла про тот шок, который пережила, услышав в церкви, что Роберт не является родным сыном герцогини! А зря…Принимая поздравления от леди Элизабет я ощутила, как она растеряна и почему-то напугана… Праздничный обед был накрыт в центральном зале замка, и мы отправились туда. Стараниями огромного количества слуг, столы просто ломились от разнообразных явств и напитков! Веселые молодые виночерпии не успевали разливать вино и эль по кубкам гостей. Роберт с кривенькой улыбочкой кивал наиболее знатным из гостей и часто прикладывался к своему кубку, по тому, что мой уютный кокон был тёплым и не «наказывал» меня, я поняла, что он доволен происходящим. А вот мне уже ничего не хотелось: я боялась быстро приближающейся ночи и я боялась поднять глаза на своего мужа…Глупая трусиха! А когда герцог Ланкастер со смехом потребовал, чтобы молодые поцеловались – от охватившего меня страха я чуть не убежала, но Роберт так глянул на меня своими потемневшими от выпитого огромными глазами, что я моментально смирилась… Он с ухмылочкой взял меня одной рукой за руку, а другой обхватил за талию и властно притянул к себе: - Ну же, хватит трястись, - тихо сказал он, улыбнувшись, потом склонился и мягко прикоснулся губами к моим, трясущимся от страха, губам. От этого мимолётного прикосновения меня словно молнией ударило! Его дыхание слегка сбилось, по ниточкам паутинки, обнимающим моё тело, прошла трепетная зыбь, и он с удивлением посмотрел на меня – в его глазах проскользнула озорная искорка, и снова, теперь уже по-настоящему, поцеловал меня! Поцелуй этот был властным и нежным одновременно, и мне это не показалось неприятным – на вкус его губы оказались очень приятными – эдакая смесь терпкого вина и свежего ветра с полей… Я смущённо улыбнулась ему, а он как-то странно усмехнулся и уселся обратно, потянув меня тоже сесть. Боже мой! Это был мой первый поцелуй с мужчиной! Это случилось! Сердце билось так, что казалось прямо сейчас выскочит из груди! Я украдкой посмотрела на своего молодого мужа – он был растерян и возбуждён одновременно… Целый день шел свадебный пир. Специально приглашенные и просто бродячие артисты выступали одни за другими, развлекая почтенную публику. Вино лилось рекой и под вечер гости были уже крепко навеселе. Роберт тоже много пил, отвечая на заздравные тосты. Да и аппетит у него, в отличие от меня, был вполне здоровый (конечно, ел он маловато, но, зная его разборчивость в пище, я этому не придала особого значения)! А вот леди Элизабет, видя, что он беспрерывно отпивает из своего кубка, не сильно заботясь о закуске, даже несколько раз строго посмотрела на него, но он не обращал внимания на это. У меня даже сложилось впечатление, что для него герцогиня всё равно, что пустое место! Даже более пустое, чем я… Странно. За что он так презирает свою мачеху? Навряд ли такая добрая женщина, как миледи, могла сделать какую-то гадость этому злопамятному своенравному красавчику! И вот наступил тот час, когда гости посчитали, что молодым пора отправляться в опочивальню. Молодые девушки и женщины из почётных гостей, проводили меня в спальню. Одна из них – яркая шатенка с пронзительными серо-зелёными глазами (на ней, кстати, тоже есть весьма ощутимые паутинки моего мужа, причём их следы очень свежие, эта женщина точно не из прошлого Роберта и ей есть что скрывать!) даже откинула одеяло на роскошном брачном ложе, чтобы все могли посмотреть на новые белоснежные простыни, ожидающие нас с Робертом… Потом все, кроме леди Элизабет и Андреа вышли, Пейдж помогла мне раздеться и надеть новую красивую сорочку из практически прозрачного шёлка. Господи, меня всю просто колотило (не столько о того, что я была практически голая, я этого тогда даже и не заметила!) то ли от страха, то ли от вдруг откуда-то появившегося в жарко натопленной спальне, холода, который так и тянулся ко мне, пользуясь отсутствием моего Роберта! А эта глупышка Пейдж смущённо хихикает… Наконец, меня уложили на кровать и я начала понемногу успокаиваться, но тут ввалилась толпа мужчин, они привели Роберта. От их грязных шуток и пожеланий я просто не знала куда деться! Но по виду моего молодого мужа всё равно было заметно, что он был не прочь попировать еще некоторое время. Пейдж и мои новые родственницы вытолкали шумных и смеющихся мужчин за дверь и оставили нас с Робертом вдвоём. Наедине. Его лучики сразу ощупали и захватили моё тело. Роберт некоторое время стоял и молчал, глядя на меня. Я кожей почувствовала его отчаяние! Нет, не отчаяние – сомнение! Потом он усмехнулся этой своей загадочной презрительной кривоватой ухмылочкой и начал раздеваться. Ну надо же! А я и не знала, что он сам умеет раздеваться! Такие, как он – холёные мужчины не часто сами это делают! Но он весьма ловко освобождался от своих одежд, правда, ничего не складывал, а бросал, как попало, прямо там, где раздевался! Мне кажется, он пьян… Я натянула одеяло до подбородка и уставилась на него. Если честно – я никогда в жизни не видела полностью нагого мужчины даже на картинке! Он же, совершенно не стесняясь, полностью разделся, и, слегка пошатываясь, направился ко мне. Я испуганно глядела на него, он был полностью обнажен, его мужское достоинство увеличивалось прямо на глазах и торчало как копье, я не знала, куда девать свои глаза, чтобы не смотреть на его это дело и просто зажмурилась. Вокруг его мысленного образа заиграли различные яркие искорки – что-то с ним не так, какая-то двойственность натуры, что ли? В это время Роберт запрыгнул на кровать, одним махом содрал с меня одеяло и навалился на меня сверху. Бог мой! Да он действительно пьяный! От его грубого поведения я буквально застыла, а он начал жадно целовать мое лицо и плечи, стаскивая руками и зубами рубашку. Неужели он считает, что я – опытная женщина? Он сомневается в моей девственности? Я начала сопротивляться, это моментально разозлило его и он стал сдирать рубашку грубее! Я же, дурочка, начала молча выворачиваться из-под него, что вообще привело его в бешенство и прикрикнул: - Перестань! Ты моя жена и должна ублажать меня так, как нравится мне! А я в постели требователен, мне абы что не надо, или пеняй на себя! – Боже! Каким тоном он это сказал… От его слов я почувствовала себя скорее дешёвой портовой шлюхой, нежели сказочной принцессой, которой мнила себя утром… Я ужаснулась про себя, и испуганно замерла на кровати, придавленная его весом и боящаяся совершить лишнее движение, чтобы не спровоцировать новый всплеск агрессии с его стороны… Я не верю, что мой прекрасный рыцарь так груб со мной! Он же, содрав с меня рубашку, начал меня разглядывать самым бесстыжим образом, как какую-то неведомую доселе зверушку, привезённую из далёких стран бродячим купцом на потеху публике! Мне было страшно – вдруг я не понравлюсь ему? А он, налюбовавшись вдоволь на мое нагое тело, как-то странно презрительно хмыкнул, и я явно увидела, как в его ауре проскользнула какая-то очень нехорошая мысль в отношении меня! Он не верит мне! Не верит, что я – девственница! Вот теперь мне стало на самом деле страшно. Ведь Роберт просто не умеет прощать! И он сейчас отомстит мне за то, чего я и не делала! Он властно положил на мою обнажённую грудь руку, я вся сжалась, не в силах совладать со своим страхом перед ним! На это он только пьяно усмехнулся и нагло засунул вторую свою руку мне между ног! Господи! Никто и никогда не касался меня в таких местах! Надо бы ему об этом сказать, но я, как всё равно онемела – не могу даже звука издать от стыда! Его же пальца совершенно бесстыдно начали проникать куда-то вовнутрь моего естества, другой рукой он до боли сжал пальцами мою грудь! Неужели женщины получают от этого удовольствие? Наверное, я какая-то не такая, раз мне больно от любого его прикосновения? Крепко сжав бедра, я начала было сопротивляться, но он опять начал меня жадно и бесцеремонно целовать, просовывая свой язык ко мне в рот, и совершая им какие-то «жалящие» движения, а потом, не дав мне даже вздохнуть, одним движением резко раздвинул мои ноги и улегся между ними. - Будешь сопротивляться – будет только хуже! – заявил он, нагло ухмыляясь. По его взгляду я поняла, что пощады мне от него ждать не следует – он не из тех, кого волнуют чужие переживания… Сейчас для него нет меня – есть только он, его злость, его неудовлетворённость, его желание! Сколько же в нём ненависти! И всё это он не раздумывая выплёскивает на меня…Надо бы попытаться вырваться, попытаться поговорить с ним – но я совершенно беспомощна! И тут я почувствовала его пульсирующее мужское достоинство прямо у своего центра, я лежала, сжавшись всеми частями своего тела… Сейчас всё закончится… Господи, помоги мне! Мама, мамочка! Почему он мне не верит? Он же, не обращая на моё состояние вообще никакого внимания, начал усиливать давление на промежность, мне было неловко и очень больно, но он упорно входил в меня, пока не встретил девственную преграду… На миг он отпрянул – в его глазах что-то промелькнуло, он как бы извинился, но сразу очень резко толкнулся вперед, а я закричала от жуткой, разрывающей меня изнутри, боли! Но Роберт даже не подумал останавливаться, пока полностью не проник внутрь … весь. Мне было больно, очень больно! По лицу текли слезы, я закусила губы до крови, чтобы не кричать и не злить его, в надежде, что он даст мне немного передохнуть, немного привыкнуть к его вторжению, но Роберт не хотел, да и, скорее всего, уже не мог, остановиться, он резко двигался во мне до тех пор, пока с утробным рыком не упал на моё истерзанное болью тело, а потом просто скатился с меня и лег рядом… Его аура постепенно перестала полыхать кроваво-красными всполохами, и, кажется, он начал засыпать. Я уже хотела встать, чтобы хотя бы умыться, но я ошиблась, Роберт не уснул, он бесцеремонно сгрёб меня в охапку и приказным тоном сказал: - Лежи, ты должна попытаться забеременеть! А ещё лучше - спи, - после чего стиснул меня в своих, казалось не сильно крепких объятиях, которые на самом деле оказались ой, какими крепкими, и моментально уснул. По всей видимости, его никогда не мучает совесть. Да и есть ли она у него вообще? Я лежала, и слёзы тихо катились по моим щекам. Мне было больно, обидно, страшно и одновременно удивительно легко от того, что этот странный мужчина находится рядом, что он крепко сжимает меня в своих объятиях! Я очень долго разглядывала его ауру – нет, он далеко не такой, каким вдруг захотел показать себя этой ночью! Мне следует простить его, смириться, но мне так обидно! А с другой стороны – он на самом деле ничего обо мне не знал… Наверное, мне следовало быть с ним приветливее и откровеннее до венчания? Получается, я сама виновата в том, что он со мной только что сделал? Нет, тут мы оба хороши! С такими дурными мыслями засыпать я начала только под утро... Но на этот раз мне уснуть всё же не удалось, нас разбудили – собравшимся внизу нужна была наша простынь с доказательствами моей невинности и его мужественности! Роберт открыл глаза, чертыхнулся, и, с непробиваемым выражением на красивом холодном лице поднялся с постели, бросил на меня недовольный взгляд, небрежно накинул на голое тело тяжёлый парчовый халат и встал у окна, уставившись куда-то вдаль на серую дымку. Я тоже поднялась, но так как я не знала, где мой халат, то просто завернулась в одеяло. И только после этого он разрешил войти к нам. Спасибо хоть на этом. Рыцарь чёртов! Специальные женщины, деловито поменяли простыни, прихватив жутко, как потом выяснилось, измазанную моей кровью, с собой. Уходя, они с опаской посмотрели в сторону Роберта, пожелали нам всего хорошего и очень быстро ушли, оставив нас опять одних. Как только стихли их шаги, Роберт обернулся ко мне, и, хмуро посмотрев на меня, и буквально выдавил из себя: - Тебе было очень больно? – я даже опешила, его ли я слышу? Его лучики-паутинки очень нежно начали обнимать моё измученное тело, а во взгляде на краткий миг проскользнуло что-то похожее на искреннее раскаяние. Откуда столько участия в голосе человека, на лице которого не отражается не единой эмоции? Но он сразу разрушил всё очарование: - Я же говорил тебе, чтобы ты не сопротивлялась! И замолчал. Аура его настроения всё еще смущённо колыхалась, но взгляд его с каждым мгновением становился всё холоднее и безразличнее. Роберт постоял ещё некоторое время у окна, молча скинул с плеч халат прямо на пол и вернулся в постель, а я всё стояла закутанная в своё одеяло и не знала что мне дальше делать. - Иди сюда и ложись рядом, ведь ты моя жена! – усмехнулся он и похлопал рукой рядом с собой, - Ну, правда, ещё очень рано, можно поспать. – его голос стал примирительным и даже несколько мурлыкающим, - На сегодняшнее утро больше никаких развлечений, обещаю! - интересно, что он этим хотел сказать? Я подошла к кровати и осторожно устроилась на самом краю. Он, пристально глядя на мою неловкость, хмыкнул, за руку притянул меня к себе, обнял, поцеловал в волосы: - Ты была великолепна! - и, резко отпрянув, отвернулся от меня. Минут через пять его дыхание стало совершенно ровным – он опять уснул! Боже! Так спят люди только с очень чистой совестью! Или те, у кого её отродясь не водилось! Мой муж – чудовище! Но даже такое чудовище сподобилось попросить у меня прощения, хоть и крайне оригинальным способом! Не так уж он и безнадёжен, как мне казалось несколько часов назад! Теперь, когда он на самом деле уснул, я очень осторожно слезла с кровати, сходила умылась... Низ живота болел и внутри всё тянуло, как при болезненных месячных, но я всё же накинула на себя его тяжёлый халат и тихо вышла из комнаты. Замок и его обитатели всё ещё находились в движении, но все они были там, внизу, а тут - побродив немного по пустому коридору, я вернулась обратно в комнату, присела на край кровати и начала самым бесстыдным образом рассматривать своего мужа. Да, теперь я могу назвать его «своим» не оглядываясь! Он действительно – мой! Такой нежный и невинный во сне… Он доверяет мне – его сон крепок и спокоен. И за что я его полюбила? Ведь ясно же, как белый день, что этот человек принесёт мне сплошное