Пси-Эффект

Боль. Агония. Искра далёких воспоминаний, которую силой вырывают из тьмы. - Щиты линкора отключены! - Вражеские крейсера меняют позицию, двадцать градусов по горизонтали и восемьдесят по вертикали! Сознание. Растерянность. - Уводи нас из конуса огня! - Есть, мэм! Дезориентация. Страх. «Покажи мне». Приказ, сила, лицо, имя, образ пробивается через боль и через страх… Шепард. . . . Ханна Шепард вяло потянулась, выходя из душа, и провела обеими ладонями по своим тёмно-рыжим волосам. Взяв заколку, напоминающую формой расчёску, Ханна пригладила ей волосы, прежде чем, как делала каждый день, высушить их, связать в тугой пучок и закрепить, только пять волнистых прядей остались свободными, спадая на щёки и на лоб. Когда каждый может выбрать себе практически любой облик, рыжие волосы стали более распространёнными, чем когда-либо прежде… но натуральный рыжий цвет, доставшийся от родителей с помощью обычной наследственности, а не прямых манипуляций с генами и хромосомами, всё равно выделялся и считался редкостью. И хотя некоторые утверждают, что способны различить разницу на глаз, на самом деле, конечно же, просто так увидеть её невозможно, только лишь покопавшись в биографии и медицинской истории. Ханна не числила себя такой уж мелочной женщиной, и не считала чем-то невероятным свой редкий пси-талант, карьерные амбиции офицера флота или свою внешность. Но для своих волос она делала исключение, их она любила и ими гордилась. У её матери, Аннабель, тоже были рыжие волосы, но настолько тёмного оттенка, что проще было считать их каштановыми, однако у отца волосы были натурального светло-рыжего цвета, а ещё ей от него достались такие же ярко-зелёные глаза. Разумеется, лично Ханна с ним никогда так и не встретилась, он погиб на Акузе ещё до того, как она появилась на свет. Но она видела его на записях, а так же пережила воспоминания о нём, которыми поделились его друзья и близкие. Как ни посмотри, а он был очень ярким человеком, умным, забавным, пользующимся популярностью и лёгким в общении – во многих отношениях полная противоположность женщине, которую он для себя выбрал. Ханна знала, что её мать бывает неуживчивой, необщительной, мрачной и ей всегда проще прорычать приказ, чем просто рассказать анекдот. Порой Ханне казалось, что в каком-то смысле ушедший отец, о котором у неё остались лишь чужие воспоминания, ей намного ближе, чем вырастившая её мать. Сосредоточившись на небольшом экране в углу поля зрения, Шепард про себя отметила, сколько времени у неё осталось до начала следующей вахты длиной в сорок два часа. Во времена её прабабушки, всеми уважаемой доктора Вален, люди обычно спали около восьми часов из двадцати четырёх в сутках. К поколению Аннабель, благодаря генетической терапии и повсеместным многочисленным доработкам организма, людям уже стало хватать в два раза меньшего количества сна, теперь нормальным стало спать по восемь часов каждые двое суток, то есть, каждые сорок восемь часов. Ханна в принципе могла бы продержаться без сна и неделю, если бы она посчитала, что в том есть реальная необходимость. Вытершись, Ханна всё ещё без одежды прошла по своей каюте, по пути подхватив из раздатчика на стене протеиновый батончик из микроводорослей с малиновым вкусом. Зажав его в зубах, она встала перед зеркалом, слегка потянулась, прежде чем надеть кожу… «вторую кожу», разумеется. Подчиняясь мысленной команде, две маленькие серые руки помогли ей накинуть пока весьма свободное одеяние на спину. Расставив руки в стороны, Ханна чувствовала касание похожей на шелк ткани к своей коже. - Начать. Слабый электроразряд запустил процесс объединения, вторая кожа начала сжиматься и натягиваться, повторяя контуры тела Шепард. Одновременно пошло подключение к её кибернетике и запасам Состава, а крохотные микро-волокна практически незаметно прошли через её собственную кожу, подключаясь к нервной системе. Интерфейс в глазах демонстрировал процесс подключения и диагностики, полоска прогресса быстро прошла от десяти до девяноста процентов. Несколько секунд спустя она почувствовала привычное «тестовое» щекотное ощущение, означающее, что вторая кожа начала подготовку к работе и самотестирование. Опустив руки, Ханна ещё раз посмотрела на своё отражение: по умолчанию её вторая кожа была тёмно-синей –хотя цвет можно было легко сменить в любой момент – обтягивающей, но её нельзя было назвать тугой в привычном смысле. Для её создания применялась та же технология, благодаря которой создавалась вторая кожа для мутонов. По ощущению это даже не напоминало ношение облегающей одежды вроде комбинезона или трико, она куда больше походила на собственную кожу сразу во многих смыслах: ещё один искусственный слой поверх эпидермиса и тесно связанный с ним. Ханна знала, что некоторые люди свою вторую кожу вообще практически никогда не снимают. Разумеется, никакого вреда от этого нет, носить её без проблем можно было сколько угодно, единственный негативный эффект – разве что потеря пигментации собственной кожи под ней. К биологическим процессам организма она так же была полностью приспособлена. Кроме того, вторая кожа имела свойства адаптивности, подчиняясь воле