***
– Нравится? Неудивительно, что ради такого мэр Шеремет пошёл по головам, да? Денис припарковал машину у самого берега. На себе протащил Артура до паперти. У самой воды, сияя белой громадой, высилась роскошная церковь, какой позавидовали бы и столичные строители. – Этот храм стоит на крови, Артурыч. – Как мы попадём внутрь? То есть – вниз. – ДЭН! ДЭ-ЭН! – раздалось со стороны отвесного склона. – А вот и ответ. Ничуть не стесняясь элитарного внешнего вида, адвокат Уткин пустился навстречу бредущему путнику. Бледный и худой, но крепкий от природы мужчина, до того сутуло ковылявший вниз, ответил тем же. Однако объятия старых товарищей не были эмоциональны. Артуру показалось, что адвокат сторонится друга. – Я думал, ты сбежал. Сдался. – Нет, Серёг. Я работал. Убийцу Лены нашли. – Кто?! – Позже, всё позже, – Уткин успокаивающе хлопнул товарища по плечу, – Сергей, это Артур. Мой коллега. Мужчины пожали руки. Слободских списал хмурый видок Сергея на внезапное пробуждение среди ночи. – Ну что, все в сборе, – встав в картинную позу, объявил адвокат, – давай, Сергей, рассказывай. Что ты помнишь? Тот молчал. Тягостные мгновения, которые могли перерасти в минуты. Смотрел на церковь, как завороженный. Артуру казалось, что тот расплачется. – Позже поразглядываешь, Серёг. Это всё скоро вернётся к тебе. И не только это. Пойдём в храм. По собственным ощущениям, Маша проделала путь в районе двух километров. На одном дыхании. Семь или восемь раз перед ней вставали двери, но мелкие существа наскоро отпирали засовы. Подземная братия умела маскироваться. «Щёлк!» – Мы почти на месте! – мелкое создание было рядом. За следующей каменной плитой зал был больше и светлее прежних. Стены выглядели современнее. Посреди круглой комнаты расположился приземистый каменный стол. Единственным предметом на нём был изъеденный чёрными разводами сундучок. – Подойди, возьми. Мария послушалась. Ящичек испачкал ладони плесенью. Под слетевшей пылью стали заметны виноградные лозы. Один из любимых декоративных элементов. В таких контейнерах обычно хранили церковные святыни. Желание Марии поглядеть содержимое прервали яростно: – Не открывай! Уноси! Потолок заскрипел. На высоте двух метров отъезжала двустворчатая плита. Не современный механизм, а что-то потаённое. С ковчежком во внутреннем кармане Мария устремилась ввысь. К сожалению, в полной темноте. Свет зажёгся, только когда она была наверху. Внутри храма. За парадной дверью раздались мужские голоса. У Марии был печальный опыт столкновения с любителями без спроса гостить в церквях, и потому она предпочла скрыться за нагромождением лавок. На этот раз элементы модернизма в православии могли спасти ей жизнь. – На месте дома моего отгрохали… грёбаные попы! Злобную фразу изрёк мужчина средних лет, стриженный почти под ноль, с волевой челюстью, которая придавала брутальности истощённому лицу. В одежде нижайшего класса, он мог быть кем угодно: от рыбака до рецидивиста. Далее вошла абсолютная противоположность –прилизанный брюнет при дорогущем костюме. Поддерживая за плечо, он тащил… Маша чуть не выкрикнула имя шефа. К счастью, в этот раз Артур не был побит. Двое спутников держались вполне дружелюбно, за вычетом общей серьёзности. – Да ладно тебе, Серёга, – отозвался брюнет, – я вот сам неверующий. А от церкви пользу вижу. – Какую пользу? – взвился «рыбак-рецидивист», – поговори ещё, как тот батёк. Что молиться надо, подачки выпрашивать. Да? Мне Бог ваш жену