Юный Гримм

— И зачем мне надевать это? — неприязненно спросил Эдвард, глядя на парадный костюм, который висел сейчас на вешалке и дожидался своего часа. — Мы же идём в логово врага, нужна маскировка, — пояснил Ник, показываясь за спиной Гримма и поправляя галстук-бабочку. Элрик горестно вздохнул. Не то чтобы ему не нравилось носить парадную одежду, просто жутко неудобно. Эд надел пиджак и оглядел себя с ног до головы в зеркале. Перед собой он видел отражение серьёзного юноши. Удивительно, как одежда меняет внешность человека. И он даже казался немного выше! Элрик начал думать, что это была не такая уж и плохая идея. Арендованная машина ждала их у входа в гостиницу. Сев в салон, Ник назвал капитану адрес ещё раз, и машина тронулась с места. Сколько бы Эд не изучал чертежи и фотографии Замка, но настоящий вид поместья привёл его в восторг. Однако им нужно быть начеку, они не развлекаться сюда пришли. Эдвард одёрнул себя и попытался привести чувства и мысли в порядок. Поместье было окружено прекрасным озером. Закатное солнце отражалось от его водной глади, создавая впечатление, будто вода в озере превратилось в жидкое золото. От массивных железных ворот шла широкая и длинная дорога, вымощенная прекрасным камнем. Справа от дороги располагался роскошный сад с фонтаном и несколькими искусно выполненными скульптурами. Дальше за Замком раскинулся густой лес. Сейчас он играл золотыми красками. В поместье было целых четыре этажа. По бокам здания тянулись вверх большие, но аккуратные башенки. Светло-бежевый камень, из которого были выложены стены, придавал дому такой величественный стиль. Эдвард и Ник синхронно повернули головы на охранников у входа. Это точно были ищейки. К счастью, существа их не заметили, и хоть им и выдали приглашение, но лишних проблем им не нужно. Холл не отставал от внешнего вида поместья красотой и роскошью. Все гости собрались сейчас возле мраморной лестницы, на ступеньках которой гордо стояли принц Виктор, принц Кеннет и Гомункулы. Выше всех стоял поджарый мужчина с чёрными усами и повязкой на глазу. Он оглядывал гостей с самой, что ни на есть доброй улыбкой. Рядом с ним, на две ступеньки ниже, невесомо касаясь перил рукой, стояла прекрасная черноволосая женщина. Следом мужчина в чёрном смокинге. Его рука по-хозяйски покоилась на плече Ласт. Кого-то из гомункулов не хватало. Эд подошёл ближе. Так, видимо, первый это Прайд, потом идёт Ласт и Грид, не хватало только маленького мальчика Раса, ублюдка Энви, обжору Глоттани и еще Слос. Ал как-то во сне обмолвился, как выглядел каждый из них. Лишь мельком их описал. Тот, что стоял к гостям ближе всех сейчас произносил речь. О том, как они рады видеть их всех в своём поместье и надеются, что их пребывание здесь пройдёт отлично. Закончил он тем, что пригласил всех танцевать в бальную залу. Ник уже собирался пойти со всей толпой, чтобы не привлекать внимание, как его окликнул знакомый голос. Гримм резко обернулся и впал в ступор. Он даже не знал, от чего пребывал в шоковом состоянии. От того, что его девушка пришла в такое опасное место или что она выглядела шикарно. Наверно и то и другое. Джульетта грациозно подошла к своему возлюбленному и чмокнула в губы. Беркхард сейчас выглядел таким растерянным, что Сильвертон поспешила объяснить: — Я приехала помочь вам, мне позвонила ваша мама, — девушка повернула голову к Шону, а затем посмотрела на Монро. — Кстати Розали приехала со мной, но она сейчас у подруги Эдварда. — Розали здесь? — удивился Потрошитель. — Конечно, — слегка улыбнулась Джульетта, — как