Любовь переживет

POV Эрик За всю свою жизнь я никогда не чувствовал себя настолько больным. Но вместе с этим я не мог упустить возможность провести День Благодарения со своей семьей. В гостиной Кристин уложила диван подушками и одеялами, чтобы мне было комфортно лежать на нем. Он стоит напротив играющего язычками пламени камина, его тепло навевало на меня сон. С другой стороны, мой сын был настолько рад, что я вышел из комнаты, что все время, пока я терял сознание и снова приходил в себя, что-то жужжал мне на ухо. — Может, завтра мы сможем пойти погулять? — говорил он. — Покататься верхом. Но я знаю, что для этого мне нужно набраться побольше сил. На чем я действительно должен сфокусировать свое внимание, так это — день рождения Кристин. Осталось всего лишь несколько дней, и я все еще должен купить ей что-нибудь. У меня есть кое-что на уме, но нужно уладить кое-какие детали. На все у меня есть три дня, и завтра, пока она будет занята своими делами, я планирую для начала отправиться в город. После легкой дремоты я поднялся на ноги и прошел на кухню, узнать, может, Кристин нужна помощь. Стоя спиной ко мне около тумбы и готовя картофель, я мог увидеть насколько она все-таки красива. Я никогда бы не подумал, что Кристин будет стоять здесь, на моей кухне… особенно в День Благодарения. — Тебе нужна помощь, Кристин? — спросил я. Она быстро обернулась и взволнованно осмотрела меня. — Эрик, тебе нужно лежать. — Я почти в порядке, — настоял я. — Мне ужасно неприятно, что ты на моей кухне, будто рабыня. — Ерунда, я рада делать это. В Париже Рауль никогда не позволял мне готовить. — И почему же? — У нас были слуги для этого, — она пожала плечами. — Хотя, он часто говорил, что мое место не на кухне, что заставляло меня думать, будто он ненавидел мою еду. — Ну, если все настолько вкусно так же, как и пахнет, я не могу в это поверить. — Ты всегда знаешь, что сказать, — улыбнулась она. На тумбе я увидел миску, заполненную оранжевым, вероятно, тестом. С любопытством я подошел ближе, взяв деревянную ложку, вымазанную этой субстанцией. — Начинка для тыквенного пирога, — сказала она, забирая у меня ложку. — Тыквенного чего? — Открой рот, — захихикала она. Я открыл, позволяя ей положить полную ложку содержимого в мой рот. — Я сделала ее из тертой тыквы. — Очень вкусно, Кристин. Ее губы были настолько близко к моим. Так близко, что, думаю, определенно мы бы поцеловались, но из-за угла вошел Густав. — Мама, ты… — он остановился, когда понял, насколько мы близко. Чтобы спасти ребенка от неловкости, мой ангел отошла назад, ляпнув глупую фразу, чтобы показалось, будто мы просто готовим вместе. — Так, ты говоришь, вкусно, Эрик? — Да, — все, что я сказал перед тем, как вернуться в гостиную, чтобы лечь. Примерно час спустя Кристин позвала меня и Густава на ужин. Стол был накрыт множеством вкусных блюд, расставленных в центре стола с золотой индейкой. Я сел с краю, а по обе стороны от меня — Кристин и Густав. Я взял ложку, готовый приступить к еде, когда почувствовал легкий толчок от Густава. — Еще рано… — прошептал он. Я положил вилку обратно, смотря, как Кристин занимает свое место. Когда она протянула свою руку, я подумал, что она собирается делать? Но Густав также держал возле меня руку. — Мы должны поблагодарить, — сказал он, взяв своей маленькой ручкой мою. Кристин сделала то же самое с моей правой рукой. Я не уверен в том, что должно произойти дальше, но, когда Густав начал говорить, я опустил тоже опустил голову, не зная, что еще делать, кроме как слушать. — Господи, благослови нас и эту пищу, приготовленную на ужин. Пожалуйста, пусть в Париже отец будет в безопасности, мама и я в тепле в доме мистера Уайа. Также, пожалуйста, помоги мистеру Уайю поправиться, чтобы он