воскресит?! – Бог – не воскресит. А мы – да. Автор бредовейшей фразы засиял белоснежным зубным составом. И Маша узнала эту улыбку. Как на двух плакатах в магазине и ещё трёх – на стене. В церкви вместе с Артуром и суровым атеистом Сергеем стоял кандидат в мэры Берегового. – Чего ты мелешь, Дэн? Издеваешься?! Ты тоже из этих фанатиков? Маше показалось, что последним словом он исподволь бросил в Артура. – Ничуть, Серёг. Я исследователь. – Пять лет прошло… я только реветь по ночам перестал… ты чё делаешь?! Чё бередишь Ленкой? – Пока тебя не было, знаний о мире стало больше, – Уткин посерьёзнел, – попы тут не причём. Они сами не знают. И я не могу объяснить. Но информация проверенная. Не взирая на смятение спутника, будущий мэр зашагал к алтарю. Не достигнув цели, замер, удивлённо глядя на распахнутый люк. Ключ, который окольцованная кисть искала под полой пиджака, не понадобился. – Дэн, стой! Сам посмотрю. Всё-таки это мой дом. – Ты рехнулся, Уткин, – прошептал Артур, опираясь на подставку для свечей, – нельзя использовать реликвии так. – А что плохого, коллега? – Денис растянулся в тоненькой ироничной улыбке, – это превосходит абсолютно все технологии, даже американские. Без всяких бумажек, без дебатов про этику. Совершенный аналог стволовых клеток. Из одного волоса – всё тело. Не сразу, но быстро. Кто их создал – неважно, хоть пришельцы. Ортозов ведь не врёт в своих досье. – Это не настоящая жизнь. Ты дашь старому другу мясную игрушку вместо жены. – Не забывай, Артур, я – атеист. Понятие души для меня – фикция. К тому же, Николаев недостаточно образован, чтобы понять суть. Тюрьма сломала его психику. Он пойдёт на всё, чтобы вернуть Лену. – Это предательство. – Сколько пафоса, – ниточка губ Дениса скривилась. – Как и всё остальное. – О чём ты, Сторож? – Кристиан. Когда ты перешёл к нему? – Ах, твоя паранойя перехлёстывает все границы, – Уткин легкомысленно пожал плечами, – скажем так, меня интересует выгода, а не идеалы. Но я отвечу. После устройства в Картель. До того вся ваша мистика была мне, как тёмный лес. – Подвергаться такому риску ради презираемого друга? Как-то не сходится, адвокат. Риски несоразмерные. Уткин так не делает. – С чего ты взял? – Двойную игру Ортозов не прощает. Они циничны… – Циничны и беспробудно тупы! Всерьёз верят в бабушкины сказки! Как и ты, да? Жалко, очень-очень жалко. Мы могли сработаться. Но Кристиан даёт больше перспектив. За ним – будущее. Ты угадал, на Николаева мне теперь начхать. Подумай, на сколько дел хватит древней ткани. Мы и тебя можем воссоздать. Представляешь, какие возможности для разведки? Или заберёмся в самые верхи власти. Не только на городском уровне, как я, но и выше. Подумай… – Что, уже взял мой волосок? – перебил Слободских, – хорошо, в бане с тобой не мылись, так хоть с головы. – О, надо же, Сторож, оказывается, не чужд миру юмора. Только это как раз не проблема… Помощница детектива вздрогнула от злобного окрика. – Дэн, я тебя убью! Шутник херов! Отряхивая пыль, из подвала вылез Сергей и продолжил распекать адвоката. – Там ничего нет! Просто подвал. По кой ляд ты устроил цирк?! – Значит, пусто. Что только доказывает, как я честен. За пустотой никто не полезет в подвал храма, что на краю света. Маша рефлекторно схватила ковчежек. Сомнений не было. Именно его искал перспективный кандидат Уткин. – Не кипишуй, Серёга. Временные проблемы. А вот насчёт убить… это вопрос актуальный. Артур порывался отойти, но с ногами стало