Любовь переживет

POV Эрик В этот самый день я родился сорок два года назад. Я всегда ненавидел свой день рождения, потому что он постоянно приносил ужасные воспоминания. Этот день никогда не праздновался дома, когда я был ребенком, и никто не пытался сделать его особенным для меня. Сегодня это не только мой день рождения, но и середина бала по случаю Хэллоуина. Я так нервничаю, боясь испортить отношения между мной и Кристиной. Она согласилась сопроводить меня, но я боюсь, как бы не заставить ее чувствовать себя неловко со мной. Прошедшие несколько дней Густав помогал мне украшать, но сейчас время праздника. И Кристин, и Густав направились в гостевую комнату, чтобы переодеться, пока я расхаживал туда-сюда в своем костюме Красной Смерти. Я ужасно омерзителен, омерзителен и испуган тем, что может произойти. Сегодня ночь, в которую я могу доказать Кристине, что я истинный джентльмен, тот, с которым она не сможет расстаться, когда настанет весна. Пока я измерял комнату шагами, мое тело начало потеть. Ох, почему же я так нервничаю? — Кристин, я люблю тебя… — сказал я, смотря в зеркало на свою маску. Но это не кажется мне правильным. Я стянул ее, смотря на свое отвратительное лицо, сжимая маску в пальцах. — Кристин, я… Но я остановился. Я не достоин любви своего ангела. Есть много вещей, которых я достоин, но любовь не одна из них. Я хочу, чтобы она осталась со мной навечно, но как я могу ожидать от нее того, что она бросит своего привлекательного щеголя только потому, что я этого хочу? Я хочу, чтобы она осталась со мной по собственному желанию. Я ухаживаю за замужней женщиной. Вот и все, что я делаю! Кристин замужем, а я соблазнил ее и занялся с ней любовью, с женщиной, которая не принадлежит мне. Я сорвал с себя шляпу и лихорадочно пробежался пальцами по прядям своих волос. Почему я оставил ее десять лет назад? Если бы я остался, она бы пошла за мной на край земли! Она могла быть моей! Она бы вышла за меня замуж! Но вместо этого я был трусом и сбежал. — Кристин… — я вернул на место маску и шляпу, торопясь в холл, где с ней же и столкнулся. Я отошел на шаг назад, сердце остановилось в груди, а я уставился на прекраснейшую женщину передо мной. Она одета в розовое платье. Как я мог игнорировать ее присутствие, если она вот так наряжена? Она даже улыбается, глядя на меня… — Готов идти? — спросила она. Я мог только кивнуть в ответ, продолжая пялиться на нее. Вышел Густав, одетый в точную копию моего костюма Красной Смерти. — Я готов идти, мистер Уай, — сказал он, улыбаясь с моего костюма. — Мы выглядим одинаково. — Да, — подтвердил я, — так и есть. Я не могу противиться удовольствию от своей семьи… не сегодня. Сегодня Кристин согласилась сопроводить меня на бал, и это — именно то, что я собирался сделать. POV Густав За всю свою жизнь я не видел бала более зрелищного, чем устраиваемый мистером Уайем. Оперный театр украшен захватывающие золотые и черные цвета, каждый дюйм освещен фонариками Джека, которые мы вырезали вместе. От этого мое посещение становится еще лучше, чем для других детей. Их не много, но я насчитал около десяти. Они наряжены как ведьмы и скелеты, а младенец одет как тыковка. Как только мы вошли в холл, к нам подошел доктор Гангл с маленькой девочкой рядом. Она примерно моего возраста, одета в мерцающее черное платье и такую же маску. Ее волосы кудрявые и черные, такие же, как и у доктора Гангла — Мистер Уай, я бы хотел представить Вам свою дочь Самину. — Привет, — она выглядит немного смущенной, но я так рад встретить другого ребенка. Я вышел вперед и протянул руку. — Привет, я Густав. Должно быть, я напугал ее, потому что она спряталась за ногой своего отца. — Ну, Самина, не будь такой. Это сын мистера Уайа… — Прошу прощения, что не спрашивал, — начал мистер Уай. — Но я не знал, что вы женат. — Был, — ответил он. — Моя дорогая умерла, давая жизнь Самине. Мы