владельца, она могла растягиваться в нужных местах, либо менять свойства, становясь мягкой как желе или жесткой как дублёная кожа. Практически всегда открытым оставляли только лицо. В Икс-ком, как и в большинстве армий и флотов, костюм закрывал всё до шеи. Кое-где, как например, в спецназе КНР, ещё оставляли открытыми ладони, но это скорее исключение, чем правило. Поверх второй кожи надевалось уже всё остальное: ремень с пряжкой и подвесная система для крепления различных элементов на поясе и бёдрах, целиком из пластика, а так же серебряная мантия, закрепленная на шее и собранная за спиной так, что слегка напоминала вторую пару рук. Мантия сразу подключилась к пси-усилителю Ханы, так же, как и вторая кожа, запустив диагностику – только полностью через псионику. Глаза Шепард на мгновение вспыхнули фиолетовым, прежде чем вернуть свой естественный цвет. «Можем выходить», - подумала она, довольная своим отражением в зеркале. Как последний штрих, по второй коже пробежала волна, создавая на синей поверхности дополнительную разметку стандартного для флота жемчужно-белого цвета. Соответствующие знаки различия появились у неё на правом плече и на воротнике слева. - Так, посмотрим… Слабое ощущение, эхо её собственных чувств, напомнило Ханне, что она в комнате не одна. Опустив взгляд, она взглянула на небольшое серое существо, покорно ожидающее рядом. Сектоид смотрел на неё в ответ своими большими чёрными глазами, не мигая и не выражая никаких эмоций, однако всегда готовый послушно исполнить любой приказ. Ханна знала, что её прабабушка до сих пор сильно недолюбливает именно этих чужих, хотя и давно привыкла ко всем остальным служебным расам. Многим людям, заставшим Эру Первого Контакта, было неприятно находиться рядом с сектоидами, они вызывали куда большую неприязнь, чем огромные мутоны, змееподобные дохляки или даже перешедшие на сторону людей эфириалы. Однако для поколения Ханны сектоиды были рядом с самого рождения, они не помнили мира без них, так что воспринимали их как послушные существа, исполняющие то, на что они запрограммированы. Если так подумать, что такое вообще сектоид? По сути, они лишь продолжение воли своих текущих хозяев… больше всего они похожи на эти инструметроны, крайне удобные устройства, закупаемые в пространстве Цитадели. Не более, и не менее. Некоторые сектоиды, в командирской версии, были более независимы и иногда им даже давали имена, но большинство из них просто инструмент для контролирующего их человека. Сектоид Ханны это просто часть Ханны – часть, которая не способна существовать без неё. Никто же не станет давать имя своему ногтю или пряди волос, как бы сильно они ни нравились. Продолжая лениво жевать пищевой батончик, Ханна Шепард закончила все утренние дела, заодно проверив последние новости с игр ТБА, и начала готовиться к работе. Первым делом она подключилась к пси-сети, протянувшейся через весь BB-5016 «Килиманджаро». Каждый человек на борту имел подключение к общей сети, можно было назвать её «Чат BB-5016» или «Группа Килиманджаро». Эта сеть была самой большой на корабле, предназначалась она для внештатных ситуаций и общих объявлений по всему судну. Уровнем ниже находились куда более загруженные сети, где объём мысленного трафика в разы выше. Они разделялись по задачам экипажа: управление навигацией, вооружением, двигателями, подсистемами и общим обеспечением. Для краткости: НАВгрп, ОРгрп, ДВгрп, ПСгрп и ООгрп. Как старший помощник, Ханна имела доступ к любой из этих подсетей, ведь частью её служебных обязанностей было доводить запросы и предложения членов экипажа, состоящих в этих группах, до капитана. Так же как и обратное: представлять интересы капитана в вопросах работы подсистем корабля и взаимодействия пси-сетей команды. По пути к своему месту Ханна встретила нескольких людей, послав им мысленный «пинг» и получив такие же сигналы в ответ. Вероятно, большинство потенциальных посетителей из иных рас на корабле людей в первую очередь удивила бы, а может даже и напугала, неестественная тишина. Находясь среди своих, люди обычно не говорили вслух, разве что так, для развлечения и не по делу. Людям всё ещё приятно было слушать живые голоса, на эмоциональном уровне, но с обретением псионики большая часть служебных и формальных разговоров велась целиком мысленно. Поэтому корабль людей казался неестественно тихим. Люди проходили, не обмениваясь и словом, пары и небольшие группы обедали в столовой в полной тишине, ведя беседы через пси-соединение. Вполне обыденной являлась картина, когда два человека стоят напротив друг друга, усердно жестикулируя, но вслух ни одного слова так и не произносят. Доложившись по сети капитану, Ханна начала мысленную проверку ОРгрп. Главой Секции контроля вооружения на «Килиманджаро» был лейтенант Тола, землянин из Восточно-африканской Конфедерации. Свой рапорт он тоже передал через пси-сеть, обычные данные о состоянии орудий корабля и боезапаса к ним. Тола отвечал за все его системы вооружений и обороны, от позаимствованных у Цитадели кинетических барьеров и распределенных лазеров ПОИСК и до более привычных пушек частиц, фузионных орудий и импульсных лазеров. В его же ведении находилась