Ловцы человеков

Ленинградская область, устье Невы Декабрь 1946 года       Впереди оставались годы, прежде чем город Ленина примет довоенный вид. Долго не зарастали шрамы бомбёжек на болотных землях, а жители вспоминали смерть при виде пустых окон. Зимняя пора придавала Ленинграду дополнительную мертвенность. К счастью, пугающая развалина осталась позади. Обладателю тонкого вкуса было неуютно на улицах, что напоминали солдата, сплошь израненного и в бинтах, хотя идущего на поправку. Может, через полвека или век…       Предсказывать будущее Христиан Блюм умел, но не стопроцентно. Его нахмуренные спутники не могли и того. Жалкие Kraftberaubt. Они сменили магию на сталь.       Чего им было не занимать – так это недоверия ко всем, кто выглядит и зовётся иначе. Сталь нужна, дабы подозрения звучали весомее. Сейчас сталь окружала «иностранного эксперта Блюма» со всех сторон. Машину с именем Sieg техники Советов изобрели в этом году. А в прошлом Rot Russland одолел войско его родной страны. Поверженному диктатору Христиан не сочувствовал. Как и «народу-победителю». Это, конечно, объясняло пренебрежение русских к немецкому гостю. От их косности холодное сердце сжигала досада. – Ну, добрались, товарищ майор.       Белая «Победа» затормозила ход в ста метрах от морской глади. На чернеющем в отдалении куске суши возвышалась цитадель. Старинная, но достаточно крепкая и ныне. Если люди не додумаются до ещё более убойных средств взаимоистребления. А они додумаются, попомни свои слова. Но против Schlüssel Burg, или «Шлисселя», как говорят здешние варвары, это не сработает.       У Христиана Блюма горели глаза. Может, даже в прямом смысле. Тот, к кому обратился старшина, не разделял его энтузиазма. Майор Мартынов был подтянутым полувекового возраста работником охранки, матёрым псом из овчарни красного деспота. Чёрные глаза его, дополняющие цвет волос и шинели, курсировали туда-сюда по стенам «Ореха». От башни к башне. Христиан же смотрел только на одну. Орех?! Ещё одна глупость от славянского племени! Но их нынешних пастухов нельзя недооценивать… – Нравится, герр Христиан? Кого угодно сдержит наш Орешек, даром, что возведён при царизме.       Эксперт Блюм сухо кивнул. Уж он-то знал все возможности Ключей-Городов. Это место было омерзительно ему до глубины субстанции. При Белых Царях в скорлупе Орешка гибли лучшие. Мудрейшие, свободнейшие, просвещённейшие. Красный переворот камня на камне не оставил от старой России, но тюрьмы перешли новой власти, как трофей. Включая Тюрьмы Душ. События двадцатилетней давности позволили выжить не только православной вере, но и её тени. Там, в подземных галереях, что скрыты от взора простых надзирателей, таятся непростые. Те, кто способен противостоять самым искусным магам. Те, чья смерть не свершилась бы без Ордена Розы и Креста. Простаки узнали многое. И принялись использовать. Одно радует – Kraftberaubt слишком тупы для тайны Ловцов. – Уже спланировал, как будешь проводить здесь годы, сказочник?       Георгий Мартынов первый раз за поездку позволил себе подобие улыбки. Ему нравилось подкалывать эксперта сравнением с тёзкой, чьи байки (к слову, не совсем выдуманные – парень явно имел доступ к Fein Welt) пользовались немалой славой в Стране Советов. И эти люди называют себя материалистами. Тысячу раз «ха»!       Но вслух он это не произнёс. – Не думаю, мин херц, что я буду засиживаться на одном месте. Ваша страна в кропотливых трудах. А я - человек творческий. Дороги зовут меня. Новый ветер – в новые паруса! – Вы очень наивны, гражданин эксперт. Старшина за их спиной позволил себе смешок. – Не понял вас, товарищ майор. – Вы задержитесь здесь очень надолго.       Со взглядом, полным фирменной харизмы, Христиан Блюм обернулся к сатрапу в шинели. Но ещё одну остроту пришлось проглотить. Чтобы не проглотить пулю. Stahlkraft, наше проклятие! – Вы не можете так поступить! Я столько сделал для Страны Советов! Разве Орден не достоин награды? Или хотя бы свободы? – Кто был ликвидирован вами? Напомни-ка. Блюм почувствовал подвох. – Сектанты, униаты, раскольники! Я истреблял их для вас. Скрепя сердце. Среди них были даже мои родные! – Наша страна успокоилась, – майор был непоколебим, – мы победили захватчиков, скоро победим разруху. Партия слов на воздух не бросает. Кропотливая работа, а не потрясения. Работа, основанная на точном расчёте. Зачем атеистической державе ваше братство? Вы – такие же раскольники, униаты и сектанты. Так сказано на самом высоком уровне. Все ваши легальные представители арестованы. – Но враги не дремлют, – распинался Христиан, подёргивая изящными ладонями в золоте и серебре, – контрреволюция внутри, предатели снаружи. Скоро половина мира будет против вас. Сильнейшая половина! – Ты не пророк, Блюм. Пророков не существует. Старшина Данилов, обыщите гражданина эксперта на предмет особенных средств.       Бойкий солдатишка подскочил и принялся нагло шарить по карманам изысканного белого костюма. – Империализм силён, мин херц, – в состоянии крайнего унижения продолжал Блюм, – боюсь, если бы не мы, ваша страна и не избавилась бы от него. – Именно поэтому мы расторгаем договор. Ты опасен, сказочник, спец по разрушению. По интригам. На кой ляд они нам, скажи? – Чтобы свершить мировую революцию. Ваши кормчие не забыли этот план. – Я бы с тобой поспорил. Но не имею желания. Меня, Блюм, интересует сугубо служба. Данилов, садись в машину и действуй по стандартному плану. – А вы, товарищ майор?!       Из-за прилива эмоций старшина позволил себе нарушить дисциплинарный порядок. Но Мартынов его простил. – Нам с гражданином Блюмом нужно побеседовать с глазу на глаз. Живо, старшина! – Есть, товарищ майор! – Ты не понимаешь! – срываясь, выпалил Христиан, – не понимаешь! Даже если я умру, то вернусь. Как возвращался раньше! Думаешь, Роза и Крест были здесь только в семнадцатом? Не-ет. Народники. Декабристы. Поляки, татары, немцы, тысячи их! Я проживу ещё много жизней на Kehrseite, простак! Мы разрушим Столп! – Я бы на это не надеялся. Где твоё колечко, гражданин эксперт? Мой Компас! Они забрали Компас! Fluch!       Белая машина с именем Sieg резко рванула с места. В ней уезжал старшина Данилов. Его начальник снова взвёл маузер. – Ты же знаешь, простак: я не один! – Конечно, знаю. Ты умён, сказочник. И не делаешь грязную работу. В отличие от нас. Мой дед был офицером охранки. Я служу не белым, а красным, но семейное наследство не пропьёшь. Мне омерзительны такие, как ты. Ничего личного, просто работа. – Зато Душекрад останется на свободе. Он мастер высшей пробы. Скольких ты ему заказал через меня, Георгий? Десятерых? Сотню? Тысячу? Скоро будет чуть-чуть больше. – Ты здорово порылся в документах для своего гангстера. Только не в тех, какие нужны. Мы тоже умеем быть хитрыми. Вашему бандиту не вернуть Компас. – Охранка не знает главный секрет. И он умрёт вместе со мной. А ты чуть позже. – Значит, секрет откроют потомки. В отличие от дверей твоей каталажки. Я по долгу службы в Бога не верю, но очень хочу, чтобы твоя тюрьма напоминала христианский ад.       На берегу перед Шлиссельбургом прогремели два выстрела. И ещё третий, контрольный. Свинец пробил дорогую ткань, кожу, внутренности. Добрался до мудрейшего, просвещённого мозга. Христиан Блюм, что значит «Крест-Цветок», скончался мгновенно и был выброшен под лёд. Его документы, и до того сплошь поддельные, пропали без следа. А душа отправилась за решётки, которые не сможет преодолеть такая выдумка идеалистов, как душа. Не в ад, но хотя бы в Чертоград.