она бросит отца её будущего ребенка? Монро распахнул рот в удивлении. Сейчас он был шокирован больше, чем Ник. Джульетта подошла к нему и со словами «поздравляю!» кинулась обнимать друга. Потрошитель улыбнулся самой счастливой улыбкой, на которую был способен. Она не шла ни в какое сравнение даже с той, что сверкала тогда на лице Монро, когда они с Розали венчались. Когда эта новость, наконец, уложилась в головах у всех, Эд напомнил, что они здесь по делу. — Это даже хорошо, что ты пришла, Джульетта, — обратился юный Гримм к ветеринару. — Сейчас Гомункулы явно следят за каждым нашим движением, и нам нужна помощь. — Что ты имеешь в виду? — насторожился Ник. Эд сделал хитрую улыбочку и ответил: — Придётся вам немного потанцевать, — Гримм кивнул на Джульетту и Беркхарда. Как раз заиграла музыка, она звучала немного приглушённо — они всё ещё ведь были в холле. Ник со вздохом пригласил девушку на танец, та взяла его за руку, и пара вошла в бальную залу, смешиваясь в танце с другими парами. — Так, — решительно заявил капитан, всё время, поглядывая на танцующих людей. — Пока они отвлекают гомункулов на себя, мы должны осмотреться. Оба его спутника кивнули и разделились: Монро и Эд следили за тем, куда направляются принцы и другая знать Королевских фамилий, а капитан наблюдал за гомункулами. Элизабет сказала, что праздник — это прикрытие для собрания Королевских семей. Они должны окончательно решить, будут ли помогать организации называющей себя гомункулами. Эта сделка давала им пока что только пустые обещания. Никто не знал, что зарыто на пике Шварцвальда. И как не старались королевские семьи вытянуть эту информацию, они так ничего толком и не узнали. Гомункулы обещали поделиться тем, что найдут в тайнике Гриммов. И только. Взамен они попросили помощи. В первую очередь в поимке одного очень могущественного колдуна. — Напомните-ка, сколько мы тогда потеряли людей? — надменно спросил один из принцев, сидевших рядом с Кеннетом. — Человек десять колдун смог ликвидировать, пока мы не схватили его, при том, что он подросток. И если бы один из гомункулов не нашёл его, наш план и наше сотрудничество полетело бы к чёрту. — Говоривший мужчина понизил голос, но все в комнате его отчётливо слышали. — Они несут нам угрозу, но в прямой атаке нам с ними не выстоять. — Конечно, не выстоять, — хмыкнул Кеннет. Он вёл себя очень непринуждённо, будто они с гомункулами уже давние друзья. — Притом, это ни к чему. Они нам не враги. Наоборот, они помогут нам закрепить власть, которую, к нашему великому сожалению, так успешно подрывает Лауфер по всему миру. — А что думает по всему этому поводу король? — наконец спросил Виктор. — И почему он не поднялся к нам? Я думал, эта проблема касается и его тоже. — Он разговорился с одной прекрасной особой, из семьи гомункулов. Маркус Русполе презрительно скривился. Это не могли не заметить. Кеннет успокаивающе заявил, что Феррат всегда могут им пригодиться и не зачем главе организации об этом беспокоиться. Ал уже готов был выйти из комнаты, — ему не запрещали гулять по замку, но он всё равно не был уверен, что поступает правильно, — как его кто-то с огромной силой толкнул обратно в спальню. Альфонс упал на пол и больно ударился локтем. Нецензурно выражаясь, он поднял глаза и увидел перед собой своего вечного — как колдун посчитал, а это близко к истине, ибо Энви видимо уже никогда от него не отстанет, — нарядно одетого тюремщика. Энви поправил рукава смокинга и взглянул на сидящего на полу хексенбиста, который потирал ушибленное