разочарование! Но эта его волшебная красота! Я знаю, именно его внешность привлекла меня, но есть в нём и ещё что-то такое, за что я готова простить ему хамство, грубость, сволочной характер, пренебрежение окружающими – мой Роберт точно знает, к чему стремится! И он добьётся своего, я в этом уверена! И – да, во время венчания мне показалось, что между нами возникло какое-то чувство, оно вспыхнуло и опалило нас обоих. Точнее, что-то доброе и очень тёплое промелькнуло. Но эта ночь все расставила по своим местам, к моему огромному сожалению, мой муж не испытывает ко мне никаких чувств, кроме лёгкого сожаления, за которое он даже изволил, правда очень своеобразно, извиниться, для него я просто тело, прилагающееся к короне графа! И, если я не найду способа растормошить его холодную душу, я так и останусь для него матерью его детей! В общем – если я хочу, чтобы он мне доверял не только во сне, чтобы он уважал меня и хоть чуть-чуть любил – я должна найти его слабость и надавить на это место в его душе! Что-то же у нас должно с ним быть общего, в обратном случае – почему он мне снился столько лет? Зачем? Часа через два Роберт проснулся, он с чувством потянулся на кровати, улыбнувшись при этом солнечному лучику, упавшему на подушку, но, повернув голову в мою сторону, счастливое восторженное выражение на его лице резко сменилось на хмурое. Он с недовольством посмотрел на меня (интересно, чем я ему на этот раз помешала?) и начал молча одеваться, и минут через пять, так и не сказав мне больше ни единого слова, он ушел. Судя по тому, что половину одежды он просто перекинул через плечо – скорее всего, отбыл в свою комнату, что находилась рядом. Ну, что ж – скатертью дорога, дорогой мой! Тем более, я заметила, как ты смутился – ты меня почему-то стесняешься? О, да у моего мужа точно есть какая-то постыдная тайна! И эта тайна касается не только его семьи… Скорее – его семья покрывает её! Я уже собиралась спуститься вниз, когда ко мне пришла Андреа, она начала расспрашивать, как все прошло? Сказать ей, что мой муж был груб и вёл себя, как настоящий насильник – да никогда! Мой Роберт – самый лучший мужчина на свете! И я только и сказала ей, что мне было очень больно и - всё! Она и этому очень удивилась и сказала: - Странно, Роберт довольно опытен в этих делах и потом…, - что потом, она не договорила и как-то неловко замолчала. Она хотела сказать, что вокруг него постоянно крутятся женщины? Я это и без неё вижу – вон, сколько женщин, из приехавших на нашу свадьбу, носят на своей ауре следы его солнечных паутинок! И скольких я просто не заметила… Грустно, ведь так хочется стать его единственной, и чтобы он дарил своё тепло только мне! Нет, боюсь, этого я никогда от него не добьюсь – дай Бог, чтобы он хоть не оставил меня, когда я дам ему наследника… Сегодня второй день свадебных торжеств. В Алнвик свозят подарки от соседей. Благодаря бродячим комедиантам было весело, но я почти не видела своего молодого красивого мужа. Разве что только когда мы сидели за столом рядом. И то это было не долго – он постоянно куда-то сбегал… Ближе к вечеру он очередной раз присел рядом со мной и меня как током пронзило! От него явно пахло женскими духами… И раздражения, которое с утра проскакивало на его лице – тоже, как не бывало! Я постаралась сосредоточиться на его ауре – нет, мне не показалось! Роберт провёл некоторое время с женщиной, причём они были наедине и он… Он спал с ней! Как только я окончательно это осознала, мой уютный кокон, сотканный из его липких солнечных паутинок стал более плотным… Но Роберт выглядел таким расслабленным – он даже изволил улыбнуться мне, и его улыбка была такой искренней! Да, его настроение значительно улучшилось – эта незнакомая женщина сделала то, что не смогла сегодня ночью сделать я – она сделала его счастливым! Я тоже хочу, чтобы уходя от меня, из моей постели, он был таким… …Настала очередная ночь. Роберт пришел в спальню сам, лег рядом и моментально уснул. Спокойно так, практически не обращая внимания на меня! Обидно, сил нет!... Утром он поднялся рано, бодренько соскочил с кровати, натянул кальсоны, подхватил свои вещи, и, не оборачиваясь, ускакал к себе… Молча. Он даже не глянул на меня! Хам! День тянулся бесконечно долго – гости всё продолжали поздравлять нас, точнее, меня, так как мужа моего найти было крайне сложно – он как сквозь землю провалился и явился только ближе к вечеру, но такой довольный, что мне аж поплохело – неужели опять? Я пригляделась к его ауре – нет! У меня отлегло на сердце… … Третью нашу ночь мы тоже провели в одной постели, но в точности так же, как и предыдущую – он пришёл, разделся, завалился рядом, молча отвернулся и накрылся с головой одеялом, а минут через пять я уже слышала его тихое мерное посапывание. На него спящего посмотришь – так, прям, Ангел во плоти! Но его вчерашняя выходка меня сильно задела… …Четвёртый день нашей совместной жизни принёс мне дополнительные не самые приятные новости о моём муже. Мало того, что я его практически не видела днём, он и вечером-то не явился! Он вообще, как сквозь землю провалился! Сколько я не пыталась прощупать его – нет, его точно нет в Алнвике! Где он? Я вся извелась – я не могла уснуть, всё думала – а вдруг с ним что случилось? Тогда почему все так спокойны? Может, они все уверены, что он сейчас мирно спит рядом со мной? Под утро я уже собралась было пойти к леди Элизабет, но тут дверь спальни тихонько открылась с в неё бочком вошёл Роберт. Я уже хотела возмутиться, мне показалось, что он пьян, но от него не пахло вином, от него опять пахло теми же женскими духами…Его тёплые паутинки сразу ловко скрутили меня и я опять смолчала… Дура! Ну почему я смолчала? Кто эта женщина? Почему он постоянно возвращается к ней? Ведь я знаю – он не любит её! Что в ней есть такого, чего нет во мне? А он спокойно разделся, ухмыльнулся и буквально упал в мою постель. И сразу уснул… Господи! Да что же это такое?! За что? Или это и есть моё наказание за мои недозволенные знания?... Он проснулся в районе полудня. К тому времени я уже успела самостоятельно одеться. Его Лари пару раз заглядывал к нам в комнату, потом принёс мне завтрак. Я поела… Нет, ну ведь уже зла на него не хватает! Мог бы, в конце-концов, предупредить, что его не будет, я бы так не волновалась! А то я, как последняя идиотка, сидела и боялась за этого раздолбая! Он же, с честным видом, как обычно, натянул штаны и с самодовольным видом убыл в свою половину покоев и опять же – молча! Муж, блин… Я скоро начну, как и он, гадкими словами ругаться! Но эта ночка оказалась ещё ничего! Меня ждало новое откровение от моего драгоценного муженька! Ведь и на следующую ночь он тоже явился с первыми петухами! Но на этот раз, он не изволил даже раздеться и снять сапог! Так, небрежно швырнул в угол камзол и – в постель! Как есть - только с лошади, он, буквально без сил, рухнул навзничь на кровать рядом со мной, обнял подушку, уткнулся в неё носом и моментально уснул! Такой наглости я вообще представить себе не могла! И от этого красивого дьявола опять пахло теми же духами! Да что ж за напасть-то такая? Я, вся злая, хотела было растолкать его и учинить допрос, тронула его за плечо, но он во сне так мучительно застонал, что у меня коленки подкосились… Ему больно…Его паутинки больно покалывают мою кожу…И я, дурочка, осторожно начала снимать с него сначала сапоги, а потом попыталась стащить и рубашку… Ой, да у него вся спина изодрана! Да где ж он был?! Ничего не понимаю! И я аккуратно накрыла его мягкой простынёй… Когда он проснулся, а это было уже далеко за полдень, я попыталась спросить его о том, что с ним случилось, в ответ он только загадочно покривил свои неприлично яркие и слегка припухшие губы и, как обычно, молча – гордо удалился, оставив меня с моими сомнениями наедине… Может, он упал с лошади? Хотя, судя по тому, что я увидела на его спине – лошадь была двуногой и с длинными острыми ногтями на руках! А ещё (может, это просто моё воображение?) мне показалось, что я разглядела не спине Роберта следы от плети… Вот такая вот семейная жизнь у меня началась. А ведь через несколько дней мы должны будем вернуться в Эйдон! Как мы будем жить вместе? Ума не приложу… Тут хоть его отец, вроде как его немного сдерживает, а как мы будем жить вдвоём, когда он почувствует полную свободу? А с другой стороны – он и тут-то не особенно кого-либо стесняется… Роберт. Да, неловко как-то получается. Глядя на неё, у меня вообще любые желания пропадают! Конечно, можно представить её обнажённой и все дела, тем более, что попочка у неё, вроде бы очень даже ничего так, впечатляет, но почему-то не хочется. Может, я просто устал с дороги, всё же мы выехали, когда я ещё не слишком хорошо себя чувствовал… И Нортуг всю дорогу ерепенился. А, может, и ничего… Думаю, трахнуть я её смогу! Чёрт, ну и зачем я себя убеждаю? И в чём убеждаю-то? Не красивых женщин не бывает, бывает мало вина, а она всё же в некотором роде – красивая! Вот! Теперь она мне уже начинает нравится! Главное – чтобы рот свой не открывала, а то как скажет, так хоть стой, хоть падай! И чего все молчат? Неужели ждут, что я начну этой чучундре комплименты раздавать? Не дождутся! И папаша это понял первым! Он просто велел девице паковать вещички и собираться ехать с нами! Просто так и незатейливо. Она уставилась на нас, как баран на новые ворота, но всё же подчинилась, хотя на мордашке явно читалось дикое остервенение! А вот это мне уже больше нравится – не исключено, что моя будущая жена не настолько для меня потеряна как женщина! Вдохновляет, но всё же не очень… Особенно этот так называемый замок, который она, похоже, любит больше, чем себя! Вот дура-то! Но тут меня братец порадовал, сообщив мне, что я, оказывается, счастливчик, ибо девка-то красавица, да при таком наследстве! В ответ я просто показал весьма недвусмысленный жест и тихо сказал: - Она ещё узнает, кто такой Маннерс из Итала! К тому же очень хотелось бы увидеть масштабы предстоящих работ, если я всё же соглашусь взять эту женщину! Наш драгоценный венценосный милорд и Аарон громко заржали и похлопали меня по плечам, заверив, что в моём случае никаких проколов быть просто не может! Априори! Пусть девица уже на грани брачного возраста, но то, что нужно у неё весьма развито! Пришлось напомнить братцу, что у него есть жена, которая на самом деле красавица, а к ней уже прилагаются целых три дочки! Младшую из которых, Бетти, я просто обожаю! А со старшей, Алисией, я уже даже успел станцевать не один менуэт! И, надо сказать, оторва растёт! Ты, дорогой мой, ещё добрым словом вспомнишь меня, когда она выйдет на ярмарку невест! А средняя, Елизавета, тоже девица та ещё – говорит одно, думает другое, а делает - третье. Такое ощущение, что она моя дочь, а не твоя, хотя я могу под любой присягой засвидетельствовать, что ну ни разу с твоей женой «что говоришь»! Честное благородное! Мысли были, каюсь, а вот до дела как-то не дошло… Всё у меня на неё времени не хватало, а сейчас, когда она уже родила тебе троих, да опять вроде как на сносях – мне уже и не хочется с ней, если честно… В общем, Аарон заткнулся. А нечего давать мне советы в том, в чем сам так себе разбираешься! Научись сначала клепать сыновей, а потом – вякай, а то вон, папаша уже с надеждой на меня начал смотреть – герцогство-то отдавать кому попало через замужество никому не охота! Вот, наверное, старик Стоун-то бесился, когда ему всё же пришлось смириться с отсутствием прямого наследника мужского полу! Блин, как мерзко-то… И эта свадьба, гори она синим пламенем! И я ушёл смотреть замок, оставив свой «конвой» развлекаться, как им предложат. Для начала я решил сходить в кухни – там у огромного очага толклась весьма опрятного вида толстушка, ей помогали какие-то девицы и дед, которому я отдал поводья моего Нортуга. Увидев меня, они очень удивились, побросали свою работу и начали мне бестолково кланяться, как тот китайский болванчик, что стоит у меня в спальне под большим подсвечником – его так приятно иногда стукнуть по безобразной лысой башке! Вот и сейчас мне очень захотелось врезать по плешивой башке деда, но я (надеюсь, со спокойным выражением на лице) поинтересовался: - А ты что тут делаешь? Что с моим конём? Нортуг устал, его нужно хорошенько почистить, напоить, накормить и укрыть попоной, чтобы он не простудился! Дед замешкался, смутившись, и промямлил: - Милорд, - чёрт, как приятно, хоть и не соответствует истине, но ты продолжай, я тебя внимательно слушаю, – Я лично занимался Вашим конём! Я всё сделал, как полагается! Он же арабских кровей, да? – я благосклонно кивнул, и обрадованный старик продолжил, - Я поставил его в самое лучшее стойло, там совершенно нет сквозняков, можете не сомневаться! О, да… Насчёт сомневаться – я в этом дурдоме точно во всём сомневаюсь, пока сам всё своими глазами не увижу, и с тебя, старый пень, я три шкуры спущу вот этими руками, если мой Норгут заболеет! Это не конь - это белоснежный лебедь! А ты – старый козёл! Но вслух я, естественно ничего этого не сказал – много чести! Я обратил свой взор на толстуху – видимо, она тут у них главная, а повариха для меня – святая женщина по определению! На хер будущая жена, она точно никуда не денется, я просто обязан очаровать эту достойную и весьма примечательную своими выпуклостями женщину! Интересно, у неё есть муж? А то она далеко не старая, и зубы у неё все на месте, и волосы, собранные под чепец, выглядят в видимой части весьма не дурно… И вообще – толстенькие женщины, как я давно понял на личном опыте – очень хороши в постели! В общем, я стоял на пороге кухни и размышлял – стоит мне трахаться с этой бабой, или нет – милое занятие, согласитесь, особенно, если учесть, что нахожусь я в доме своей будущей жены! - Господин чего-то желает? – молодец, тётка, догадливая! Естественно, желает! Много чего желает, но для начала: - Намажь мне на хлеб мармеладу или мёда, - ух, блин, как они облегчённо вздохнули-то! Не, ну а чо? Ну люблю я по утрам сладенького налопаться! У меня от этого настроение улучшается! Так