корабельная группировка дронов и кибердисков, а так же снаряды для ускорителей массы и ядерные боеголовки. ОРгрп являлась самой большой секцией на корабле, в неё входило двадцать человек, распределенных по всему судну, а так же в два раза больше пришельцев-слуг. Самой малой же секцией являлась НАВгрп. Главным навигатором «Килиманджаро» был Мэйсон Хью, китаец из Астероидного пояса, семья которого жила в новой научной колонии Шаньси. Он никогда не упускал повода пожаловаться на воздух Шаньси (или любого иного планетоида), и, как и многие выходцы из пояса астероидов, был космическим жителем от и до, счастливее всего себя чувствующим на борту корабля в глубоком космосе. Он и его сектоид по имени «Микки» – командирский вариант – отвечали за навигационную секцию, почти целиком состоящую из представителей служебных рас, и работало тут всё как часы. Они ведали собственно навигацией и пилотированием корабля, а так же управлением пары челноков, не предназначенных для десанта. Так же Хью и его команда следили за навигационным и гиперволновым коммуникационным оборудованием, без которых «Килиманджаро» не просто остался бы слепым и глухим, но и оказался бы отключен от Сети Маяков. Как и любой навигатор на любом из человеческих линкоров, Хью был сертифицированным высокоранговым псиоником, прошедшим Комнату Голлопа. На «Килиманджаро» такая камера находилась в самом сердце корабля, на удалении от мостика, там-то Шепард китайца и нашла чтобы пообщаться, пока он со своим сектоидом проводил какие-то тесты и вводил новые навигационные параметры. Комната Голлопа была экранирована от внешнего воздействия псионики, и не будь этот объект особо важным для функционирования корабля, она могла бы стать популярным местом отдыха людей, желающих побыть в ментальной тишине. К счастью, для тех же самых нужд на корабле был специально устроен сад. Хью был очень душевным парнем, с которым легко работать, вот только Ханна всегда считала очень странным его привычку говорить со своим сектоидом вслух, хотя у этой расы вообще нет ни ушей, ни голосовых связок. Они просто не могли бы слышать звуки в человеческом понимании. Говорят, что подобный антропоморфизм довольно сильно распространён среди навигаторов. Ведь им приходится постоянно работать со служебными расами, потому они и свободы им больше позволяют. - Есть хоть какие-то новости, насколько мы далеко от цели? – спросил Хью, когда они закончили все обязательные проверки. Сейчас он сидел у основания платформы с маяком, ритмичная пульсация фиолетовой сферы у него за спиной действовала успокаивающе… по крайней мере на тех, кто к ней привык. «Ожидание!» - поделился Микки мыслью-образом, ведь рта у сектоидов тоже нет. Чтобы подчеркнуть это, он кивнул по-человечески, добавив ещё одну мысль: «Нетерпение!» Собственный сектоид Ханны, обычный серый, остался стоять у неё за спиной, неподвижный и не проявляющий инициативы. - Ходят слухи, мы вчера что-то интересное подобрали, - подмигнув, начал Хью. Наклонившись, он упёр локти в колени и, усмехнувшись, попросил: - Прошу, Шепард, ну вы хоть намекните, что ли! - Вы всё узнаете, когда, и если, капитан отправит сообщение для всех на эту тему, - Ханна только покачала головой, вежливо улыбаясь. - Да мы уже несколько месяцев по пустоте за этим тысячелетним призраком гоняемся, - Хью вздохнул. – Сейчас уже любая новость – это хорошая новость. Ханна знала, что он единственный из экипажа, кто не в большом восторге от их движения в неизвестность. Назим Моди из ПСгрп тоже поднимала эту тему, когда Ханна посещала их секцию. Разумеется, совсем уж необычной их миссия не была, Конфедерация нередко посылала исследовательские корабли в неизведанные районы космоса – суда, изначально спроектированные так, чтобы выживать и сохранять работоспособность в глубоком космосе почти неопределённо долгое время, изучая новые звездные системы и устанавливая новые маяки. Вот только «Килиманджаро» к таким судам не относится, это военный корабль. Более того, военный корабль Икс-ком, оснащённый одним из самых продвинутых масс-ядер, созданных на основе технологий Цитадели и дающих ему исключительную тактическую и стратегическую мобильность. Время было дорого, а сейчас, к тому же, стоило побеспокоиться и о безопасности. По данным разведки «Выражение ненависти» и Спящий Эфириал снова проявляют активность, и возможность где-то в космосе напороться на этот проклятый флагман поставила на уши всех на Арктуре. Даже другие эфириалы занервничали. Однако работу делать всё равно нужно. Вселенная-то ждать не будет, только из-за того, что один сонный лунатик-психопат решил размять ноги и поискать себе кофейку с утра. Хакетт требовал найти экспедицию Дилинаги, и именно это и было им поручено. Уже разнёсся слух, что у них есть новая зацепка… и так уж вышло, что в этот раз в машину слухов их корабля и впрямь попала крупица правды. Закончив с рутинными делами в разных частях звездолёта и ещё раз коротко отчитавшись перед капитаном через пси-сеть, Ханна Шепард направилась к лазарету. Здесь её ожидали сам капитан Айдоган и доктор Ева Хойл. Капитан был родом с Земли, в своё время он командовал эсминцем DD-3061 «Ковентри» во время