Душ. Подглядывай на здоровье, любимый

— Постараюсь успеть. — Ты уже успела. Варенье нарочно на меня разлила?) ) Ты же не растяпа. — Нарочно конечно. — Я так и подумал. Думаю — Алиса решила затащить меня в душ. Надо быть наготове. — А сам не закрылся в душе изнутри. — Я закрывался. Поначалу. А потом, когда открывал отдать тебе одежду, забыл второй раз закрыть. А вообще, я хоть и объяснил тебе, что лучше так не делать, не заходить ко мне в душ, но на самом деле твоё появление там стало лучшим переживанием в моей жизни. Особенно когда мы обнялись… Теперь, когда я уже могу не бояться своей несдержанности, это очевидно. — Паша, а на заливе ты пошутил, пообещав в следующий раз купаться со мной без одежды? Или в самом деле готов к этому? — Посмотрим. Это конечно очень заманчивое предложение. Ты даже не представляешь, насколько. — Насколько? — Ну ты сама подумай. Если купаться в нашей обычной манере, то рано или поздно (и скорее рано) я дотронусь до чего-то особо волнующего. Например, до твоих сосков. *** Алиса подавила возглас „Паша!“ Что же теперь восклицать с видом удивлённой невинности, раз сама всё это затеяла. Она же именно этого добивалась. Чтобы Паша смог раскрыться, стать откровеннее с ней. Хотела развязать ему язык и руки. Вот и нечего теперь удивляться. Надо спокойно слушать. И не только слушать. — И вот тогда… нет, я наверное смогу сохранить и после этого самоконтроль… Раз уж смог сохранить его даже сегодня… И на заливе… И когда ты прижалась ко мне в душе… И мы сможем просто наслаждаться при купании острыми ощущениями от таких вольностей. … Если конечно ты позволишь. *** Паша вопросительно смотрел на Алису, стараясь понять, не коробят ли её такие откровенные слова. Алиса делала вид, что всё понимает и одобряет. Точнее, в самом деле старалась понимать и одобрять. — Я позволю. Конечно позволю. — Знаешь, я уверен, что не только случайно дотронусь… А захочу их погладить… А может быть даже … и поцеловать. — Хорошо. — ТЫ СОГЛАСНА? «Алиса, скажи ему „да“. Просто „да“. Без всяких уточнений. Не позволяй ему снова закрыться и страдать в одиночестве». — Конечно. Согласна. *** — Я просто в шоке. Я конечно знал, что ты очень хорошая. Но что настолько… — Причём тут хорошесть, Паша? Мне просто хочется, чтобы ты не отказывал себе ни в чём, что может доставить тебе радость. — Почему? — Потому что это помогает мне приглушить боль. — Боль? Какую? От чего? — От страха за тебя. От страха за твою жизнь. — … Да я вроде… моей жизни и так ничто особо не угрожает. — Кто бы говорил. Ты постоянно делаешь так, чтобы твоей жизни что-то угрожало. И не говори, что это не так. … А мне остаётся только подумать (наряду с тем, как тебя спасти), чем бы таким успеть тебя порадовать, пока … пока ты жив… — Алис… ну не стоит за меня так уж бояться. — Ну попробуй сам не бояться. За меня. Тогда поймёшь, легко ли это. — Да уж… Я покорён твоим отношением ко мне. — Взаимно. Меня тоже пленяет бережность, с которой ты ко мне относишься. Так что … учитывая всё это … мне не только тебя приятно радовать разрешением на милые тебе действия… Но и самой тоже исключительно приятны твои действия.