***
Когда Лили снова проснулась, сквозь окна брезжил слабый сероватый свет, и на стенах танцевали зыбкие тени от занавесок. В кресле у двери кто-то спал – оттуда доносился храп; Лили зажгла Люмос, и бледный домовой эльф проснулся и подскочил как ужаленный. - Мисс Эванс! - пробормотал он. - Оуэн сейчас расскажет им, что вы очнулись – не двигайтесь – миссис Уинтрингэм сказала, что вам надо лежать и не вставать, вы же не хотите, чтобы эти видения вернулись?.. Одну минуточку... И он бросился к двери и исчез в коридоре – его дробная поступь эхом отдавалась в тишине. Лили положила зажженную палочку на прикроватный столик и нащупала ручку кувшина – тот оказался пуст, и Агуаменти не сработало, но какой-то обрывок воспоминаний подсказал ей, что надо просто наклонить его над стаканом. Из носика полилась вода; в свете палочки она казалась ярко-голубой. Лили выпила ее залпом; налила себе еще стакан и тут же осушила и его. Мысли в голове стали более четкими – уже не расплывались, как при прошлом ее пробуждении. Но боль в руке только усилилась. И то, что ей снилось... сплошные ужасы: смерть, мрак, Сев, рвущийся из палочки зеленый свет и крики... В коридоре послышались шаги, и на пороге появилась Филемина, а за ней по пятам следовал тот домовой эльф. - Лили! - воскликнула она. - Вы проснулись раньше, чем я ожидала – надеюсь, это хороший признак. Не шевелитесь, мне надо кое-что уточнить... Палочка целительницы медленно двигалась вдоль всего тела Лили и наконец прикоснулась к ее виску. - Вы помните, что вам снилось? - В некотором роде. В основном то, что оно... что мне было очень страшно – я не... Филемина не дала ей договорить: - Ни к чему пересказывать. Альбус говорил, что вы никогда раньше не видели сражений – мне следовало принять меры... - Это разве не из-за проклятия? Целительница покачала головой, затем взмахнула палочкой – и в сумраке перед ней развернулись какие-то строчки. - Нет, милая, подобные "сны наяву" случались почти со всеми, кто побывал в бою. Есть специальное зелье, чтобы превратить их в обычные страшные сны. - Да я и обычные видеть не хочу, - сказала Лили, припоминая свои кошмары: этот тошнотворный леденящий ужас, и нахлынувшее отвращение, и мертвые глаза того человека. - Боюсь, вам придется обсудить это с Альбусом, - висящие в воздухе буквы потухли. - Но есть и хорошие новости: видений у вас больше не будет – однако же ваша рука... - она досадливо цокнула языком. - Оуэн! Да куда же запропастился этот эльф – ах вот ты где! Зажги лампы, тут слишком темно, чтобы думать! Оуэн шевельнул пальцами – и из них потекла магия. Комнату залил ровный золотистый свет. Лили так до сих пор и не привыкла к возможностям домовых эльфов. - Ну вот, так гораздо лучше. - Кто-нибудь еще пострадал? - спросила она. - М-м? - Филемина присела на край кровати рядом с Лили и осторожно сняла ее руку с перевязи. Весь бок пронзило болью – Лили ахнула, и целительница погладила ее по голове. - Я быстро, милая. В смысле, в той стычке в "Собаке и утке"? Нет, нет, ничего сложного. Только Сириус попал под жалящее заклятье – ничего такого, с чем я бы не управилась за час. Вам досталось больше всех. Лили засмеялась – Филемина встревоженно взглянула на нее. - Вас это забавляет? - судя по тону, сама целительница не видела тут ничего смешного. - Я даже не сражалась, - пояснила она. - Просто пряталась за стойкой, а проклятие отразилось от зеркала... - Да будет вам! Вас же отправили играть самую опасную роль – с учетом этой проверки... - Проверки? Филемина осеклась