POV Юнги
Что... Что случилось?... Не могу вздохнуть, даже глаза открыть... Чей это голос? Это Чимин? Мой Чимин? ...О, парень, мне так жаль, мне правда так жаль.... Я так и не смог... Подойди ко мне, Чимин, прошу ...конец POV Юнги
- Юнги, Мин, ты слышишь меня? Поднимайся, всё в порядке.. Давай.. Ме-едленно.. - Нам пытался аккуратно поднять парня, не вызывая у него головокружения, - хэй, давай поднимайся, всё в порядке, давай, потихоньку... - Мне кажется, что перелёты я переношу тяжелее, чем Джин, - Юнги слабо засмеялся. Стоящий рядом Мон облегченно улыбнулся. Комнату наполнил свежий воздух и мятные волосы Юнги затрепетали. Он неряшливо взъерошил их и коснулся пальцами губ. - Брат, ты напугал нас, больше не шути так, - Мон потрепал друга по плечу. Взгляд уже не так сильно затравлен, не так напуган, он был относительно спокоен на счёт друга. Глаза по-прежнему спокойны, но если хорошо присмотреться, то можно было увидеть рвущиеся наружу вопросы. - Все в порядке, хён... Хён? - вопросительный и немного удивленный взгляд в сторону лидера, - где остальные? - Я послал их осмотреть отель и окрестности, - Мон присел рядом с парнем, поправляя носки и натягивая на лицо безупречную улыбку - ты упал без сознания, почти сразу же, как мы вышли. - Много времени прошло? - Пара часов. Чимин волновался. Он... - О-о-о-о-о, Юнги-хён, ты очнулся! - Тэ застыл в дверях с пакетом какой-то еды, а через мгновение он уже висел на Шуге, - чёрт, парень, ты нас так напугал! Ты что, высоты боишься? О-о-о-о, Юнги, твою мать... - после чего, не обращая внимания на хрипы старшего, упорно продолжал его обнимать. - Ким, прекрати, задушишь же... - Юнги так мило улыбался, что можно было поверить. Он нервно перебирал покрывало на кровати, ведь такое внимание и забота заставляли чувствовать нужным. Да и у Чимина, который поднимал уронивший пакет Тэхена, глаза светились теплом и заботой. - Всё в порядке, блин... Как прогулялись? - Юнги поднялся с кровати и начал разминаться. Чонгук осторожно глянул в сторону Юнги и так же осторожно начал: - Мы нашли парочку классных клубов, можно будет заскочить... Рядом ещё пара универмагов и-и-и-и... - Юнги удивлённо поднял бровь, - и огроменный пля-я-яж!! - все ребята завопили в голос, не считая Чимина, Юнги и Мона. Те просто улыбались, глядя на остальных. Тепло и счастье медленно распускались в душе Юнги, пускали корни, хрустя костями, они спускались ниже, немного щекоча под ложечкой, цветками сирени распускались в груди. - Ну что? Прогуляемся все вместе по пляжу? - Джин подошёл ближе к Шуге и потрепал его по макушке. - Врач сказал, что это от долгого перелета. Такое бывает, так что волноваться не стоит, - искрящаяся улыбка мистера-широкие-плечи заставляла уткнуться взглядом в ковер и смущенно шмыгать носом. - Ну так что? Как на счёт прогулки? - Да, было бы неплохо, - Мин слабо улыбнулся, и Тэ обнял его со спины, радостно повизгивая. Юнги мягко опустил руки на запястья Тэ, и также мягко и незаметно выскользнул из объятий. Через несколько минут они шумно вышли из отеля. Бесполезно описывать вид отеля, ведь такое почти нереально описать. Персиковые стены шестиэтажного здания, сверкающие вывески, на первом этаже неплохой бар, столовая для посетителей, там же огромная кухня и позади отеля большой бассейн с тремя джакузи по бокам. Перед самым входом был неглубокий, примерно по щиколотку, бассейн с фонтаном и подсветкой. Рядом, в здании, которое принадлежало отелю, находился