***
Желтый свет факела освещал комнату и деревянный стол, усыпанный камнями различной величины. Торин держал в руках рубин редкой чистоты, задумчиво глядя в его глубину. Там, внутри, вспыхивали и гасли лучи, завораживая своей игрой. Он представлял себе как этот рубин сверкает на черных как смоль волосах, оттеняя их, как засияют глубокие темные глаза, опушенные бархатными ресницами. Она наденет с ним алое платье из шелка, привезенного из дальних южных городов, а волосы оставит распущенными… — Ты слишком задумчив в последнее время, брат. — Фрерин подкрался как всегда очень тихо. Младший брат часто разыгрывал Торина, прячась в самых неожиданных местах. Он осторожно присел на скамью рядом, разглядывая груду камней на столе. Фрерину едва минуло десять лет и его еще не подпускали к ювелирным мастерским, хотя свой первый молот он уже получил. — Мне кажется, или твоя задумчивость связана с одной прекрасной девой? — При этих словах Торин невольно вздрогнул, гадая, каким неосторожным действием открыл он свою тайну. И знает ли кто-либо еще о его чувствах к эльфийской деве? — Я прав, — довольно улыбнулся Фрерин, отметив замешательство брата. — И когда нам зазывать сватов? В Эреборе соскучились по праздникам, тем более, если это королевская свадьба! Так кто же она? Гин, или, может Терис? Торин тихонько выдохнул с облегчением — Фрерин не догадывался о той, кого выбрало его сердце. Он легко улыбнулся, откладывая камень в сторону и снисходительно посмотрел на младшего брата. — Не слишком ли ты мал, чтобы рассуждать о таких вещах? — Он потрепал короткие волосы Фрерина, поднимаясь из-за стола. — Я пока о свадьбе не думаю, а тебе об этом и подавно говорить не след. На улицах города как всегда было шумно: сотни гномов спешили по своим делам, неумолчный гул стоял в коридорах дворца. Торин как раз подходил к покоям деда, когда услышал голос отца из приоткрытой двери. — Ожерелье почти готово, пора посылать гонцов к Трандуилу. — При звуке этого имени все перевернулось в душе Торина и он замер, прислушиваясь. — И все же зря ты пообещал ему отдать украшение даром, — проворчал Трор. — Все-таки над ним трудились несколько мастеров, да и камни добыть было не просто. — Уверен, помимо ожерелья эльфийский лис выберет не одно украшение, и уж за них мы возьмем с него сполна! — рассмеялся Трайн. — К тому же, мы и так неплохо зарабатываем на торговле камнем, а уж он-то нам вообще ничего не стоит! — Оба гнома довольно рассмеялись, продолжая обсуждать торговые дела с эльфами и людьми. Но это уже не было интересно молодому наследнику, ведь главное он уже услышал — эльфы прибудут в Эребор. Он улыбнулся, представив на миг, что Тиннель тоже приедет и тогда он сможет еще поговорить с ней. А может даже наберется смелости и подарит диадему, что задумал сделать для нее. Тогда надо поспешить, ведь времени остается не так уж и много!***
Делегация эльфов должна была прибыть к завтрашнему обеду и во дворце царила праздничная суматоха. Гномы-повара ломали голову, чем угостить гостей. Едят ли они козлятину, или надо ехать в Дейл за свининой? Сколько заказать овощей, зелени и нужны ли цветы в покоях, отведенных гостям? Торин в эту ночь не мог сомкнуть глаз. Он ворочался с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее, но мысли, теснившиеся в голове, не позволяли прийти сну. Рассвет застал его собранным и сидящим за столом. Перед гномом лежала небольшая шкатулка с гербом Эребора, а внутри покоилась золотая диадема дивной и слишком изящной для гномов работы. Золотые ветви сплетались меж собой, образуя тонкий обруч, золотые листья венчали бриллиантовые цветы, вспыхивающие в переплетении металла мерцающими огоньками. К центру ветви сходились вместе, опускаясь ко лбу и смыкались на кроваво-красном рубине, таинственно сияющем в полумраке комнаты. Тихонько