что – терпите, суки! – И как тебя зовут, женщина? - Мара, - промямлила кухарка и бросилась к столу, на котором лежал завёрнутый в холщевые полотна свежий хлеб, - Вам из серединки или горбушку? Поприжаристей или светлый? – засуетилась она. - Горбушку и можно пригорелую! – я даже изволил улыбнуться. Толстушка Мара раскраснелась, отхреначила мне здоровенный ломоть хлеба и с завидной для её комплекции шустростью, метнулась к полкам с горшочками. - Есть прошлогодний мёд и яблочный мармелад, - отрапортовала она. - Яблочный мармелад, - быстро ответил я и подмигнул одной из девчонок-помощниц, которая тоже моментально густо покраснела и захихикала, как дурочка. И чего все девки так на меня реагируют? Получив свой сладкий кусочек, я подошёл всё же к столу и подхватил с него оставшийся кусок хлеба, после чего кивнул на плешивого деда: - Пойдём, покажешь, куда поставил моего коня! – после чего развернулся к уже преданно роняющим на меня слюни девицам, которых мне ещё предстоит опылить, и добавил, - Благодарю вас, дамы! – и направился уже на выход, когда услышал робкий голос кухарки. - Господин, прошу меня извинить, я насчёт обеда, - она поймала мой взгляд и быстро затараторила, - Мясо сильно прожаривать или средне? Морковь подавать резаной кружками или полосочками? Куропаток запекать с яйцами внутри или так обкладывать? Печёный картофель делать со шпигом или с коровьим маслом? Сколько в порридж добавлять шкварок? Вино подавать сладкое или крепкое? Или и то и другое? Вы эль будете? Я немного приболдел от такого напора этой очаровательной женщины. Но я бы был не я, если бы сразу не нашёлся. - А что вам велела хозяйка? – вкрадчиво поинтересовался я и приподнял левую бровь. Мара покраснела: - Просто сказала приготовить, но я бы хотела, чтобы вам понравилась моя стряпня… Я еле сдержал собственные губы, которые так и распирало ухмыльнуться, и всё же смог на полном серьёзе ответить этой достойной дородной красотке: - Мне понравится то, что ты сделаешь, но если ты к этому добавишь сладкий пирог с какими-нибудь ягодами – я буду благодарен тебе вдвойне! – вот теперь можно позволить себе и улыбнуться, но так, чтобы кухарка не возомнила себе чего лишнего раньше времени! И я вежливо отсалютовал ей своим честно захваченным бутербродом, после чего торжественно выплыл из поварни к ожидающему меня за её дверью мужику и знаком указал ему топать впереди меня! Уже в конюшне я узнал, что старый хмырь, оказывается тут у них большой авторитет – старший конюх, а не хрен собачий! Мой Нортуг действительно стоял в самом порядочном стойле. Я похлопал его по шее, погладил нос, отдал ему треть захваченного из поварни хлеба и даже поцеловал в его пушистый лобик. Мой красавец благодарно потоптался на месте. Старый пень, которого местные называли Питер, очень удивлённо смотрел на то, как мы с Нортугом нежничаем. Я про себя даже усмехнулся – видимо, мой мальчик успел им тут дать жару! Чёрт, как же я люблю своего коня за его сволочной норов! Так, а копыта они почистили? И я полез смотреть его задние стройные ножки – вот суки! Я аж зарычал! Задние копыта как были в грязи, так и остались! Я молча выдрал из руки старого хрыча щётку, лично очистил грязь и ткнул щёткой в нос деду: - Чтобы это было в первый и в последний раз! – сказал я ему и сразу направился в соседние стойла – посмотреть, как там кони отца и брата – с теми было всё в порядке – они были тщательно вычищены, их я тоже угостил местным хлебом – пусть тоже привыкают к стряпне местной кухарки! Старик конюх, когда я вышел из конюшни, выглядел крайне расстроенным и явно желал высказаться, пришлось любезно предоставить ему эту возможность. И дед выдал! - Милорд, он никого к себе не подпускает! Его держали мы втроём, да ещё пятеро охранников! Он лягался и кусался! Мало Нортуг, надо думать, их отлягал – ума не прибавилось! Я пожал плечами и молча отправился обратно в это старое облезлое гнездо, именуемое замком Эйдон. Старый кретин, как ни странно, с уважением посмотрел на меня и даже поклонился. Они тут что – идиоты все, начиная с хозяйки? Или всё же через одного? Я ещё некоторое время побродил по дворовым постройкам – ничего примечательного – кругом запустение! Слуги разленились до такой степени, что им уже в лом убрать траву между каменными плитами площадки для рыцарских турниров! Я ещё раз со стороны посмотрел на этот тихий ужас и заметил, что одно крыло замка, похоже, пытаются восстанавливать… Неужели эта моя так называемая невеста все доходы тупо вкладывает в эту выгребную яму? Да этот замок больше похож на старое кладбище! Если я когда-нибудь и решу тут что-то делать – то для начала снесу весь этот хлам, и на его месте построю что-то более подходящее! Короче – я был порядком зол, когда вернулся в замок. Вот, блин, а долго я шлялся-то! Моя новая пышная знакомая Мара уже начала накрывать на стол! А ведь и правда – есть хочется! Я подмигнул милой толстушке, она образцово-показательно покраснела. Решено, при случае мы с ней точно пообжимаемся у тёплой печки! Папаша заметил эти наши с кухаркой «переглядки», и, как обычно в таких случаях, нахмурился, правда, промолчал. Ну ещё бы! Боится, что «невеста» заподозрит неладное! Обед был именно таким, которого я и желал – всё без исключения было действительно вкусно приготовлено. И, если бы не присутствие моей драгоценной суженой, которая следила за каждым моим движением, как коршун за кроликом, я мог бы посчитать себя счастливым, но от одного единственного взгляда на эту вечно на чём-то сосредоточенную девицу, мне хотелось тупо напиться, лишь бы не видеть её кислую морду! Если бы она хоть иногда улыбалась или хоть украдкой попыталась построить мне глазки, я, может быть, и посмотрел бы на неё, как на более достойный предмет. Но девка была какая-то вся зажатая, нервная. Может, у неё с головой проблемы? Тогда всё проще – через год после венчания я просто отправлю её в монастырь! И проблема будет исчерпана! Все будут довольны – король тем, что приграничное графство находится в моих руках, я тем, что совершенно свободный граф, отец тем, что я всё же исполнил его мечту, а эта - тем, что я в её жизни был! Короче, под конец обеда я уже знал, как вести себя с этой Вероникой Стоун – я просто не буду её замечать, чтобы не портить собственное настроение, ничего в своих привычках менять тоже не буду, ну, и, для начала, всё же немного поторчу в этом так называемом замке. Какой же я замечательный! Я точно лучше собаки! От избытка чувств к себе, любимому, я даже вздохнул, но явно не вовремя – эта курица с перепугу чуть не уронила кувшин с элем! Безрукая недоделанная овца! Я еле увернулся от брызг! Блядь, если бы не отец с братом, я бы ей не только высказал за косорукость! Ну, правда, у меня аж ладонь зачесалась – так захотелось отвесить этой обморочной оплеуху, чтобы привести в чувство! А тут ещё драгоценный родитель возжелал полюбоваться на этот так называемый «замок»! Да уж видел я его! Ну да ладно – изображу или попытаюсь изобразить хоть что-то похожее на заинтересованность… Порадую родителя! Пока мы бродили по развалинам, я пару раз чуть не навернулся, а эта стерва ещё и всю дорогу пыталась заглянуть мне в глаза – тут бы шею не свернуть, а ей, видишь ли, подавай знаки внимания! Отъебись, девушка, я и так не в настроении! В тот момент, когда я уже был готов послать всё и вся к чертям собачим – появилась кухарка и увела это недоразумение в женском обличие. А я, наконец, высказал своё мнение – кратко и ёмко: - Нахуя мне всё это надо? – и воззрился на родителя, который тоже так себе уже пылал желанием женить меня на этой рухляди, правда, немного постояв и подумав, он неожиданно заявил, что, если я всё же взвалю на себя этот, как он выразился, непосильный для меня груз, и всё же подпишу все положенные бумаги, то он, в свою очередь, полностью оплатит из своего кармана (!) не только венчание со всеми втекающими и вытекающими, но и восстановление дижона Эйдона! Ну, на такие аргументы даже у меня не нашлось сразу возражений, правда, и согласия я своего тоже не стал давать – пусть помучается, старый пройдоха! А в замке мы уже с ним сцепились основательно, и я бы дожал его и заставил бы отказаться от этой затеи с моей женитьбой, но эта девица помешала! Ну до чего же невоспитанное создание! Мало того, что подслушивала, так ещё и попыталась наброситься на меня с обвинениями! И даже успела насмешить меня, заявив, что лично напишет королю, чтобы он освободил меня от неё! Я уже хотел её расцеловать на прощание, но опять ввязался мой не в меру бойкий родитель и опять отправил девицу собирать вещи, чтобы как можно быстрее отбыть в Алнвик. Он что - надеется, что там, за приделами этого раздолбанного шотландцами и корявым управлением замка, я в ней что-то увижу приемлемое для себя? Что-то я сильно сомневаюсь – таких чудес просто не бывает! Как только она ушла, я тоже не стал задерживаться, чтобы не наговорить отцу и брату лишнего со зла – я объявил, что устал и хочу спать! Я не стал дожидаться разрешения, я просто поднялся из-за стола, залпом опрокинул вино, что было в моём кубке, подхватил два печёных с мёдом яблока, показавшихся мне наиболее крепкими и убыл в комнату, которую приготовили специально для меня. Кстати, там я ещё не был! Вот и посмотрю – как она относится к гостям! Сам-то я отношусь к любым гостям с некоторой долей пофигизма – у меня для этого есть экономка и управляющий, а тут экономкой даже не пахнет – девица сама распоряжается по любым вопросам, про управляющего – вообще молчу! Немного побродив по полутёмным закоулкам я, кажется, нашёл то крыло, о котором мне говорил брат (он успел побывать в свое комнате). Теперь надо определиться с дверями… Кажется, вторая справа… Или слева? Плевать! Я подошёл к той, что справа и хотел уже открыть её, но услышал оттуда женский голос. Это была не моя невестушка, а другая женщина. Интересно – обсуждаете, значит? Похвально, девицы! О! А той, второй, я понравился! Она назвал меня лордом-красавчиком! Лестно и приятно! Я немного постоял и послушал, какой я милый мальчик в глазах скорее всего служанки. А это грымза так ни слова и не сказала! Ну, что ж! Я надкусил второе яблоко и, демонстративно громко постукивая шпорами, пошёл дальше – к той двери, которая вторая слева. Да… Ну, примерно вот этого я и ожидал. Ничего интересного – безликая комната, стены которой обшиты старыми шпалерами. Комната юной девственницы – другого слова нет, кровать-то стоит у стены, и такая узкая! Вообще-то я не так чтобы уж сильно здоровый, скорее наоборот, тощеват, но чего-то я сомневаюсь, что я на ней умещусь… Что ж… Я скинул сапоги, отстегнут пояс, расстегнул камзол, стащил кружевной ворот, и, как есть, осторожно начал гнездиться поверх пёстрого одеяла (лезть вовнутрь мне чего-то противно!). Не люблю я узкие кровати, особенно, когда на них предполагается спать в одиночку! Я немного погнездился – нет, не удобно! Точно во сне упаду! Неужели тут нет даже нормальных кроватей?! Если я на ней женюсь, мне что – вот на этом её трахать? Увольте! Чем после этого дела дальше от неё лягу, тем мне будет спокойнее! А лучше – вообще обитать в разных комнатах! В общем - пришлось мне подняться и подтащить к этому хлипкому недоразумению здоровенное и жутко тяжёлое кресло. Теперь я хотя бы спокоен за целостность своего великолепного и горячо любимого многими тела! Слава Богу, уснуть я могу в любой обстановке, если чувствую себя хоть в относительном порядке. И я уснул. В одежде. Быстро. Крепко. Без снов! Утро принесло мне жестокое разочарование в этой прекрасной жизни – мой папашка ночью с братцем мозгами пораскинули и решили, что нечего тянуть с венчанием – окрутят меня с этой шушарой ровно через десять дней… Видать, сильно напугались, что я могу сбежать из-под венца! Да… Это бы был не просто скандал! Нет, я же не дурак – зачем мне такие приключения? Дядя Генри, он же герцог Ланкастер, и без того слишком много меня покрывает – не стоит испытывать его терпение, оно мне ещё пригодится, когда я начну бракоразводный процесс, который хрен выиграешь без поддержки таких, как материны родственники! Мама… Как давно я её не видел! Пять лет уже прошло… Это единственная женщина по которой я на самом деле скучаю… Она красива, умна, легка в общении, остроумна, в общем – настоящая урождённая Монмут, а не эта её сестричка… И чего отцу не понравилось? Что кокетничала ну, и не только кокетничала, с другими мужчинами? А нечего её было бросать одну на полгода! Вояка хренов! Навоевался и нарисовался вершить свой праведный суд! Сволочь! Жаль, что я был ещё слишком мал, а то я бы тебе показал, как позорить маму! А тут ещё эта клюшка тоскливая под ногами шастает и испуганно поглядывает на меня. А я чего? Да ничего! За те деньги, что отец мне предложил на восстановление дижона, я согласен лечь даже с этой, которую даже мысленно не могу называть по имени – передёргивает! И как я с ней буду жить?! А вообще-то это пусть она думает, как будет жить со мной! Её проблема, вот пусть с ней и гребётся! Я попытался отделаться от невесты и уехать пораньше, но отец был жуть какой суровый – он весьма любезным тоном порекомендовал мне всё же ехать со всеми, аргументировав своё решение тем, что Эйдон всё же находится на границе с Шотландией, а я, если вдруг местные разбойники что удумают, буду очень ценным трофеем! Пришлось согласиться, смириться и заткнуться. А раз уж я еду со всеми, то… Я пошёл в поварню к Маре, вручил ей кошель с серебром (им этого вполне хватит!) и велел накупить всего, чего надо и не стесняться – это далеко не последние деньги! И главное – когда прибудет обоз с некоторыми моими вещами и одной милой престарелой женщиной – не пугаться, а слушаться её советов, ибо мисс Маршалл будет занимать должность экономки замка, женщина она вдовая, серьёзная, и мои привычки знает лучше, чем я сам! На прощание я всё же не сдержался и погладил толстушку по её мягким щёчкам! Она так мило покраснела – жесть! Чёрт, ну и какого хрена я этой ночью постеснялся пригласить её проводить меня в мою комнату с благородной целью посветить мне, пока