и принялась с повышенным вниманием изучать руку Лили, с которой как раз снимала бинты. - Какой проверки – для меня? Что-то вроде испытания для новичков?.. - Что за глупости! Лапушка, мы никогда бы так не поступили! - целительница опустила ворох бинтов на столик и склонилась над рукой Лили. - Ступки и пестики! Никаких изменений. Лили попыталась пошевелить плечом, чтобы увидеть, что там такое, но вскрикнула и скорчилась от резкой боли, привалившись к холодному металлическому изголовью. - Не нужно таких усилий – там все равно не на что смотре... - Нет! - возразила она. - Я хочу увидеть. Если меня сочли достаточно отважной, чтобы пройти эту вашу проверку, значит, у меня хватит отваги узнать, что с моей рукой. Филемина отстранилась – ее округлое лицо сделалось застывшим и жестким. Лили уставилась на нее с вызовом, чувствуя, как внутри закипает злость. "И только попробуй снова впарить мне свою лажу!" - сердито подумала она. - Акцио зеркало, - скомандовала целительница. Откликнувшееся на ее зов зеркальце оказалось маленьким, продолговатым и оправленным в серебро; оно впорхнуло в комнату на манер летучей мыши. Филемина поймала его за ручку и протянула Лили, чья решимость за это время успела поутихнуть. Она вгляделась в свое отражение. - Ох. Выше локтя у нее был сплошной синяк – сгустки лилового, черного и темно-желтого. В том месте, где ее ударило заклятье, расплывалось воспаленно-алое пятно – краснота тонкими отростками расходилась от него, взбираясь до плеча и опускаясь к локтю. - Боже мой, - сказала Лили. Филемина отняла у нее зеркальце: - Говорила же – вам совершенно ни к чему это видеть. - Моя рука выглядит так, словно вот-вот отвалится. - О, я уверена, что до этого не дойдет, - вот только голосу ее недоставало убедительности. - Альбус обратился к Горацию Алези – вы ведь с ним встречались? Он талантливый зельевар, Альбус надеется, что он для вас что-нибудь сварит... Лили не ответила. - Милочка, вы проголодались? - снова заговорила Филемина. - Я могу послать Оуэна за едой – хотите бульона с хлебом? - Да, хорошо, - но есть ей на самом деле не хотелось. Она попыталась шевельнуть рукой – боль полыхнула в груди, пронзила до самой талии, заставив вскрикнуть. Целительница вздохнула. - Не волнуйтесь, мы вас обязательно вылечим. Лгунья. И кроме того, как бы Лили ни была ошеломлена от боли и того, что увидела в зеркале, она не забыла ту оговорку насчет проверки. Альбус – придется спросить у него... не то чтобы она всерьез полагала, что он так запросто во всем сознается. Филемина снова забинтовала ее руку, болтая при этом о пустяках и пересказывая сплетни, но Лили пропустила всю эту трескотню мимо ушей и запретила себе думать – на любые темы.***
Она пробыла в лечебнице Ордена три дня. И лучше ей не становилось. Альбус навестил ее после полудня, в тот день, когда она уже собиралась вернуться домой, в свою квартирку в Дорни. Лили справлялась о нем с того самого момента, как пришла в себя и увидела свою руку, но Филемина отмахивалась от ее расспросов, отвечая то: "Альбус занят", то: "Вы еще слишком слабы". А потом он просто взял и объявился – вышел из камина с букетом оранжерейных цветов в руках. - Лили! - едва завидев ее, воскликнул он. - Отважная моя девочка – я слышал, что случилось с вашей рукой, - и развернулся к Филемине: - Не слишком ли рано вы ее отпускаете? - Я хочу домой, - Лили взяла у него цветы и по привычке поднесла их к носу, но они не пахли – ничем. - К вам заглядывал Гораций? - спросил Альбус. - С зельями? - Они не