"Последний шанс"

- Большей чуши мне слышать не приходилось! - Гейл так зол, что даже не смотрит на меня. - Другого способа привлечь к себе внимание ты не нашла? Не позволяя себе обижаться на эти резкие слова, сцепляю зубы, чтобы сохранить спокойствие. Знаю, почему Гейл злится. Чего-то подобного я и ожидала. Сейчас главное - выстоять. Недаром же я настояла на том, чтобы поговорить с Гейлом с глазу на глаз, не прибегая к помощи Пита. - Ты, правда, считаешь, что дело только в этом? - Другой причины не вижу. - Другая причина есть, - терпеливо отвечаю я. - Но это личное. А тебя я прошу только об одном - помоги мне стать трибутом и отвести опасность от Прим. Вероятность, что ее выберут вместо Китнисс очень высока. Гейл чуть заметно вздрагивает, услышав имя подруги. И, может быть, поэтому злится еще сильнее. - Ну и зачем это тебе? Кому и что ты хочешь доказать? Китнисс больше нет, соревноваться не с кем! Я не верю своим ушам. - По-твоему, я соревнуюсь с Китнисс?! - несмотря на желание сохранить спокойствие, я почти выхожу из себя. - Вот это действительно чушь! Я никогда и не думала ни о чем подобном. У меня есть своя собственная жизнь, свои цели и побуждения. - Тогда зачем тебе, такой самостоятельной, нужен я? Я молчу, понимая, что он сейчас просто не может быть объективным. Слишком свежа боль. И чувство вины. Меня они тоже гложут. Но у меня есть цель, и она, в данном случае, оправдывает средства. - Гейл, я и пяти минут не продержусь на "Квартальной бойне", если отправлюсь туда неподготовленной. Пит занимается со мной каждый день, но этого мало. Он практически не владеет оружием. Вот почему я пришла к тебе. И, можешь поверить, мне очень не хотелось этого делать! Теперь он поворачивается и смотрит на меня долгим взглядом. Год назад мы почти не общались - лишь иногда перекидывались парой слов при встрече, да еще в те дни, когда они с Китнисс приносили нам домой землянику. Затем, после "Голодных игр", наши отношения стали на пару градусов теплее. Я сблизилась с Китнисс и, как следствие, начала больше общаться с Гейлом. А потом... потом мы сами все испортили. И как исправить, я не знаю... - И почему именно я? У тебя же под боком два победителя. Или Хеймитч пока не знает об этой глупости? - Хеймитч не знает, - со вздохом признаюсь я. - Я не могу ему сказать. Он меня высмеет или, еще хуже, пойдет к отцу. К тому же... ты сам знаешь, что Хеймитч сильно сдал. Пожалуйста, Гейл! Тебе придется терпеть меня всего лишь один день в неделю. Он молчит. Трет ладонями лицо. Смотрит куда-то мимо меня. Один день в неделю... Наверное, будь его воля, он бы меня вообще не видел. Потому что я - живое напоминание о предательстве, искупить вину за которое уже невозможно. - Я знаю, почему ты отказываешься, - продолжаю я, прекрасно понимая, что ступаю на зыбкую почву. Сейчас Гейл выйдет из себя и велит мне убираться с его двора. Но нельзя же вечно молчать о том, что произошло! - И мне тоже очень жаль. Но сделанного не воротишь. Давай просто обо всем забудем. Гейл поднимает голову, прожигая меня взглядом, но я не собираюсь останавливаться. Слишком далеко зашла. Слишком многое на кону. - Гейл, я никогда не заменю Китнисс! И Пит ее не заменит. И ты. И Хеймитч. Но все вместе мы сможем. Давай попробуем... Тишина. Он снова отворачивается, и я чувствую, как волной накатывает отчаяние. Все бесполезно. Гейл настолько углубился в собственные страдания, что не хочет замечать ничего вокруг. Ни в силах больше выдерживать это молчание, я разворачиваюсь и направляюсь к калитке. Я зря приходила сюда. Лучше уж действительно обратиться к Хеймитчу. Однако стоит мне сделать несколько шагов, как Гейл произносит: - Подожди! Я останавливаюсь и оглядываюсь. Он не делает шага мне навстречу, но лицо больше не напоминает угрюмую и болезненную маску. - Я помогу тебе. Сегодня вечером встретимся на Луговине. В шесть. И не вздумай опоздать. - Хорошо, - киваю я, но не улыбаюсь. Просто продолжаю свой путь. Интуиция подсказывает, что наши с Гейлом трудности только начинаются. Чтобы