совсем тяжко. – Да, – адвокат обернулся к сыщику, – тут есть один убийца. Знакомься, Серёга. Это – Артур Сторожевский. Истинный виновник смерти Елены. – Сергей, постой, он врёт! Детектив сделал шаг назад и упал на каменные плиты. Угрюмый спутник не накинулся сразу. Вероятно, из-за шока. – Мы с Артуром работали вместе. Пять лет назад он узнал о моём… то есть, о нашем деле. Способный только стрелять и драться, он очень завидовал тому, кто защищает людей. Вот и договорился с Шереметом. Твою Лену пришил он. Что будешь делать? Вопрос, конечно, был риторический. – Можешь взять ствол, друг. Отмажем, если что. Из-под ремня Уткин извлёк пистолет Макарова и протянул товарищу. – Нет, Дэн, я сам. Этого калеку боженька и так наказал. Голыми руками мразь придушу. – Ты идиот, Денис, – наблюдая приближение Серёги, бросил Артур, – ты же следующий в списке Зорина. Но сострить кандидат в мэры не успел. – Стой, ты! Кому сказала! Сергей не видел рыжую девку в грязном деловом костюме, что трясла над головой железным ящичком. Надо было скорее завалить ублюдка по имени Артур. Наброситься и придушить. Нет, разбить голову об пол. Всадить подсвечники в живот. Чтобы знал, как дед на облаках «помогает». – Эй, девочка, что ты тут делаешь? – Денис вскинул руки, – тебя не учили, что брать чужое – моветон? Ну-ка положи реликвию на место, чтобы большие дяди могли её взять… – Не подходи лучше! – выпалила Маша, – и ты от Артура вали! Иначе вылью вакцину! У Сергея заметались глаза. Месть за супругу была необходима, но призрачная надежда на возвращение Лены грела искалеченный рассудок. Он сам, как живой мертвец, зашагал к поваленным лавкам, где стояла рыжая. – Не смей! Не трогай её! – заорал с пола Артур. Мария замерла в растерянности. Чувствовала, что угрозу выполнить не в состоянии. Не для того подземные жители её спасали, чтобы угробить артефакт. Разбить его – прогневать потаённый мир на веки вечные. Маша ощущала, как горит на пальце елисеевская святыня. И слышала дверной скрип. – Эй, кто здесь?! Сергей был на полпути к цели, когда в дверном проёме показалось до боли знакомое лицо. Не очень приятное в целом, но в этот миг воплощающее надежду. – Фома! Лови! Артур и Денис обернулись. Бронзовый ящичек пролетел через храм и оказался в руках бродяги с капюшоном на голове. Рядом с тем, кого назвали Фомой, опасливо озирался простецкого вида пацан. Один только Сергей не замечал никого и ничего. Он был уверен, что рыжая бабёнка отправила лекарство в последний путь. И побежал, чтобы придушить сперва её. – ПАПА! – донеслось из противоположного конца зала. Сергей обернулся. – Папа, ты что? Ты ж не убийца… бать! Тебя отпустили! – Родька… откуда ты? Пять лет… Отец и сын бросились навстречу друг другу. У них объятия были настоящие. С причитаниями и слезами. Маша бросилась к Артуру. А Уткин, ничего вокруг не замечая, ринулся за бомжом, что посмел прикарманить оживляющую реликвию. – Это твоя дочь? – хрипло спросил Сергей у лежащего на полу детектива. Рыжая девушка закрывала того всем телом, и, судя по горящему взгляду, готова была вступить в бой. – Хорошо иметь семью, Артур. Да? Я сейчас это понял. Только Лену мою как вернуть? Крест у тебя на шее болтается, смотрю. Ещё один боговер. – Он не вернул бы её. Прежнюю Елену. Это была бы ходячая гора мяса. Артур ожидал вспышки ярости, но его ненавистник только понурил голову. – Так уж и быть, ради дочери пожалею. Родька, останься с этими, если что, бей. А я до ментовки. Посидишь с моё, Артур, узнаешь, каково это. Доченька передачки таскать будет… – Не иди в полицию, – устало парировал Артур, – Денис тебя подставил, как и меня. Поверь чутью хренового, но всё ж детектива. Тебя возьмут. Добавят за побег десятку или две. – Тогда что мне терять, товарищ детектив? – Нет, бать! Стой! – Я не убивал твою жену, Николаев. Не хочешь – не верь. – А кто тогда? Артур Слободских указал пальцем за спину собеседника. – Он.***