я буду переодеваться? Придурок! Но – поздно! Да, моя будущая благоверная перед отъездом меня ещё раз порадовала – она собрала всех местных и поставила им задачу беречь замок! Я чуть не всплакнул от умиления – она действительно дура или всё же претворяется? Патриотизм, конечно, это здорово, но он всё же должен подкрепляться некоторыми материальными стимулами, детка! Бля, стимулировать надо всех, даже бабу, если хочешь её поиметь! Мне стало смешно, и я быстро удрал к своему Нортугу. Как не удивительно, но до Алнвика мы добрались без приключений к ночи того же дня. Я сдал порядком уставшего Нортуга на поруки отцовских конюхов и ломанулся было к себе, но опять же мой драгоценный родитель остановил меня – типо надо представить девицу герцогине Элизабет и леди Андреа! Ладно! Ещё немного потерплю! Хрен с вами! И я ещё почти час мило улыбался мачехе и жене брата! Хорошо хоть покормили нормально, а то за весь день я подкреплялся исключительно элем и сладкими сухариками, что дала мне в дорогу Мара. Есть холодное мясо я отказался принципиально! Ненавижу походную жизнь со времён, когда мой родитель возомнил себе, что у меня есть военный талант и отправил меня в действующую армию, правда, под присмотр дяди Генри, но от этого мои впечатления лучше не стали – это тогда какой-то придурок-шотландец воткнул свою грёбаную отравленную стрелу в мою правую ногу, правда, как потом оказалось, это была мелкая царапина, но кровищи было! В общем, я грохнулся в обморок – ну не выношу я вида крови, тем более – своей! Очнулся я уже в собственном полевом шатре на походной кровати, рядом – бледный перепуганный Лари и не менее бледный дядя Генри, который уже пару раз, как потом выяснилось, пытался начинать письмо моему папаше, потому что наш бестолковый лекарь заявил, что у меня критическая потеря крови и я навряд ли выживу! Хорошо хоть ногу ему не дали отрезать! А то вообще было бы обидно – от того случая у меня на ляжке остался ну совсем еле заметный белый шрамик – тонкий, как шерстяная нить и не длиннее наконечника стрелы, но он так впечатляет женщин! Они просто обожают его целовать! И при этом свято верят, что я такой героический воин, что куда б деваться! Наивные – при моей комплекции и лёгком весе быть воином – смешно! Я без посторонней помощи в боевых доспехах самостоятельно с места сдвинуться не могу! … А на самом деле – погиб мой конь Каннибал, которого я поднял на дыбы, чтобы увернуться от этого дикаря! Хороший был конь… Настоящий боевой конь! Сильный и выносливый… Норгут совсем не такой – он арабский скакун – тяжёлого рыцаря он ни в жизнь не подымет! Но он очень быстр, норовист и необычайно умён! Этот разбойник ни раз и не два выносил меня из крайне неприятных историй! Я усмехнулся собственным мыслям, чем моментально воспользовались женщины. Мачеха спросила, что я одену на венчание? - Синий, королевский синий, матушка! – с вежливой улыбочкой заявил я, с удовольствием наблюдая, как её лицо смущённо вытягивается, но ответить мне она точно не посмеет! Сама спросила, я тебя за язык не тянул, между прочим! А вообще, лучше бы спросила, собираюсь ли я туда вообще? На это самое венчание! Папаша покраснел так, что я уж понадеялся, что у него удар приключится и это венчание будет перенесено на неопределённый срок, но, тщетно, родитель сдюжил, и даже вежливо рассмеялся, сказав, что только так и должно быть! Было приятно глянуть на эту, которая, очевидно, так ничего и не поняла. Но, не буду слишком мозолить светлые очи миледи и моего достойного отца! Я самым культурным образом раскланялся, сославшись на вдруг рухнувшую на мои хрупкие плечи усталость, связанную в буквально недавно перенесённым недомоганием, и быстренько отбыл к себе в комнату. Свобода! Я совершенно свободен ближайшую неделю! Не долго думая, я отправил Лари опять седлать Нортуга, а сам отправился переодеться. К сожалению, милорд слишком хорошо меня знает – папаша лично явился ко мне, отправил моего слугу обратно – расседлать коня, а мне устроил так называемый «Большой» разговор. Ну, как делать наследников, меня учить не надо – регулярная практика должна когда-нибудь перейти в реального младенца, это я и без него давно знаю, и то, что жену надо уважать, я тоже слышал, можешь не трудиться – у меня такой пример перед глазами сейчас, что прям и не знаю! И я всё же спросил его о том, что меня давно уже мучает: - Я твой сын? Вопрос того стоил, наш Великий аж с лица сошел, видимо наступил я ему на больное яйцо этим вопросом! Ну, и что ты мне ответишь? Вот так – глаза в глаза. Один на один. Признайся, я ведь и сам всё прекрасно знаю! Ведь за что-то же ты лишил меня права общаться с моей матерью, которая была твоей женой и которую ты, скотина, обязан был уважать, как ты сам мне тут сейчас втираешь! Можно подумать ты не знаешь, что при Дворе на меня смотрят ни как на Маннерса, а как на побочную ветвь Монмутов или вообще хрен пойми кого! Думаешь, это приятно, постоянно ощущать на себе косые взгляды этих напыщенных уродов? - А твоя мать тебе не говорила? – попытался он сбить меня с толку. - Естественно, нет! Ты же сам ни разу де дал мне с ней даже поговорить наедине! - Ты – мой сын! – о, как! А как это сказано! С каким, чёрт его дери, апломбом! Я сейчас расчувствуюсь и разрыдаюсь нафиг! - Ну, тогда… Отец, - я кривенько усмехнулся, - Скажу тебе, как родному, не останавливай меня! Я всё равно уйду и вернусь утром, так что не волнуйся, я уже давно взрослый мальчик! Но папаша не пожелал униматься: - Роб, если у тебя есть какие-либо сомнения в отношении твоей принадлежности к Маннерсам, то я тебе твёрдо заявляю, ты – не бастард. А то, что вы с братом крайне мало похожи, - это ты мягко выразился, мы вообще не похожи! - тоже объяснимо – разные матери! Ведь ты – копия своей матери, - а вот сейчас скажи мне, что у меня «дурная кровь», а то давно что-то не напоминал, но он сказал другое, но вполне близкое по духу, - Лицо, волосы, манера держаться, острый ум и полное отсутствие морали! - Отец, - с изрядной долей сарказма оборвал я его, - А мои, пардон, физические данные? Известные мне Маннерсы - мужчины крупные, а я на вашем благородном рыцарском фоне выгляжу, как тень этого самого рода! - У твоего прадеда была точно такая поджарая жилистая фигура! – быстро ответил он мне, пряча глаза. Ну, конечно! Кто ж твоего деда-то видел? Разве что ты сам! И то, как и я, на портрете! – Его доспехи хранятся в оружейной палате, если хочешь – можешь примерить, должны подойти, - вот делать мне нехрен, как шариться по этим жестянкам! - Он тоже был так себе воином, - вздохнул мой старина и тоскливо посмотрел на густую черноту за окном. Врёт. Боится и врёт. Вот чёрт! Что-то мне подсказывает, что сегодня мой драгоценный родственник решил во что бы то ни стало остановить меня! Не на того напал, сейчас я тебя доведу, и ты сам будешь рад моему отсутствию хотя бы до утра! - А раз уж ты завёл душеспасительную беседу о продолжении рода, и напомнил мне, что я являюсь племенным жеребцом, который должен и обязан, то почему у тебя с Элизабет нет детей? В точку! Он покраснел и набычился! Сейчас начнёт стучать копытами и биться рогами о косяки! Отвечай же! Я еле сдерживал злорадство, и смотрел на него самыми что ни на есть честными глазами. - Понимаешь, - промямлил мой звереющий милорд, но я ему не дал договорить. - Довоевался? – хмыкнул я, - Она у тебя хотя бы женщина, в смысле ты её хоть раз трахнул должным образом или всё так – на французский манер? - Щенок! – так-с, родитель начинает подходить к должной точке кипения, ещё чуть-чуть… - Если хочешь, я могу и её сделать! – на полном серьёзе предложил я, - Пусть хоть раз в жизни познает, что такое мужчина внутри! Тем более, мне надо потренироваться, а то скоро как-то надо будет лечь с этой…, - я невинно пожал плечами, продолжая честными-благородными глазами смотреть на уже не находящего слов папашку. Отлично! Процесс пошёл, продолжаем, - Или ты боишься, что, как и у всех Монмутов, один раз познав настоящую близость, и у нашей холодной Элизабет сорвёт «крышу»? Я хотел ещё кое-что добавить в том же духе и, естественно, про «дурную кровь» герцогов Корнуоллских не забыть, но не успел - мой милорд молча ввалил мне звонкую пощечину и пулей выскочил за дверь. Ну нихрена себе силища! От его удара я свалился на кровать и начал там кататься истерично хохоча. Блядь, да у меня начинается истерика! После хохота наступил ступор и из глаз сами по себе потекли запоздалые слёзы. Ну и чего я, как девка? Я с силой поднял себя и сразу окунул голову в тазик с водой для умывания – надо успокоиться… Нервы у меня ни к чёрту… Не забывайся, Роберт! Никто из них не достоин ни малейшей твоей эмоции! Они хотели, чтобы ты выглядел, как холодный Нортумберленд, а не горячий Корнуолл – получите и распишитесь в получении! Хрен вы меня пробьете на эмоции! Я - только для себя! Ну, и для узкого круга избранных лично мною… Я одной рукой открыл крышку зеркала, другой вытащил чистое полотенце. Внимательно посмотрел на себя – нормально! Сейчас Лари меня побреет… Или ну его нафиг? Так, уголки глаз красные, а сами глаза зелёные… Хреново… Я похлопал себя по бледным щеками – так уже лучше. Осталось ополоснуться и переодеться, а то от меня до сих пор ещё воняет потом Нортуга. Я высунул нос за дверь: - Лари! Мой верный слуга был рядом, я и не сомневался. Через час мы с Нортугом уже благополучно покинули моё родовое гнездо и взяли курс на небольшой замок в десяти милях к западу – там меня всегда примут – в любое время, в любом настроении и в любом виде! Головных болей у хозяйки в моём присутствии не наблюдалось ни разу! Неоднократно проверено! … Очередной раз вернувшись в Алнвик с первыми лучами солнца, я бросил поводья коня дежурному конюху и, в припрыжку, помчался в поварни – там, я точно знаю, уже испечён свежий хлеб, кухарка сварила специально для меня сладкую овсянку, а молочница принесла свежее молоко! Я нёсся по полутёмным коридорам нижней части замка, когда прямо под ноги мне выскочила девочка – моя маленькая племянница Бетти! - Роб! – взвизгнула она и обняла мои ноги, - Как хорошо, что я тебя нашла! Я тебя давно ищу! Твой Лари сказал, что ты должен быть внизу! Я искала тебя, а ты всё не находился… - Зайка, - я присел и поцеловал пушистые волоски на макушке моей красавицы, - А ты почему не спишь? Где твоя Мэри? - Мэри спит, я не стала её будить, - девочка состроила очень милую мордашку, - Просто я проснулась и решила с тобой позавтракать, а то ты завтра женишься и больше не будешь сидеть со мной в поварнях по утрам… Ты же знаешь, что мама и бабушка не разрешают мне сюда ходить одной, а сёстры со мной точно не пойдут, они такие зануды… Кстати, - о! Строго глядит эта юная леди! Повезёт кому-то – сил нет, когда она вырастет, - А ты где был? Вчера после ужина леди Вероника тебя искала! - Так таки и искала? – я еле сдержался, чтобы не рассмеяться. - Ну, понимаешь, она никому не говорила, что ищет, но мне было очень скучно, и я за ней немного последила…, - вот бесстыдница! Маленькая, а уже пройдоха, мне уже жаль Аарона, - Она несколько раз проходила мимо твоей комнаты и даже один раз остановилась около двери, но потом пошла быстро-быстро так, что я за ней больше не успела… - Это не хорошо, юная леди, следить за старшими! – я хитро подмигнул шалунье. - Так где ты был, Роб? – не отставало небесное создание. Я изобразил на лице загадочность, поднялся с корточек, взял её за руку: - Пошли завтракать! - Ну, Роб…, - заканючила мелкая хулиганка и начала натуральным образом упираться, - Ну где ты был? Папа вчера маме сказал, что ты опять ушёл в загул! А что такое загул? – она упорно дёргала меня за руку и явно хотела, чтобы я её взял на руки, пришлось сдаться и подхватить эту настырную девчонку, но она не унималась, она нагло цеплялась за мои волосы, а потом вообще склонилась к уху и начала туда шепелявить, - Ну где этот твой загул находится? Я никому не скажу! Кстати, от тебя пахнет, как от маминых новых духов, что папа привёз ей из Лондона в последний раз! Епическая сила! Это мы ночью с Нэнси баловались с её духами, и она прыснула на меня! Ну у меня и племяшка растёт! Не девчонка – следопыт! - Бетти, - начала я самым загадочным образом, - Я тебе сейчас открою самую страшную тайну! Но ты должна мне поклясться, что больше не будешь одна по ночам бегать по замку! - Клянусь! – не задумываясь ответила девочка, - Ты только расскажи… - Меня вчера вечером похитила самая настоящая ведьма! И утащила в свой страшный замок в лес! - голубенькие глазки заблестели от восторга, - А Нортуг меня спас! Он, как самый настоящий волшебный конь, узнал, что ведьма держит меня в своём пропахшем женскими духами сундуке, прискакал, разбил крышку сундука и спас меня! Но учти, ты обещала одна по замку больше не бегать! – напомнил я цену нашей сделки. - Хорошо, хорошо! – закивала маленькая хулиганка, - Я запомнила! Роб, ты только скажи – а где сейчас это ведьма? Она опять тебя не похитит? А то сегодня приедет какой-то загадочный Ланкастнер, а с ним какая-то Шарлотта, и ты их обязательно должен увидеть до венчания! - А это ты откуда знаешь? – уже удивился я осведомлённости своей племянницы. Она, паразитка, кокетливо мне улыбнулась, поправила мои волосы, чмокнула меня в небритую щеку и с нахальной (практически моей!) ухмылочкой, сообщила: - Папа маме говорил! Они думали, что я сплю! Вы, взрослые, такие наивные! – рассмеялась она. Вот ведь маленькая прошмандовка! Но всё равно – я её не просто люблю! Я её обожаю! И она это прекрасно знает, подбивая меня на различные мелкие шалости, на которые боится подбить собственного отца – уж сколько я её катал на собственной спине! Мы даже немного прокатились на Нортуге сначала вместе, а потом она сама сидела в мужском седле и пришла в полный восторг! А сколько мы с ней «потаскали» засахаренных яблочек из большого глиняного кувшина, что стоит в самом дальнем углу кладовой за поварней! Да… Мне будет очень не хватать моей маленькой шалуньи… Я улыбнулся моей зайке, покрепче прижал к себе: - Я буду очень скучать по тебе! - Я тоже, - вздохнула моя