"Последний шанс"

Вторая подряд бессонная ночь дается мне сложнее. Утром, выходя к завтраку, я чувствую себя очень уязвимой. Это плохо, потому что время рефлексии закончилось. Сейчас мне нужно собраться и показать максимум того, на что я способна. И если для этого придется притворяться и сотрудничать со стервозной Аврелией, я готова. В вагоне-ресторане уже собрались все. Хеймитч, хмурый и потрепанный, с отвращением глотает черный кофе. Пит угрюмо сидит над чашкой горячего шоколада. А Аврелия как ни в чем не бывало попивает капучино. Услышав мои шаги, все они отвлекаются от завтрака и поднимаю головы. Я захожу в вагон и улыбаюсь, несмотря на головокружение, которое не проходит уже несколько часов. - Доброе утро! Аврелия смотрит на меня, чуть прищурившись, и ничего не отвечает. Пит поднимается на ноги, чтобы подвинуть мне стул. Благодарю его улыбкой, усаживаюсь и придвигаю к себе блюдо с круассанами. Дружелюбно улыбаюсь Аврелии и заявляю: - Я ужасно проголодалась! Где здесь шоколадные? Обожаю их! Женщина смотрит на меня так, словно у нее разом заболели все зубы. Потом надменно произносит: - Шоколадные закончились, остались только ванильные. - Пусть будут ванильные, - киваю я и подмигиваю ей. - Такое облегчение, что можно больше не следить за фигурой! Пит наблюдает за нами с недоумением, но Хеймитч понимающе ухмыляется. Видимо, ему не понаслышке известно, что такое подтасовки на Голодных играх. Я съедаю два круассана, запивая их черным кофе. Безмолвные слуги подают на стол яйца, сыр, паштеты и шоколадный крем с вишнями. Но мне больше не хочется есть. Хеймитч, кажется, понимает это, и оборачивается ко мне. - Вчера мы смотрели Жатву. Пока ты отдыхала... Хочешь, включим запись? - Давай, - соглашаюсь я, поднимаясь из-за стола. Мне хочется увидеть других трибутов - противников нужно знать в лицо. И чем больше информации о них мы сможем получить, тем лучше. Аврелия неискренне желает нам удачи и уходит в свое купе. Пит смотрит вопросительно, но я игнорирую его. Нет сил снова углубляться в эту историю. Так что мы перебираемся в купе с телевизором, и Пит включает нам запись Жатвы. Я забираюсь на диванчик с ногами, обхватываю колени и слушая гимн Капитолия, который играет на заставке. Алмаз Панема, Город великий, Ты сияешь во все времена... Наверное, это красивый текст. Капитолийцам точно нравится. Но меня он не цепляет - я полностью сосредоточена на себе и своих спутниках. Итак, что мы имеем... Внимательно смотрю на то, что происходит на экране. Запоминаю имена трибутов, выбранных в Жатве. Блеск и Кашмира из Дистрикта-1, Брут и Энобария из Второго. Потом Бити и Вайресс - эти не выглядят опасными, но я знаю, что нельзя недооценивать соперников. Если человек однажды стал победителем Голодных игр, ему явно далеко до милого котенка. Финник и Энни из Четвертого дистрикта. Он сильный и красивый, чем-то напоминает мне Гейла. А она совсем юная и, кажется, очень напугана. Я смотрю на девушку и понимаю, что она будет легкой мишенью. И тут же осознаю, что не хочу ее убивать. Засмотревшись на Энни, я пропускаю представление трибутов из Пятого и Шестого дистриков, и теперь не знаю, как их зовут. Зато парочку из Седьмого сложно забыть. Чума и Джоанна. Он мощный и устрашающий, похожий на гранитную скалу, она - высокая и изящная, а главное, ее взгляд прожигает насквозь. Достаточно один раз взглянуть в такие глаза, и они навсегда отпечатаются в памяти. Восьмой дистрикт - Лай и Цецелия. Я смотрю, как молодая женщина поднимается на сцену, отрывая от юбки руки своих детей, и мне становится плохо. Думаю о том, что именно она должна вернуться домой. Может, предложить Цецелии союз? Я попробую ей помочь. Только... не уверена, что Хеймитч на это согласится. Имена трибутов от Девятого и Десятого дистриктов также не отпечатываются в памяти. Зато я запоминаю Рубаку и Сидер из Одиннадцатого. Кажется, эти двое небезразличны Хеймитчу. Что ж, на Арене я готова слушаться его. Пожалуй, это лучшее, что я могу сделать... Когда дело доходит до нас, я с удивлением замечаю, что держалась достойно. Со стороны незаметно, как сильно дрожали мои колени, и как кружилась голова. Хеймитч тоже смотрится весьма внушительно. Пожалуй, из нас получится неплохая команда. Во всяком случае, в глазах спонсоров. Главное, чтобы Аврелия все не испортила. Пит ставит запись на паузу и поворачивается ко мне. Лицо у него бледное и сосредоточенное. - Что скажешь, Мадж? Я думаю о том, что не желаю им смерти. Никому из них. Но не произношу этого слух. Только выдыхаю: - Будет непросто. - Трибуты из Пятого и Шестого дистрикта, по-моему, не представляют особой опасности, - произносит Пит, задумчиво глядя на меня. - Как минимум двое из них похожи на морфлингистов. Да и остальные не в лучшей форме. По уровню подготовки вы с Хеймитчем превосходите половину из них. Я ничего не успеваю ответить, а Хеймитч молча поднимается с диванчика и выходит из купе. Мы с Питом провожаем его взглядами. Меларк чуть заметно хмурится, а я спешу