переехали сюда восемь лет назад из России. — Мне очень жаль, — сказала моя мама. — Спасибо, Кристин, — доктор Гангл посмотрел на меня. — Самина, почему бы тебе не взять Густава и не научить его ловить яблоки? Она кивнула, и я последовал за ней к месту, где играли другие дети. — Если ты сын мистера Уайа, то почему я не видела тебя раньше? — Это длинная история. Мама и я будем здесь до весны. — А потом что вы будете делать? — Поедем обратно к папе. Кажется, это запутало ее. — О чем ты говоришь? — Я не знал, что мистер Уай мой отец до некоторого времени назад. Я жил в Париже, веря, что муж мамы мой настоящий отец. — А где он? — В Париже… он оставил нас. Мысли о доме вызвали у меня грусть. — Ты выглядишь, как мистер Уай, знаешь это? — Да, я знаю. — Ты можешь звать меня Мина, так все зовут меня. Я улыбнулся и обрадовался тому, что нашел первого друга. Но у меня есть кое-что особенное, приготовленное для мистера Уайа. POV Кристин Кажется, Эрик нервничает, но я не знаю, почему. Пока бал успешно проходил, он стоял возле бара с нервно трясущимися руками. Он всегда такой в окружении своих работников? — Я гадаю, куда же пропал мой спутник, — подшутила я, подходя к нему. — Почему ты не возле своих работников? — Я никогда с ними не бываю. Я положила руку на его щеку, улыбаясь его замаскированному лицу. — Что заставляет тебя чувствовать себя настолько другим, Эрик? — Потому что я другой. Внезапно я заметила своего сына, идущего к месту, где играет группа, и садящегося за фортепиано. Почти всю неделю мы с Густавом ломали мозг, пытаясь придумать, что подарить Эрику на день рождения. В конце-концов мы решили пойти разными путями, чтобы сделать что-нибудь особенное от каждого из нас. Густав написал для Эрика песню и собирался сыграть ее перед всеми на балу. Когда началась медленная музыка, Эрик обернулся, замечая, что играет наш сын. Не желая рушить сюрприз, я обратила его внимание на себя. — Потанцуешь со мной? Его глаза расширились из-за моего предложения. Разве он никогда раньше не танцевал? Когда он не ответил, я захихикала и повела его на танцпол, начиная двигаться в ритм медленной музыки, которую играла группа. Когда моя грудь покоилась на его, я могла ощущать, как его сердце колотится в грудной клетке. — Это… это он написал эту песню? Я посмотрела на него и кивнула. — Для тебя… как подарок. В его глазах собрались слезы. — Эрик? — я положила голову на его грудь, закрывая глаза, пока мы танцевали. — Да, Кристин? — С днем рождения. Его тело вдруг напряглось, слезы вырвались из него. У меня не было шанса отдать ему свой подарок, потому что он отдалился от меня, спеша на выход в истерике. Когда песня закончилась, Густав встал и заметил, что Эрик ушел. — Густав… Я подошла к нему, гордясь за только что сыгранную песню. — Я сделал что-то не так? — спросил он. — Нет, тыковка, это было чудесно… Мистеру Уайю… — Не понравилось, — мой сын опустил голову. — Нет, Густав. Он очень гордится тобой… Я найду его. POV Густав Я работал в течение недели над песней для мистера Уайа. Я думал, что она ему понравится, но, кажется, она только расстроила его. Это мой подарок на его день рождения, но все равно даже музыка не может удовлетворить его. — Это очень красивая песня, Густав, — сказала Самина, после того, как мама ушла на поиски мистера Уайа. — Кому ты ее написал? — Мистеру Уайю, но ничего не делает его счастливым, что бы я ни делал. — Я уверена, что он в восторге, Густав. — Надеюсь на это… POV Эрик Это слишком, чтобы выдержать! Кристин, прекрасная песня моего сына, поздравление. Никто и никогда не говорил мне такого! Мой сын написал песню только для меня… Никто раньше такого не делал! Но все это очень трудно принять в сердце… Я не могу позволить этому сделать меня счастливым. Потому что знаю, как только настанет весна — все исчезнет и я останусь ни с чем. Поэтому я сделал то, что умею лучше всего — убежал. Я выбежал из зала и спустился в холл, рыдая на каждом шагу. Когда я не мог больше идти, я уперся в стенку. Сердце болит так, как никогда раньше. — Эрик? — я услышал, как Кристин зовет меня, но я не ответил ей. — Эрик, ответь мне! Я нашел в себе силы, чтобы встать и поторопиться в свой кабинет, думая только о том, чтобы закончить все это. Из ящика в столе я достал разделочный нож, держа его напротив своей груди. Это единственная вещь, которую надо сделать… Я бы все равно сделал это по приходу весны. Когда Кристин уедет, я не смогу продолжать жить. Я сорвал с себя пиджак, разрывая рубашку так, что моя грудь обнажена. — Эрик? Мой ангел вошла и испугалась, когда увидела, что я собираюсь сделать. Она поспешила ко мне и попыталась забрать нож из моих рук, но я оттолкнул ее. — Что ты делаешь, Эрик? — она схватила рукоять, но я сильнее и способен держать лезвие напротив груди. — Просто закончи это ради меня, Кристин, — умоляю я. — Придет весна, и ты оставишь меня… Я прижал лезвие сильнее к своей груди, чувствуя как оно входит в меня. — Не делай этого… — в ее появились слезы, пока она умоляла отпустить нож. — Все, что я хотела — это сделать твой день рождения особенным. Я не хотела расстраивать тебя, Эрик. — Почему тебя это вообще волнует, Кристин? — в двери появился еще один голос. Мы оба обернулись и увидели Мэг в перьевом костюме. Она напыщенно вошла, на ее лице появился игривый взгляд. — Убирайся отсюда, Мэг! — прорычал я. — Ты должен убить себя, Эрик, — начала она. — Тебе ничего не останется по приходу весны. — Мэг! — Кристин попыталась ее прервать, но Мэг не слушает. — Она любит Рауля, и ты знаешь это. Она остается с тобой и все же пишет письма своему дорогому муженьку, ожидая его возвращения. Она права… так права, что я возвращаю лезвие к своей груди, начиная вдавливать его в свою плоть. — Эрик, не слушай ее… пожалуйста… — умоляет Кристина. — Она использует тебя, Эрик. Всегда использовала и будет использовать… Она мила с тобой только потому, что ты позволяешь ей остаться. Ты снова будешь один… в темноте и в аду… совсем один, которого некому будет любить, только твоя музыка и одинокая темнота твоей комнаты. Я почувствовал, как лезвие проникает в мою плоть, жгучая боль пронизывает спину, умоляя остановиться. — Эрик… пожалуйста… Кристин схватила рукоять, но Мэг оттолкнула ее прочь, они дерутся друг с другом. Я быстро отбросил нож, оттаскивая Мэг от побитого тела Кристин. — Как ты смеешь ее трогать! — я бросил Мэг через всю комнату и поторопился к своему ангелу. — Эрик… — она погладила мое лицо в маске, прижимая в свои объятия. — Не надо… — Я не буду… если ты этого не хочешь… — Никогда… POV Кристин Последняя вещь, которую я хочу, — это чтобы Эрик убил себя. Я лежу, поглаживая его лицо и умоляя никогда не убивать себя. Мне, наконец, удалось достучаться до его разума, когда из-за него я заметила Мэг, держащую большой предмет над головой. Я знаю, что ее мотив — убить Эрика, и она не остановится до тех пор, пока это не произойдет. — Эрик, осторожно! Мой ангел повернулся, но предмет уже был напротив его головы. Острая кочерга для огня так сильно ударила его голову, что она врезалась в его открытый череп. — Эрик! — я выкрикнула его имя, но он резко упал, хватаясь за голову в агонии. Рядом с ним я заметила формирующуюся лужу крови на полу. — Если Эрик будет мертв, значит, «Фантазма» тоже! — крикнула она. Нет… Я не хочу в это верить! Я настолько зла, что опрокинула Мэг, борясь за предмет в ее руке. — Отдай это мне! — приказала я. — Иди к черту, Кристин! Он заслуживает смерти! Он отобрал мою работу! Мою славу, мою жизнь! — Мэг, остановись! Но она не послушала меня, Мэг продолжала драться со мной, пока мы переворачивались по полу. В какой-о момент я заметила, что она схватила нож Эрика и попыталась ним перерезать мне горло. — Это тебе за все! Всегда все из-за тебя! Она