столкновения с флагманом эфириалов «День Расплаты». Смуглый с чёрной с проседью бородой, прикрывающей квадратную челюсть, он был одинаково умел и в командовании кораблём, и в обращении с псионикой. Конечно, никто и не ожидал, что капитану лично придётся участвовать в пси-дуэлях, однако высокий уровень пси-способностей это большой плюс на любой возможной должности. А ещё сейчас его способности имели прямое отношение к причине, приведшей Ханну сюда. - Капитан, - произнесла Шепард, принимая и получая ментальное приветствие. - Шепард, - ответил Айдоган, сцепив руки за спиной. - Лейтенант-коммандер, - доктор Хойл поприветствовала её наклоном головы и дружелюбным пси-сигналом. - Доктор, - Ханна повторила её жест. Хойл, блондинка с голубыми глазами, привычно носила под лабораторным халатом вторую кожу чисто белого цвета, она провела офицеров через лазарет к секции, предназначенной для экспериментов и содержания захваченных чужих. В медицинском отсеке имелся карантинный отдел, где можно было вести особые исследования… без риска и отдельно от всех остальных. - По вашему запросу мы сделали всё возможное, чтобы восстановить субъект до рабочего состояния, - сказанные вслух слова Хойл сопроводила медицинскими отчётами, сброшенными через пси-соединение. – Тело получило большие повреждения при декомпрессии, и это не считая предыдущих травм и внутренних повреждений. Но к счастью, именно эта декомпрессия и вакуум в сочетании с отсутствием прямой солнечной радиации и низкой температурой позволили ему сохраниться невероятно хорошо для такой ситуации. Из четырёх трупов, которые мы подняли на борт, это наш самый лучший вариант. - Информация, которую мы смогли получить с их корабля, и без того неоценима, - произнёс Айдоган, задумчиво почёсывая бороду. - Шепард. Вы уверены, что готовы ещё и к этому? - Сэр, я отдохнула и сейчас готова к данной задаче как никогда, - заверила Ханна, когда они втроём подошли к цилиндру, помещённому в стазис. Он находился в отдельной нише, освещаемый экранами с различными медицинскими данными и показателями, проецируемыми на стекло или в воздух в виде голограмм. Внутри можно было различить женскую фигуру… Азари. - Она уже тысячу лет, как мертва, - с любопытством произнёс капитан. – На Земле в это время едва Крестовые походы начались. Только представьте себе. Мысленной командой Ханна сняла вторую кожу на ладонях, заставив её собраться на запястьях в виде своеобразных браслетов. Обнажившиеся руки искрились фиолетовым, результат действия псионики, своеобразный артефакт, который можно различить лишь невооруженным взглядом. - Нам не нужно представлять, сэр, - произнесла Ханна, кивком велев Хойл открыть стазис-поле и дать доступ к телу азари. – Реанимация – моя специальность, дайте мне несколько минут, и мы узнаем всё, что знает она. . . . - Щиты линкора отключены! - Вражеские крейсера меняют позицию, двадцать градусов по горизонтали и восемьдесят по вертикали! - Уводи нас из конуса огня! - Есть, мэм! Несмотря на крики, в остальном на мостике военного корабля азари «Великолепная охотница» не было места хаосу. Все азари здесь являлись ветеранами Кроганской Войны (недавно официально переименованной в «Кроганское Восстание»), а значит, свой первый бой каждая из них пережила уже давным-давно. Капитан Имрея оглядела мостик своего корабля, потом вновь сосредоточилась на главном экране, позволив подчинённым делать их работу. Флот кроганов, обозначенный на экране, до сих пор не смог построиться в боевой порядок. Дилинага сумела застать этих ублюдков врасплох, когда они дозаправлялись и сбрасывали статику масс-ядер. Так и началось это сражение у безымянного газового гиганта в безымянной системе, не нанесенной ни на одну карту. Мало шансов, что эта битва когда-нибудь займёт славное место в архивах Цитадели. Ведь сейчас все гордые охотницы Дилинаги, по сути, уже числились в бессрочной ссылке – новый Совет отправил их на безнадёжное задание, искренне надеясь, что они уже никогда не вернутся из дальнего космоса и не доставят им проблем. Для большей части «цивилизованной галактики», обитающей в своём закрытом мирке, Кроганская Война закончилась, когда саларианцы и их новые ручные шавки – турианцы выпустили генофаг. Вот только на деле всё было совсем не так. Генофаг распылили над Тучанкой и крупными мирами кроганов, это правда, но очевидно, что он никак не зацепил их флот… флот, который даже после долгих лет войны представлял серьёзную силу. После применения генофага сражения продолжались ещё много циклов, за которые некогда титанический Кроганский Флот изрядно уменьшился в кровопролитных сражениях, когда ящеры в бессильной ярости вновь и вновь атаковали обитаемые миры пространства Цитадели, а остатки флота раскололись на несколько групп под властью отдельных вождей. Эти малые флоты, не подвергшиеся заражению, представляли собой серьёзную угрозу, а значит, их требовалось выследить и уничтожить. Именно это и поручили Дилинаге и её так называемой «милитаристской партии» Великой Республики Азари. Их Матриарх в открытую критиковала решение о перекладывании долга по защите пространства Цитадели на недавно обнаруженную расу турианцев. Очевидно, что