The Age of Consent

      «В семнадцать лет серьезность ни к лицу»*, — подкидывает ошарашенный мозг строчку из любимого стихотворения. Да вот только ситуация совершенно не располагает к этому. Сейчас бы собраться с силами, быстро пробежать мимо смертоносного железного вредителя и схватить этот несчастный репульсор.       Но вот только в голове уже удобно расположились тараканы, перемывая кости не склонной к механике, физике и прочим точным наукам девушке. Было бы здорово, если на ходу она смогла бы починить этот кусок металлолома в руке. Но реальность была таковой: сейчас ее прихлопнут, та даже глазом моргнуть не успеет.       Жажда жизни как никогда дает о себе знать, только вот ноги буквально вросли в землю, при этом став ватными. С такой реакцией можно уже сразу ложиться на пол и сложить ручки на груди. Только вот обидно — умирать в столь юном возрасте. Она начала все с чистого листа на новом континенте, чудом сбежав от ненавистных родственников. Неразумно сдаваться прямо сейчас.       Она не станет.       Ади как-то разом унимает дрожь в коленях. Она сможет. Ведь отец же смог. Глупо, конечно, сравнивать с себя со взрослым, опытным в бою мужчиной, физически подготовленным и технически оснащенным. Но и помирать в мастерской отца вариант такой себе. В конце концов, нужно просто добежать до стола и схватить вон ту красную большую штуку, а дальше она сама все сделает.       — П.Я.Т.Н.И.Ц.А., — вдруг спрашивает Кингстом. — А почему ты сама не можешь как-нибудь подключиться к тому репульсору и выстрелить?       — Он не подключен к моей сети во избежание несчастных случаев.       — Ага, значит, он не подключен, а эта консервная банка — да. Очень хорошие меры безопасности, — нервно фыркает она.       Робот тем временем медленно, еле переставляя ноги, идет вперед. Кажется, жизнь его потрепала слишком сильно, но тот не сдается. Кингстом точно так же хочет выжить и остаться со всеми конечностями, поэтому опрометью кидается в сторону стола.       Естественно, по закону Мёрфи, именно в этот момент перезарядка завершается. Робот выстреливает в цель.       — Пригнитесь! — за секунду до предупреждает интеллект.       Ади каким-то чудом успевает прыгнуть за какой-то странный металлический лист, прислоненный к какому-то пустующему столу.       — Мисс, у вас минута до нового выстрела, — сообщает компьютерный голос.       Легче от этого не становится. Англичанка выглядывает из укрытия, косится на робота, который крутит своей головой во все стороны. Пользуясь его заторможенностью, девушка в два больших прыжка оказывается рядом с нужным столом.       — Кааак это работает? — нервно тянет она, размахивая руками вокруг странного предмета, напоминавшего разобранный слепок руки, выполненный из железа.       — Вам нужно надеть это на руку и делать то же, что вы проделывали со сломанным репульсором.       — Да как я это надену?       — Мисс, у вас десять секунд.       Аделайн мешкает, после чего стягивает разработку Старка и стрелой мчится в прежнее укрытие, за небольших размеров лист металла. Выстрел почти попадает в нее, от чего Кингстом валится с ног под ударом волны. Вместе с этим деталь новой брони рассыпается. Остается только непонятный каркас.       — Мисс, в этот раз всего тридцать секунд, и я настоятельно рекомендую…       — Заткнись! — кричит Ади.       Репульсор, как и прежде не помещается в руке, а тут еще какие-то провода и железяки мешают, при этом не налезая на руку.       — Ситуация выходит из-под контроля, — констатирует П.Я.Т.Н.И.Ц.А., как будто до этого все шло как по маслу.       И вместе с этим раздается новый выстрел точно в металлический щит. Кингстом открывает рот, но крик застревает где-то в глубине глотки.       — Десять секунд.       Аделайн резко выпрыгивает из укрытия, направляя руку с репульсором на поражение цели. Ей в тот момент кажется, что она целится прямо в то место, где у робота микросхемы. По крайней мере, она бы точно поместила все главное там, где у людей сердце.       