ресторанчик и второй комплекс отеля. Само строение напоминало многоступенчатый торт, каждый ярус которого был украшен золотыми балконами и лампами. Ночью смотрелось впечатляюще. Они выходили вечером, и поэтому не могли видеть всего. Небо слегка поедал закат, расплескивая розовые пятна облаков вокруг себя. Он сиял яркими отблесками оранжевого, золотистого и лилового цветов. - О-о-ох, - только и мог сказать Юнги, оглядывая это все, - ахуеть, правда ахуеть, - детское счастье озаряло его лицо и мурашками спускалось к рукам. - Идём, на пляже ещё лучше, - сказав это, Хосок потянул Шугу за рукав рубашки в сторону пляжа. - Ну пошли, - Юнги рассчитывал провести этот первый вечер незабываемо, несмотря на всё ещё щемящую грудь. Чонгук пальцем поманил к себе Чимина, Юнги, заметив это, слегка нахмурился. Вот уже самый младший сует что-то в руку Чимина, строя глазки и кивая в сторону зелёноволосого парня. Чимин пятится и неуверенно пожимает плечами, наклонив голову набок, слушает. Медленно кивает и неуверенно идет к Юнги. Чонгук сзади радостно хихикает и потирает ладони. -Мин, - Юнги поворачивается на робкий голос Чимина и мысленно заправляет ему рыжий локон за ухо, - знаешь, я тут подумал... - Что ты хочешь? - Мин улыбался, зная, что на это надоумил его мелкий. - Может сфотографируемся? - Чимин достает полароид хена и смущенно протягивает его Юнги. Твою мать, вот мелкий ублюдок Шуга проводит рукой по лицу и устало откидывает волосы назад, - конечно, никаких проблем, - и забирает полароид. Чонгук хочет пристроится, но Юнги пинает его ногой со словами "Отвали, тебя не звали" и ухмыляется. Мелкий что-то пробормотал и махнув рукой, побежал жаловаться маме. Юнги нежно обнимает Чимина за плечи, а тот, в свою очередь, за талию, но совсем незаметно. Щелчок, небольшая вспышка и парень забирает фотографию у Чимина из рук и прячет в карман. Пак хотел возмутиться, но неожиданное подмигивание хёна застало врасплох и заставило потупить взгляд и растянуться в глупой улыбке. Ладно, как хочешь хён. По дороге к пляжу они купили мороженное какой-то странной формы, но жуть какое вкусное. Вся дорога была из бесконечного смеха Хоупа, *хён, ты увидишь и сразу обалдеешь, клянусь* Тэ, вечного стёба Гука над самым старшим, снова из смеха и такого душевного, семейного уюта, что Чимин чуть не расплакался, ведь у него никогда не было этого. Над ним издевались всё детство, да это и не важно. Он был сломан, зализанные раны трещали по швам и вот-вот должны были разойтись, но... Что-то держало это всё. Что-то или кто-то, но Чимин не понимал или не хотел. Он просто шёл и улыбался. Улыбался и благодарил того, кого обычно благодарят за что-то, что явно не должно было принадлежать ему, что спасало и грело его. За его новую семью. Он плохо их знал, совсем немного, но почему-то решил, что уже может называть этих ребят своей семьёй. Так просто и так глупо, но от этого становилось проще дышать. Да и жить тоже. - А вот и пля-я-яж, - мурлыкая, протянул Тэ, и, схватив Гука за руку, напролом бросился к воде. - Обалдеть... - Мон коротко глянул на пляж, а потом со счастливой улыбкой протянул, - милая, не желаешь пройтись со мной до воды? - Джин, закатив глаза, пнул лидера, но всё равно взял того под руку и, переступив через высокий бордюр, они медленно побрели к морю. Ветер был колючим, но как-будто призывал давай, приручи меня, попробуй и я поддамся. - Странные у них отношения, - пробурчал Хоуп, но светиться счастьем глазам