малышка, - бабушка говорила, что когда леди Вероника родит тебе наследника, ты сильно изменишься, а я не хочу, чтобы ты менялся! Ты же не изменишься из-за какого-то мальчишки? Нет, - продолжила она рассуждать, - Конечно, если твоя жена родит тебе дочку, мне будет проще упрашивать маму и папу навестить тебя, а если сына…, - она тяжело вздохнула, - Эти мальчишки такие вредины! - Но я же – мальчишка? – я изобразил изумление, стараясь не рассмеяться. - Ты – не мальчишка! – строго ответила мне племяшка, - Ты – мой Роберт! Я только за тебя замуж пойду! Да уж… сказала, как отрезала! Ну и характер! - Детка, я же твой дядя, твой папа не позволит нам пожениться! – я внёс своё маленькое сокровище в поварню и кивнул на наш с Бетти излюбленный столик поварихе, мол, давай туда, - К тому же я завтра женюсь. Куда ж я эту жену дену? - А она старая станет и умрёт! – ответила «добрая» девочка, - А там я как раз подрасту… - Так ведь и я стану стареньким! – рассмеялся я. - Нет, - замотала головой малышка, - Ты никогда не станешь старым! Дедушка так и сказал на той неделе бабушке, когда вы приехали сюда с леди Вероникой! Он сказал, что у тебя полные штаны детства! Ребёнок, ты чего несёшь? Я окончательно развеселился, а наша старая повариха так вообще рассмеялась и установила перед нами горшок с кашей. И мы приступили к завтраку – благо Бетти уже девочка взрослая (целых пять лет!) и она знает, что кушать надо молча! Я лично ей объяснял этот непременный постулат, когда её родители потерпели сокрушительно поражение на этом фронте! И вот, в самый разгар нашей милой домашней трапезы, в поварню неожиданно ввалился мой папаша… Вот чёрт, чего ему тут надо? Пришлось его поприветствовать, и моя маленькая леди тоже радостно подскочила – как же! Дед припёрся! Милорд с усмешечкой поцеловал Бетти в лобик и даже похлопал меня по плечу: - Неужели я вижу своего Роберта? – усмехнулся он. И тут вступила моя племяшка! Вот почему я не взял с неё обещания никому не рассказывать о наших с ней разговорах?! Убить меня мало. Но – поздно! Детище начало вещать… - Милорд, - начала она крайне светским голосом, примерно, на манер взрослой леди, - А между прочим, лорда Роберта вчера похитила злая колдунья! Она спрятала его в своём сундуке в лесу, а Нортуг его спас! А я его вот нашла уже тут! Это ужасно, дедушка! – захлёбываясь, шептала мелкая сплетница, - А если бы Нортуг не догадался, где Роб? Завтра же венчание! Мне пошили такое красивое платье! И к тому же мама сказала, что мне можно будет стоять прямо рядом с алтарём, когда пастырь будет их венчать! Бог мой! Такая маленькая, а уже такая женщина! Подозреваю, что всё же я Маннерс больше, чем мне казалось до этого момента – Бетти однозначно дочь своего отца, а он у нас на всю голову Маннерс! Я закатил глаза и уткнулся носом в кружку с молоком, лишь бы не видеть лица собственного благородного родителя. - Да ты что? – полным сочувствия голосом поинтересовался мой папаша, - И где же та колдунья его подкараулила? Роб? – он тронул рукой мой локоть, чтобы я обратил на него внимание. Пришлось повернуться к нему и уставиться на него самым серьёзным образом, мол, я тут вообще не при чём! А вот этой мелкой засранке я ещё отомщу! Я сердито уставился на племянницу: - Ты зачем об этом всем рассказываешь? А вдруг я теперь так и останусь заколдованным? Учти, это – тайна! – я погрозил ей пальцем и щёлкнул по кончику любопытного носа, - Завтра во время венчания чары колдуньи спадут, если ты не будешь об этом трепаться на каждом углу! - Но дедушка ведь не все! Он же – дедушка! – заверила меня проказница. - Он прав, - неожиданно поддержал меня отец, - Предлагаю создать тайный союз с целью спасения Роберта от колдуньи и её злых чар! Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Что-то у меня сегодня настроение хорошее – не к добру это… И папенька не ищет повода почитать мне нотации, хотя прекрасно понял, где я был… - А что тут у нас на завтрак подают? – весело подмигнул он Бетти, та сразу забыла про мои сказки и принялась потчевать деда. Надо отдать должное милорду – он честно жевал с нами щедро сдобренную мёдом овсянку, хотя обычно предпочитает по утрам хороший кусок холодного варёного мяса! Нет, что-то не то… Подозрительно всё как-то. Но сейчас не время прощупывать почву – мелкая шпионка следит за каждым нашим жестом, уж она-то точно знает много такого, что у моего старикана волосы бы встали на дыбы, узнай он о степени осведомлённости такой маленькой девочки! Она иной раз такое мне выдаёт, что хоть стой, хоть падай! Каких нравственных мук мне стоило хотя бы то, когда она начала пытать меня о том, как делают детей! Именно делают! А не как их Бог даёт! Оказывается, она услышала, как Аарон сказал Андреа, что надо бы сделать сына! Ну, и естественно, моя зая помчалась выяснять подробности у меня – у кого же ещё-то? Видите ли, ей подумалось, что история об аисте, рассказанная ей леди Элизабет, не совсем правдива, потому что самой леди аист деток не приносил, а, следовательно – откуда ей знать? А мне, можно подумать, аист кого-то приносил! Я был в шоке. Но выдержал и это! Теперь Бетти знает, как это происходит у собак! Ну, а что? Пришлось её сводить на псарню и показать всё как есть – ведь не отстанет же! Правда, я всё же сказал, ей, что у людей всё по-другому! И только любящие муж и жена могут сделать ребёночка, а так просто Бог им его не даст! Короче, наплёл с три короба, но она осталась крайне довольна, и больше не совала в спальню родителей свой любопытный курносый нос. После завтрака мы с отцом сопроводили маленькую леди в её комнату и сдали там на поруки её няни. Вот теперь, когда мой «хвост» отвалился, по всей видимости, и начнётся то, ради чего папаша меня искал в такую рань и снизошёл даже до поварни! Он кивком приказал мне следовать за ним, мне ничего не оставалось, кроме, как подчиниться его молчаливому приказу. Мы пришли в его кабинет, он уселся за свой огромный стол, заваленный бумагами, а мне указал не кресло у стены, под портретом короля. Я молча сел и уставился на него. Он тоже довольно долго разглядывал меня, такое ощущение, что впервые, блин, видит! Папаша, вы во мне дырку проглядите! А мне завтра под венец между прочим – род продолжать! - Мне кажется, я, наконец, тебя понял! – сообщил он после этой длинной паузы. Интересное начало, посмотрим, что будет дальше… - Скажи мне только, чем тебе так ненавистна эта милая девушка? Интересный вопрос. Я его перед собой даже и не ставил. Я вообще не думал о моей будущей жене! Он хочет знать, как я к ней отношусь… А действительно – как? Я натурально задумался… Да… Как уж не крути, но она красивая… Для женщины красивая, сразу оговорился я сам себе. У неё хорошая фигура, в меру выдающаяся грудь и вполне упругая задница… Ну чего ещё? Глаза… Чёрт! А какие у неё глаза?! Нет, не помню! Она слишком сильно меня раздражает для того, чтобы я начал приглядываться к ней! - Чего молчишь? – прервал мои размышления милорд, - Выдумываешь более-менее правдоподобную причину? На это ты мастер! – он грустно усмехнулся, - Видимо, я мало времени с тобой проводил… Но то, как ты умеешь манипулировать чувствами людей…, - он развёл руками, - Не зря Ланкастер так сильно в тебе заинтересован! Воин из тебя никудышный, но политик, если ты когда-нибудь перебесишься, получится просто идеальный! Тебе соврать человеку в глаза – как яблочко надкусить! И ведь тебе все при этом верят! Да… Мне практически нечем гордиться… Я родил идеального пройдоху и плута… Понеслось!!! А я-то грешным делом, подумал, что родитель действительно начал меня понимать! - Отец, я полагал, что мы поговорим с тобой не о нормах морали сегодня… Полагаю, ты хочешь заключить со мной, как с уже практически состоявшимся графом Эйдоном, некоторое соглашение… - И это тоже, - кивнул он мне в ответ, - Я очень надеюсь, что в твоих жилах всё же течёт кровь, а не корнуоллский яд! Надейся! Чего тебе ещё-то остаётся? Я, с загадочным видом, кивнул, мол – продолжай излагать, я ну очень внимательно слушаю. - После того, как ты произведёшь на свет наследника или наследницу, ты сразу получишь столько денег, сколько считаешь нужным на восстановление дижона… - Хотелось бы по точнее, отец…. - Хорошо, я дам тебе пять тысяч фунтов! Этого хватит и на разрушенную стену! Но сначала – ребёнок! - Я подумаю, - усмехнулся я, хотя и был очень удивлён такой дикой щедростью, да за такие деньги я буду трахать эту Веронику, пока лично не прощупаю наличие потомства в её утробе! Кстати, а откуда у него такая сумма? Практически годовой доход Короны! - И чего тут думать? Или она тебе ну вообще совсем противна? – еле слышно выговорил папаша. - Некрасивый женщин не бывает, отец! По тому нам и дана для этого дела ночь! Под её покровом все кошки серы! Единственное… Откуда ты возьмёшь такую сумму? - Половину даёт твой дядя Генри, который тоже весьма заинтересован в благополучном исходе завтрашнего мероприятия… Ах, вот оно что! Родственнички настроены решительно – раз уж нашли общую точку соприкосновения! В принципе, я уже смирился с потерей свободы, даже начал строить кое-какие планы на будущее… При этом в мои планы не входит смена привычек, прошу это отметить отдельным пунктом договора! В общем и в целом я подписал кучу бумаг, в которых со стороны невесты выступал сам Эдуард (читай – дядя Генри), а со стороны жениха – я, уже не как барон Италский, а с момента подписания бумаг, как граф Эйдон. Отец был доволен моей сговорчивостью, видимо, он ожидал, что я буду оспаривать каждый пункт, но я не вижу причин, по которым я должен отказываться от откровенно выгодного для меня брака, да к тому же с учётом того, что тратиться на восстановление Эйдона мне не придется! Мы расстались с отцом весьма довольные друг другом. Я отправился к себе – надо же, наконец, посмотреть, что там мне пошили на завтрашнее, как он выразился - мероприятие? То, что я высказался насчёт цвета камзола и плаща неделю назад, ещё ни о чём не говорит – эти мои леди могут нарядить меня во что угодно, лишь бы это нечто соответствовало платью невесты! Такую грустную картину я видел на венчании моего лучшего друга Томаса де Лие, графа Оксфорд, который сейчас, как преданный пёс, сидит у ног своей Сиены и нянчится с дочкой… Я тоже хочу дочку! Девочки обычно больше похожи на отцов, чем на матерей… Моя точно будет вся в меня! А с женой я как-нибудь разберусь… Да уж, я вздохнул и открыл дверь собственной парадной спальни, которая в скором времени уже станет гостевой для графа и графини Эйдон… Лари уже развешал на моих тяжёлых доспехах новый бархатный костюм цвета индиго. Я посмотрел на крой и качество пошива – вполне прилично. Лари предложил примерить, но я отказался и попросил подготовить мне ванну. Надо хорошенько помыться, чтобы смыть с себя эти предательские женские духи! После полудня, когда я только-только успел более-менее обсохнуть, за мной пришли – в большом зале меня ожидал свежеприбывший герцог Ланкастер и одна особа, имя которой называть вроде как не велено! Боже! Отец сдержал своё слово! Мама приехала! А я не поверил Бетти! Я еле сдержался, чтобы не побежать вниз как есть – в большом банном халате! Вместо этого я вежливо улыбнулся посыльному и попросил передать, что скоро буду. Я быстро оделся, причём сам, так как Лари я только вот отправил вниз принести мне чего-нибудь перекусить, а то до обеда ещё далеко, а завтракал я очень давно! В общем, я вполне спокойно спустился в центральный зал. Маму я узнал сразу – даже монашья одежда не может скрыть её очаровательную фигуру! Увидев меня, две сопровождающие её монашки, поклонились и вышли за двери. Папаша тоже что-то промямлил относительно того, что ему куда-то срочно надо и тоже ушёл, оставив меня с Ланкастером и моей матерью. Мило. Чудесный подарок к свадьбе сына к той сумме, что ему и так придется выложить за всё это безобразие! Как только папаша сошёл со сцены, мама, буквально как девочка, побежала ко мне и обхватила меня руками. - Сынок, - выдохнула она и начала целовать моё лицо, - Мой маленький мальчик! - Шер, тише, нас могут подслушивать, - это уже дядя Генри пытается оттащить её от меня. Не надо! Не трогай её! Мне так хорошо в её объятиях! Знал бы ты, сколько раз в детстве я мечтал об этом?! Успокаивало только то, что Аарона его мама тоже не могла обнять и приласкать – нам была выдана леди Элизабет в качестве матери. Не скажу, что она злая мачеха, но я для неё всё же не сын, а племянник, и мне этого забыть так и не удаётся. Аарону проще – его мать умерла при родах, но мне-то, при живой маме, называть тётку матерью – дикость какая-то! - Мамочка, - сорвалось с моих губ и она сразу расплакалась, ну вот… А я хотел как лучше… Мы с дядей отвели маму к мягкой скамеечке, усадили и сами сели по бокам, а она всё плакала и цеплялась своими тонкими изящными пальцами за ворот моей рубашки. - Ну не надо, мам, - смущённо промычал я, - Я завтра женюсь… - Она тебе хоть немного нравится, милый? – тихо спросила она, жадно глядя в моё лицо, - Скажи мне правду, умаляю! Я задумался. Сначала отец задаёт этот вопрос, теперь вот – мама… Нравится ли мне моя невеста? Скорее – да, в обратном бы случае я, скорее всего, всё же отказался от неё… Или мне нравится идея стать (извиняюсь! Я уже им стал!) графом? А если и то и другое? - Немного, - выдавил я из себя, - Во всяком случае, вчера она показалась мне не такой скучной, как при нашей первой встрече… Думаю, я некоторое время продержусь рядом с ней… - Некоторое? – стальные глаза дяди Генри смешливо сощурились, - Что ты хочешь этим сказать, мой мальчик? Надеюсь, твой отец озвучил тебе цену вопроса? Я кивнул, мол, озвучил, и чего теперь? - Я сделаю этой женщине ребёнка, - кивнул я и тут же спохватился, блин, ну и чего я несу при маме? – Извини, мама… - Я знаю, что ты не по любви женишься, сынок, - вздохнула она, - Но я должна тебя предостеречь от возможных ошибок… Я видела эту девушку. Она показалась мне несколько холодноватой для тебя, но всё же очень милой! Когда Генри спросил твоего отца о тебе, она так скромно покраснела! Мне кажется, ты ей нравишься значительно