место. Если бы взглядом можно было испепелить, то гомункул был бы уже кучкой пепла. — Куда ты, интересно, собрался? — прищурился Энви, протягивая руку. Ал проигнорировал помощь и встал самостоятельно. — Какие мы гордые… Энви тяжело вздохнул. — А ты как думаешь? — язвительно отозвался Альфонс. — Я иду на бал. Хочется, знаешь, развеется, от твоего конвоя. — Потом Ал обратил внимание, что Энви всё с той же дурацкой прической. — Тебе не кажется, что ты слишком будешь выделяться с такими волосами… — Не хватало мне ещё слушать твои советы насчёт моды, — фыркнул гомункул, обходя колдуна и останавливаясь возле зеркала. — Зачем пожаловал в моё скромное жилище? — Пришёл сказать, чтобы собрал вещи, нужно немного. Завтра утром отправимся к тайнику. Ал замер и от волнения закусил губу. Столько времени его держали в неведении, и теперь пришёл его черёд исполнить свою роль. Он, кстати, примерно представлял, что у него будет за роль. Но надо было уточнить некоторые моменты. Ал не знал, как начать. Всё-таки вдруг Энви не захочет рассказывать. Хотя, зная его привычку всем всё выбалтывать, можно не волноваться. — Слушай, Энви. — Элрик прокашлялся, а вышеупомянутый гомункул удивлённо воззрился на колдуна, который в первый раз назвал его по имени. Обычно с его стороны летели лишь угрозы и тому подобное. — Ты не мог бы уточнить, что именно я должен буду сделать? Чтобы немного подготовится. — О, какие мы любопытные, — с улыбкой протянул Энви, вытаскивая из кармана знакомую вещицу. Альфонс с опаской глядел то на гомункула, то на браслет. — Кстати, ты придумал для него название? Поинтересовался Энви, сокращая расстояние между ними, и теребя в руках изобретение. Элрик-младший открыл было рот, но так и не смог ответить. Он выставил вперед руку, скорее по привычке. Сил у него мало, а сейчас их вообще не станет. Почему только один вид этого дурацкого изобретения приводил его в ступор? За это Альфонс и злился. Колдун решил, что когда он отсюда выберется, то сожжёт все свои изобретения, которые вредят ему. — Не подходи, — случайно вырвалось у Элрика. Он следил за каждым шагом Энви. — Не волнуйся, — обманчиво спокойным тоном произнёс гомункул, находясь в опасной близости от колдуна. — Я обязательно расскажу тебе всё, но сначала… Ал среагировал очень быстро. Энви успел схватить его за руку, но колдун вывернулся из цепкой хватки и отбежал от него в другой конец комнаты. — Захотел поиграть? Поздновато. — Энви расплылся в язвительной усмешке, и у Ала сердце ушло в пятки. У гомункула в руках ничего не было. Элрик перевёл взгляд на свое правое запястье и выругался. Энви в два шага преодолел расстояние и, схватив парня за локоть, усадил в кресло. — А теперь слушай меня, — улыбнулся гомункул самой ядовитой улыбкой. — У тебя будет возможность проявить себя. Ты должен будешь открыть этот тайник. — Но я ведь не знаю как! — Возразил парень. — Ничего, разберёшься, — раздражённо буркнул Энви и продолжил, слегка прищурив глаза: — Раз тебе так не нравятся мои волосы, я, пожалуй, поменяю цвет… — Гомункула обволокло слабым светом, и спустя миг Альфонсу ухмыляется его двойник. — Безупречная копия, не правда ли? Это было жутко. Будто смотришься на своё отражение в комнате смеха. — Что ж пойду, приободрю твоего брата, — улыбнулся Энви. — Прости, теперь уже моего. Он наверняка будет рад меня видеть. Ал вскочил с места и попытался ударить Энви. Вышло так сказать не очень. Энви с лёгкостью увернулся от летящего в его лицо удара и заломил Элрику руки за спину. Альфонс скривился от боли, но попытался лягнуть