Быть под прямым прицелом смертельного оружия еще страшнее. Кингстом предельно ясно понимает, что через пять секунд останется только один выживший.       Барабанные перепонки разрывает мощный звук выстреливающего репульсора.       Тонкая душевная организация ее подводит, девушка зажмуривает глаза. Стоит отдать ей должное, руку она при этом держит все так же ровно, не теряя цель на миллиметр.       — Отличный выстрел, — привычно комментирует П.Я.Т.Н.И.Ц.А.       Девушка открывает глаза и видит перед собой дымящуюся груду металлолома. Страх все еще не отпускает, ведь если эта дрянь даже из кучи хлама смогла вылезти, может и снова воскреснуть. Кто их поймет, эти новые технологии.       — Я его убила? — тихо спрашивает она, прочищая горло.       — Нет. Это сделал я.       Тихий, странно спокойный голос Тони разносится по мастерской слишком громким эхо. Уши, медленно приходящие в себя после череды выстрелов и прочей какофонии спасибо ей не говорят.       — Когда целишься, не закрывай глаза, — все так же замечает Старк.       Медленно приближаясь к рассыпавшемуся на фрагменты роботу, он замечает, что дочь все еще стоит на месте. Невинное лицо преобразилось под маской вынужденной жестокости. И только в больших карих глазах целый океан страха. Тони отворачивается, боясь попросту утонуть в нем. Хоть кто-то из них двоих сейчас должен быть собранным.       — Можешь опустить руку. Теперь точно сдох.       Краем глаза он видит, как натянутое, словно струна, тело девушки медленно расслабляется. Ей все еще страшно, и теперь уже кажется, что это липкое чувство не отстанет от нее до скончания жизни.       — Иди в свою комнату.       Спокойствие отца вводит Кингстом в ступор. Она глазам не может поверить, глядя, как он совершенно привычными действиями растаскивает оставшиеся прогоревшие детали.       Помимо страха, что даже эти жалкие остатки могут возродиться из пепла, точно феникс, в душе зарождается паника. Старк слишком спокоен, словно ничего необычного не произошло.       — Может, его лучше выкинуть?       Мужчина предпочитает промолчать.       — Или сжечь. Что там с ними делают, я не знаю…       — Вот и не суй свой тонкий британский носик не в свое дело! — огрызается в ответ Тони, на полном ходу разворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. — Просто иди в свою комнату.       — Я же как лучше хочу. А вдруг эта штука как-то снова активируется и что тогда?       — Слышала поговорку: снаряд дважды в одно место не попадает? Просто делай, что тебе говорят.       Аделайн его не понимала. Он как по волшебству оказался рядом в самый нужный момент, спас ее. А теперь ведет себя так, словно комара убил.       — Я же пытаюсь помочь, — тянет она, надеясь на понимание.       — Помогла уже, спасибо, — Старк не в силах сдержать словесную волну желчи. — Спасибо тебе, родная дочь, что тебя на час-другой нельзя одну дома оставить. Чуть не разнесла все вокруг и сама не убилась. Захотелось в героиню поиграть? Дорогуша, ты не персонаж комикса. А теперь иди в свою комнату, подкидыш.       Он смотрит на нее, на эти пушистые хлопающие ресницы. Смотрит, пытаясь натянуть на лицо маску безразличия. Так лучше, так спокойнее. Девочка не должна понять, в какой серьезной опасности была минутой назад.       А Аделайн и не понимает. И уж тем более она не понимает, что внутри черствого Энтони Старка, расчетливого владельца крупной компании по производству оружия, закаленного в боях Железного человека, не раз спасшего мир, где-то на дне души есть Тони. Простой механик, которому в детстве досталось очень мало отцовской заботы. Тони, который изо всех сил старается защитить дорогих ему людей, потому что не в силах вынести новую потерю. Аделайн не понимает, но видит на дне темно-карих глаз тоску, словно каждое острое слово, что сейчас сорвалось с его языка, больно пронзало его сердце, причиняя ему, возможно, большую, чем ей самой, боль.       Девушка молча покинула мастерскую, отправившись через лифт на верхний этаж. Туда, куда ей сказали — в свою комнату.