больше, чем она тебе! Мне её даже немного жаль… Но я всё же надеюсь, что она сможет окружить тебя тем теплом и той заботой, которые тебе так необходимы… Тем более, мой брат и Перси проявили воистину королевскую щедрость… - Мама, - я улыбнулся ей и погладил её руку, - Если бы ты только знала…, - я вздохнул, собираясь с мыслями, - дело в том, что я собираюсь отправить её в монастырь, как только она родит мне дочь! - Я бы хотел, чтобы у тебя был сын! – усмехнулся Ланкастер. - Хорошо, пусть рожает двоих! Мне без разницы! Но – дочь обязательно! – усмехнулся я ему в ответ. - Упрямец! – рассмеялся дядя, - Но мне нравится ход твоих мыслей! Из письма Маннерса я понял, что ты крайне недоволен тем, что тебя так резко надумали женить, но ты рассуждаешь вполне здраво! - он пожал вторую мамину руку, - Я же говорил тебе, Шер, что твой сын очень благоразумный молодой человек и что он умеет контролировать свои эмоции! - Я боюсь за тебя, Роберт, - прошептала мама и опять расплакалась. Ну вот что за ерунда! Я совсем не так представлял себе наш совместный разговор! Я начал её утешать – гладить по голове, она привалилась к моей груди: - Ты так хорошо пахнешь, - всхлипнула она, - Совсем, как в детстве, когда я тебя купала… Бог мой! Она сама меня купала? А я ничего этого не помню… Дядя Генри тихо поднялся и медленным прогулочным шагом отправился в дальний конец большого парадного зала Алнвика. И мы с мамой просто поговорили вдвоём. Точнее – говорила она, а я всё слушал, и слушал её тихий нежный голос, в котором было столько боли, столько выстраданной любви, что мне даже стало немного стыдно от того, что я хочу лишить Веронику и наших будущих детей этого простого счастья – быть рядом… Вернулся отец, увидев, что мы с мамой сидим рядом обнявшись, он немного покривился, но смолчал и направился к Ланкастеру. С его появлением мама как-то вся поникла и смутилась. Она первая поднялась и встала передо мной, сложив руки на груди: - Похоже, больше нам нельзя разговаривать, дорогой мой, - вздохнула она, - Я завтра буду присутствовать на венчании. Он не посмел мне отказать в этом! А тебя я прошу лишь об одном – будь со своей женой внимателен, для девушки венчание – предел мечтаний! Пусть у неё от него остануться только приятные воспоминания! – она перекрестила меня и отошла в сторону, ожидая дядю и отца, которые медленно шли в нашу сторону. - Хорошо, - кивнул я и подхватил её руку, - Обещаю тебе, что венчание она точно будет вспоминать, как самое прекрасное! – я поцеловал мамину руку и посмотрел в её глаза. Видимо, она поняла меня без слов, потому грустно улыбнулась: - Какой же ты ещё глупый маленький мальчишка, Роберт! Не делай того, о чём потом явно пожалеешь, ты ведь не так жесток сердцем, как хочешь казаться… Она что-то хотела ещё добавить, но подошёл отец и она замолчала. А потом папашка позвал монашек, что её сопровождали и они увели маму, оставив меня с дядей Генри и отцом. Мне стало одиноко. Я развернулся и вышел вслед за ней, чтобы хотя бы посмотреть, как она уходит… Завтра я увижу её снова, и, возможно, опять довольно долго нам не дадут встретиться… Ну, что же, видимо, такова наша с ней судьба… Я вздохнул и направился в большой обеденный зал, где уже давно подали обед для всех собравшихся. Напиться, что ли? Я с лёту выпил полный кубок красного вина, но настроение не улучшилось, тем более, что в зал вошла моя невеста – опять вся такая скромная и совершенно никакущая! Я придвинул к себе блюдо с холодной варёной телятиной и чашку с каким-то соусом и начал очень заинтересованно пропихивать это дело в себя, лишь бы не видеть эту постоянно о чём-то сосредоточенно думающую девицу! Нет, я не могу есть, когда на меня так смотрят! Пришлось оторваться от еды, одарить будущую супругу хоть каким-то взглядом (сомневаюсь, что получилось добрым, но уж что есть, то есть!), я приклонил голову перед дамами и удалился нафиг! Лучше спущусь в поварни и нормально там поем горяченького! Что я и сделал. А потом мирно поплёлся в свою комнату спать – завтра у меня будет ой, какой насыщенный событиями день! И всё бы хорошо, но сегодня уже нет смысла ехать на ночь к Ненси – она приехала на моё венчание, я даже видел её в большом обеденном зале. Но, естественно, не подал виду, всё так, как мы с ней договорились. Она у меня женщина вдовая, может, ещё выйдет за какого-нибудь придурка? Мне же нашли вот дурочку, и ей найдут! Да… Хорошая она баба – горячая и весёлая! Не то что эта леди Вероника… И всё же интересно – девица ли она? Склоняюсь к тому – что нет. Даже если в монастыре она и сохранила невинность, то прожив три месяца в своём раздолбанном замке на границе с Шотландией, да практически без охраны – навряд ли! А, может, она потому и такая взвинченная вечно, что боится того, что я её выставлю за отсутствие девственности? Это она, конечно, зря… Хотя, всё же хотелось бы, чтобы молодая жена оказалась девицей… С такими вот мыслями я и уснул. Проснулся я от того, что Лари начал громыхать вёдрами, готовя для меня ванну. Я хорошенько потянулся, поднялся, обнаружил, что мой слуга уже успел не только натаскать мне горячей воды, но и принести мне горшочек с кашей, кувшин молока и целую булку ещё тёплого белого хлеба. Нет, мой Лари куда лучше моей будущей жены, которая за эту неделю не соизволили даже попытаться предложить мне чего-нибудь за общей трапезой! Чёрт, через каких-то три-четыре часа я буду совершенно женатым человеком! Нет, не просто человеком! Я буду женатым графом Эйдон! Я официально женюсь на титуле и графской короне! А сколько потом сплетен будет! Самая приличная из которых будет о том, что я продал себя, как проститутка! А вот интересно, кто-нибудь из этих сплетников отказался бы от титула графа, предложи им король подобный брак? Естественно – нет! Короче – завидовать будут зверски! Знали бы они, какое «приданное» к этой графской короне прилагается вместе с девицей повышенной странности, и, возможно, не первой свежести, придумали бы другие сплетни! …И вот я, весь такой из себя великолепный и свежевыбритый, стою в красиво украшенной цветами нашей фамильной церкви перед алтарём, рядом – специально для этого дела присланный Эдуардом епископ и герцог Ланкастер в качестве дружка. Мама, с сопровождающими её монашками, сидит чуть в стороне, где и полагается монашкам. Аарон с семьёй и леди Элизабет – в первом ряду рядом с монашками. Томас с женой и дочкой тоже прямо передо мной. Милая у них девочка получилась! Ко мне подошла моя маленькая проказница Бетти, молча, с очень серьёзным выражением на ангельском личике, потянула вниз, я склонился к ней, и она шепнула: - Я никому ничего не говорила! Не бойся, больше колдунья тебя не тронет! - Спасибо, солнышко моё, - шепнул я в ответ и отправил её обратно к Андреа. Как же томительно ожидать невесту!!! Особенно, когда ты – жених! Я уже все лики и фрески в деталях рассмотреть успел, прежде, чем, наконец, она нарисовалась под руку с моим папашей! Оппаньки! А она у меня ничего так сегодня – симпатичная, оказывается! И платье на ней приличное, и фигурка ладненькая! Прости Господи, о чём я только думаю в Твоём Доме? Но, я же жених, мне должно быть простительно? Я же желаю собственную будущую жену! Это нормально, так ведь? Я уставился на епископа, который как-то подозрительно строго глазел всё это время на меня. Чего уставился? Видишь – никуда я не сбежал до сих пор! Венчай скорее и пошли вино пить за нашу с ней долгую плодотворную жизнь! И началась церемония. Скажу честно – я устал стоять смирно и с умным видом отвечать на поставленные стандартные вопросы. Ну, вроде, всё! Теперь я – женатый человек! Епископ с постным видом велел нам обменяться кольцами. Какое облегчение! Я посмотрел на свою жену (страшное слово, между прочим!) и так мне стало хорошо и легко на душе от того, что отмучился, что я даже улыбнулся ей. Дурашка потеряла дар речи, смешно, но весьма мило, есть надежда, что у нас всё же что-то путное получится, кроме детей, естественно! А вот, собственно, и самое главное в этом фарсе – моя графская корона! Дядя Генри с очень торжественным видом зачитал письменное повеление Его Величества и возложил на мою голову старинный серебряный обруч графа Эйдона. Всё. Я – граф. Мечты моих родителей обрели реальные очертания, дело осталось за мной – я должен сделать наследника, а там – хоть трава не расти! Я быстро глянул на маму – она улыбалась. Хоть кто-то получает ото всего этого истинное наслаждение, кроме моего папаши и, похоже, моей молодой жены! А потом мама вдруг расплакалась… Ладно, продолжим, что ли, праздничные мероприятия? Что там у нас дальше по плану? А дальше по плану - молодым – сидеть и выполнять пожелания гостей, а гостям – есть и пить за их здоровье и счастье! Немного изменю клише и буду ни в чем небе не отказывать! Моя молодая жена за столом сидела, как кол проглотивши – бледная, перепуганная какая-то, почти ничего не ела. Зря. Праздничный обед был весьма не дурён! И на вино отец тоже не поскупился – отличное аквитанское вино! Я отсалютовал своим кубком каждому достойному гостю, и почти со всеми даже пригубил из него. Надо постараться быть при памяти к ночи – я же должен узнать точно – девица моя жена или нет? Если нет, то я в нашей опочивальне уже приготовил флакончик с бычьей кровью (ещё вчера вечером я побывал на бойне и тихонько зачерпнул из чана, что стоял под подвешенной на крюках освежёванной тушей), ибо осторожность в таких делах явно не помешает. Надеюсь, он мне не пригодится… Я задумался и не заметил, как мой кубок окончательно опустел, пришлось махнуть виночерпию, чтобы не забывал наполнять! Миледи смотрит на меня, как на преступника… И чего? Я свою норму знаю, маменька! Можешь не волноваться. Ты даже не представляешь, как меня отрезвляет присутствие собственной жены! Ха! Ну вот… Общество начинает «созревать»! Сейчас мы по настоятельной просьбе дяди Генри будем целоваться. Я посмотрел на это своё недоразумение – оно испугалось! Мне стало смешно. Честно – смешно просто невыносимо как! Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться! Так, милка, встали – я потянул девицу, чтобы она поднялась, теперь сделаем вот так - я положил одну руку на её талию (какая приятная упругая спинка!) и притянул к себе поближе, другой рукой приподнял её подбородок: - Да не трясись ты! – шикнул я и быстро тронул губами её трясущиеся не пойми от чего губы. Блядь!!! Что это было?! Моё тело среагировало на одно мимолётное касание? Я хочу ещё! И я поцеловал её по-настоящему, как полагается целовать, по моему мнению, желанную женщину… О, это просто замечательно! Мне нравится моя жена – она имеет приятный для меня вкус, и, похоже, я ей тоже понравился – её грудь очень волнительно затрепыхалась от частого дыхания. Отлично, детка, мы точно весьма плодотворно будем проводить наш совместный досуг! А теперь – сядем обратно и успокоимся… И не надо, леди Элизабет, на меня смотреть такими глазами! Я теперь женатый мужчина, и у меня есть мой личный ад, что сидит сейчас рядом и трясётся, как овца! Я даже немного пихнул свою жену ногой под столом, но она, похоже, этого даже не заметила. Ну и фиг с ней. Пусть сидит, как истукан! Скоро уже её отведут наверх, а там и моя очередь настанет… Блин, ну девка она или нет?! Я уже весь извёлся от неизвестности… Ночь буквально упала, и своей тяжестью придавила меня к креслу… Её уже почти полчаса, как увели наверх. Ещё немного, и я окажусь с ней наедине. Как мне её называть? Жена? Вероника? Леди? Чёрт, я не знаю… Я не могу понять эту женщину! Она внешне холодна, как лёд местных озёр, но когда я её целовал, я чувствовал, какая она горячая… Кто из нас будет господином в постели? Я ещё отпил вина, и тут меня подхватили и буквально поволокли наверх к ней. Нет! Я ещё на готов! В смысле – морально не готов! Я не понимаю, чего она от меня хочет! Но вслух я смеялся мерзостным сальным шуточкам и требовал возврата к холостой жизни! Они оставили нас наедине. И что теперь? На огромной кровати лежит, вся скорчившись, как от судороги, перепуганная девка. Я долго смотрел на неё – нет, не так я представлял себе свою будущую жену. Совсем не так! В моих мечтах она хотя бы не боялась меня…А тут! И что мне с ней делать? Трахать, Роберт! Трахать! Для этой цели она и искала мужа! Ей нужен мужик, так вот и дай ей этого мужика, да так, чтобы она запомнила, что не стоит мужчину принуждать! Никогда не стоит! И я пошёл к ней. Бля… Меня, оказывается, шатает… Это не есть хорошо, дорогой мой, ибо, получается, что тебя развезло значительно сильнее, чем ты полагал. Ну, ничего. Главное – раздеться и – вперёд! Чёрт, сколько же на мне лишних тряпок… Всё, я готов. Ну, загадочная моя, получай то, к чему стремилась! И я тупо навалился на неё сверху… Потом зачем-то порвал хорошую ночную сорочку… Йопт… Какие сиськи! Упругие и даже не помещаются в моей руке… Я зверею от таких! Она просто по определению не может оставаться девочкой, имея такие буфера! Не слепые же кастраты её окружали?... Раздвинь ноги, дура!... Я, кажется, ей что-то сказал, и она приняла более-менее нормальную позу… Я больше не могу! Я пошёл! Ай, бля… Она – девка! Похер! Уже всё похер! И я с силой толкнулся вперед, разрывая девственную преграду… Жесть… Отлично… Я обессилено скатился с неё и прикрыл глаза – мне очень хорошо… Она смогла сохранить себя для своего скота-мужа, то есть для меня, который её даже не подготовил толком… Да и чёрт с ней! Главное – я получил удовольствие, а она его получит в другой раз! Она попыталась подняться – стоять, точнее - лежать и беременеть! Я надеюсь, что она залетит… Хотя, это навряд ли - я просто по-скотски её трахнул и под ней, скорее всего, сейчас нехилая лужа крови… А! Ерунда! Лишь бы не напрягалась. Вроде притихла, перестала всхлипывать, вот и отлично. Можно поспать. - Лежи, ты должна попытаться забеременеть! А лучше - спи, - я обнял её покрепче, чтобы ей не вздумалось опять куда-нибудь рвануть, и моментально провалился в сон. Вот чёрт! Что за грохот? Неужели уже утро? Как же трещит башка… Я поднялся, накинул на плечи халат. Моя жена смотрела на меня явно не