подобная ошибка неизбежно приведёт к повторению Кроганской Войны ещё через тысячу циклов. Дилинага настаивала, что именно азари положено вести за собой других – это обязанность, которую поручили их расе сами протеане. Однако остальные матриархи не могли понять мудрости её слов. Официально Дилинаге и её последовательницам было поручено догнать и устранить остатки кроганских флотов, уцелевших в Войне и сейчас пытающихся покинуть пространства Цитадели, чтобы восстановить свою мощь где-то в неисследованном космосе. Убегающие вожди без разрешения открыли несколько спящих ретрансляторов, чтобы найти себе путь к отступлению, к тому же у них было достаточно незараженных женщин, из тех, кто не попал под бомбардировку их планет генофагом. Пройдёт несколько поколений, и они вернутся, ещё более злые, чем раньше. А поскольку подобное недопустимо, Дилинага приняла на себя обязательство найти их раньше, а после ликвидировать угрозу Цитадели. Хотя все её последовательницы понимали, что их приговорили к изгнанию. Азари из фракции Нового Галактического Порядка не хотели видеть рядом своих воинственных сестёр, которые нарушали бы мир и гармонию тройственного союза Азари-Саларианцев-Турианцев. Те, кто шел за Дилинагой – их матерям выпало сражаться на войне против рахни, а дочерям досталась Кроганская Война. Война и боевая ярость давно стали для них необходимы, как вода и пища, и немногие теперь легко смогли бы вновь стать достойными матронами строго азарийского общества. Проще было отправить их сражаться и умирать, найти себе другое место и пропасть из памяти Республики до той поры, как они сами не приползут назад, вымаливать прощение и право вернуться. - Выстрел будет рассчитан через четыре секунды! - Фала Таирани, старший артиллерийский офицер, быстро перебирала пальцами, вводя новые команды через оранжево-красный голографический интерфейс своей рабочей станции. - Эти кроганские корабли такие же медленные, как и всегда! – сидящая рядом Кора Барси наклонилась над собственным навигационным терминалом, перейдя на ручное управление и уводя их судно из-под вражеского огня. – Возможность для выстрела ты получишь! Только жди нужного момента! Фала усмехнулась в нетерпении, попутно готовя к залпу четыре тяжелых ускорителя массы «Великолепной охотницы». Проворный крейсер имел ударные возможности, лишь немногим уступающие линкору, большой запас скорости, и маневренность, которой обычно способны похвастаться суда раза в два меньших размеров. Правда в результате броня и щиты у них были не толще нижнего белья, но именно поэтому на таких крейсерах и служили лучшие во всём флоте навигаторы. В тишине космоса тонкие как иглы пунктиры вражеских очередей, разогнанных эффектом массы, проходили выше и ниже «Охотницы», лишь бесполезно наполняя пустоту остаточным излучением и светом. Крейсер кроганов оказался перед судном азари, «Охотница» дёрнулась, на долю секунды занимая положение, рассчитанное для залпа. Фала сделала первый выстрел, весь корабль послушно вздрогнул, выбрасывая в сторону врага снаряды из стали и вольфрама. При скорости в один процент от световой, на таком расстоянии им до противника предстояло лететь семь секунд. Семь секунд было в распоряжении кроганов-навигаторов, если они желали спастись. Через полторы секунды «Охотница» вздрогнула вновь, посылая вслед ещё четыре снаряда, одновременно проскальзывая между трассами вражеского огня. Даже их массивные корабли, формой напоминающие наконечник копья, опасались снарядов «Охотницы» и пытались её сбить, но вот если в количестве стволов у них было преимущество, то вот с расчётливыми стрелками не повезло. Один из кроганских крейсеров попытался уклониться, выбрав именно тот маршрут, который предсказала Фала, и в результате влетел прямо в залп снарядов. Жестокая особенность сражений на космических дистанциях – возможность увидеть летящую к тебе смерть: у навигаторов и офицеров ещё остается с полдесятка секунд, чтобы понять, какая судьба их ждёт, приближаясь в виде разогнанной до субсветовых скоростей снарядов, которые нельзя остановить и от которых уже не увернуться. Вражеский крейсер раскололся вдоль, словно полено под ударом топора, когда снаряды азари пробили его на скорости три тысячи километров в секунду и взорвались внутри. Второй крейсер противника попытался уйти от стрел «Охотницы», пытаясь облететь ещё один из своих крейсеров. Контрольные системы снарядов распознали маневр, потому сдетонировали раньше, прямо перед носом корабля. Передняя часть судна исчезла в яростной вспышке атомного пламени, задняя ещё несколько секунд дёргалась, словно оставшаяся без головы рыба, а потом взорвался реактор, сжигая остатки крейсера изнутри. - Хорошее убийство, «Полночная дева», - поздравила Фала соратницу по флотской связи. - Хорошее убийство, «Великолепная охотница», - с мрачным смешком отозвалась другая азари, командующая батареей своего корабля. - Пилот, - начала капитан Имрея, - выводи нас на тридцать и тридцать градусов. - Так точно! – ответила Кора, вслух повторяя полученный приказ: - Принято на тридцать и тридцать градусов. Они развернулись направо и вверх. Во время космических боёв азари не пользовались единой системой