возвышается надо мной, пытаясь зарезать меня. Я никогда раньше не видела эту сторону Мэг… Почему? Почему она это делает? Я закрыла глаза в ожидании боли, но услышала чей-то крик и, подняв взгляд, я увидела бегущего Густава. Он толкнул ее так, что она упала на нож Эрика… — Мама… — у моего сына полились слезы, когда он торопился ко мне. Я знаю, что у меня окровавлен нос, но это меньшее, что волнует меня сейчас. — Эрик! — я поторопилась к нему и ужаснулась, увидев, как из открытого черепа хлещет кровь. Я аккуратно прижала руку к ране в попытке остановить кровотечение. — Мам, что мне делать? — Густав, беги за помощью. Скажи, что нам нужна скорая помощь! Когда мой сын ушел, я посмотрела на Эрика, которому очень трудно оставаться в сознании. — Не двигайся, Эрик, — сказала я ему. Когда я посмотрела на Мэг, она не шевелилась. Я бы проверила ее, но мне нужно остаться с Эриком. Когда прибыл доктор, они забрали его и пришли за Мэг. На удивление, она все еще жива не смотря на рану в груди. Если бы не героические поступки Густава, не знаю, была бы я еще жива. POV Густав Мы сидим в комнате ожидания возле лазарета. Я болтаю ногами туда-сюда, пока мы ждем хоть каких-то новостей о мистере Уайе. Последнее, что мы слышали, — это то, что его зашивали. К счастью, предмет, которым Мэг ударила мистера Уайа, порезал его в центре, не задевая вены и артерии на его открытом черепе. Было слишком поздно спасать мистера Уайа, когда я вошел в его кабинет, но я не мог позволить Мэг навредить моей маме. Мы не осведомлены о ее состоянии, но я надеюсь, что она не выживет. Если ее больше не будет, мне не придется беспокоиться о том, что она навредит моей семье. Моя мама сидит все еще в костюме и вертит руках маленький, завернутый подарок, который она купила для мистера Уайа. Она сказала, что это кольцо с какой-то выгравированной на нем фразой и что она подарит его после танца под мою песню. Вдруг открылась дверь, и мадам Жири влетела в комнату. Она одета во все черное, точно также, как и в ночь, когда Мэг чуть не убила нас на пирсе. Она поторопилась узнать хоть что-либо о своей дочери. Но единственное, что могла сказать медсестра — «она в операционной». Когда она повернулась и увидела нас, она зло подошла к нам, ее лицо пылает яростью. — Это все твоя вина! — крикнула она. — Мэг только хотела вернуть себе работу! — Мадам, Мэг почти убила меня, — ответила моя мама. — Она собиралась убить и Эрика, и меня. — Нет, это не моя Мэг! Она, должно быть, сошла с ума, но она бы никогда не убила тебя. — Это правда! — выплюнул я. — Я вошел в офис мистера Уайа, он уже был на полу. Мэг убила бы мою маму, если бы я не оттолкнул ее. — Так это ты! — глумясь, она подняла кулак. — Ты тот, кто почти убил мою дочь. Я ждал, пока ее кулак ударит меня, но моя мама стала на ее пути, ловя кулак мадам Жири. — Никогда не трогайте моего сына! Он только защищал меня! — Тебе лучше вернуться в Париж как можно скорее, Кристин! Ты не должна быть здесь! — Это свободная страна, мадам! — в ответ мама говорила таким же тоном. — Возможно, я не уеду обратно в Париж… Может, я… — Ты, что? — прорычала она. — Любишь Эрика? Это ты пытаешься сказать? Ты не любишь его… ты жалеешь его. — Он был мне большим мужем за последние несколько недель, чем Рауль за прошедшие десять лет! И если я захочу остаться здесь по приходу весны, вы ничего не сможете поделать с этим! В этот момент мое сердце замерло. Я знаю, что сердце мамы уже все решило. Может быть, она не хочет признаться себе или мне, но я знаю, что, когда придет весна, мы не поедем обратно. Я знаю, что мама там, где хочет быть… Она хочет быть с мистером Уайем, а не моим отцом. Но я не готов бросить ту, пусть и сложную, жизнь в обмен на новую, наполненную фриками, аттракционами и новым отцом… Я не еще не готов назвать мистера Уайа тем, кем я называл Рауля всю свою жизнь… Я не готов называть его «папа».