зная, что делать – да что хочешь, то и делай! Она завернулась в одеяло и встала. Дьявол! Что я с ней сделал? Мне подурнело от обилия яркой алой крови на белоснежной простыне. Я отвернулся к окну и уставился на серый утренний туман. Если честно, я чуть не грохнулся в обморок, но вовремя успел отвернуться, чтобы разрешить им войти. С ними была моя Нэнси. Она лично сняла эту проклятую простынь и посмотрела на меня крайне удивлёнными глазами. Вот так, дорогая, и милые послушные мальчики иногда могут быть далеко не милыми и покладистыми! Они перестелили постель и вымелись, мы опять вдвоём… Я хочу спать! Я обернулся к своей… жене: - Тебе было очень больно? - спросил я усталым, как мне показалось, тоном, хотя меня слегка подташнивало от одного только воспоминания о тех мерзких пятнах, и более строго добавил, - Я же говорил тебе, чтобы ты не сопротивлялась! Я скинул с себя халат и плюхнулся обратно в постель. Перед глазами всё ещё плыли кровавые пятна… Нет, я этого не видел! Спать! И чего она стоит, как статуя Святой Магдалены? - Иди сюда и ложись. Ещё очень рано, можно поспать. На сегодняшнее утро больше никаких развлечений, - усмехнулся я, а она покраснела и опять затряслась. Боже, помоги мне это безропотно вынести! И я отвернулся, может, эта дурашка меня стесняется? Так, всё нормально – она прилегла где-то рядом… Спать, значит – спать! И я спокойно уснул. Уж не знаю, чем она там занималась, но проснулся я, когда солнце уже стояло высоко. Она лежала рядом и тупо пялилась на меня. Чего уставилась? Не видела мужика утром голодного и злого с больной головой? Бля, да ещё и голого, и небритого? Да, вот такой я по утрам бываю красавец! Сегодня, возможно, даже лучше, чем иногда! Я усмехнулся, напяливая штаны, а если при ней ещё и ночной вазон вытащить – она точно окаменеет навечно или онемеет! Ладно, не будем искушать судьбу – я подхватил свои шмотки и вышел за дверь, умоюсь и приведу себя в порядок в своей комнате под присмотром Лари! Нечего резко менять привычки - это может плохо отразиться на моём драгоценном для Британии здоровье! День прошёл можно сказать, плодотворно – свою молодую жену я видел исключительно, когда меня усаживали рядом с ней за стол. Я успел подписать несколько весьма полезных для Эйдона договоров, как в плане военного сотрудничества, так и чисто в экономическом плане. Не один я вижу отличные перспективы в этих землях! Даже мой дядя дал мне понять, что поддержит любую реформу и перекройку графства, так как сегодняшнее его состояние очень сильно желает лучшего! Ближе к вечеру леди Элизабет попыталась поговорить со мной о том, что произошло ночью, ей что-то сказала Андреа, которая вроде как разговаривала с моей женой. Интересно – чего эта дурашка смогла поведать? От мачехи я просто отмахнулся, сказав, что моя постель и моя жена в ней – не её печаль, мы как-нибудь разберёмся сами. Потом уже Андреа начала атаковать, мол, что у вас там случилось? Да пошла бы и ты вслед за миледи! Невестке я тоже порекомендовал думать не обо мне, а о собственном муже и возможном будущем ребёнке! Она обиделась и нажаловалась на меня Аарону, тот, правда, не стал вдаваться в подробности, а просто попросил меня думать, прежде, чем открывать рот! Знал бы ты, братец, сколько я думаю, а точнее – что я думаю, и что в результате говорю! Короче, не портите мне этот чудесный вечер, а то мне скоро опять в спальню… К этой… Я глазами нашёл Нэн и сделал ей знак подняться ко мне в мою комнату. Она меня поняла и сразу направилась наверх. Немного подождав, я последовал за ней. Когда я вошёл к себе, она сразу заперла дверь за моей спиной, и, не вдаваясь в выяснения отношений (чего уж тут выяснять?) начала целовать меня и быстро стягивать с меня одежду. Она всегда знает – чего и в какой момент мне надо! Будет крайне обидно (а, может, и нет?), когда её отдадут за какого-нибудь старого козла, у которого стоит раз в месяц! Через минут двадцать мы с ней уже лежали на моей «холостяцкой» кровати полностью расслабленные и довольные друг другом. Я помог ей привести себя в порядок, она помогла мне… Чёрт, у нас полное взаимопонимание! Мы понимаем друг друга без слов. Может, я всё же люблю её? Хотя… Нет, скорее всего – нет, у нас просто идеальная совместимость, к тому же я регулярно живу с ней уже почти четыре года, и за это время она успела увидеть меня в любом виде, она знает меня лучше, чем кто-либо! Собственно, я её тоже! Я же у неё не один вроде как друг! Ей нужен был душеприказчик и искусный любовник, отвечающий её не совсем нормальным, в понимании большинства, требованиям, а мне - женщина, с которой можно всё и в любое время – и мы нашли друг друга. - Спасибо, милая, - мурлыкнул я, прежде, чем выскользнуть из собственной спальни. - Всегда пожалуйста, - улыбнулась она в ответ и прикрыла за мной дверь. Отлично, теперь можно спокойно будет отоспаться! Я спустился вниз, чтобы чего-нибудь перекусить, распорядился в отношении подарков – чтобы начинали их отправлять сначала в Итал, а оттуда уже с некоторыми моими вещами всё это добрище обозом отправится в Эйдон – потешу самолюбие жены, так уж и быть! Всё. Пора. Я поднял свой кубок, допил оставшееся в нём вино и положил его на бок в знак того, что мне хватит. Я поднялся и, под дурацкие шуточки, типо «соскучился» и тому подобное, отправился наверх. Вероника была уже в постели – опять перепуганная, бледная и застывшим от страха лицом. Чёрт, мне даже нечего ей сказать… Ну и ладно. Я разделся, завалился, отвернулся от неё на всякий случай, а то эта моя жена вообще может опять не уснёт с перепугу. Спать. И плевать на весь мир! Проснулся я, как обычно, рано. Моя супружница то ли уже, то ли еще, но не спала. Пришлось под её пристальным взглядом одеваться и сваливать по-быстрому, что я и сделал под её недоумённым взглядом. Ну вот чего она так на меня пялится? Я скоро краснеть начну, ей Богу! Такое ощущение, что я чем-то перед ней виноват! Интересно – чем? Да плевать! День прошёл на редкость пакостно. Началось с мелкой ссоры с папашей, которому какая-та местная сука уже доложила, что я вчера некоторое время провёл в закрытой комнате с женщиной (хорошо хоть не сказали – с кем, и на том огромное спасибо!). Родственник, естественно, начал вызверяться, топать ножками и стучать рожками – мол, в моём доме блядства не потерплю и всё такое! Я его заверил, что буду просто счастлив свалить хоть сей момент и перестать позорить его светлое имя на веки вечные! Он как-то сразу поутих, видимо, представив себе размер скандала, который последует за моим отъездом, тем более, что сначала мне надо съездить в Итал, а потому брать с собой жену я не собираюсь – нечего ей там сейчас делать, в моей холостяцкой берлоге ещё не всё прибрано… Потом был дядя Генри, которому не понравилась кислая мина моей молодой жены, мол выглядит она так, как будто ты её за эти две ночи заездил до изнеможения! Ну и чего ему ответить? Что имел жену целый один раз и больше пока что не тянет? Или просто поржать? Поржал и обещал прекратить грязные домогательства! На том и разошлись. К вечеру переговорил с Нэнси. При всех. Она сказала, что уезжает к себе – ещё раз поздравила нас с Вероникой, пожелала счастья и много детишек. Добрая, блин, женщина! Надо её завтра ночью навестить! А то с этой «заезженной» женой до нормального секса как минимум две недели, а я всё же мужчина, и мне кое что очень даже надо… Ладно. Переживу. На крайняк везде полно дворовых девок, которым одно удовольствие подола поободрать! А завтра с утра официально отправлюсь в Итал, могу даже кого-нибудь с собой взять, например Аарона или Тома, мы давно с ним не общались. Он теперь человек жуть какой семейный, да и я теперь вроде как женат… Думаю Сиена его отпустит на денёк. Или – ну его нафиг, этот Итал? Успею ещё там побывать. Опять почувствовал на себе взгляд жены. И чего она на меня ТАК смотрит? Такое ощущение, что ждёт чего-то… Или боится? Странная она какая-то… И молчит постоянно со мной. Хотя, о чём мне с ней разговаривать-то? О развалинах, которые она называет замком? Боюсь, у неё мысли только о нём, о замке! Оппаньки! До меня только что дошло! А у меня, оказывается, есть соперник! Смешно, но я ему точно проиграю, ведь он – замок! Каменная махина! Вот пусть и трахается с ним сколько влезет! Стоп. Сначала – я! Я же муж как никак! Короче – сам себя развеселил, или это выпитое за сегодня? Ох уж эта свадьба… Я уже устал пить за собственное эфемерное счастье и благополучие… Отпустите меня! Но – нет. Надо продолжать вести полезные разговоры и заключать нужные сделки, пользуясь тем, что на моём венчании собрался практически весь королевский двор. Такое ощущение, что с Эдуардом остались одни камердинеры, все более менее важные персоны прибыли сюда вслед за Ланкастером. Дядя, по всей видимости, не оставляет надежду заполучить самый вкусный кусок Британии – её Корону… Я бы тоже не отказался, и, если бы не мой папаша-салдафон с его больным воображением, у меня бы были хорошие шансы… Дядя Генри это понимает, хитрый лис! Дал же Бог родственничков! Да и жену тоже…в довесок! Пора идти спать. Чёрт, вот кто бы мне месяц назад сказал, что буду идти в спальню женщины, как на Голгофу? Дал бы в морду. Но сегодня… Здравствуй, жена! Такое ощущение, что выражение её лица вообще не меняется - на неё посмотришь, любое желание пропадёт. Я разделся, молча улёгся, немного подумал и отвернулся. Спать. Завтра надо отправить гонца в Итал и ближе к вечеру вообще скрыться к Нэн, думаю, она уже дома…Приняла ванну и легла… Блядь, вот о чём я думаю? Надо успокоиться, а то на стояке не очень удобно лежать, а если перевернуться – эту напугаю чего доброго… Ну я и дожил! Лежу с одной, а хочу – другую! А можно и обоих! Вот это бы был номер! Горячая Нэн и холодная Вероника. Надо бы на эту темку посоветоваться с Нэнси – она вполне может дать некоторые советы моей супружнице! А сейчас – спать, хватит растекаться мыслями! Утро не принесло никаких изменений в мою так называемую семейную жизнь – всё та же перепуганная бледная девка, натягивающая на подбородок одеяло и я, быстро напяливающий штаны, чтобы честно свалить. Романтика, мать её за ногу! Может, нам вообще не стоит иметь общую спальню? Кстати, надо бы найти Тома. Что я и сделал, но уже ближе к вечеру, когда все письма уже были отправлены в Итал и Лари направлен на конюшню втихушку подготовить для меня какого-нибудь неприметного коня. Нортуг должен стоять в стойле и создавать иллюзию моего присутствия в замке. Завтра Том с семейством покинет Алнвик и я его очень не скоро увижу, у меня на ближайшие два года очень плотный график – надо родить наследника, получить деньги по распискам от родственников, отремонтировать этот грёбаный Эйдон и хорошенько надрать задницу шотландцам. Причем с последних хотелось бы тоже поиметь некоторую компенсацию за причинённый замку материальный ущерб… Но тут надо бы немного подумать ещё. Лэрд клана МакКуин, Шон МакКуин, с ним, пожалуй, можно будет состряпать договор о военном сотрудничестве, но только… Нужен Аарон и его старшая дочь! Если мы отдадим за Шона Алисию Маннерс… О! Это будет шикарный выход из создавшейся ситуации с моими границами! Шон – мой ровесник, так что это будет хороший брак. Надо намекнуть на такой ход событий Ланкастеру… И так, мой старый боевой товарищ Томас! Мы пожали друг другу руки, и, прогуливающимся шагом, направились вдоль наружной стены замка. - У вас было очень красивое венчание, Роб, - сказал он мне, - Он разрешил приехать даже леди Шарлоте… - Он не мог ей запретить, - усмехнулся я. - Ну да, - кивнул с хитрой улыбкой он, - Последний Монмут мужского полу женится! Я понимаю. Ланкастер уже слюни распустил – ждёт потомства! - Ни черта ты не понимаешь! – воскликнул я, - Меня, как портовую шлюху, подложили под графскую корону, с одной лишь целью – получить очередного Монмута, в законности рождения которого никто не посмеет усомниться! Мой папаша подсунул мне огромную свинью, отправив мать в монастырь за якобы «неподобающее замужней женщине поведение»! Ты прекрасно знаешь, что обо мне говорят все эти напыщенные ублюдки за моей спиной! - Роб, тише! – шикнул Том, да и правда, чего это я вдруг взбрыкнул? - Я в порядке, - вздохнул я. Знал бы ты этот «порядок»! С пяти лет, как этот сплавил маму, о порядке я забыл напрочь! Люди, а тем более, нашего круга – редкостные скоты! Сколько Аарон дрался за мою честь, пока я был маленьким! А потом к нему присоединился дядя Генри, который, правда, кулаками не махал, но имел привычку слушать и смотреть, а потом сопоставлять увиденное с услышанным, что в результате даёт результат почище хорошего боя! Да, я не так силён физически, как мне хотелось бы, за то я научился видеть истинные лица и умело пользоваться чужими слабостями! Я усмехнулся, Оксфорд это заметил и истолковал, конечно, по своему. - Будь мягче с людьми… - Да уж куда мягче-то? Вон, даже женился! Всё для людей! – усмехнулся я и носком сапога пнул камушек. - Сиена считает, что ты… Точнее, тебе Вероника не нравится. Она права? – он попытался поймать глазами мой взгляд, но я уставился вдаль. Когда я смотрю в глаза, иногда могу схалтурить, и, если оппонент человек опытный, как тот же Томас, который знает меня, как облупленного, я могу проколоться, что недопустимо! И я просто пожал плечами, а он продолжил, - Она права…, - он вздохнул, - Леди Вероника милая девушка… - Ей скоро шестнадцать! Мне подсунули практически перестарка! Точнее – почти конченную старую деву со всеми проистекающими их этого… Ну ты понял меня! Она вообще боится меня! - Я не удивлён! Когда принесли вашу простынь, я поначалу даже грешным делом подумал, что вы с ней разлили «девственный» флакон, уж очень много было крови… Но увидев её утром, бледную, с синяками под глазами и вообще какую-то… потухшую, что ли? Я понял, что нет! – он недоумённо помотал головой, - Ты был очень груб с ней, я не ожидал от тебя такого… Понимаешь, Роб, не стоит переносить в свою личную жизнь неудачи твоих родителей… Мне повезло, я встретил женщину, которая повернула мою жизнь в правильно русло! Оглядываясь назад, к нашим