вздохнув, Торин прикрыл шкатулку, поднимаясь и оглядываясь, будто кто-то мог его увидеть. Подойдя к кровати, он нажал на панель на стене в изголовье, открывая тайник, в котором хранились несколько найденных в горе камней, которые с разрешения отца он оставил себе. Осторожно положив туда шкатулку, гном прикрыл дверцу и, бросив быстрый взгляд в свое отражение в серебряном кувшине, вышел в коридор. Холодный ветер трепал волосы и бороды собравшихся у входа в город гномов. Эльфы уже выехали из Дейла и их конница приближалась к каменному мосту, ведущему в Эребор. Торин прилагал все усилия, чтобы рассмотреть всадников, но пока видел лишь белые волосы Трандуила, развевавшиеся на ветру. Остальные спутники ехали в капюшонах и угадать, кто именно там едет, не представлялось возможным. Наконец конь короля эльфов поравнялся с мостом и звонкие копыта зацокали по камням. Не доезжая несколько шагов, Трандуил спешился, подходя к Трору. — Приветствую тебя, Трор, Владыка Эребора, Король-Под-Горой! Годы удлинили твою бороду, как я погляжу! — Эльф тонко улыбнулся, встречаясь глазами с королем гномов. В этот момент порыв ветра налетел на всадников, срывая капюшоны с их голов и Торин почувствовал, как улыбка расплывается по его лицу. Не в силах сдержать ее, он смущенно отступил на шаг назад — Тиннель была тут, среди всех этих эльфов! — Привет и тебе, Трандуил, Владыка Лихолесья. Я смотрю, ты все же привез с собой ту, которой предназначалось ожерелье из моей сокровищницы? — Торин бросил быстрый взгляд на Трандуила, переводя его на Тиннель. Эльфийка слегка побледнела, поджав губы, но не проронила ни звука, спешиваясь с лошади. Торин почувствовал злость на Трандуила, решившего привезти свою любовницу так открыто. Хотя он сам молил об этом Махала, теперь гном понял, как шатко и непрочно, а главное, скандально было положение Тиннель. Она подходила к нему, попутно приветствуя Трора и Трайна, и Торин почувствовал, как ледяной пот побежал по спине, а язык присох к гортани. Сейчас она стояла перед ним, его ожившая мечта, и мягко улыбалась. Ветер играл ее волосами, синяя ткань бархатного плаща мягко обрамляла фигуру. — Теперь мы у тебя в гостях, — она подняла глаза вверх. — Надеюсь, у тебя будет свободная минута, чтобы показать мне город? — Не веря своему счастью, не в силах произнести ни одного слова в ответ, гном просто кивнул, жестом приглашая Тиннель следовать за собой. Они прошли несколько шагов по направлению к воротам, когда Торин наконец вновь обрел дар речи. — Наши дворцы отличаются от ваших, — он позволил себе посмотреть Тиннель прямо в глаза. — Но они не менее прекрасны и роскошны. Уверен, тебе понравится здесь! — Мне уже нравится. — Тиннель улыбнулась. Они медленно прошли под своды первого зала, когда их нагнали Трор с Трандуилом и остальные гномы. — Мы продолжим наш разговор на пиру, — подошедший Трандуил подал эльфийке руку, в которую она поспешила вложить ладонь. Торин невольно проследил взглядом за этим движением, отмечая, как ее пальцы легко пожали руку короля. Он отступил назад, позволяя слугам отвести эльфов в отведенные им покои. В этот вечер наследник престола Эребора напился. Он сам попросил отца посадить его не за главным столом, а намного дальше, с друзьями. В углу за колоннами, лишь бы не смотреть туда. В ту сторону, где сидела она, улыбаясь, отвечая на чужие вопросы, смеясь чужим шуткам. Он мог бы быть там, смешить ее, ловить взгляд и тайком любоваться, но зачем?! К чему все эти муки, если она даже не взглянет в его сторону? Спросила ли она окружающих, куда он делся, или даже не заметила его отсутствия? Чем больше Торин пил, тем глубже погружался в пучину отчаяния. Он представлял, как дарит свою диадему эльфийке, а та высмеивает его перед Трандуилом и Трором, насмехаясь над робкой юношеской любовью. Как она швыряет