***

      Гнев. Изо всех сил Тони пытается сдержать гнев. Но уже в следующую секунду, как двери лифта закрываются, увозя Ади прочь, он со всей дури бьет до побелевших костяшек сжатым кулаком по столу. Это не помогает, но держать все в себе Старк устал. Сейчас он не Железный Человек.       Он Разбитый Человек.       Хренов Разбитый и Уставший Человек.       Груды металлолома валяются по углам мастерской. Но так было всегда, и никогда ранее с этим проблем не возникало. Неужели в любой железяке в этом помещении, даже мысленно отправленных в утиль, кроется опасность?! Эта светлая мысль приходит в голову Тони только сейчас.       — Камеры наблюдения за время моего отсутствия. Живо.       П.Я.Т.Н.И.Ц.А. молча выводит на рабочий дисплей всю хронологию событий.       — Что еще за видео-звонок? Происки британской разведки? — Шутит уже по какой-то инерции, а выходит до тошнотворного противно.       — Это наблюдающий сотрудник органов опеки Нориджа. Мисс Люсильда Хольман.       — Ну и зачем наш птенчик ей звонил?       Интересуется, а у самого медленно стынет кровь в жилах. Дамочка по виду непростая, ей мозги сказками не запудришь. Если узнает о произошедшем… А даже если и узнает, что с того? Девочку заберут обратно. Будто у нее других родственников нет. Этой пугливой лани не место здесь. Большой город не для нее: тут на каждом углу поджидает неведомая опасность, а ежеминутно следить за девушкой Тони не намерен.       Из глубины души что-то больно царапнуло по внутренним органом.       Нет, за два неполных дня он не мог к ней так прикипеть.       — Звук, — командует он, продолжая внимательно рассматривать спину дочери.       Прямая, как у балерины, ровная осанка. Слишком худые плечи, на которых мешком болтается рубашка в клетку. Тони ненавидит рубашки в клетку, считая это уделом фермеров.       — Все замечательно, — с какой-то странной уверенностью говорила она. — Меня встретили люди отца в аэропорту. Мистер Старк был на срочном заседании и не мог приехать лично. Я познакомилась с его… ээ… Мисс Поттс… — англичанка замялась. Мужчина приподнял уголок губ в ожидании. Пока что у девочки неплохо выходило вешать лапшу на уши. Нет, Тони не одобрял её вранье, но и не порицал. — … Невестой. У отца есть невеста, и она просто красавица!       Охуение.       Более литературных слов Старку на ум не приходит, к сожалению. Хочется пойти и прямо сейчас спросить у нее, какого хрена это было и почему Аделайн с такими красивыми честными глазами расписывает своей наблюдающей, как там ее, неважно, такую семейную идиллию?       Невеста? Она это не серьезно, да?       Отношения с Пеппер у него запутанные. Тони порой самому от себя противно, а она столько лет его терпит. Отпускает замечания, критикует в открытую и пытается настоять на своем, но все равно терпит. Сначала беспорядочные связи и капризы зажравшегося миллиардера, потом — рейды Железного Человека. Она с таким всепонимающим взглядом целует его перед новым заданием Мстителей, что сердце до боли стучит в грудной клетке.       Предложение? Да, Тони бы сделал его, но… Но. Какое-то призрачное «но» вылезает из самого темного угла, и тогда под закрытыми от усталости веками всплывают самые страшные, самые душевыворачивающие картинки. Они как иглы впиваются в мозг, вкачивая в него отравленные воспоминания.       Сейчас он как никогда понимает невозможность иметь семью. Идеальная Вирджиния Поттс создана для чего-то большего. А что он может ей дать? Ощущение вечного страха перед новым врагом? Страх потери любимого?       Акт самоедства прерывается, когда Аделайн на экране играет со старым репульсором. Мысли в один щелчок пальцев разворачиваются на сто восемьдесят градусов. Тони смотрит на нее и вспоминает себя. Вспоминает, как в детстве тайком от отца бегал в мастерскую, трогал все непонятные изобретения, пытаясь угадать их предназначение. Вспоминает, как однажды случайно устроил пожар и был наказан на две недели. Вспоминает время, когда все это было игрой.       