мог научить меня большему в музыке и верховой езде… аминь. Мой сын сделал меня самым счастливым человеком на земле. Никто и никогда не молился за бедного Эрика, но он сделал это так, словно я нормальный человек. Мы ели вкусную еду, приготовленную Кристин, а я старался не упустить ни одного момента своего первого Дня Благодарения. Было выше моего понимания, почему Рауль был против готовки моего ангела, но я бы не стал есть в другом случае. Она готовит так же хорошо, как и поет, а, может, даже лучше. Я почти не ел, но по чуть-чуть попробовал всего. Когда ужин был окончен, Густав уснул на диване, давая мне возможность отнести его в постель. Я надел на него ночную рубашку, укрыл и поцеловал на ночь. — Спокойной ночи, Густав, — прошептал я. — Я люблю тебя. POV Кристин Ужин был весьма успешным, учитывая, что это первая приготовленная мной еда на семейный праздник. Да, это была моя первая индейка, но я много раз видела, как повара и слуги готовили ее, и этого было достаточно, чтобы научиться делать ее самой. Что еще больше обрадовало меня, так это то, что Эрику, кажется, понравилось, потому что он попробовал все, хоть и совсем по не много. После того, как Эрик убрал все остатки в контейнеры и сложил их в морозильную камеру, я стала возле раковины, чтобы вымыть посуду. Пока я мыла тарелку из-под картофеля, я почувствовала, как сильные руки обхватили мою талию. Я бы узнала эти руки где угодно… они принадлежат моему ангелу. — Я когда-нибудь говорил тебе, какая ты замечательная, Кристин? — мягкий и притягательный шепот. — Это очень мило с твоей стороны, Эрик. — Это правда. — Тебе следует лечь, — предложила я. — Ты все еще очень болен. Но он не ответил мне, просто начал целовать мою шею с невероятной страстью, а его руки пробирались сквозь мои кудряшки. — Эрик, ты слышишь меня? — я мягко простонала, охваченная сильным ощущением от его поцелуев. Я почувствовала, как упал мой фартук, когда его пальцы с интересом развязали узелок, который я оставила на спине. Несмотря на то, что он болен, мы не могли противиться нашей страсти. Он повернул меня к себе, неистово впиваясь в губы, его язык пробрался в мой рот. Я вздохнула, когда наши поцелуи стали более яростными, а его руки подняли меня и усадили на тумбу. — Скажи, что я нужен тебе… — умолял он меня, засасывая кожу моей шеи. — Скажи мне, Кристин… Он поравнялся со мной, а его желание, упирающееся в меня, становилось все сильнее. Лишь ощущение сводит меня с ума. Я такой человек, которого возбудить не так легко, но в Эрике присутствует такой огонь, который распаляет и меня так быстро, что я осознала, как хочу убрать все барьеры в считанные секунды. Пока мы продолжали целоваться, мои руки массировали его под брюками, мое прикосновение возводит его на вершину экстаза. Я обернула ноги вокруг его талии, прижавшись своим сокровенным местечком к нему, дразня его. В мгновение я осознала, что он поднял меня с тумбы и понес в нашу спальню, не прерывая поцелуя. Когда дверь в комнату уже была закрыта, Эрик бросил меня на кровать, стягивая с меня одежду. Впрочем, я занималась тем же самым. — Ох, Кристин, скажи мне, что ты хочешь этого, — его голос, подобно горячей лаве, лился в мои уши. Его горячее дыхание посылает волны наслаждения в глубинку меня. — Хочу… — задыхаясь от нехватки воздуха, произнесла я. Мое тело прогнулось в миг, когда Эрик начал целовать мою обнаженную грудь. Я никогда не получала такого наслаждения от Рауля, какое получаю с Эриком… Я прикусила его шею, поцеловала ухо, пока мои руки бегали по его телу. — О, вот здесь, — он резко вдохнул, когда я взяла в рот мочку его уха, нежно целуя ее. Я заигрывала с ним, когда он поднял меня на руки, прижал к стене и взял меня. Снова и снова Эрик врывается в меня, пока я обернула