***

      Человек в сером настиг майора Георгия Мартынова по пути в Ленинградский отдел МГБ, перед самым поворотом на Литейный проспект. Всё произошло мгновенно. Позже проводилось изучение тела лучшими врачами. Результат не радовал. У Братства Розы и Креста имелись тонкие методы расправ с неугодными. А вот старшина Антон Данилов добрался до Александро-Невского монастыря и отдал братии антикварную ценность, которую начальник зачем-то приказал отобрать у фрица. Братия посовещалась, позвонила наверх и добилась перевода старшины скрытое ведомство. В Комитет по борьбе с аномальными угрозами.       Антон, в схиме Савва, проработал под сенью Церкви и Государства, до самой смерти. К счастью или сожалению, он не застал крушение Страны Советов. Зато оставил на грешной земле сына Володьку. Тот тоже к тридцатилетию сменил имя. На ещё более архаичное «Серапион». Так было принято в МБАУ. Выправив кормило после разрухи 90-ых, он был переустроен на началах приватизации и стал зваться Синдикат Ортозов.       Из канцеляристов 2010-ых годов только Серапион Данилов знал тайну своего отца. В сорок шестом тот чудом спасся от загадочного, до сих пор не пойманного, киллера. Реликвию, что доверили отцу, Серапион не видел. Это был мудрый план Комитета. И очень тайный. Некий «компас», отобранный у видного оккультиста, был отправлен в Грецию. Там он стал фамильной реликвией священника Евангела Зерваса, известного симпатиями к России, пусть и находящейся под властью безбожников. Как сложилась судьба кольца с пурпурным камнем дальше, уберканцелярист Данилов не знал. Время от времени думал рассказать кому-нибудь надёжному, вроде детектива Артура Сторожевского. Да так и не сумел. В последнее своё лето он отправился в мир иной от лап, щупалец и клешней нечеловеческой твари.