вступиться за Хеймитча: - Ему сложнее всех. Он хорошо знаком с большинством победителей. Пит кивает, но на его лице все-еще отражается тревога. Подавшись ко мне, парень произносит: - Я понимаю, Мадж. Но сейчас главное - найти для вас спонсоров. Я сделаю для этого все возможное, но мне нужна ваша помощь. Потому что на Аврелию, по-моему, рассчитывать бесполезно. Скрывать правду нет смысла, и я киваю: - Аврелия нам не поможет. У нее в этом деле свой интерес. Коротко, не вдаваясь в подробности, рассказываю Питу о своих подозрениях относительно новой сопровождающей. Он слушает и меняется в лице. - Мадж, но это... Если она действительно тебя подставила... - Мы ничего не докажем, - качаю головой я. - Да и плевать на нее! Лучше сделай для меня кое-что. Узнай, как там мама. И Гейл. Я ужасно за них переживаю! - Хорошо, - покладисто соглашается Пит. - Я выясню. Как только мы приедем в Капитолий, позвоню домой. Но я практически уверен, что с ними все в порядке. - Почему? - Потому что в полуфинале у друзей и родственников трибутов берут интервью, - напоминает он. - И пока никто не знает, войдешь ли ты в восьмерку. А значит, твоих близких не тронут. - Но Гейл... - Ты на весь дистрикт объявила его своим женихом. Уверен, без него ни одна программа не обойдется. - Он будет в восторге, - фыркаю я, но чуть-чуть успокаиваюсь. Значит, пока я жива, с моими близкими ничего не случится. Прекрасная мотивация, чтобы войти в финальную восьмерку! - Кстати, насчет Гейла, - Пит лезет в карман и вытаскивает оттуда какую-то вещь. А потом протягивает ее мне. - Он передал тебе это. В качестве талисмана. Мне на ладонь ложится браслет. Коричневый кожаный шнурок с тремя деревянными бусинами. Подношу его к лицу и внимательно рассматриваю. Дуб, секвойя, клен. Сила, безопасность, любовь и счастье. Судорожно вздохнув, я сжимаю браслет в руке и подношу ее к губам. - Мэгги... - Пит протягивает руку и касается моего плеча. Услышав свое детское прозвище, я изумленно вскидываю голову. Вот уж не думала, что кто-нибудь его помнит. Мэгги - это не я, а испуганная первоклассница, которая стеснялась знакомиться со сверстниками. И все же от старого прозвища веет домом. - Я в порядке, - говорю я, хотя чувствую себя несчастной и разбитой. - В конце концов, я сама этого хотела. - На Арене можно выжить, - говорит Пит, продолжая сжимать мое плечо. - Главное, не сдавайся. Хеймитч обещал мне, что будет тебе помогать. И я тоже. Думаю, втроем мы справимся. Я улыбаюсь в ответ, но не смотрю на него. Мне сложно сейчас думать о будущем. Я не уверена, что у меня есть шанс уцелеть в Квартальной бойне. И не уверена, что заслуживаю этого шанса. Сказать по правде, Хеймитч более полезный член общества, чем я. Во всяком случае, он много лет был ментором и заботился о трибутах Двенадцатого дистрикта. А я пока не сделала вообще ничего полезного. Но спорить сейчас с Питом я не собираюсь. Только крепче сжимаю в руке браслет, который он мне передал. Потом Пит предлагает посмотреть записи Голодных игр, в которых участвовали наши с Хеймитчем будущие соперники. Мне все равно нечего делать, поэтому я соглашаюсь. Тем более что эти записи могут принести нам немало пользы. ...По прошествии нескольких часов меня начинает мутить. Слишком много крови, боли и смертей. Пожалуй, не стоило сегодня смотреть все видео. Растянула бы на несколько дней. Впрочем, не уверена, что в малых дозах мне было бы легче это переварить. Последнее видео, которое мы смотрим, посвящено предыдущей Квартальной бойне. Той, в которой участвовали Хеймитч и моя тетя - Мэйсили Доннер. Мне тяжело наблюдать за ее смертью, но я понимаю, что должна. Потому что информации о соперниках мне мало - намного важнее получше узнать своего напарника. Когда запись заканчивается, мы некоторое время сидим молча. Потом я заявляю, что мне нужно обдумать увиденное, и поднимаюсь на ноги. Тело ломит от долгого нахождения в одном положении. Голова болит, а глаза горят от недосыпа. Пит встает вместе со мной. Смотрит на часы и хмурится. - Обед мы, кажется, пропустили. Но ты можешь заказать его в купе. - Я и ужин тоже закажу, - улыбаюсь я. - Не хочу опять любоваться на Аврелию. У меня от нее аппетит портится. Пит не спорит - видимо, решил оставить обсуждение нашей тактики на потом. Когда мы соберемся все вместе. Однако, стоит мне сделать шаг к двери, как он спрашивает: - Ты решила что-нибудь насчет союзников? С кем хочешь объединиться? - Мне понравились Бити и Вайресс, - отвечаю я, подумав немного. - Они оба выглядят очень умными. Еще Джоанна - она хитрая и бесстрашная. Ну и... Цецелия, наверное. - Почему Цецелия? - удивляется Пит. - Мне хочется, чтобы она выжила, - пожимаю плечами я. - Если у нас не получится. Пит некоторое время молчит, обдумывая мои слова. А потом кивает головой. - Я посмотрю, что можно будет сделать. А ты подумай, что мы можем им предложить. Важно заинтересовать потенциальных союзников. - А потом улыбается и неожиданно добавляет: - Ну или втереться к ним в доверие.