корону к его ногам, надменно отвечая, что ей не нужны подарки от гнома. Ярость и несуществующая, но от этого не менее болезненная, обида застилали глаза. Он пойдет и скажет ей, что она ему тоже не нужна! И что он, Торин, будущий Король-Под-Горой, никогда не станет якшаться с чьей-то там любовницей! Пусть даже и королевской! Полный решимости, гном поднялся с лавки, но зацепился ногой за ножку стола и свалился на пол, где и остался спать до утра. День давно перевалил за середину, когда Торин наконец с трудом открыл глаза. Он лежал в своей постели, заботливо принесенный кем-то из зала. Голова раскалывалась, и гном со стоном сполз с кровати, припадая к кувшину с водой. Утолив жажду, он плеснул воды на шею, растирая ледяную влагу по коже. Дверь тихо отворилась, пропуская Дойна. — Проснулся? — Гном протиснулся внутрь и подошел к Торину, сочувствующе оглядывая его. — Ну и надрался же ты вчера, дружище. — Отец в ярости? — сипло спросил Торин, падая в кресло и проводя ладонью по глазам. — Не переживай, никто не видел, — отмахнулся Дойн, садясь напротив. — Вчера многие хватили лишка. Я отнес тебя в комнату, когда Трайн и Трор уже ушли. — А эльфы? Эльфы видели? — при мысли о том, что Тиннель видела его в таком состоянии, Торина затошнило. — Те, кто не ушли раньше, напились похлеще твоего! — со смехом ответил друг, качая головой. — Они еще те выпивохи! На них вина не напасешься! Торин спрятал голову в руках, мучительно застонав. Они скоро уедут, а он, вместо того, чтобы быть рядом, сидит тут, страдая от похмелья! Торину было невыносимо стыдно за свои вчерашние мысли, благо, он их так никому и не озвучил… Завтра он точно покажет ей Эребор во всем его великолепии! А сейчас надо привести себя в порядок, дабы предстать перед Тиннель наследником трона, а не мальчишкой-выпивохой. Утро нового дня озаряло гору, когда Тиннель и Торин наконец смогли отправиться на экскурсию. Каменный город раскинулся перед эльфийкой во всем своем великолепии. Они неспешно шли по очередному мосту и Торин рассказывал Тиннель об Эреборе. Целые улицы вились внутри горы, приводя к домам и площадям. Бесконечные переходы соединялись между собой арками и галереями, ярко освещаясь сотнями факелов. Хотя на улице было утро, солнечный свет мало проникал в гору. Тиннель заинтересованно смотрела вокруг себя, задавая вопросы и слушая обстоятельные ответы Торина. Он свободно говорил с ней на любимую тему — о своем родном городе, о мастерах древности, создававших его. Торин замирал от восторга, когда ее платье легонько касалось его руки, вдыхал аромат жасмина, облаком витавший вокруг нее предвкушал минуту, когда подарит наконец свою диадему, бережно спрятанную на груди. Очередной переход остался позади, когда они остановились около узкой бойницы. Тиннель вдыхала чистый горный воздух, прикрыв глаза и Торин решил, что момент для подарка наконец настал. Он потянулся за шкатулкой, замирая, услышав резкие голоса внизу. Тиннель резко открыла глаза, различив среди них голос Трандуила, напряженно прислушиваясь. Короли яростно спорили между собой и с каждым словом эльфийка все больше бледнела, обращая беспомощный взгляд на Торина. Не менее обеспокоенный, он слушал крики, доносившиеся снизу. Они достигли высшей точки и замолчали — Трандуил покидал дворец. — Жаль, что ты не успел показать мне весь город, — с сожалением проговорила Тиннель и, подхватив юбки, поспешила вниз, к Трандуилу. Торин некоторое время молча смотрел ей вслед, затем достал шкатулку и со вздохом открыл ее. Прекрасная диадема приветливо вспыхнула под лучами солнца. Он осторожно закрыл шкатулку, сжимая ее в руках. «Я обязательно отдам ее тебе! Даже если для этого придется умереть!» — поклялся Торин, вновь обращая свой взгляд в коридор, в котором скрылась Тиннель, все еще ощущая легкий запах белоснежных цветов.