его тон голоса не мешал, - догоняйте, - улыбнулся он Чимину и Юнги, единственным оставшимся стоять на дороге, и бросился вслед за Намом и Джином. - Юнги-я... Я бы хотел... - Юнги не перебивал, внимательно слушая. - На счёт той ночи... Я не хотел, чтобы все так вышло... И ... - Чимин, хватит. Ты напился, я напился. Нас понесло не туда. Тебе стало плохо и вырвало на кресло Мона, на этом всё закончилось. Не переживай. Прости, но это хорошо, что ты блеванул. Это заставило нас протрезветь. Так что давай оставим это и просто забудем, ладно? - Юнги, произнося это, кажется, ломал языком зубы, ведь не так, не это он должен был говорить. И жалеет он только об одном. Что не выебал Пак, мать его, Чимина в ту ночь. А может, это к лучшему? С О В С Е М Н Е К Л У Ч Ш Е М У -Что? Так... Ничего не было? - кажется, Юнги уловил разочарованные нотки в голосе Чимина, - да, это хорошо, что ничего произошло, - на этих словах он запнулся, - хорошо. - Пойдём к воде, - голос Юнги был нейтрален, хотя лицо явно светилось каким-то кошачьим счастьем. Юнги молча перешагнул через бордюр и поплелся к морю, Чимин сделал тоже самое. Они все сняли обувь и шли по песку босиком, теребя пальцами мягкий песок. Запах моря, деревьев, того же песка был каким-то особенным. Какой-то слишком свежий воздух и такое огромное количество солнечного света, какое они долго не получали. Медленными шагами, наслаждаясь каждой секундой, они приближали момент встречи с морем. Оба молчали. Но Чимину это молчание казалось родным, и сопение Юнги таким знакомым, до боли близким. Крики чаек, так любимых Шугой, пронизывали дрожью насквозь. Отчего Мин любил их, он и сам не знал. От улыбки Юнги Чимин и сам начал улыбаться, несмотря на терзания в душе. Где-то далеко были слышны вопли Хоупа, катающего сверху Тэ, и вопли Гука, который тоже хотел покататься. Мон и Джин, наверное, стояли где-то рядом, и Джин снимал всё на свой розовый полароид, весело хихикая и показывая снимки лидеру, и на каждый снимок тот улыбался и одобрительно кивал. А Чимин и Юнги были здесь. Далеко от них. Они просто шли, пиная босыми ступнями волны, лизавшие берег, и просто болтали ни о чём. Не было неловкости, которая должна бы быть после случившегося. Всё было просто и невинно, только между ними и только сейчас. Под конец они уже смеялись, толкая друг друга в воду, но не давая упасть. Вдали Тэ, Гук и Хоуп убегали от волн, а старшие смотрели на всё это и улыбались. Кажется, улыбками они оберегали младших от травм и вообще от всех невзгод, таким тёплым и полным заботы был их взгляд. Подойдя к старшим они ещё долго бегали по пляжу, ловили медуз и просто наслаждались вечером. Когда стемнело совсем, они сели на пляж, подняв головы к небу. Тэ, зачарованный, словно ловил звезды руками и клал их себе в карман. Гук смотрел на эти странности и просто улыбался. Хосок ногами строил что-то из песка. Папуля и мамуля сидели вместе, почти обнявшись, собирали другие миры из созвездий и полностью погрузились в свою мечту. Юнги, кажется, представлял шторм, тонущие корабли, ломающиеся мачты и чаек. Много кричащих чаек, чьи крики парализовали и заставляли дрожать. А где-то внизу, на дне, огромный кит ловил хвостом утонувших и относил их в другой, совершенно счастливый мир. Чимин же просто был рядом с Юнги и не давал ему сломаться. Он из всех сил держал канаты в голове хёна, чтобы тот стоял над пропастью. Он держал старшего, не давая ему упасть, когда сам ломался почти пополам.