Лишенный небес

Лидия и Сейли ушли в лес за хворостом, а я сторожил лагерь. Дагур ходил где-то в лесу, от чего становилось не по себе. Все же тот случай остается темным пятном в памяти. Астрид как всегда точила свою секиру и разговаривала с вождем. Оперевшись о бревно, я прикрыл глаза. Целую ночь не мог заснуть, а из-за маски никто и не увидел моего расклеенного состояния. Спал я совсем чуть-чуть, нас разбудил Плевака. Вождь важно стоял рядом с ним тогда и о чем-то разговаривал. Глаза смыкались, а все тело словно налилось свинцом. Машинально я лег поудобнее и прикрыл глаза. Морфей увел меня в непроглядную тьму. POV Астрид. Проснувшись сегодня утром, я осмотрела лагерь. Некоторые разошлись по делам, а я села точить секиру и разговаривать с вождем. Говорить, о чем мы толковали я не буду, а вот всё, что происходило мельком, конечно. Сейли и Лидия вернулись с горой хвороста, Ник наловил рыбы, но вернулся только под вечер. Дагур не возвращался очень долго, а пока первых двух не было; Эгиль разлегся на траве, оперевшись о бревно, и, вскоре свернувшись калачиком, заснул. Чем он ночью не занимался? Вечером я его все же разбудила. Парень был недовольным и сонным, но, немного поев, он чуть оживился. Пришлось следить за ним и иногда дергать, чтобы тот проснулся. Порой он напоминает мне того зеленоглазого дурачка... Как же он сейчас? Жив ли, мертв... душу обуяла тоска и грусть, отчего захотелось побыть одной. Я вызвалась в ночную охрану и стала караулить лагерь. Послезавтра мы идем в деревню. Скорее бы, у меня плохое предчувствие. POV Иккинг Я ушел в палатку и хорошенько отоспался. Астрид не спала эту ночь, хотя ей сказали найти себе смену на охране. Под глазами у нее появились еле заметные мешочки, и выглядела она озабоченно и устало. Дагур вскоре вернулся. Было задание на способности и мышление. Ник сразу оставил это и выполнил максимально легкое задание. Я же вследствие принадлежности к ночным фуриям, взялся за более и более сложное задание. Нужно было разгадать загадку в овраге. Да, да, том самом... Но, похоже, я не полностью его исследовал. Пока другие выполняли задание, я стал искать разгадку. В записке было лишь "Зелени цвет не скроет пламени свет". Я слабо понимал, о чем говорится. Тут везде была зелень: снаружи лес, листва деревьев которого скрывала солнце, ушедшее за горизонт часа два назад. Так же была моя пещера, которая вновь заросла лишайником и ползучими травами. Я ходил вокруг озера и смотрел на все, что было в овраге. Овраг Первейших, да? Значит, это связано с ними. Я продрог и, сваляв листья и ветки в кучу, поджег их. Они вспыхнули в миг, а я сел рядом и стал подкидывать веток. Просидев так пятнадцать минут и слегка отогревшись, я вновь осмотрелся, но уже в поисках недавней "кочерги". К моему удивлению, кроме "зайчика" я не нашел ничего. Я посмотрел на кружок света и огляделся. Повернувшись лицом к стене за спиной, я зажмурился от отражающегося света. Присмотревшись, я понял, что это было частью чего-то, но кроме как выстрелить недалеко от него, я не смог ничего. Сняв маску и раскрыв рот, я стал набирать немного газа, и небольшой сгусток плазмы полетел в отражающую поверхность. Она откинулась куда-то в каменную стену, как пластинки в тире. Я пошел к стене. Вся она была закрыта растениями. Лазать не было смысла, взлетать я не мог, не мог зависнуть в воздухе. Краем сознания я вспомнил слова загадки и, взяв толстую палку, пошел к костру. Пламя медленно, как змея, переползало на палку, и, как только прижилось, я пошел к стене. Стоило мне подставить факел, как вся зелень стала стремительно сгорать. Медленно, но верно проявлялась