координат для всего поля боя. Вместо этого каждый корабль принимался за центр своей системы отсчёта, и все маневры уже задавались в пределах трёхсот шестидесяти градусов по вертикали и по горизонтали. Фала видела, в чём состоял замысел её капитана. Они выходили на позицию, с которой смогут наделать новых дырок во вражеском линкоре. Система распознавания быстро выдала информацию о потенциальной цели: кроганский линкор 06-012. То есть линкор класса Тип-6, двенадцатое судно в серии. Там же из базы данных было получено и его название – кроганское судно «Большая пушка». Фала лишь презрительно фыркнула от подобного имени. Совершенно ничего общего с красивыми звучными названиями, принятыми у азари, однако оно было довольно однозначным, а самое главное – более чем соответствовало истине. «Большая пушка», как и все кроганские линкоры Тип-6, представляла собой одну очень, очень, очень огромную пушку, вокруг которой потом уже кое-как собрали остальной корабль. Это был один из старых кроганских «Планетарных уничтожителей», предназначенный для осады укреплённых миров и принуждения их к сдаче. Это в тех случаях, когда кроганы почему-то не хотели просто уронить на поверхность луну или крупный астероид. - Входящее сообщение! Расшифровываю! - Азар-р-р-р-р-ри-и! – донеслось кроганское рычание по открытому каналу, который обычно использовали для просьб о сдаче. – Мы растопчем вас всех! Верховные вожди сотрут вас в порошок! Ваши миры будут сожжены! Ваши девы окажутся у нас в рабстве! И никто не смо… Передачу прервали со стороны азари. - Вождь Брас, - произнёс спокойный повелительный голос, все азари во флоте теперь ловили каждое слово. Ведь говорила сама Матриарх. – Твоё время вышло. За свои преступления против Цитадели ты приговариваешься к смерти. Вот и всё, что она сказала, но даже эти слова вселяли благоговейный трепет в сердца её последовательниц. Капитан Имрея в своём кресле вытянулась по стойке смирно, ей не терпелось пролить ещё больше вражеской крови. Фала быстро обменялась взглядами сидящей рядом Корой. Они коротко кивнули друг другу и вернулись к работе. Дилинага уже озвучила свой приговор. А теперь флот, её флот должен привести его в исполнение. - Пилот! Подведи нас ближе! Мы идём за его головой! . . . Боль. Агония. . . . Удушливый дым заполнял собой весь мостик, свет тусклых аварийных ламп и оранжево-красных экранов едва пробивались через этот ядовитый туман. Воющая сирена отдавалась тупой болью в голове – именно от боли Фала Таирани и пришла в себя. Она закашлялась, выплёвывая синюю кровь, однако ей было вовсе не так больно, как она ожидала. Пальцы скользнули вниз, к зазубренному куску тессианской стали, пробившему её живот насквозь. Фала попыталась изменить положение, но поняла, что её пришпилило к креслу, словно жука булавкой. Её собственный скафандр очевидно был повреждён без возможности его залатать, на экране шлема непрерывно мелькало сообщение о потере герметичности. Воздух постепенно покидал повреждённый мостик, сменяясь вакуумом – не самый лучший размен для тех, кто ещё остался тут в живых. Подняв правую руку, Фала сумела толкнуть сидящую рядом Кору. Голова матроны откинулась на плечо, её шея была сломана, а лоб и половина лица представляли собой сплошное голубое месиво. Капли крови и кусочки мозга проплыли в невесомости прямо перед ней, Таирани почувствовала, как сжался её желудок. - Кора, - прошептала она имя своей подруги, азари, с которой они так много всего прошли в последние десять циклов. Они ведь когда-то даже жили в разных концах одного и того же города. А теперь её больше нет. - Мостик! Мостик! Говорит инженерный! Мостик? Фала повернулась, почувствовав вспышку боли, посмотрела через плечо. Капитанское кресло было погребено под тоннами обломков, как и половина остального мостика. В инженерном отсеке точно не дождутся ответа в ближайшее время. - Мостик! Докладываю, мы покидаем корабль! Автоматический аварийный маяк уже активирован! – кто-то из инженерного продолжал докладывать, хотя уже давно стоило просто убегать. – Мостик. Мы здесь сделали всё, что смогли! У вас ещё есть работающие маневровые двигатели и один снаряд в третьем орудии. Удачи, и, надеюсь, богиня вам поможет. - Предупреждение! Предупреждение! – проскрежетал электронный голос, заглушив интерком. – Герметизация нарушена! Скривившись, Фала на мгновение расслабилась в своём кресле, насколько это возможно, а затем перезапустила свою консоль. Быстро появились дополнительные уведомления, сообщающие о невозможности связаться с навигационной подсистемой, капитаном и системами связи. Многие кабели были повреждены в бою, так что ей пришлось перебросить все возможные функции на свою рабочую станцию. Появился ещё один экран, демонстрирующий пространство боя с искалеченной «Великолепной охотницей» в центре. Флот кроганов был перемолот… все вожди до последнего и все их дредноуты… Уже неважно, что будет дальше, свой долг они исполнили. Последний флот Коалиции Вождей был уничтожен, как того и желали на Цитадели. Сражаться продолжали лишь несколько последних кораблей, пытаясь хотя бы напоследок забрать с собой побольше врагов. Фала знала, что после боя Дилинага и её