"Последний шанс"

- Это чакра, - говорит Хеймитч, протягивая мне простое металлическое кольцо, вся поверхность которого украшена какими-то декоративными узорами. - Один тип из Капитолия подарил мне его после победы. Черт знает, зачем... Вот уж не думал, что снова его достану. Протягиваю руку и хочу перехватить кольцо, но ментор отодвигает его в сторону. - Не порежься. Кромка до сих пор острая. - Это оружие? - интересуюсь я, осторожно зажимая металлическое кольцо между пальцами и ладонью. Оно оказывается неожиданно тяжелым. - Да, хотя и незаслуженно забытое. Раньше его раскручивали на указательном пальце, а затем бросали в противника. Ты так не сможешь. Поэтому бросай, как свои тарелки. Только ладонь не порежь. Пока я с интересом разглядываю чакру, Гейл сосредоточенно молчит. А потом негромко произносит: - Какова вероятность того, что эти кольца будут на Арене? - Практически нулевая. Если я заранее не перемолвлюсь парой слов с новым председателем. Но это лучше, чем ничего. И тренироваться вы сможете во дворе моего дома. Пусть зеваки думают, что играете во фрисби. Мне сложно представить человека, который заподозрил бы Гейла в желании поиграть во фрисби в свой единственный выходной. Но, с другой стороны, план Хеймитча действительно практически безопасен. Поверят нам или нет, в любом случае игра во фрисби не является чем-то противозаконным. Взвешиваю чакру в руке и не верю, что смогу кому-то навредить с помощью этого странного оружия. Но Хеймитч прав, это лучше, чем ничего. Я поднимаю голову и улыбаюсь ментору. - Спасибо. - Не за что, малышка. Ты все равно труп. Это как раз не вызывало сомнения, так что спорить бессмысленно. Но Хеймитч и не ждет от меня ответа, он оборачивается к Гейлу: - Не забудь научить ее бегать. Это поможет больше, чем любое оружие. - Я умею бегать, - подаю голос я. Но ментор, не глядя, отмахивается. Гейл кивает головой. А потом они, как ни в чем не бывало, продолжают обсуждать уровень моей физической подготовки. Я же снова выхожу во двор. В воздухе ощутимо пахнет весной. Листья на деревьях уже почти распустились. Я подхожу к чахлому кусту сирени, который неизвестно как вырос во дворе Хеймитча, ласково глажу подушечками пальцев нежные листочки. Как хорошо, что Игры проводят в начале лета. У меня еще два месяца до начала. Можно каждый день смотреть на солнце, вдыхать свежий и прохладный воздух, насыщенный запахами приближающейся весны. Целовать маму. Обнимать отца. Видеть Гейла... Последняя мысль стала неожиданностью для меня самой. Хмурюсь в смятении, оборачиваюсь к крыльцу, и действительно вижу Гейла. Совпадение или нет? Может я... услышала его приближение? Или просто почувствовала? Да нет, глупости. Мне это не по силам. - Пойдем, я провожу тебя домой, - зовет Гейл, делая шаг ко мне. - А с завтрашнего дня начнешь бегать. По утрам и по вечерам. Хеймитч прав, это сейчас важно. Я сосредоточенно киваю, стараясь ловить каждое его слово. Хочу сказать, что не нужно меня провожать, но почему-то решаю промолчать. Пусть даже сейчас середина дня, и мне ничто не угрожает, приятно чувствовать его рядом. Знать, что он заботится обо мне. Хоть это и простая формальность. Однако стоит нам покинуть Деревню победителей, как я понимаю, что не хочу идти домой. Что мне там делать? Тратить время, которого осталось так несправедливо мало, на чтение книг и просмотр телепередач? Нет уж, не хочу. Останавливаюсь и оборачиваюсь к Гейлу: - Ты торопишься? - Не особо, - пожимает плечами он. - Лес для меня сейчас закрыт, так что... - Тогда давай сходим куда-нибудь, - предлагаю я. И поспешно добавляю: - Как друзья! Пообедаем вместе или выпьем чаю. Я хотела... пригласить тебя. В благодарность за помощь. И... Гейл нетерпеливо мотает головой, и я понимаю, что сказала что-то не то. Хотя понятия не имею, что именно. - И как ты себе это представляешь? Пойдем на свидание в кондитерскую? Мадж... - Я же сказала, это не будет свиданием. Просто... разговор за чашкой