ноги вокруг него, крепко держась. — Не останавливайся… — ахнула я на его ухо, пробегая ногтями по его спине. — Да… Ничего не заводит меня сильнее, чем видеть то, с какой силой он прижимает меня к стене, когда мы были соединены воедино. Я не знаю, как это произошло, но мы упали в кровать Эрика, мое тело погрузилось в простыни и покрывала, а он продолжал заниматься со мной любовью. — Я люблю тебя… — пробормотал он, входя в меня снова и снова. — Очень, очень сильно… Я вновь поцеловала его, переворачивая нас и садясь верхом на него. Пока я любила его, Эрик ухватил мои бедра и сильнее притягивал к себе. Я двигалась так быстро, что ему с трудом удавалось спокойно дышать. В конце концов, он все еще болен, и меньше всего я хотела повторения его болезни. Я тут же замедлилась, лаская его щеку. — Эрик… — Не останавливайся… — взмолился он. — Твое дыхание… — Я в порядке, — настоял он. — Просто скажи мне, если захочешь остановиться. Я вновь ускорилась, вернувшись к прежнему ритму движений, настолько, что я уже чувствовала скорое завершение нашего акта. — Кристин… — Эрик назвал мое имя, простонав, пока я продолжала страстно любить его. — Сильнее… да, вот так… mon ange… Когда мой ангел подошел к порогу экстаза, тепло отправило меня туда же на границу… я упала рядом с ним, целуя его до тех пор, пока не погрузилась в глубокий сон. Этот День Благодарения был лучшим во всей моей жизни… POV Эрик Я проснулся следующим утром обнаженный в объятиях своего ангела. Я сел, пробегая пальцами по голове, чувствуя, как сильно болит голова. Я поспешил в ванную комнату, которая как раз по близости от спальни, открыл лекарства, чтобы успокоить головную боль. Я уперся руками о раковину, закрывая глаза и молясь, чтобы боль уменьшилась. Когда я услышал открывающуюся дверь, я обернулся и увидел своего сына, бессознательно входящего и протирающего сонные глаза. — Густав… Я произнес его имя, хватая занавеску душа, чтобы прикрыть свое нагое тело. Мальчик ахнул и поторопился выйти из ванной комнаты, закрывая за собой дверь. Как только он был по ту сторону, Густав извинился. — Прости, папа. — Все в порядке, Густав, — сказал я. — Почему бы тебе не одеться, и мы сходим в город. Когда мой сын согласился, я подождал, пока не услышал, как закрылась его дверь, перед тем, как отправиться в свою комнату. Вернувшись, я вынул из своего шкафа теплый костюм и надел его на себя. — Эрик? Ангел перевернулась, ее голое тело завернуто в черно-красное покрывало моей постели. — Продолжай спать, monange, — сказал я, оставляя поцелуй на ее прекрасных губах. — У меня есть несколько дел, которые нужно уладить. — Эрик, тебе не стоит выходить на холод. Ты все еще болен. — Я не долго. А когда вернусь, можешь нянчиться со мной, как только пожелаешь, — поддразнил я. Но Кристин поднялась с постели и из кучи своих вещей вытянула красивый черно-серебряный шарф, сделанный из пряжи. — Вот, — она плотно завязала его на моей шее, подняв верх на рот и нос. Не то, что бы у меня был нос, но шарф прикрыл часть маски. — Я сделала его для тебя, — произнесла она. — Будь в тепле. Я стянул шарф со своего рта, чтобы поцеловать ее. — Мне очень нравится, Кристин. Перед тем, как уйти, я поцеловал ее в обнаженное плечо, прильнув к ее шелковой коже. Густав уже ждал меня в гостиной. — Куда мы идем? — спросил он. Когда мы оказались на улице, покрытой белым снегом, я натянул шарф обратно на рот и нос, чтобы закрыть себя от жесткого ветра. Снег вокруг кружился, словно торнадо, щипая открытую щеку, словно жалит рой пчел. — В город, — ответил я. — День рождения твоей мамы уже через несколько дней, и я хочу купить ей что-нибудь особенное. В голове у меня уже был план, тот, который вероятнее всего позволит мне получить ее сердце и жизнь