как-то убить время до вечера, я отправляюсь по магазинам. Если уж мне предстоят упорные тренировки, нужно к ним как следует подготовиться. Я покупаю легкие и практичные кожаные ботинки, простые штаны из грубой ткани и куртку. А потом долго примеряю эти вещи дома перед зеркалом, стараясь придать себе независимый и уверенный вид. Ничего не получается. Часы тянутся очень медленно и, в конце концов, не выдержав, я решаю навестить Пита. Но до его дома так и не дохожу - где-то на середине пути мне приходит в голову идея заглянуть на кладбище. Несмотря на то, что сегодня воскресенье, здесь никого нет. Грязь чавкает под ногами, да и могильные плиты, в большинстве своем, заляпаны ею. Впрочем, найти могилу Китнисс не составляет труда - к ней протоптана дорожка, а сам холмик украшен свежими цветами. Наверное, с утра заходила Прим. Отстранено думаю о том, что мне тоже стоило принести что-нибудь с собой. Но теперь уже поздно. Поэтому просто подхожу ближе и останавливаюсь, разглядывая камень. Как бы я ни старалась, мне не удается почувствовать ее присутствия здесь. Темный надгробный камень кажется бездушной бутафорией. Где бы сейчас ни находилась Огненная Китнисс, одно очевидно - она очень далеко от этого места. - Мне тебя не хватает, - со вздохом произношу я, наклоняясь и касаясь могильной плиты кончиками пальцев. - Нам всем не хватает. Ответа, конечно, нет. Да я на него и не рассчитывала. Тяжело вздохнув, распрямляюсь и стираю с пальцев частички грязи. Несмотря на то, что за надгробьем явно ухаживают, ее здесь хватает. Как и во всем Панеме, впрочем. Разврат и буйство инстинктов, царящие в Капитолии. Горечь и ненависть, затопившие дистрикты... Мир кажется мне до отвращения неправильным. И стоит ли вообще пытаться что-то изменить? Cтоит ли этот мир, чтобы за него боролись и умирали люди? Внезапно тишину кладбища нарушает звонкая трель. Очнувшись от своих невеселых мыслей, я поднимаю голову и без всякого удивления вижу на ветке сойку-пересмешницу. Птица издает еще одну трель, и тут же поднимается в воздух. Я провожаю ее глазами, чувствуя, как вместе с сойкой, улетают прочь нерешительность и сомнения. Жребий брошен. Жалеть не о чем. Нужно шагать вперед. * * * Я не опаздываю к месту встречи, но когда прихожу, Гейл уже ждет меня. Вид у него хмурый, но выглядит Хоторн абсолютно спокойным. Как только я приближаюсь, он спрашивает: - Придумала, чего хочешь? - Придумала, - киваю я. - Мне нужно овладеть каким-нибудь простым оружием. Подойдет даже рогатка. Гейл выразительно фыркает, демонстрируя свое отношение к этому "оружию", и жестом приглашает меня пройтись. Я понимаю, что стоять здесь и мозолить глаза окружающим действительно не стоит, и поспешно иду за ним. До комендантского часа осталось совсем немного времени, так что тренироваться прямо сейчас мы точно не будем. А поговорить можно и на ходу. - Как у тебя с меткостью? - интересуется Хоторн, когда мы минуем Луговину. Я пожимаю плечами. - Не так, чтобы очень. Китнисс когда-то учила меня стрелять из лука, но особых успехов мы и не добились. Впрочем, интуиция подсказывает, что говорить об этом Гейлу не стоит. И я робко предлагаю: - Можно попробовать нож. При мысли, что придется кого-то ткнуть ножом, меня начинает подташнивать. Но ведь нужно же с чего-то начать. И, если я решила помочь Питу на Арене, раскисать нельзя. Гейл выразительно приподнимает брови, наглядно демонстрируя сомнение в том, что кто-то в здравом уме способен доверить мне нож. Но никак не комментирует услышанное. Только задает еще один вопрос: - Где хочешь заниматься? - Я еще не думала об этом, - честно признаюсь я. Не думала, поскольку не была уверена, что он согласится участвовать в нашей авантюре. - Как насчет Деревни победителей? Гейл качает головой. - Там, как и везде, полно камер. Выберемся в лес. - В лес? - от неожиданности я на секунду останавливаюсь, но тут же поспешно двигаюсь дальше, боясь привлечь к себе лишнее внимание. - Но ведь ограждение постоянно под напряжением. И ты... Хотела было напомнить ему о том, что