чая. Но если ты против, можем пойти туда, куда хочешь ты. Котла больше нет, но мы могли бы прогуляться по району торговцев. Я редко бываю на его окраинах. - Боюсь, тебе не понравится чай, который там готовят. - Тогда будем пить вино! - фыркаю я и, обернувшись, беру его за руку. - Пойдем, пожалуйста! Я не хочу сейчас домой. Целый вечер буду думать об Играх и изводить себя. Несколько секунд Гейл еще раздумывает, а потом кивает. И тут же я, словно опомнившись, отпускаю его руку. - Идем в торговый квартал, - сообщает Гейл, и решительно сворачивает направо. - Но есть одно условие. Платить буду я. - Пополам. Это не свидание. - Мадж! - Ладно, как скажешь, - соглашаюсь я. Это получается странный, но приятный вечер. На самых окраинах торгового квартала, куда со временем перебрались торговцы из Котла, Гейл чувствует себя легко и уверенно. Он с кем-то здоровается, с кем-то перебрасывается парой ничего не значащих фраз. Иногда даже улыбается. Мне нравится находиться рядом с ним в такие моменты. Кажется, когда Гейл улыбается, даже солнце светит ярче. Правда, бывает это нечасто. Я иду вслед за ним по узкой улочке, и стараюсь не обращать внимания на собственные странные чувства. Весна так действует, что ли? Он ведь всегда был мне безразличен. Ну, до того случая в закрытой школе. Но даже тогда... Я отдалась ему не из любви, а от отчаяния. Сейчас же... Сейчас слишком поздно. Слишком поздно думать об этом. И неуместно. Обеденное время давно проходит, когда мы, наконец, добираемся до какой-то забегаловки. Здесь темно и тесно, но пахнет вполне прилично. Впрочем, я заказываю себе только чай с мятой, отговариваясь тем, что не голодна. Гейл, конечно, может за меня заплатить, если хочет. Но я позабочусь о том, чтобы ему не пришлось особо тратиться. - Не выдумывай, - мотает головой он, подвигая мне тарелку с хлебом и криво нарезанным сыром. - Съешь хотя бы бутерброд. Если собралась на Арену, глупо отказываться от еды. Не хочу спорить, поэтому послушно сооружаю себе бутерброд. На самом деле, у меня давно уже не было такого хорошего аппетита. И такого хорошего настроения тоже. И, словно почувствовав это, Гейл вдруг подается вперед. - Мадж, ты ведь так и не рассказала, почему собралась участвовать в Играх. - Я рассказала, - поспешно отвечаю я. - Я боюсь за Прим. Китнисс любила ее больше собственной жизни. А я люблю их обеих. - Прим могут и не выбрать. Ходят слухи, что в этот раз оба трибута Дистрикта-12 будут мужчинами. Слышала об этом? - Слышала. Но я в это не верю. - Даже если так. Ты не можешь быть абсолютно уверена, что на Арену выставят Прим. Или ты знаешь больше, чем говоришь? Он внимательно смотрит мне в глаза. От былого добродушия не осталось и следа. Я качаю головой и делаю глоток чая. Он здесь вполне приличный - зря Гейл наговаривал. - Я ничего не знаю о планах распорядителей. Но у меня есть еще одна причина стать участницей Квартальной Бойни. Рассказывать о ней я не хочу. Это никак не касается Прим. Гейл молчит несколько секунд, внимательно глядя на меня. Потом качает головой. - Если ты хочешь вызваться добровольцем только потому, что чувствуешь вину перед Китнисс, это полный бред. Тот вечер в школе не имеет к ней никакого отношения. Ну, вот! Если я и хотела избежать какой-то темы в разговоре с ним, то именно этой. Но ничего не поделаешь. Тяжело вздохнув, отставляю чашку и решаю сразу расставить все точки над "i". - Чувство вины здесь не при чем. Я тоже жалею о том, что между нами было. Но я не зацикливаюсь на этом. Поверь, причина в другом. Гейл смотрит на меня, чуть приподняв брови. Лицо у него абсолютно непроницаемое. Но в глазах загораются странные искорки. Не яркие, чуть заметные. Возможно, я сама их себе придумала. - Ты тоже жалеешь? - переспрашивает он негромко. - А кто еще? Совершенно растерянная, я смотрю на него и даже забываю дышать. В висках стучит, начинает кружиться голова. Словно опомнившись, я делаю быстрый глубокий вдох. И нелепо отвечаю: - Ты. - Я - нет. Я ни разу не пожалел об этом. - Но... У меня пересохло во рту, и я, ни в силах удержаться, быстро прикусываю нижнюю губу. - Но ты был... Ты был ужасно холоден со мной. И я решила... Гейл хмыкает и откидывается на спинку стула. Мне хочется придвинуться к нему поближе, но я не меняю позы. - Это было сложное время, Мадж. Ты здесь ни при чем. А после того, как Китнисс... умерла, мне меньше всего хотелось думать о наших... развлечениях. Потрясенно молчу, не зная, что ответить. Я боялась даже заговорить с Гейлом, думая о том, что он терзается чувством вины и ненавидит нас обоих за тот вечер в пустой школе. Даже когда я принесла ему лекарства после избиения плетьми, я побоялась остаться рядом и дождаться, пока он придет в себя. А после этого я ни разу его не навестила! Не хотела лишний раз попадаться на глаза. - Извини, - выдавливаю я, опуская взгляд. Гейл снова многозначительно хмыкает. - Брось, Мадж! Извиняться скорее нужно мне, ведь это ты "жалеешь о том, что между нами было". - Теперь ты не дашь мне об этом забыть, да? - чуть раздраженно интересуюсь я и поднимаюсь из-за стола. И тут Гейл неожиданно улыбается. - Разумеется, не дам. В следующую секунду мне тоже становится смешно. Я улыбаюсь и опускаю голову. Мне почему-то до сих пор не верится, что мы можем позволить себе веселиться и радоваться жизни. Даже иногда. После того, как Китнисс не стало, мы лишили себя этого права. - Пойдем домой, - зовет Гейл, также поднимаясь на ноги. - Нам обоим завтра рано вставать. Я вспоминаю о планируемой пробежке и киваю. Не сговариваясь, мы направляемся в сторону моего дома. Молчим всю дорогу, но разговаривать и не хочется. Это молчание уютное, почти дружеское. Я иду и думаю о том, что мне хотелось бы прикоснуться к руке Гейла. И что я этого не сделаю. Но, стоит нам свернуть из переулка к моему дому, как чувство умиротворенности и покоя мгновенно улетучивается. Потому что перед крыльцом стоит капитолийская машина. И как раз в этот момент из нее выбирается плохо различимая в полумраке человеческая фигура. В мгновение ока я хватаю Гейла за руку (и куда подевалась вся нерешительность) и тащу за собой в темный угол за соседним забором. Сердце колотится, как ненормальное. К отцу мог приехать кто угодно. Но если это люди Антония... И если они увидят нас вместе... Гейл, позволивший мне оттащить его к забору, вдруг останавливается. Резко разворачивает меня к себе, положив обе руки мне на локти. - Ну, что на этот раз? Отец выглядывает в окно? - Там машина из Капитолия! - Я видел. И что с того? - Я... просто испугалась. Он фыркает и выпускает меня. Отступает на шаг назад. - Боишься испортить себе репутацию? Об этом нужно было думать до того, как попросила меня помочь тебе подготовиться к Играм. - Ерунда! Просто боюсь. Я... я сама не хочу идти туда, пока они не уехали. - Почему? Они приехали к тебе? Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Просто мотаю головой. Если сейчас не уйду, откровенного разговора нам не избежать. А я не смогу обсуждать свое будущее с Гейлом. Просто не смогу и все. - Я... просто нервы расшалились. Извини. Я... пойду домой, хорошо? - Я тебя не держу. Гейл стоит передо мной, сунув руки в карманы рабочих брюк, и я вдруг понимаю, что никогда еще он не казался мне таким красивым. Таким красивым и таким родным... Кажется, все еще хуже, чем я думала. Нужно развернуться и уйти. Прямо сейчас. Но... с какой стати мне робеть, если я умру через два месяца? Делаю шаг вперед и, приподнявшись на носочки, целую Гейла в уголок губ. - Спасибо тебе за сегодня. Мне... давно не было так хорошо. До завтра. - До воскресенья, - уточняет он, улыбаясь тем краешком рта, в который я его поцеловала. Я не спорю. Но точно знаю, что завтра, во время своей вечерней пробежки, наведаюсь к шахтам. Просто поздороваться. В статусе потенциального трибута есть, по крайней мере, одно преимущество - можно перестать стесняться и переживать о том, что о тебе подумают...