помогли. - О, - он одарил Филемину доброжелательной улыбкой. - Вы не могли бы оставить нас наедине? Мне нужно поговорить с Лили. Лили сощурила глаза. Целительница кивнула и устремилась вон из комнаты, потащив эльфа за собой. Альбус опустился на кровать и похлопал по матрасу: - Садитесь. - Я лучше постою, - отказалась Лили. И запоздало пояснила: - Я и так в этой постели три дня провалялась. - О, конечно, конечно. Как глупо с моей стороны, - он взмахнул палочкой, и стены замерцали серебристо-голубым. У Лили нехорошо похолодело внутри. - Я думала, что в этом месте безопасно. - Так оно и есть, - согласился Альбус. - Но тайны должны держаться в тайне. Вы хорошо справились, Лили, мне очень жаль, что вы так пострадали. - Что это была за проверка? Альбус никак не отреагировал. Даже не пошевелился. - Проверка... Филемина обмолвилась, что мой поход туда был проверкой, - Лили швырнула цветы на прикроватный столик. - Для кого – для Сева, да? Я сначала решила, что для меня, но потом хорошенько все обдумала – у меня было полным-полно времени, знаете ли, пока я тут валялась и изо всех сил пыталась не уснуть... - Вы имеете в виду свои кошмары? - спросил Альбус. - Филемина сказала, что вы просили у нее зелье от сновидений. Дорогая моя, вам не стоит его принимать. Эти сны пойдут вам на пользу. Лили уставилась на него. - Вы должны быть мужественной, Лили. Она не хотела обсуждать свои кошмары. Если Орден не даст ей зелье, она сварит его сама – но Альбусу об этом знать ни к чему. - Так вот, я долго размышляла. Припоминала то, что произошло, хоть и... - она осеклась. Сделала глубокий вдох. - Тот Пожиратель сказал, что у них был мой снимок. И они узнали меня. Им было известно, как я выгляжу. Сев не мог им ничего рассказать – он и сам не знал, что я там буду. И никто не знал, - еще один вдох. Мужайся, Лили Эванс... - Кроме вас. Альбус глядел на нее внимательными бледно-голубыми глазами. - Почему вы так со мной поступили? В комнате застыло напряжение. Рука пульсировала болью, и сердце гулко бухало в груди. - Ну? - снова спросила она. Альбус заговорил – и на этот раз он не улыбался: - Я хотел узнать, станет ли Северус вас защищать. Перед другими Пожирателями и при таких обстоятельствах, что вынужден будет потом солгать Волдеморту. Я был почти уверен, что станет, но не знал другого способа это выяснить, кроме как... э-э... проверить. Лили содрогнулась. Где-то в глубине души она, может, и хотела бы по-прежнему считать его добрым, милосердным и неспособным на обман. Как весь остальной Орден, видеть в нем луч света во мраке. Но он был не идолом, а живым человеком. И генералом армии, который пытался выиграть эту войну. - А что, если бы он не стал меня защищать? - спросила она, стараясь говорить спокойно и ровно. - Тогда вы были бы мертвы. Лили задрожала и отступила на шаг – споткнулась и едва не упала, потому что там не хватало половицы, но в последний момент все же успела ухватиться за столик. Цветы полетели на пол. - Ох, - сказала она. - Извините, если это не тот ответ, который вы хотели бы услышать. - Вы бы пожертвовали мной... - Когда стало ясно, что выбрал Северус, я отправил в тот паб десять лучших бойцов. Десять человек – за вами одной. И каждый из них готов был пожертвовать жизнью. - Это не одно и то же! - вскричала Лили. Альбус вздрогнул. - Они знали, на что идут! Мне же вы ничего не объяснили, просто... - Я был не вправе рисковать – он мог заглянуть в ваши мысли. Она сморгнула набежавшие слезы. Лицо пылало от гнева. - Вы же знаете, как это