за Гейлом уже есть одно правонарушение, но вовремя сдержалась. Эти воспоминания прочно связаны с Китнисс, а нам сейчас лучше не говорить о ней. Поэтому неуклюже добавляю: - И ты не сможешь сделать подкоп, потому что ток идет прямо по земле. - Поднимемся на дерево и переберемся, - пожимает плечами Гейл. - Или ты уже передумала? - Нет. Если хочешь тренироваться в лесу, я не против. Несколько секунд он изучающе смотрит на меня. Наверное, уловил фальшь в голосе. Но я отвечаю прямым решительным взглядом и, в конце концов, губы Гейла изгибаются в некоем подобии улыбки. - А ты решительно настроена. Так боишься за Прим? Или пытаешься искупить вину? Я вспыхиваю и поспешно отвожу глаза. Стоило расслабиться, как Хоторн немедленно этим воспользовался. Впрочем, поделом. В ближайшее время мне расслабляться не придется, и чем раньше я это пойму, тем лучше. - Так хочу стать трибутом, - отвечаю я, по-прежнему не глядя на него. - Говорила же, у меня есть причина. - А если жребий падет не на Прим, что тогда? Тоже вызовешься добровольцем? Недоуменно хмурюсь и поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Если честно, до сих пор я об этом не думала. Хочу ответить "да", но потом сдаюсь и признаюсь: - Не знаю. Гейл понимающе кивает. На секунду мне даже кажется, что он смягчился. Но потом лицо снова становится невозмутимым и отстраненным. Некоторое время мы идем по улице молча, и с каждым шагом я чувствую себя все более и более неловко. Причем ситуация только усугубляется, когда Гейл заявляет: - У меня есть одно условие. Хеймитч должен узнать о твоих планах. Без его подсказок подготовка к "Голодным играм" - пустая трата времени. Я задумчиво покусываю губы. Конечно, мы с Питом уже говорили об этом. Но я посчитала, что чем позже мы введем Хеймитча в курс дела, тем лучше. Трусливое решение, если разобраться. Так что спорить с Гейлом нет никакого смысла. - Хорошо. Я скажу ему до воскресенья. Я... все улажу. Гейл смотрит на меня чуть насмешливо, и я опять чувствую, как начинают пылать щеки. Поспешно опускаю голову, чтобы спрятать их за воротником. А Хоторн вдруг останавливается и, обхватывая меня за плечи, разворачивает к себе. Несмотря на то, что вечер холодный, я даже через куртку чувствую тепло его ладоней. А может, это просто кажется. - Мадж, ты хоть понимаешь, куда лезешь? - спрашивает он совершенно серьезно, без всякого намека на насмешку. - Понимаю, - киваю я. И тут же поправляюсь. - Думаю, что понимаю. Гейл качает головой. Ясное дело, что для него мое решение - очередной каприз взбалмошной богачки. И, скорее всего, он уверен - мой порыв иссякнет задолго до Дня Жатвы. Я уверена в обратном, но не собираюсь его переубеждать. - Ладно, - согласно кивает Хоторн, разжимая руки. И я каким-то непостижимым образом чувствую холод в тех местах, где моего тела касались его ладони. - В следующее воскресенье в шесть утра я буду у тебя под окном. Потом отправимся в лес, и посмотрим, что можно сделать. Но если передумаешь до тех пор, дай мне знать. - Я не передумаю, - упрямо вздергиваю подбородок. - Но если что-то изменится, я найду способ тебя предупредить. И, Гейл, мое окно - крайнее слева на втором этаже. - Спасибо, что сказала, - хмыкает Хоторн. И тогда я вспоминаю, что тем вечером, вернувшись домой, выглянула в окно, чтобы еще раз попрощаться с ним. Значит, он помнит... Глупо, но почему-то это меня радует. Больше мы ни о чем не говорим - просто минуем еще две улицы и оказываемся в непосредственной близости от моего дома. Здесь я останавливаюсь. Не хочу, чтобы родители видели нас вместе. Они пока еще не заметили, как сильно изменилась моя жизнь. А если и заметили, то списали это на шок в связи со смертью подруги и изменением порядков в Дистрикте. Но все же рисковать не стоит. - До воскресенья, - говорю я, натянуто улыбаясь. А потом, уже искренне, добавляю: - Спасибо тебе. - Подожди начала тренировок, а потом благодари, - отзывается Гейл. И уходит. А я некоторое время смотрю ему вслед, даже не чувствуя, что губы все-еще растянуты в улыбке.