подчинённые соберут все спасательные капсулы, проверят корабли с работающими аварийными маяками и подберут каждую азари, чей герметичный скафандр или бронекостюм позволят продержаться достаточно долго. Сейчас главным было дать уцелевшей части команды «Охотницы» дополнительные шансы покинуть корабль. Начав рассчитывать курс дальше от продолжающегося сражения, теряя кровь и с трудом работая непослушными руками, Фала продолжала следить за возможными угрозами, держа «лук» их «Охотницы» наготове. Её внимание привлекла яркая вспышка, там тяжело поврежденный фрегат азари исчез в пламени взрыва. Атомного взрыва, не больше и не меньше. В очередной раз сплюнув кровью, Фала прищурилась, пытаясь отследить, кто же нанёс удар по судну. Мимо израненной эскадры двигался кроганский фрегат, расстреливая поврежденные корабли ядерными зарядами и сбивая спасательные капсулы лазерами ПОИСК. Фала сжала зубами, чувствуя, как всё внутри холодеет. Она даже не могла подобрать слов, чтобы выразить, какая же шваль собралась на этом фрегате. Убийцы и падальщики, добивающие тех, кто уже вышел из боя и не опасен. - Один снаряд, - сама себе сказала Фала, рассчитывая выстрел. Левой рукой она вцепилась в проткнувший её кусок металла, правой – наводила орудие на цель. - Одного снаряда мне вполне хватит, ублюдки. . . . Сознание. Растерянность. . . . Фала не сразу поняла, что слышит свой собственный крик. Словно во сне... она поняла, что парит над собственным телом, нематериальная и не принадлежащая физическому миру, не способная ничего коснуться или ощутить. Однако она по-прежнему могла видеть: вот она сама наполовину заключенная в какое-то медицинское устройство, а вокруг несколько чужих. Пришельцы не были саларианцами или кроганами, да и не турианцами тоже. Они напоминали очень бледных азари, точнее две из них. Третья выглядела… выглядел, как мужчина. Тогда это ведь не могут быть азари, верно? - Извлечение – девяносто процентов, - произнесла одна из них, Фала поняла, что откуда-то знает их язык. У этой инопланетянки на голове были странные красные волосы, или что-то подобное, но куда больше внимания привлекал настоящий вихрь чёрно-фиолетовой энергии, бушующий вокруг неё. Нити этой энергии протянулись дальше, входя в дёргающееся кричащее тело Фалы, окутанное облаком сиреневого тумана. Внутри этого необычного облака тело Фалы корчилось и билось в жестоких судорогах, удерживаемое только захватами на запястьях, на поясе и вокруг головы. В любых иных обстоятельствах Фала бы предположила, что видит перед собой изощренные пытки. Её тело кричало и выло от боли, голубые глаза сияли фиолетовым, из носа и ушей капала кровь. Два других чужих просто стояли и смотрели на это. Та, что в белом, отслеживала какие-то графики на приборе, напоминающем инструметрон. Второй, азари-мужчина с тёмной кожей, заложил одну руку за спину, а другой поглаживал странную шерсть, растущую на его подбородке. Всё остальное делала эта с красными волосами, используя… Фала не знала, как это назвать… больше всего было похоже на магию ардат-якши или нечто подобное. Откуда вообще эта странная картина перед её глазами взялась? Ведь последнее, что она помнила, это как потеряла сознание на борту «Великолепной охотницы»… «Я сделала свой последний выстрел… увидела, как тот проклятый корабль взорвался… а потом…» Только сейчас, когда она посмотрела на своё корчащееся тело, Фала начала осознавать… «Я что, умерла?» - Готово, - сказала красноволосая инопланетянка, подходя ближе и кладя руки на голову Фалы. – Сейчас я реконструирую её. - Опасайтесь встречного ментального вторжения, - предостерегла чужая в белом. – Пси-реанимация порой бывает сопряжена с трудностями. - Доктор, я не в первый раз делаю это, - глаза красноволосой широко раскрылись, между её розовых губ засветился фиолетовый туман. - Приступаем… ещё одно усилие и... Фала почувствовала себя так, будто её засасывает в воздушный шлюз, её нематериальный призрак внезапно с огромной силой потянуло вниз, в физическое тело. Всё произошло невероятно быстро в сопровождении вихря фиолетовой энергии этих чужих. Ненадолго те странные ощущения сменились полным онемением… которое постепенно начала превращаться в слабый зуд. Казалось, она успела забыть, что же такое боль, а сейчас список всего, что у неё болит, составил бы несколько томов. Она… она всё ещё жива? - Ох-х-х-х… - Фала Таирани заставила себя открыть глаза, закашлялась, рывками втянула в себя в воздух, дыша хрипло и неровно. Однако острого вкуса крови во рту не ощущалось, только странный сладковатый привкус, напоминающий скорее зубную пасту. Всё вокруг было как в тумане. На секунду она даже позволила себе помечтать, что всё это был просто очень странный сон. Может быть, одна из соратниц по флоту спасла её, пробившись на борт «Великолепной охотницы» в поисках выживших. Может быть, её доставили в лазарет линкора, чтобы успеть спасти. Это было единственное разумное объяснение. Может, богиня всё-таки приглядывает за ней… А затем её зрение прояснилось и Таирани увидела прямо перед собой инопланетянку с лицом и телом, выглядящими так похоже на азари, в обтягивающем лёгком скафандре, на голове у неё была странная рыжая