Божественный ветер. Возмездие греха.

      В голове роились мысли, тысячами, но ни одну из них я не могла уловить. Моя голова, казалось, сейчас вот-вот взорвется, но и была абсолютно пустой одновременно. Это трудно объяснить, но понятнее — никак.       Передо мной на узкой одноместной кровати лежал Ло, без своей шапки, без верхней одежды, даже без своей толстовки. Наличие джинсов я проверять пока не стала. Капитан выглядел раз в пять бледнее обычного. Конечно, его кожа темная, загорелая, но вместе с тем он вмещал в себя бледность от темных и мрачных помещений своего корабля, из которых не часто выходил. Сейчас он казался еще более худым, осунувшимся… Как при смерти. Об этом даже думать не хотелось.       Он тяжело дышал, часто хрипя воспаленным горлом и обливаясь потом. Градусник, вытащенный у него из подмышки, нагло показывал высокую отметину на своей шкале, а антибиотики упорно не хотели сбивать температуру. Пока жар не спадет, я к его плечу, которое явно наспех перемотали бинтом, даже не притронусь. Он явно два-три часа, если не больше, пробыл в снегу, возможно, через шубу и проникал холод, хотя я сомневаюсь. Вывих здорово опух, а само плечо посинело. Надеюсь, сильных осложнений не будет, а иначе могут быть серьезные последствия. Рукой бы ему по-хорошему вообще не двигать, но я сомневаюсь, что об этом побеспокоились, когда вытаскивали его из сугробов.       Я вздохнула, провела ладонью по лбу, зарываясь пальцами в челку и чувствуя, как сама вспотела от волнения. Я подставила к кровати стул и упала на него, мне нужно немного прийти в себя и успокоиться. Смотря на больного капитана, хотелось плакать. Я свободной рукой потянулась к нему и слегка погладила его мокрые волосы, пытаясь хоть как-то оказать ему поддержку. Я всегда ненавидела чувствовать себя бесполезной, беспомощной, с самого детства я старалась помочь всем, кому могла, а смотря на тех, кого уже не спасти в прямом и переносном смысле, меня начинала грызть совесть. Мне было жалко их, хотелось снять последнюю рубашку и отдать тому, кому она нужнее, чем мне. Родители закрывали на это глаза, а братец как-то обмолвился, что всем не поможешь. В чем-то он прав, но мириться с этим я никогда не могла, да и не умела. Вот и сейчас, смотря на капитана, которому я не в силах сейчас помочь, была готова продать душу, лишь бы он поправился и как всегда смотрел на людей ехидно, свысока, как на мусор под ногами.       Его тело пылало огнем, я чувствовала его жар даже на расстоянии. Сама я болела часто — иммунитет ни к черту, а потому понимаю, каково ему.       Меня вернул в реальность хриплый кашель, надрывный, раздирающий глотку… Я одёрнула руку с его волос, будто обожглась, вскочила на ноги и бросилась к рядом стоящему небольшому столику. Где-то тут должен быть отвар из цветков ивы, который сделал Соун специально для Ло… и его лихорадки. Нет, отвар лихорадку не вызывает, а наоборот ее сбивает. Не важно.       Аккуратно приподняв его голову с уже довольно мокрой подушки и поставила к губам не очень глубокую чашку с жидкостью, заставляя хоть немножко приоткрыть рот. Судя по всему, Трафальгар не очень-то и против. Вынудив его выпить хоть пару глотков, не обращая внимание на то, что больше половины вылилось через край на его подбородок, каплями стекая на шею и соблазнительно скатываясь на оголенную татуированную грудь, огибая каждый контур тела, я успокоилась, так как кашель тоже прекратился. Хотя, нет, я нихрена не успокоилась. Я и раньше-то была извращенкой, каких поискать, пусть организация и выбила из меня всю эту дурь, но где-то внутри эта хрень все еще дремлет во мне. И вот теперь из-за недостатка сексуальной удовлетворённости я скоро вконец сорвусь и изнасилую Ло. Ночью. В его каюте скую его кайросеки и изнасилую.       Черт, Токо, что за мысли? Подотри слюни и прекрати возбуждаться каждым небрежным движением Трафальгара, иначе либо ты сорвешься, либо Ло сам тебя трахнет. Своим нодати и в не очень приятное место… Мда, садистам тяжело жить в этом бренном мире и это я не о себе.       Безмятежное лицо пирата, которое даже сейчас казалось мне непростительно хмурым, привлекало меня. Горячее тело, рваное дыхание, угловатые черты лица, тёмная бородка, которую все считают колючей щетиной, но на самом деле она не сравнится по мягкости даже с шёлком… Я и не заметила, как приблизилась лицом к его лицу, буквально чувствуя его дыхание… Может, если я только коснусь его?.. Только слегка поцелую?.. Может, он и не заметит… Не узнает об этом. Мне искренне хотелось в это верить. Я наклонилась ближе, едва не касаясь его щеки носом. Все посторонние звуки вокруг меня будто исчезли. Я больше не слышала вьюги за стенами домика, не слышала, как тикают часы, не слышала и голосов ребят за дверью… Ничего. Только громкий стук моего сердца и его дыхание.       — Нет…       Меня будто обухом по голове огрели, а я вернулась на грешную землю. Я отскочила от Ло насколько было возможно дальше, но зареклась о поставленный мной же на пути стул и свалилась на пол, благо ковер смягчил падение… и грохот моей упавшей туши тоже. Я села и осмотрелась. Никого рядом не было. Но тут уже дала о себе знать покусанная нога. Боль медленно, но верно охватывала все больший радиус моей ляжки. Неприятная пульсация вызывала слезы, но я через силу поднялась, упираясь на треклятый стул и стараясь не задеть и без того измученную ногу. Я, стоя, как цапля, на одной ноге, поставила нормально стул и упала на него. И что это было?       Я внимательно посмотрела на «пациента», тот же в свою очередь что-то бормотал, метался из стороны в сторону и порой выкрикивал что-то неразборчивое. Неужели даже непревзойденному Трафальгару Ло снятся кошмары?.. Я придвинула стул ближе к кровати и думала, что предпринять. Но ничего не потребовалось. Он сам подскочил, резко садясь на постели, тяжело дыша и растирая глаза здоровой рукой, ибо вторя просто не поднималась.       — Почему?.. — тихо прохрипел пират, я же ужаснулась его голосом. — Почему я ничего не вижу?.. Где я?! — буквально взревел мужчина махнув куда-то в район моей головы кулаком. Бред бредом, а Волю никто не отменял. Я, превозмогая боль в ноге, а теперь еще и неприятные покалывания в руке, переезда на кровать к Ло, села рядом с ним и крепко, насколько могли мои руки, прижала его к себе, укладывая голову на грудь. Он пару раз пытался отбиться, но видимо болезненная усталость забрала все силы, и тот обречённо обмяк. Я поглаживала его по волосам и голой горячей спине, нашептывая, что он в безопасности и в случае чего я не позволю никому его и пальцем тронуть… Удивительно, но меня даже не волновала вся пикантность ситуации… Ло успокоился, а следом за ним и я… Я легко его выпустила из объятий и положила обратно на кровать. Пока он снова не разбушевался, я решила наконец вправить сустав в плече, иначе, если ночью он опять подскочит, то может вконец добить руку и все — можно ампутировать. Пришлось действовать быстро. Я сползла обратно на стул, но больную руку так и не выпустила. Я медленно потянула ее вниз, молясь всем Богам, чтобы Ло не пришел в себя именно сейчас. В тишине я услышала легкий щелчок — кость встала на место. Я немножко помассировала опухшее плечо и вздохнула с облегчением. Я тут же схватила со стола бинт и намертво зафиксировала руку, примотав ее за предплечье к торсу. Тут же на меня накатила какая-то неясная сонливость, и я уснула следом за капитаном.