с тобой загулам, я понимаю, что это был чудесный этап молодости, но став женатым человеком, я узнал много нового – я узнал, что такое настоящие чувства между мужчиной и женщиной, когда понимаешь друг друга с полуслова, с полувзгляда, когда волнуешься не только за собственную шкуру… А когда она подарила мне дочь, я был не просто счастлив! Я не могу описать словами те чувства, которые я испытываю к своей семье! Моя Сиена, как и я – мы всё сделаем ради друг друга и ради наших детей, которых мы хотим иметь столько, сколько даст Бог! - Не путай, Том,- усмехнулся я,- Ты женился на любимой женщине, а я – на графской короне! Грубо говоря – на земле и будущем для Маннерсов и Монмутов! Да, я не люблю свою жену. И что? Таких счастливых пар, как ваша с Сиеной – раз, два и обчёлся! Мне же слишком надеяться на чудо не приходится… Сам видишь, что Вероника – далеко не Сиена! Такое ощущение, что в её монастыре только и делали, что учили мужиков ненавидеть! В голове один только замок, который, кстати, восстанавливать-то мне придется! И угрохаю я на него куда больше, чем она принесла в качестве приданного! - Ты восстановишь! – рассмеялся Том, - Куда ж ты денешься? - Если честно, не сильно-то и горю желанием… - Не ври! Ты же спать спокойно не сможешь, если знаешь, что на твоих землях что-то не так! - Ну, - замялся я, а ведь он прав…мне сейчас уже не даёт покоя этот рухнувший дижон… надо с папаши денег стрясти пораньше, желательно до нашего отъезда, чтобы уже начать приготовления к строительству, ну, там чертежи всякие, материал, работники… - Чего замолчал? – прервал мои размышления Оксфорд, - Ещё я хотел тебе сказать, что ты сильно изменился за те полтора года, что мы не виделись, друг, и изменился не в самую лучшую сторону… Я должен тебе это сказать! Не вскипай! - да я и не вскипаю! Да и не менялся я! Просто ты уже начал забывать меня, как это не грустно, - Ты и раньше-то тыл циником, а теперь ты стал мастером в этом деле! Ты этот сезон после ранения провёл в Лондоне, при дворе Его Величества? Или в постели вдовы О*Нила? - Ну, было дело, - кисло и двусмысленно согласился я. Вот откуда он это узнал? Да, я был этой зимой в Лондоне, и Нэн была со мной, но при дворе я практически не ошивался – чего мне там ловить? Мы с дядей Генри вели очередные переговоры с мятежными баронами Ирландии, устроившими крупномасштабные разборки с королевскими войсками на границе. Но эти подробности даже не для твоих ушей, дружок… Ты слишком прост для моих игр… А жаль, что приходится использовать твоё влияние вслепую! - Ещё раз хочу извиниться, что мы не приняли твоё любезное приглашение погостить в твоём доме на Мэйфер, наша Лизи ещё слишком мала, и мы боимся выезжать с ней далеко. - Да ничего страшного, я не сильно-то и надеялся! - Роб, ты сердишься! – он ткнул меня в плечо рукой, - Ты не такой бесчувственный болван, каким хочешь выглядеть! Хочу передать тебе от Сиены, с которой ты, похоже, принципиально не желаешь общаться, по каким-то одному тебе известным причинам, что ты и твоя жена ей очень симпатичны, и мы будем рады, если вы вдруг приедете погостить к нам! - О, как! – хмыкнул я, - Тогда передай своей жене, что я хочу с ней общаться, но мне мешаешь ты и моя жена! - Нет, Роб, ты точно не помрёшь собственной смертью в своей постели! – рассмеялся Оксфорд. Много ты знаешь о моей постели! Раньше, может, ещё кое-что – а теперь ты вообще отстал! Ты же у нас образцовый муж! А я – образцовый раздолбай! У меня плохая наследственность, дурная кровь – в общем, мне можно! Так вот мирно болтая и посмеиваясь друг над другом, мы с Томом сделали полный круг вокруг замка и обратно вошли в ворота. Там я сдал его на поруки Сиены, а сам отправился посмотреть – как идут дела в замке, где всё ещё продолжались торжества по поводу моего венчания с Вероникой Стоун. К тому же я решил, что перед отъездом, можно и немного подкрепиться. Моя жена была в зале, она о чём-то разговаривала с Андреа и мачехой. Жалуется? Не похоже… Надо бы к ней подойти… Да неохота. И я прошёл мимо, не заметив её взгляда, направленного в упор на меня. Я спокойно устроился рядом с Ланкастером, мы с ним немного выпили, закусили и посмеялись над комедией, разыгрываемой бродячими комедиантами. Начало смеркаться. Вероника ушла и я тоже ушёл. На конюшню. И уехал. К Нэнси. На ночь. Вернулся я под утро. Осторожно поставил коня в стойло и быстро поднялся по тайным переходим наверх – к нашей вроде как супружеской спальне. Открыл дверь и вошёл. Блядь! Эта курица вообще когда-нибудь спит?! Может, у неё бессонница? Сидит и лупится на меня своими глазищами! Да и хрен с ней. За то я спать хочу! Устал я. Но завтра всё равно поеду к Нэн, она обещала устроить сеанс игры… Обожаю эти её игры! Я молча разделся и завалился на свою сторону, естественно, отвернулся от греха подальше. И для верности накрылся одеялом с головой. Главное дотерпеть до вечера. Если бы не эта дурацкая свадьба – я бы остался с Нэн на пару деньков. Мы бы устроили секс-марафон – не вылезали бы из кровати вообще! Чёрт, и почему мне вдруг вспомнились сиськи моей собственной благоверной? Может, трахнуть и её? Мой дружок, похоже, согласен с таким ходом мыслей… Нет, нельзя. Нельзя быть такой скотиной, Роберт! Ей будет больно. Признайся хоть сам себе, что ты её тупо изнасиловал! Девка и так обморочная, а ты ещё и вот так вот с ней поступил! Это ещё что такое со мной? Эфемерная совесть Маннерсов посетила? Эдакая красотка вся в белом, но с косой? Всё! Пора с ней завязывать! Спать! Спать я сказал! Завтра, то есть уже сегодня, вечером у тебя будет феерический секс, правда, не с женой. Но, так как жена на данный момент, скажем так – больна, а здоровый организм мужа хочет, то… Парадоксально, но факт, будучи холостым, я не особо задумывался над вопросом с кем бы и когда, а женился и вот он – вопрос вопросов! Интересно, это у всех так, или я один такой «счастливый»? А, может, научить её французской любви? Хоть отсосёт, раз ноги раздвинуть не в состоянии… Блядь! Спать, Роберт!!! Я чуть не зарычал, но вовремя спохватился, что не один, и просто куснул подушку. Полегчало вроде. Совесть, или что там меня вдруг посетило, заткнулась. И я уснул. Проснулся я уже ближе к полудню. Никаких изменений – рядом та же, с тем же выражением лица и практически в той же позе. Было бы смешно, если бы не так грустно. Я натянул штаны, подхватил остальную амуницию и ушёл к себе. День прошёл, как в тумане – кто-то что-то спрашивал, я кому-то что-то отвечал, с кем-то разговаривал, кому-то улыбался, короче – занимался натуральной придворной хуебенью! Этот бесконечный пир, закатанный папашей, меня уже начал напрягать, я устал пить! Сегодня к вечеру назначен мелкий рыцарский турнир. Согласно протоколу, я обязан на нём поприсутствовать. Хорошо, что хоть только поприсуствовать, правда – в тяжёлых латах, ну, да и хрен с ним – вытерплю как-нибудь. Главное, чтобы Нортуг выдержал эти полчаса позора, а то и меньше – наша с ним задача всего лишь выйти и сделать круг почёта перед началом турнира. Как же я не люблю напяливать эти железки! В них жарко, душно! А эта гадость, которая закрывает лицо? Шлем с забралом, мать его…Правда, теперь он у меня куда интереснее выглядит – его венчает корона графа Эйдон! Но всё равно. Блин, только бы Вероника не увидела, как меня будут грузить на Нортуга! Как котёнка – практически за шкирку! Обмотают специальной сбруей и поднимут при помощи лебёдки на коня. Потом Лари приладит тяжеленный неподъёмный парадный меч, и мы с Нортугом с Божьей помощью, надеюсь, сдвинемся с места. В обратном случае (если Нортуг не сможет идти, или его ноги начнут заплетаться) меня снимут с него и переложат (другого слова нет!) на другого, более выносливого коня… Чёрт, а ведь мне меч надо будет доставать и «салютовать» им, а эта зараза меня может и перевесить! Нафиг парадный! Если меня хоть раз качнёт – по всему Королевству разнесут, что я в течении всех мероприятий был вдрыбодан! Достаточно обычного боевого скифского, который специально для меня привезли из земель гуннов! Классная штуковина, надо сказать. Он лёгкий и очень острый, им даже бриться можно, я пробовал в том моём первом и последнем походе и хорошо, что не с ним пошёл в бой, а то пропал бы он бесследно… Нет, ну мой Нортуг просто герой, а не конь! Он – выдержал!!! Мы с ним весьма прилично сделали круг почёта и остановились у таких же разряженных в доспехи, отца, Аарона и дяди Генри. Мне даже показалось, что папашка с облегчением выдохнул, когда мы с Нортугом остановились. Теперь, по идее, можно снять с головы эту железяку, у меня уже пот льёт на глаза! - Я больше не могу, - прогудел я отцу в лицо. Слава Богу он не стал настаивать на моём дальнейшем присутствии, и я медленно отбыл с глаз долой! Наконец-то меня вытащили из седла! Нортуг аж начал счастливо переступать с ноги на ногу – устал, мальчик мой! Хотел его погладить по носу, еле поднял руку! Чёрт! Да снимите же с меня эту грёбаную амуницию! Лари! Я сейчас упаду под этой тяжестью, честное слово! А как в них жарко! Шерстяная валяная одежда, наверное, уже насквозь! Меня ещё с полчаса раздевали. Устал я, как собака, от этих манипуляций! И как только отец и брат спокойно выносят эту пытку? Если уж сильно припирает, и просто обязательно надо напяливать на себя рыцарские регалии, я предпочитаю легкие латы с кольчугой и тёплый шерстяной плащ – в этой одежде значительно удобнее и можно легко маневрировать, когда тебя атакуют, а в этом – я с ненавистью глянул на груду блестящего железа – у меня еле хватает сил держаться в седле, не то что размахивать мечом! Блин, я весь потный. Надо срочно вымыться и проваливать – пока я доберусь до Нэн, уже будет полночь! Вернулся я, а точнее – вернули меня, в Алнвик, на рассвете. Сегодня Нэн была особенно страстной! Не смотря на то, что после «игры» она старательно вымыла меня, а потом растёрла мою спину ароматным розовым маслом, шкуру на спине всё равно саднит. Но мне всё равно так хорошо… Нэн обещала через пару недель отправиться в гости к родственникам своего покойного мужа, она даст знать, в каком коттедже остановится, тем более, там от Эйдона не далеко – часа три, и дороги хорошие…Она проводила меня до своей границы, а оттуда со мной поехал один из её доверенных рыцарей, он проводил меня прямо до ворот отцовского замка. Я кое-как пристроил лошадь в стойло, сам поднялся наверх прямо через парадное крыльцо (всё равно в это время все дрыхнут!), пойти к себе? Или – к этой? Может, она уже спит? Надо хотя бы посмотреть… Любопытно увидеть её спящей! И я всё же пошёл в нашу с ней спальню. Размечтался! Картина в этой спальне вообще не меняется! Сидит в кровати – на меня глядит и молчит! Заебись жена! Но я так устал и мне так хорошо, что просто ничего уже не хочу. А тем более – переться к себе, когда и тут можно с удобством отоспаться. А и хрен с ней, пусть привыкает! Я кое-как стащил с себя камзол, и, как был – в рубашке, штанах и лёгких верховых сапогах – рухнул навзничь на постель. Что хотите со мной делайте, но я хочу спать! Это всё, что я могу сказать о своём явлении к жене сегодняшним утром. Уснул я просто моментально. Проснулся я опять к полудню. Супружница моя, уже одетая и причёсанная, сидит у окна, подперев рукой подбородок и наблюдает за мной. Молча. Уже хорошо. Стоп! Где моя рубашка?! Бляяяя… Она меня раздела, а я этого даже не почувствовал… Неловко получается… Но-но, надо играть дальше и при плохой карте, Роберт! Я поднялся, спокойно потянулся, накинул на плечи (кстати, жжение прошло, масло у Нэн просто чудодейственное!) рубашку, потянулся за штанами, и тут моя жена открыла рот: - Где ты был, Роберт? – я чуть от неожиданности не промазал ногой в штанину, оказывается, она ещё и разговаривать умеет, а она продолжила, - Скажи мне, что с тобой случилось? Ты упал с лошади? Ебическая сила! Я еле сдержался от распирающего меня хохота, но, похоже, всё же ухмыльнулся, она что – вообще ничего в этой жизни не понимает? Нет, ну так у меня скоро комплекс совестливости Маннерсов разовьётся! И как ей объяснить подоходчивее, чем я занимался этой ночью? Я хотел было сказать, что Нортуг вообще скотинка норовистая, но передумал, когда она опять открыла свой рот: - У тебя вся спина изодрана, может, спросить у леди Элизабет мазь? Вот только мачехи мне и не хватает, чтобы следом прискакал папаша, за ним, естественно, Аарон, а потом, чтобы окончательно меня добить – Ланкастер! И все с проповедями о добродетели! - Ну не молчи же! – уж лучше бы ты молчала, дорогая, бери с меня пример, хотя, в данной ситуации, мне тебе, собственно, и сказать-то нечего, ты всё равно ничего не поймёшь, ты для меня слишком невинна, как выяснилось совсем недавно… Ничего, раз уж я у тебя первый, я постараюсь сделать из тебя то, что нравится мне. А я люблю «голодных» женщин! В общем – поиграем, милая моя, в мою игру – называется «Упроси Роберта тебя трахнуть!» Я решительно натянул сапожки, подхватил камзол и молча вышел – думай, что хочешь, но я заставлю тебя валяться у моих ног! И никакого Эйдона тебе не будет нужно – только я. Тогда не будет дурацких вопросов – типо где я был? И почему у меня разодрана спина? Научись сначала быть любезной с мужем, а потом уже предъявляй претензии! В своей комнате я привёл себя в порядок. Лари принёс мне завтрак, я спокойно поел и обратно завалился спать – всё же вымотала меня Нэн сегодня! Думаю, ближайшие дня три-четыре я буду полностью свободен от своих мужских потребностей и смогу отдать всего себя, любимого, делу графства Эйдон! Скорее бы уж свалить туда, надоело это лицедейство до жути! Хочу просто свободно ходить по дому, в котором никто за мной не следит и не бежит сразу докладывать милорду папаше, что я делаю, как и с кем! Ещё немного и такими темпами я на самом деле полюблю эту груду камней, что зовётся Эйдон! Роберт Томас Маннерс-Монмут, барон Италский, граф Эйдон. Чёрт подери, а как красиво звучит! Мне нравится, а остальные могут сидеть в пустой спальне и думать где я сегодня ночью шлялся! Я улыбнулся собственным мыслям и мысленно же погладил свою многомудрую голову.