картина. Рядом с ней это были просто линии, но отойдя к самой дальней стене, я увидел всю ее значимость. Это была вырезка из истории, но в более правильной трактовке. Человек сбил дракона, вскоре дракон и человек стали неразлучны, а вскоре их кровь смешалась магией. На последних рисунках были изображены несколько человек: женщина с каштановыми волосами и зелеными глазами, рядом с ней, больше всех, стоял рыжий мужчина с небольшой бородой, далее был блондин без ноги, еще были неизвестный мужчина и женщина. Я достал из кармана телефон и сфотографировал доказательства. Надев на него чехол и прикрепив брелок в виде элерона, я убрал его в карман и встал с насиженного места. По телу пробежались мурашки, а из горла неумышленно вырывался рык. Кто-то был совсем рядом. Опасный, злой, со своими темными намереньями. Овраг стал словно чужим. Послышался щелчок, и только я успел отшатнуться, как в землю влетела пуля. В свете полной луны я увидел блеск прицела и, вспомнив время перезарядки, достал пистолет и выстрелил. Противник скрылся. По лесу прошел гром наших выстрелов, взбудоражив птиц, что взвились вверх и на мгновение создали облако из своей стаи. Только сейчас я почувствовал боль на щеке. Кожаную часть маски чуть надорвало, и пуля мельком прошлась по щеке, оставив совсем незначимую царапину. Коснувшись ее пальцем, я шикнул и пошел к озеру. Нельзя было сказать, что его поверхность была спокойна, водопад будоражил воду, и она своими небольшими волнами и кругами от капель отражала луну. Наша жизнь была такой же. Кто смотрит на нас через других, видит нас в плохом свете, а тот, чей взор обращен непосредственно на самих нас, видит нас настоящих. Будь мы плохими или хорошими. Сняв маску, я умыл лицо и испил немного воды. Все же от огня горло тоже страдает иногда. Даже маленького. Из моей души исчезло это чувство опасности, и, не надевая маски, я пошел к месту, где оставила свой след пуля. В маленькой дырочке в мягкой земле лежала только теплая гильза. Похоже, стрелок совсем не чистил оружия, получеловеческой коже не страшен жар, и у нас никогда не бывает от такой слабой раскаленности ожогов, но все же другой бы давно выпустил гильзу из рук и с криками боли побежал бы к озеру. Повертев ее в руках, я хотел посмотреть калибр, но эта сторона были стерта и оцарапана. Иногда хочется за такую небрежность отрывать руки. Открыв запасной кармашек для всякой всячины, я положил гильзу в него. Выходя из оврага, я надел шлем, а через пару минут послышались быстрые шаги. Вскоре показалась светловолосая девушка, и на меня посмотрели два небесно-голубых глаза в полном своем недоумении. — Я слышала выстрелы. Это ты стрелял? — спросила девушка и настороженно осмотрелась вокруг. — Да, я, и что с того? — отрезал я. Не желаю говорить ей про стрелка, хотя, наверное, надо, а то и ее настигнет. Или она будет с этим связана. Все же попридержу жутей, пока не узнаю все, что можно. Девушка внимательно посмотрела на меня. Ее волнующийся вид, да и вся она, были милыми. Сердце невольно пустилось в пляс. — У тебя рана, это от пули?       Я молчал. Астрид вздохнула и стала рыться в рюкзаке, заставив меня сесть на землю. Достав, что требовалось, она присела передо мной.       —Нужно продезинфицировать, — проговорила она и медленно протянула руки к моей маске. Я не противился. Я чувствовал теплоту и некую привязанность к этому заботливому созданию. Я хотел, чтобы она сняла маску. Знал: она не навредит. Не знаю почему... просто знал. Тем временем на трети пути, когда я смиренно ненадолго прикрыл глаза, она более смело протянула руки и раскрепив ремешки на шлеме, стала поднимать его вверх.