важно, Лили. - А что будет, когда эти Пожиратели узнают, что я на самом деле жива? Они убьют Сева, и все это окажется зря... - Нет – я принял все необходимые меры, - он предупреждающе вскинул руку. - Северусу ничего не грозит, если только он сам сохранит эту тайну. Что он и сделает. - Да, но Волдеморт рано или поздно решит покопаться у него в мозгах и обнаружит там меня! - В таком случае, - сказал Альбус, - шпион из него все равно бы не вышел. - И вы позволите ему умереть? - Он Пожиратель смерти, Лили. Она с воплем подхватила с пола букет и запустила в Альбуса – тот и ухом не повел; цветы ударились о его грудь и пестрым дождем посыпались на постель. - Лили, успокойтесь. - Да пошел ты!.. - Пожалуйста, не стоит говорить со мной в таком тоне, - Альбус встал с кровати – мантия его зашуршала. Цветы упали на пол. Он взял ее за здоровую руку – Лили слишком устала, чтобы сопротивляться, и слишком плохо себя для этого чувствовала. - Лили, посмотрите на меня. Посмотрите на меня. Она подняла глаза. - Вам ничто не угрожает. Вас будут охранять – вы сейчас очень важны для нас. Если Северус сумеет обмануть Волдеморта... я же говорил, что вы ключ к нашему успеху. Если мы потеряем вас, то потеряем и Северуса. - И это все? - спросила Лили. - Я только за этим вам нужна? Чтобы – что? Соблазнить Северуса и переманить на вашу сторону? Альбус не ответил. - Я права, не так ли? Как Мата Хари какая-то... - она засмеялась. - Вы меня даже драться не учите! Но готовы отправить... трахаться ради общего блага? Какая прелесть! Его лицо смягчилось. - Мы можем научить вас драться. - Что, правда? - Лили взглянула на него. - Настоящие уроки? Не обычный получасовой треп на тему "как важно мужество"? - Лили, Лили. Крепко же вы нас приложили. - Перестаньте шутить! В глазах Альбуса зажглись смешинки. - Боюсь, это еще одна просьба, которую я не могу выполнить. В отличие от просьбы о дополнительных уроках – вы совершенно правы, занятия по ЗОТИ не так хорошо готовят к реальному бою, как мне бы того хотелось. Я скажу Джеймсу и Сириусу... - Разве вы не можете поручить это кому-то другому? - Нет. Джеймс и Сириус разучат с вами несколько Сумрачных заклятий, а потом вы начнете работать с Северусом. Лили нахмурилась. Она не соглашалась участвовать в этой затее... но и возражать тоже не собиралась. Без него война все равно что проиграна. Хотя Лили и сама не была уверена, отчего она молчит и не спорит. В чем тут дело – в том ли, что она действительно считает их дело правым? Или в Альбусе и сплетенной им паутине словес? Возможно, она даже это сделает. Сумеет себя убедить, что они с Севом все еще в Хогвартсе, что у них все по-старому – как было до его решения вступить в Пожиратели. Тогда она так и не дала ему понять, что именно к нему чувствует, и временами все еще об этом жалела. - Вам также потребуются уроки окклюменции. Я переговорю с Порцией. Она ничего на это не ответила. Альбус улыбнулся, и лицо его просветлело. - Я рад, что вы понимаете, почему это так важно. А понимаю ли я? - Вам лучше отдохнуть дома, - продолжал он. - Я связался с одним коллегой в Марокко – надеюсь, он согласится взглянуть на вашу руку. Филемина сказала, что дальше болезнь не распространяется. Это добрый знак. Рука. Лили почти забыла о ней на эти несколько минут, но сейчас боль вспыхнула с новой силой и стала острее, чем раньше. - Спасибо, - сказала Лили. На душе у нее скребли кошки. - Нет, моя дорогая, - возразил Альбус. - Это вам спасибо. А затем он снял заглушающее заклятие и вышел из комнаты.