его. — Так, а ну успокойся! — прошипел Энви. Когда Ал перестал вырываться, Гомункул отпустил его и подошёл к столику, на котором стоял хрустальный графин с вином. Наполнив стакан наполовину, Зависть развернулся к стоящему неподалеку хексенбисту и протянул тому вино. Когда Ал проигнорировал гомункула, тот закатил глаза. — Может, возьмёшь уже? Мне надоело держать его. — Энви потряс стаканом прямо перед лицом колдуна. Тот раздражённо буркнул: — Я никогда не пил и не собираюсь, тем более сегодня. — Хочешь, чтобы я напоил тебя? — хмыкнул Энви, всё ещё держа стакан с алкоголем. — Не заставляй меня применять силу, хотя бы сегодня. Ал задохнулся от возмущения и ловил ртом воздух, пытаясь сдержаться, чтобы не броситься на гомункула прямо сейчас. Зависть внимательно наблюдал за Элриком, понимая, что ещё чуть-чуть и колдун ударит его. Даже без сил хексенбиста он может причинить ему некоторый вред. — Вижу, ты уже на грани, — выводящим из себя спокойным голосом промолвил Энви, подходя ближе. — Поэтому выпей, чтобы успокоиться. Ал прикрыл на мгновенье глаза, справляясь с гневом. Колдун решил, что всё-таки надо повременить с расправой над Гомункулом. Тем более, он не в таком положении, чтобы ставить условия. Элрик протянул руку и взял стакан с напитком, отхлебнул чуть-чуть, и на удивление вкус ему понравился. Но потом образ Энви, так выводящий из себя, стал расплываться и вскоре исчез. Последнее, что он услышал: — Прости, Золушка, но на бал ты сегодня не пойдёшь, — проговорил гомункул. Ал обмяк у него в руках, и Энви с лёгкостью уложил его на кровать. Отряхнувшись, лже-Альфонс снова посмотрелся в зеркало и убедился, что копия и в правду великолепная. Выйдя в коридор, он столкнулся со своим протеже. Рас удивлённо посмотрел на ненастоящего Ала, прищурился и хмыкнул: — Энви, ты ли это? Гомункул усмехнулся — Рас всегда был очень наблюдателен, и его не так легко обмануть. Зависть кивнул и показал свою руку, на всякий случай, чтобы Гнев точно знал, что липовый колдун перед ним — это Энви. От ладони шло тусклое красноватое сияние. Это реакция от трансформации тела. — Рас, ты не можешь выставить охрану перед дверью колдуна? — попросил Энви, уже собираясь уходить. — А чего сам не можешь? — Мне лень изменять внешность снова. А если я у ищеек попрошу охранять меня же, это вызовет некие подозрения, тебе не кажется? — Гомункул спустился по лестнице на первый этаж и оказался в холле. Взяв у мимо проходящего официанта бокал с шампанским, он направился в залу. Гомункул с нетерпением ждал, когда сможет поиздеваться над коротышкой Элриком. «Может просто пройти мимо него, так, непринуждённо?» — промелькнула у него в голове мысль. К несчастью, Энви не заметил фасолину и с каким-то детским разочарованием, будто у него отняли игрушку, уселся на мягкий диван в углу. Вскоре к нему подошла Ласт и спросила с некой угрозой в голосе: — Что ты тут делаешь? Иди в свою комнату. — Ласт не смогла увидеть в этих глазах усмешку, потому что Энви тут же их опустил. С внешностью Ала показалось, будто он чувствует себя виноватым. На самом деле Энви захотел немного посмеяться над сестрой. Гомункул сделал как можно более виноватое выражение лица и взглянул снизу вверх на Ласт. — Почему мне нельзя здесь находиться? — обманчиво жалобным голосом поинтересовался лже-колдун. — Потому что, — раздраженно бросила Ласт, — уходи, пока тебя не заперли в комнате до завтра. Энви вальяжно развалился на диване и положил ногу на ногу. Гомункул не ожидала такого хамства со стороны хексенбиста и с возмущением то открывала, то