Будешь баловаться - женюсь!

Кощей устало потянулся в своём любимом кресле перед камином и, блаженно вздохнув, вытянул ноги к огню. Как же хорошо расслабиться вот так в конце дня с любимым юмористическим фолиантом по теории пыток и бокальчиком коллекционного коньячка. М-м… Денёк выдался сумасшедшим. Сначала эта делегация из Тридесятого Царства. С пожеланиями всего наилучшего, заверениями мира-дружбы-пирожков и настойчивыми рекомендациями отведать по этому поводу от лучшего вина из погребка самого царя Ярослава. Бутыль оного прилагается. Подозрительно знакомая, пузатая такая, пыльная, бутылка зелёного стекла с наклейкой «Зелье Приворотное, натур. продукт, на животных не тестировано» на днище, не далее как три дня назад купленная какой-то подозрительной личностью у самого же Кощея. Идиоты… Делегации была проведена экскурсия по темнице и пыточной, с подробными объяснениями разговорчивого и улыбчивого гида, для чего что нужно и как чем пользоваться. С последующими выражениями надежды на скорый визит царя-батюшки в одну из камер, ежели подобное повторится. Послы вняли и скоренько откланялись. Далее был тот молодой паренёк, время от времени являвшийся к Кощею на предмет смерти последнего. Убить его он даже и не пытался, но периодически захаживал проверить, не сделал ли этого кто другой. Дело в том, что отец его невесты выставил условие — хошь жениться, соверши подвиг. Исходя из того, какой именно подвиг предполагался, Бессмертный делал вывод, что согласия на брак парень не получит по-любому, будь он хоть триста раз герой и богатырь. Но тот был тверд в своей любви, а может просто — твердолоб, и Кощею его стало просто по-человечески жалко. На него иногда накатывало. Сам себе был противен в такие моменты, но поделать ничего не мог. Вот, хоть сдохни, а руки чесались творить добро и сеять хорошее. А потому он быстренько набросал заверительную грамоту, мол мамой клянется, а предъявитель сего разорвал супостата, аки Тузик грелку. Поставил свою печать, подпись и отпустил счастливого влюбленного восвояси. Плюс обычные ежедневные дела по поддержанию замка и репутации. Рутина. Ну, там, пыль с дыбы стереть али девицу на сеновале потискать. Утомился он, в общем. Кощей прикрыл глаза и с наслаждением втянул в себя аромат коньяка. Пить он не очень любил, а точнее, не умел — хмелел быстро, глупости начинал делать. А вот запах ему нравился. Из неги его выдернуло какое-то подозрительное шебуршание рядом. Распахнув глаза, он в недоумении уставился на высоченного светловолосого незнакомца, деловито раскладывавшего какие-то склянки и железяки на низком кофейном столе между ними. — Ты кто? — ошарашено поинтересовался Кощей, разглядывая нахального нарушителя границ частной собственности. — Иван, — прозвучало в ответ так уверенно, как вроде это что-то объясняло. — Фёдорович. — А я Костик… — Да мне по барабану как тебя, ирода, зовут, — сурово отрезал блондин, продолжая вытаскивать из котомки мечи, ножи и прочие колюще-режущие орудия, явно не кухонной принадлежности. — Не хами, — насупился ирод. — Чё те надо, Ваня? — Убивать тебя буду, — просветили его. — И не мешай, а то запутаюсь. — Да ты не торопись, — прифигел Костик от такого заявления. — Я подожду. — Ну, спасибо, — язвительно скривился Иван, перекинул через правое плечо длинную, до пояса косу, расправил богатырские плечи и, встав в картинную позу «русский богатырь на партзадании», с пафосом объявил: — Выходи на честный бой, супостат проклятый! — Э… — Кощей недоуменно скосился на блондинистое недоразумение. — Ваня, ты дурак? — Нет, Царевич! Ну? — Нет! — Что «нет»? — опешил парень. — А что «ну»? — Биться будем? — Зачем? — Так, убивать же… — обиженно протянул Фёдорович. — Я, Вань, бессмертный вообще-то, — доверительно просветил его супостат. — И что? — Ну, меня, вроде как, нельзя убить. Чё ж мечом зря махать-то? — Та-а-а-к… — протянул Иван и, вытащив