грива – и теперь уж Фала точно не сомневалась, что сейчас она никак не на борту линкора Флота Дилинаги. Фала никак не могла совладать со своим языком и найти подходящие слова, кажется, ей придётся постараться, чтобы вспомнить, как же вообще говорить. Её тело по ощущениям напоминало желе, словно его растягивали, сгибали и перекручивали так, что привычная форма сохранилась с трудом. - Фала Таирани, - произнесла чужая, наклоняясь ближе. – Ты понимаешь меня, Фала? - Кто?.. – откуда-то она помнила, с кем сейчас говорит. Помнила, как зовут эту инопланетянку. – Ханна. Шепард. Чужая отстранилась, будто пытаясь оценить свою работу издалека. - Лейтенант-коммандер, Ханна Шепард, - строгим повелительным тоном поправила она, так с младшими говорит старшая матрона, непривычная к тому, чтобы ей задавали вопросы. – Я реанимировала тебя, Фала, чтобы ты смогла привести нас к потерянному флоту твоего матриарха. - Р-ре… ре-анимировала?.. – повторила Фала, прищурившись. Её зрение пропадало и восстанавливалось вновь, тело было слабым, она чувствовала дезориентацию. Захваты, удерживавшие её голову в одном положении, ослабли, позволив помотать головой и размять шею. – Я не понимаю… я сейчас… жива? - Жива? – переспросила Ханна, потом покачала головой. - Нет. Ты анимирована, а не жива. Ты существуешь лишь до тех пор, пока я поддерживаю твоё существование. - Лишь до тех пор… - Фала не смогла закончить эту фразу. Замолчав, она смогла почувствовать это: присутствие в её разуме, связь, напоминающую слияние, и в то же время иную. Это был поводок... ментальный поводок, привязывающий её к Ханне Шепард. Богини ради! Что это вообще за пришельцы такие? Они вообще пришельцы… или какие-то космические монстры мутанты-азари? - Космические монстры мутанты-азари? – переспросила Ханна, беззастенчиво читая её мысли. – Думаю, при желании ты можешь звать нас и так. Напоминает название какого-то мультсериала, из тех, что Джонни в детстве смотрел. Джонни. Джон. Джон Шепард. Ребёнок. Потомок. Мальчик. Мой сын. Младенец в моих руках, маленький, уязвимый и такой прекрасный. Молодой человек, умный и талантливый. Гордость. Любовь. Чувства матроны. Фалу едва не задавили эти эмоции. Каким образом она может всё это знать? Каким образом она может всё это чувствовать? - Как я и сказала, твоё существование это продолжение моей воли, - объяснила Ханна, вновь легко прочитав её мысли. – В некотором роде, связь эта двусторонняя. - Я у тебя в рабстве? – прошипела Фала, чувствуя, как возвращается к реальности. Даже если она погибла в бою, даже если она сейчас мертва, она была воительницей и охотницей Великой Дилинаги. Ни один кроган, батарианец, монстр или пришелец не сможет держать её в рабстве! - Ты сможешь существовать без меня? – просто спросила Ханна. - А я смогу? – переспросила Фала, но ответ ей был уже известен. Отрицательный ответ, но… здесь всё было не так просто. - Отвечая на твой вопрос, нет, ты не находишься у меня в рабстве, - всё-таки ответила Шепард прямо, сложив руки на груди. – Я не заставляю тебя подчиняться мне... но вместе с тем, ты просто не сможешь существовать, если кто-то или что-то не будет поддерживать твоё тело. В данный момент это делаю я, - она ухмыльнулась, во всяком случае, азари называли такое выражение лица ухмылкой. – Разве тебе самой не любопытно, что стало с твоими товарищами после того сражения? С матриархом? С Дилинагой? - …немного, - признала Фала. Прищурившись, он посмотрела на инопланетянку… на человека, хотя это слово ничего не значило для неё сейчас. – Но что вам нужно от них? Вы же не с Цитадели? - Судя по тону, ты не слишком-то высокого мнения о Цитадели и об азари, оставшихся дома, - отметила Шепард, задумчиво глядя на неё. - А ты сама как думаешь? Они же нас изгнали! Отправили на смерть! – сорвалась Фала, зарычав от злости. – Мы проливали кровь ради них! Умирали ради них! Мы пожертвовали всем ради них! Она разозлилась уж слишком легко, слишком быстро пришли гнев, ярость, раздражение. Возможно, она стала такой несдержанной после смерти? С другой стороны, она была довольна, наконец, за долгое время приняв свои искренние чувства. На корабле офицерам приходилось сдерживаться ради команды и демонстрировать показное дружелюбие по отношению к Цитадели. Для них всегда на первом месте был долг, задание превыше всего остального, но это не значит, что копящийся в душе гнев куда-то денется. Он не исчезнет сам по себе. - В пекло Цитадель, - прошипела Фала. – Сколько вообще времени прошло с тех пор? Неужели они никого так и не отправили за нами? - С того момента, как вы покинули территории азари, прошло больше тысячи циклов, - заметил мужчина-человек, кажется, его всё происходящее весьма впечатлило. – Мы нашли вас, следуя записям одного археолога, восхищавшегося Дилинагой и пытавшегося отыскать её флот. Хотя, тебе стоит знать – мы не принадлежим ни к Цитадели, ни к Терминусу. - Не принадлежите? Ханна вновь наклонилась к ней ближе, поправляя пальцем прядь рыжих волос у лица. - Видишь ли, - пояснила она, дружелюбно улыбнувшись, - причина, по которой мы ищем потерянный флот Дилинаги и, возможно, основанную ими колонию, это чтобы пригласить их присоединиться к нам.