закрывала рот. Увидев лицо сестры, Энви не выдержал и рассмеялся громче, чем нужно. — О, моя дорогая сестрица, — то и дело, посмеиваясь, протянул Зависть. — Не узнать брата. Как не стыдно! — с наигранным укором произнёс гомункул, качая головой. — Дурак, — бросила Ласт, обиженно поджав губы. Девушка села рядом с ним, пихнув в бок. — Зачем тебе этот маскарад? — Хочу произвести впечатление на старшего Элрика. Как ни как он видел только часть моей силы, которая есть у нас всех. — Ты всегда любил хвастаться, — закатила глаза Ласт, — что странно, ведь это ни как не вяжется с твоим именем. Энви поспешил перевести тему. Об именах никто из них не любил говорить. Разве что кроме Ласт. — А ты разве не должна уже охмурять короля? — прищурился Энви, ища в толпе вышеупомянутого. Но наткнулся он на кое-кого другого. Гомункул уже знал его. Это тот придурок, что пригвоздил его кочергой к стене! Когда он передавал Нику приглашение, еле сдержался, чтобы не убить его. От этих воспоминаний Энви сжал руки в кулаки от злости. Этот жалкий детектив из отдела убийств в Портленде отнял у него одну из жизней. А у него их не так уж много осталось. — Знакомые? — проследила за взглядом брата Ласт. — Симпатичный парень, — отметила она. Энви закатил глаза и поднялся с дивана, поинтересовавшись у сестры насчёт совета, который устраивают королевские семьи. — Он уже начался, — ответила та и тоже поднялась. Она быстро нашла себе пару и уже танцевала вальс. Ник кружился в танце с Джульеттой. В голове постоянно мелькала назойливая мысль. Она отвлекала Гримма и заставляла думать о совершенно других вещах. С одной стороны он хотел сделать это в более спокойной обстановке, когда им обоим ничего бы не угрожало. А с другой... Когда он ещё решится на такое? Пару бокалов вина и вся эта атмосфера подстегнули Ника. И всё-таки Беркхард был рад, что его девушка приехала. Когда заиграла по настоящему романтическая песня, Гримм решил, что пора. — Джульетта, — начал он. Сильвертон посмотрела на него и тепло улыбнулась. — Я всё хотел спросить у тебя, но ни как не решался, думал, что ещё рано… Джульетта внимательно слушала, не отрывая взгляда от своего возлюбленного. Сердце волнительно затрепетало. Они стали двигаться медленнее, оставаясь в центре зала. — В общем, мы ведь уже знакомы три года, я начинаю задумываться, что готов к новой ступени в наших отношениях... Надеюсь, ты ответишь мне «да», — проговорил Ник, попутно извиняясь, что у него с собой нет кольца, чтобы доказать, что он говорит абсолютно серьезно. Но Беркхард объяснил это тем, что и понятия не имел, что Джульетта окажется здесь. Джульетта выглядела одновременно и потрясённой и по-настоящему счастливой. Слёзы подкатили к глазам. Но это были слёзы счастья. Ник на миг растерялся, он думал, что сделал что-то не так. Но когда Джульетта бросилась на него с объятиями, Гримм всё понял и счастливо улыбнулся. Он в некоторой мере гордился, что смог справится с этим и Джульетта не отказала ему. Эдвард выглянул из-за коридора и жестом подозвал Монро. Тот на цыпочках подошёл к нему и Гримм шёпотом сказал, что дверь, за которой сейчас его брат, охраняется двумя ищейками. Монро кивнул и похрустел костяшками пальцев, всем своим видом показывая, что справится с ними, будет сравнительно легче, чем с гомункулами. Через некоторое время Потрошитель и Гримм справились с охраной, и Эд с помощью ключа, созданного Альфонсом, открыл дверь. В комнате царил полумрак, шторы задёрнуты, а на кровати лежит колдун. Эдвард с беспокойством ринулся к брату и нащупал