из-за пазухи какую-то бумажку, пробежался по ней глазами. — Не хочешь по-честному, значит. Ладно, фиг с тобой. Тогда пойдем по списку. — Какому списку? — Кощей с интересом наблюдал, как вторженец, отложив в сторону тяжелый двуручный меч, перебирает свои склянки. — Я тут справки навёл, — охотно пояснил парень, не прекращая своего занятия, — так что, вариантов у меня море. Не хошь биться — не надо! — и коварно сыпанул в собеседника какой-то пыльцой. — Что за хре… Апчи! — в носу нещадно засвербило. — Это что за хрень?! — Не зна… Апчи! В лавке купи… Апчи! Сказали, что… Апчи! Да блин, сделай что-нибу… Апчи! Кощей щёлкнул пальцами и ветерок, ворвавшийся в распахнувшееся внезапно окно, послушно развеял облако вонючей пыли. — По ощущениям, — со знанием дела сообщил колдун, — там перец. Английский. Отборный. И чеснок. И, кажется, карри… Ты, Ванечка, меня убивать пришёл али мариновать? — Как получится, — беспечно отмахнулся тот и, взяв в руки очередной бутылёк, сверился со списком. — Продолжим? — Я тебе сейчас продолжу! — пригрозил Кощей, всерьёз забеспокоившись о своём психологическом здоровье, и требовательно протянул руку: — А ну, покажи, что там у тебя ещё? Ваня на секунду задумался, настороженно смерил озлобленного кандидата в трупы недоверчивым взглядом и… отдал ему бумагу. — Да на, — бросил он. — Заодно посмотри, может, подскажешь чего, — и, рухнув в соседнее кресло, потянулся за коньяком. — Нет, ну ты точно дурак, — протянул Кощей и рыкнул: — Руки! — Спокойно, Костик, — Иван даже и не подумал остановиться. — Я только понюхать. — Нюхалку оторву! — пригрозил супостат и заглянул в бумажку. — О! А это как? — ткнул он пальцем в один из пунктов в списке. — Э… Не уверен, — Ваня почесал затылок и предложил: — Можно оставить напоследок, там разберёмся. — Хм… О! А какая разница между «победить в честном бою» и «набить морду»? — А! Второе, это так, для души, — блаженно сощурился парень. — А-ха-ха! — следующий пункт. — Лап, а что у тебя в школе по анатомии было? — Как ты меня назвал?! — богатырь мгновенно подобрался и опасно сощурился. — А вот это, — проигнорировал его Кощей, скривившись, — я пить не буду! — Трепещешь? — сверкнул глазами Ваня, мгновенно забыв о взбесившем его прозвище. — Брезгую! — опроверг изверг и в свойственной всем извергам манере отобрал у парня самое святое — бокал с коньяком. Ткнул в следующую строчку. — А вот тут, почему лопатой-то? — А я знаю? — пожал косой саженью блондин и выудил из своей котомки походную алюминиевую кружку. — Так в книге было. — Какой книге? — «Тысяча и один способ убить Кощея Бессмертного», — охотно слил он источник. — Ах, в этой… — Кощей сам писал тот юмористический фолиант. Лет триста назад. По жуткой пьяни. Собственно, с тех пор он и не пьёт. — Это многое объясняет. Так, — он решительно вычеркнул один из пунктов. — Это сразу отпадает. — А чёй-то? — насупился парень, прикладываясь к бутылке. — Я б, кстати, попробовал… — Извращенец… Нафиг! Нафиг! — перекрестился Кощей, чем заставил Ивана поперхнуться коньяком. — Я ночью на кладбище не попрусь! — А не на кладбище? — окинув его внимательным, оценивающим взглядом, уточнил царевич. — А где у Вас, молодой человек, написано про не кладбище? Вот списочек откорректируете, тогда и поговорим! — Так я могу прямо сейчас! — потянулся Ваня к бумажке, за что немедленно получил по рукам. — О! — заценил Кощей следующий пункт. — Утку в зайца? Я б на это посмотрел. Принести живность? — Да? — Ваня посмотрел на указываемую строчку, перевел взгляд на Кощея, задумался и поскучнел. — Может, в другой раз? — Ну вот! — Кощей опустился назад в кресло. — Ну и что делать будем? — Пожрать бы, — прагматично заключил Ваня, — и поспать. Завтра продолжим. — Вот, нахал! А не боишься? — Не, Коть, не боюсь, — блондин лениво потянулся и требовательно уточнил: — Ну? Так ты меня покормишь или как? — Как. Ты. Меня. Назвал?