– Стой! Стой, шваль помойная! Кому сказал! Устав, беглец прекратил отступление и повернулся. Адвокат Уткин рассмотрел лицо – грубое, бритое, с желтовато-ржавой кожей. Наставил дуло и снял «Макарыч» с предохранителя. – Как символично. У мёртвого тела Дракона. В полусотне метров за спиной бродяги громоздилась решётка выбеленных костей. Звезда прошлого сезона – морской змий, лик безжалостной власти. – Ты боишься, estafador. – Боюсь чего?! – Боишься назвать его. Leviatán. Твой ужас. Адвокат задрожал. Демонстративно вцепился в рукоять, чтобы боль подавила стресс. – Отдавай реликвию. – Не могу, amigo. В острую прибрежную гальку полетел бронзовый ковчежек. Он был пуст, как миска, вылизанная голодным псом. Отскакивая от тысячелетних плит берега, четыре хлопка унеслись в сторону Северного полюса. Настало тягостное безмолвие. Попрошайка был мёртв. Но глупая случайность оборвала все планы. Денис Уткин, бывший адвокат, кандидат в мэры и двойной агент, без сил упал на колени. Leviatán победил. – Твоя взяла! Твоя! Второй раз, слышишь! Смейся надо мной, тварь! Он не видел, как древний скелет обрастает розоватым мясом. Как бугрятся мышцы, сплетаясь меж рёбер в сердце, твёрдое, словно камень. Как ярко-бирюзовая, под стать северному сиянию, чешуя, обрастает пластинами, скреплёнными твёрдой печатью. Как раскаляет сухие брёвна до углей, его дыхание. Ни копьё, ни дротик, ни латы, не устояли бы перед древним ужасом. И тем более – щуплое, стареющее тело в дорогом костюме, вооружение которого – лишь скромный пистолет. Убеждённый атеист Денис не мог взывать к Богу – ведь молитвам предпочитал факты. Фактом было то, что Левиафан обрёл плоть. И бывший адвокат сгинул в его чреве. Не в переносном, как тогда, а в самом наипрямейшем смысле.***
– Мне нужно дитя души. Я забирать детей души.***
Голос у убийцы, замотанного, подобно мумии, не выражал никаких эмоций. Он спустился с потолка бесшумно и явил себя слишком поздно. Для тех, кто должен был погибнуть от цепких рук. – Бать… помоги… От броска Сергея остановил чарующий, как у исполинской змеи, взгляд. Старый работяга не понимал, что такое дитя души. Только видел своего сына в захвате у человека, напоминающего воинов древней Японии. Он совершил рывок, когда костлявые руки в обтягивающей ткани провернули сыновью голову на 180 градусов. Кем бы ни был обучен ловкач, но против обезумевшего отца смог выстоять не сразу. Сергей повалил убийцу, стал молотить упавшим подсвечником по голове. Тот трясся, судорожно ловил вертлявыми руками воздух. Только Маша обратила внимание на левую ладонь злоумышленника. Тот снял перчатку, оголив перстень с пурпурным камнем. Кольцо слетело от хлёсткого замаха и покатилось ко входу в крипту. Оставив Артура, Мария рванула туда, но успела разглядеть только крохотную, как у рахитичного младенца, ладошку с острыми ногтями. – Беги, дитя! – прокричал подземный житель, утянувший кольцо. Борьба в партере казалась тягостно-долгой со стороны, но на деле едва ли минуло сорок секунд. Помимо