пульс. — Слабый, — облегчённо выдохнул Элрик-старший. — Чем они его накачали? Монро склонился над парнем и принюхался. — Снотворным, — ответил Потрошитель. Элрик похлопал Ала по щекам и через несколько минут колдун застонал и с трудом разлепил сонные глаза. Ему показалось, что он всё ещё в мире сновидений, и там его навестил братик. Колдун уже было собирался спросить, когда это Эд научился залезать в его сон без приглашения? Да ещё и выбирать декорации… Эдвард видел, что его брат собирается, что-то сказать. — Тише, не разговаривай, — остановил его Гримм, — мы тебя отсюда заберем. Ал с трудом удерживался на ногах, поэтому Эд перекинул его руку через плечо и помог подняться. Колдун попытался отстраниться от него, но выходило слабовато. Выйдя из комнаты, Монро позвонил капитану и предупредил, чтобы тот шёл к чёрному выходу и сказал об этом танцующей парочке. Потрошитель и двое братьев зашли за угол и оказались в коридоре, ведущему к выходу из замка. Это был их запасной тайный выход, чтобы не привлекать внимание Гомункулов и Феррат. Их затея, однако, не увенчалась успехом. Когда компания уже подходила к знакомой, им на чертежах скульптуре в поле зрения возникли остальные их друзья. Приглядевшись, Монро и братья Элрики в ужасе замерли. Когда всю компанию буквально втолкнули в просторную светлую комнату и предложили сесть, Королевская семья удивлённо воззрилась на гостей. Они уже закончили советоваться и пришли к единогласному мнению: они позволят гомункулам выкопать то, что было зарыто Гриммами. Друзей силой усадили на диваны и к каждому приставили по охраннику. Ал ещё не до конца проснулся, так что никто не опасался его. Всю компанию слегка потрепали: у Джульетты растрепалась прическа, у капитана рассечена бровь, а у Ника в уголках губ запеклась кровь. Ребята постоянно окидывали друг друга беспокойными взглядами. Энви, который вернул себе свой настоящий облик, прошёлся мимо членов королевской семьи и взглядом попросил их выйти. Те были очень недовольны, но пришлось уйти: они всё ещё опасались гомункулов. Однако Кеннету и Виктору позволили остаться. — Итак, — начал Энви, когда последний посторонний человек ушёл. — Ваша спасательная операция прошла не очень хорошо, но мы всё равно рады видеть вас здесь. Остальные согласно закивали. В комнате помимо Зависти были и ещё Гомункулы. За спиной Энви маячил Грид, который всё время обменивался странными взглядами с младшим Гриммом. У двери, облокотившись на неё, стояла привлекательная пышногрудая девушка с чёрными волосами — Ласт. Напротив неё мужчина с повязкой на глазу и «сталинскими» усами, как подумал капитан. Оливер Харнет уселся на подоконник, всем своим видом показывая, что ему скучно. На всех ещё были парадные костюмы. Не хватало только Слос и толстяка Глоттани. — Мы еще не знакомы, — спохватился Энви, видя, как все друг друга рассматривают. Он представил каждого гомункула и принцев. Когда очередь дошла до Гнева капитан с ехидством спросил: — На вас теперь и дети работают? — Пусть вас не обманывает его внешний облик. Он намного старше, чем выглядит, — ответил Грид, слегка наклонив голову на бок. — Короче, мы бы хотели, чтобы вы, наши дорогие гости, помогли нам в одном деле. Мистер Элрик-младший так и не выказал желание помочь нам, но мы надеялись что вы, Мистер Элрик, — Виктор указал на Эда, — уговорите нашего почётного гостя. Все присутствующие посмотрели на старшего Элрика. А затем Ник задал вопрос, которого так опасался Эд: — И как он может вам помочь? Энви сощурил глаза и посмотрел на Гримма, на лице которого