Тихая и очень спокойная англичанка, резво бегающая по экрану, изображая из себя его юное подобие, открывала в нем самом какие-то очень старые двери с проржавевшими петлями. Двери в прошлое, куда он боялся заглядывать вот уже больше двадцати с лишним лет. Старк до сих пор помнит это скребущее чувство. Такое всеобъемлющее и противное — расти без отца. При живом папе Тони чувствовал себя тем еще сиротой. Ему бы ведь хватило всего одного слова, одной похвалы и все, он бы точно был другим человеком. Не совершил бы столько глупостей, просто пытаясь обратить внимание отца на себя. Он знал, он помнил. Он бы не желал своим детям повторить такую участь.       Он бы не хотел, чтобы Аделайн росла как чертова сирота при живом, пока еще, с его-то образом жизни, отце.       Мужчина усмехнулся этому мимолетному приливу семейности. Нет, он не создан для семьи. Гены Говарда слишком сильны, он не сможет наступить себе на горло и бросить все это. Все это.       Тони оглянулся. Вокруг него все его наследие. Все разработки, все технологии и все это из непонятых в силу времени идей отца. Он не может это бросить. А эта бурная изобретательская деятельность напополам с рвением защитить мир просто не может ужиться вместе с качествами хорошего семьянина. И выбор в этом случае очевиден. Как бы сильно не разрывалось сердце.       Сейчас как никогда раньше он понимает: эта спокойная жизнь на окраине Маунтайн Ривер — иллюзия. Тони Старк никогда не сможет жить простой и тихой жизнью в богом забытом месте. Клинт может, потому что у него другой характер. При одинаковом стремлении защитить близких, мужчины идут совершенно разными путями.       Очередной ворох мыслей стряхивает очень знакомый звук перезапуска энергии в поломанном репульсоре.       Страх. Он видит скованную страхом фигуру. Острые плечи напряжены, а ровная спина напоминает иголку. В тот миг, когда поломанный и не пойми какого хрена активировавшийся робот поднимает руку, пытаясь прицелиться, Тони чувствует, как сердце упало куда-то вниз.       — Пригнитесь! — и Тони до боли поджимает губы, когда глазам открывается страшная картина. Одно дело, когда эти консервные банки кидаются на врага, или враг стреляет на тебя в упор. А когда эта страшная, изуродованная в бою железка целится в ребенка…       — Какого хрена ты впустила ее сюда? — злится мужчина, цепляясь пальцами в край стола.       — Мисс Кингстом оставила зарядное устройство от своего мобильного в Норидже. Я лишь предложила ей поискать что-то, способное заменить его в вашей мастерской.       — Ты нарушила приказ не пускать ее сюда.       — Я впустила ее сюда, так как вы сказали заботиться о ней. Мобильный мисс Кингстом разрядился, и она сильно переживала по этому поводу. Я всего лишь способствовала улучшению её настроения.       П.Я.Т.Н.И.Ц.А. борзеет. Тони чувствует это, слышит эти еле уловимые, слишком человеческие нотки оправдания. Кровь, до этого кипевшая, медленно остывает. Новый интеллект не станет Альтроном, для этого нужен этот чертов камень Бесконечности, что торчит во лбу Вижена. Но что-то заставляет его насторожиться. Опыт, кажется*.       — Я отправила вам оповещение, когда ситуация стала выходить из-под контроля.       — Спасибо и на этом, дорогуша, — сквозь зубы шипит Тони.       Кажется, настало время принимать меры. Мыслительный процесс мчался со скоростью экспресса. Он на всех парах промчался мимо старенькой неприметной остановки с обвалившимися стенами и покореженным перроном. Старку было не до воспоминаний, давно затерявшихся где-то в коре головного мозга. Воспоминаний о том, как Говард старался сделать дом безопасным для своего маленького сына, любившего везде совать свой любопытный нос. Примечания автора: «В 17 лет серьёзность не к лицу» — стихотворения А. Рембо. Отсылка к комиксной версии ПЯТНИЦЫ (Земли-616). Она была не просто Интеллектом, но обладала телом-голограммой. Старк создал ее в образе ребенка, способного расти и меняться внешне, а так же обладающего синтезированными чувствами и эмоциями. http://marvel.wikia.com/wiki/Friday_(Earth-616) — на случай, если кто-то захочет почитать (там на английском).