запаса ярости, у Сергея не было козырей. Безжалостный боец вывернул руки противника крест-накрест, огласив церковный зал гадким хрустом и затравленным воем. Потом – ударил в живот до хлюпанья. Завершающим движением раскроил череп Николаева об пол. – Маша! Вернись! Но рыжая головка уже скрылась внизу. Убийца выбрал цель. Перед этим обернулся. Его маска разорвалась, и детектив успел рассмотреть вывернутую челюсть. Которая вправлялась сама, превращаясь из уродливой отбивной в изначальный вид. – Она будет у меня. Приходи в Ключ-Город. Приноси моё. Только для этого ты жив. Замотанный человек не тронул Артура. А скрылся в крипте, откуда через секунду послышался сдавленный вопль Марии.***
Двое мальчишек, Славик и Лёнька, сегодня задержались у берега. Они кидали камушки с обрыва на пляж. Для пацанов семи и девяти лет – не самое легкомысленное занятие. Если часто попадать в бревно или валун – даже солидное. За спинами проносились машины, скучные и однообразные. Море ворожило сильнее, пусть они и имели к своим юным летам солидный стаж рыболовства в нём. Но такой рыбки мальчики ещё не видели. Позже в школе никто не поверит, что у Берегового появился сине-зелёный китище со щитами на спине. Даже учительница Светлана Пална, похихикав, даст совет дождаться курса биологии. Таких животных на планете нет! Сын полицейского Стёпа Нартов, у которого отца упрятали в тюрьму за содействие побегу, не растеряет патриотизма: скажет, что «пиндосы новую подлодку сделали». Светка Коровина, дочь продавщицы ООО «Веста», начитавшись во время маминой смены газеты «Непознанное», затвердит про какое-то там «лоховское чудище» (и смех, и грех!). Любопытных горожан будет терзать и другой вопрос: почему шторм, разбудивший кита, ударил прицельно? Или это сам кит бушевал? Нет, они разумными не бывают, даже «лоховские» непознанные. Но факт есть факт – скелет его сородича с берега исчез, как титаническим экскаватором вырыли. И ушла под землю от потопа церковь. Та самая, которую бывший мэр Шеремет строил на участке, отобранном у простого работяги. Может, это диверсия народного мстителя? А может, целой бригады робингудов: камни и золото, иконостас и вся утварь, пропадут вместе с ней. Галина Васильчик, мать застреленного какими-то отморозками старшего лейтенанта полиции, будет уверена, что власти проводили на севере эксперименты, как в советскую пору. Её сын наверняка попал под раздачу, ибо много знал. А неправедных судей наказал Бог. Внуку Вячеславу бабуля расскажет, как папа героически пал в перестрелке с «кэгэбэшниками» (Галина Васильчик не знает слова «спецагент»). Потом они вместе начнут читать Библию, чтобы Славик не так переживал о папе: он же на Небесах. Тот расскажет младшему другу Лёне о новой книжке. Тот отшутится, а дома тайком возьмёт с полки чёрный томик с золочёным крестом. Лёня, достигнув совершеннолетия и поступив в колледж, «замутит» со Светкой, брошенной к тому времени с карапузом на руках. Они будут вместе ходить в церковь. Не из богословских соображений – просто, чтобы в семье теплее жилось. Собираясь в кругу друзей, станут нет-нет, а рассуждать о «той силе, что на небе». И может, когда-нибудь доберутся через тернии старомодного диалекта до книги Иова. Поймут, что за китище уплывал рывками на северо-запад. Только рассказывать уже не будут. Одному Богу известно, зачем понадобилось будить древнего змея. Ведь это Он самолично создал Левиафана, не сокрушимого людской силой и не разгаданного умом.