присутствовало слегка виноватое выражение. Он всё понял. Конечно же. Элрик не захотел рассказывать своим новым друзьям о маленькой тайне Ала. Гомункул растянул губы в ядовитой усмешке. Эдвард внимательно посмотрел на него. Он будто взглядом умолял не говорить им. Что-то в лице Энви изменилось, он почему-то не захотел сдавать коротышку и вежливо отказал. Эдвард с облегчением вздохнул. К счастью, этого никто не заметил. Никто кроме Энви. — Давайте об этом потом? — предложил Гомункул и уселся в одно из свободных кресел. — Будет крайне нежелательно, если в этот прекрасный вечер свершится несколько убийств, поэтому я предлагаю вам по-хорошему: сдаться и помочь нам завтра. — Какая именно помощь вам требуется? — нахмурился Ник. Энви, видя, что смог их заинтересовать, победоносно улыбнулся. — Конкретно, нам нужна помощь братьев Элриков. Они обладают некоторыми полезными навыками. Но если вы согласны нам помочь, мы будем только рады, — улыбнувшись ответил гомункул. Эд призадумался. Он не доверял тем, кто мог с легкость забрать жизнь. Доказательством служит пример того, как Энви вёл себя в той хижине в Портленде. Но интерес к тому, что было зарыто Гриммами восемьсот лет назад, всё рос. Гримм скрестил руки на груди и поинтересовался: — Что зарыто в тайнике? — Гомункулы перевели на него взгляды и стали думать, что ему сказать. Первым обдумал это Энви. — Там, — начал, задумавшись, Зависть, — находится в заточении кое-что очень важное. Но оно хранится не правильно и, если мы не исправим ситуацию в ближайшее время, все полетит к чёрту. У этого артефакта безграничная и очень не стабильная сила, и он всегда принадлежал нам. Гомункул обвёл всех пристальным взглядом. Он решил, что лучше всего будет обсудить подробности только с Элриками, можно привлечь ещё и Гримма, а остальных заставить ждать здесь. Зависть прошептал что-то Гриду, тот кивнул и вышел из комнаты, негромко хлопнув дверью. Энви повернулся к компании и со слегка взволнованным видом сказал: — Я бы хотел обсудить эту тему с Гриммами и Альфонсом. Названные гости удивлённо переглянулись. Им не хотелось оставлять друзей одних с оставшимися гомункулами. Но когда ещё выпадет шанс узнать про этот артефакт невероятной силы? Гриммы и хексенбист во главе с Энви направились в смежную комнату. Войдя в тесное помещение, друзья сразу же начали рассматривать его. «В комнате никого кроме нас нет. Из оружия у гомункула ничего не наблюдается. Неужели Энви уверен, что ему удастся одолеть нас троих?» — Такие мысли сейчас мелькали в головах у Гриммов и только, пожалуй, Альфонс Элрик мог знать, на что способен Энви. Оказавшись в комнате, Ал тут же попросил открыть окно и впустить в помещение хоть немного свежего воздуха, так как ему было тяжело дышать. После того как просьба колдуна была выполнена Зависть усмехнулся и сел в кресло, жестом предложив остальным занять свободные места напротив. Алу ещё трудно было передвигаться самостоятельно, поэтому Эдвард слегка подтолкнул брата и тот еле уселся в кресло. Метнув гневный взгляд в Энви, Гримм занял место рядом с колдуном. — Да, прости меня за это, — пожал плечами гомункул, — я не мог позволить ему всё испортить. — Энви закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. — Итак, я хотел бы, чтобы вы добровольно согласились помочь нам. Мы всего лишь хотим добыть свою вещицу и исчезнуть из этой страны. А так как это проблематично сделать без нашего юного колдуна — он не хочет помогать нам — мы заставим вас силой, а нам этого так не хочется. Эд хотел было уже сказать, что думает насчёт