навсегда. Но я не хочу рассказывать о нем Густаву, боясь, что ему может не понравиться, или он проболтается Кристин. — Отец никогда и ничего не дарил ей на день рождения, — утвердительно произнес он. — Никогда? — с любопытством поинтересовался я. — Я пытался накопить несколько франков чтобы купить маме ее любимый шоколад, но я очень расстраивался из-за того, что не мог позволить себе больше. Отец, с другой же стороны, дарил ей другого рода подарок… ужасный. — Какой подарок? Густав потянул меня за руку, чтобы я остановился. Я посмотрел в его голубые глаза, такие же, как и у меня. — Пообещай, что не расскажешь маме, — сказал он. — Если она узнает… — Густав… — Отец всегда напивается на ее день рождения, поэтому мы всегда были только вдвоем. Но в прошлом году я проснулся в кровати из-за ужасного крика. Я побежал вниз и увидел, как отец прижал маму к стене в гостиной. Он целовал и кусал ее шею, двигая руки по ее телу. Я знаю, что он был пьян, я слышал запах. Он спросил у нее, хочет ли она получить свой подарок на день рождения? Сказал, что она должна быть благодарна за такой подарок… Мама попыталась отбиться от него, но он слишком силен. Он потащил ее в спальню, но мама умоляла его остановиться… — Достаточно, Густав… Так много боли пробежало сквозь меня только от мысли, что этот щеголь силой брал моего ангела. Насилие в семье… вот, что это. — Я знаю, что вы никогда не поступите так с мамой, — продолжил Густав. –Вы хороший человек, мистер Уай. — Твои слова очень много значат для меня, Густав. Мы вошли в ювелирную Кони-Айленда, мои глаза пробежались по кольцам и блестящим ожерельям. Если я собирался купить для Кристин нечто особенное, это может быть только украшение… Густав уставился на витрины. — Они все такие красивые, мистер Уай, — сказал он. — Что вы собираетесь купить маме? Работник магазина поприветствовал меня. — Могу я чем-нибудь помочь Вам, сэр? — Да, мне нужно… — я остановился, смотря на своего сына. Я знаю, что мне нужно, но не могу позволить ему узнать. — Густав, пойди через улицу и купи в булочной каких-нибудь пирожных. Я присоединюсь к тебе, как только закончу здесь. Когда мой сын вышел, я повернулся к продавцу и сказал ему, что мне нужно. — Мне нужно кольцо для очень особенной женщины. Мужчина открыл одну из витрин и достал оттуда обычные кольца, которые не привлекали мое внимание. Нет, если Кристин будет со мной, у нее должно быть самое красивое кольцо, которое будет блестеть на ее пальчике… левом, надеюсь. — Ничего из этих не подходит, — сказал я, показывая на украшения. — Мне нужно что-то красивое, что-то захватывающее дух… — Вы хотите помолвочное кольцо? — спросил он. — Они более элегантные? Он кивнул. — В таком случае, да. Работник убрал один сет с кольцами и вынул другой. Но в этот раз на нем было одно кольцо… красивое серебряное кольцо, покрытое переливающимися бриллиантами. О, если оно будет на пальчике Кристин… — Вам нравится, сэр? — Да, оно невероятное. — Оно одно в своем роде, — произнес он. — Довольно дорогое удовольствие. — Деньги для меня не проблема. Сколько? — Тысяча долларов. Деньги — ничто, особенно, если дело касается Кристин. Я сделаю что угодно, лишь бы она осталась со мной, когда придет весна, и это кольцо должно ее убедить. Оно идеально подходит моему ангелу по размеру. Откуда я знал эту информацию, мне неизвестно, но у нее шестой размер. Выписав чек на нужную сумму, продавец упаковал кольцо, и я отправился в булочную. Пока я шел вдоль улицы, чтобы встретиться со своим сыном, я посмотрел на маленькую черную коробочку, задумавшись о том, что скажу своему ангелу, когда она откроет ее и увидит кольцо. Выходи за меня? Нет, это никогда не сработает… В любом случае, у меня все еще есть несколько дней, чтобы поразмыслить над этим.