***

      Проснулась я непонятно от чего: то ли из-за непонятных полухрипов-полустонов в ухо, то ли от того, что дышать стало жутко тяжело. Я, не без труда, конечно, открыла глаза и поняла, что влипла по уши. Я проснулась явно не в том положении, в каком уснула, то есть засыпала я в положении «полулежа», а проснулась, утыкаясь носом в ключицу мужчины, ноги упали куда-то вниз — на пол, а ребра мне конкретно сдавливала крепкая чисто мужская хватка, пусть и одной рукой, но силы захвата это не уменьшало. При всем при этом он мне что-то хрипел своим больным горлом на ухо. Одеяло благополучно болталось там же, где и мои ноги, получается, что больной сейчас «немножко» замерзает. Я поерзала и стилем гусеницы выбралась из удушающего захвата. Тот же, почувствовав, что единственный источник тепла куда-то делся, начал шарить рукой рядом с собой. Схватив из-под своей головы подушку, сжал ее в захвате и что-то неразборчиво пробурчал. Неужели даже Капитану Ло нужна подушка-обнимашка? Или теплое тело под боком, что согреет его в любое морозное (и не только) утро… Даже немножко пожалела о том, что вылезла, но я тут же отмела все похабные мыслишки.       Как оказалось, джинсы с капитана тоже благополучно стянули, так что Ло остался в одних боксерах, черных, с белыми пятнами. Нижнее белье приятно для моего извращенного взгляда обтягивали бедра Трафальгара, но пока из моего носа не хлынула кровь, я быстро подобрала одеяло и накрыла им больного капитана, у которого, кажется, уже прошла лихорадка. Я довольно улыбнулась и поспешила выйти из комнаты, чтобы не мешать отдыхать больному. За дверью я никого не увидела, что меня удивило, но тем не менее я отправилась к умывальнику, чтобы освежиться и подумать над тем, что же вчера произошло…