гомункулов и их «замечательных» планах, как его прервал удивлённый возглас Ника. — Что ты только что сказал? — расширил глаза Гримм, — колдун?.. Беркхард резко повернулся к Эду и вперил в него одновременно удивлённый и слегка гневный взгляд. Эд открыл рот, но так и не нашёл, что сказать в оправдание. А Ник, наконец, понял, что именно мог предложить для королевских семей Альфонс Элрик. Глупо было не догадаться. Королевские семьи всегда имели дело с ведьмами. — Да! — весело сказал Энви, наблюдавший за ними с кривой усмешкой. — Я не хотел говорить об этом при остальных и, если мистер Беркхард захочет рассказать друзьям, это уже не моё дело. — Заткнись, — бросил юный Гримм, вмиг обидевшемуся гомункулу, который по-детски отвернул голову, и посмотрел на коллегу — Гримма. Лицо Элрика выглядело виноватым, и уцелевшая в аварии рука слегка дрожала от волнения. — Послушай, я не хотел вам лгать просто не мог придумать, как сказать… я знаю, как в мире относятся к ведьмам, не смотря на то, что твой начальник наполовину колдун… Я не имел права признаться вам, потому что иначе мой брат остался бы у этих психов. — Эд ткнул рукой в сидевшего неподалеку Энви и, не обращая внимания на его протестующее «эй!», продолжил оправдываться: — Мой брат не такой, каким ты мог его представить — он не пользуется своей силой, если этого можно избежать. — Вот в этом то вся и проблема, — вновь вклинился в разговор Энви, до этого с явным безразличием разглядывавший какую-то старую картину. Потом взглянул на Гриммов и предложил: — Давайте вы свои семейные концерты отыграете позже, идёт? Отлично. Итак, надо полагать вы свои три ключа не взяли с собой? — Правильно полагаешь, — кивнул Эд. — Наши тоже отлично спрятаны, поэтому советую не выкидывать всякие глупости вроде тех, что мы наблюдали в той хижине, хорошо? Эдвард проглотил ядовитые слова, рвавшиеся наружу. Чтобы не говорил Энви, как бы ни пытался запудрить им мозги, Элрик никогда ему не поверит и никогда не станет им помогать, возможно, он ведет себя как эгоист, но Зависть первый начал. — Так что я надеюсь на вашу помощь, — закончил гомункул и выжидающе посмотрел на собеседников, откидывая со лба длинные тёмно-зелёные волосы. Можно отправиться с ними на пик Шварцвальда и потом попытаться сбежать, думал Ник, но вдруг ничего не получится? Гомункулы просто напросто сотрут в порошок тех, кто им не нужен, а значит, всех его друзей ждёт смерть. Сможет ли теперь он доверять Эду, скрывшему от них столь важный факт, касающийся напрямую причины, почему они влезли в логово врага? Вспомнился вопрос юного Гримма: «Могу ли, я доверится тебе и твоим друзьям?» этот же вопрос он сейчас мог задать Элрику-старшему. За всеми этими мыслями он не заметил, как Эд встал и раздражённо буркнул: — И не надейся, — Энви слегка удивлённо взглянул на Гримма, но в ответ пока ничего не сказал. — Мы не станем помогать вам. — Эд мельком взглянул на второго Гримма и неуверенным тоном добавил: — по крайней мере, мы с братом не будем вам помогать. Элрик напрягся и стал вглядываться в задумчивое лицо гомункула. Этот псих мог выдать что угодно, с тревогой думал Эд. Вопреки ожиданиям Энви остался спокойным. Наконец он решил что-то и попросил совсем спокойным голосом: — Сядь, пожалуйста. Эдвард с неохотой выполнил просьбу и услышал за собой скрип двери, а затем голос, принадлежавший брату Энви, бросил с негодованием: — Я тебе не служанка, Энви, в следующий раз сам выполняй свои дурацкие идеи! Гомункул раздражённо кивнул и поднялся с кресла, застегивая на пиджаке пуговицу. В глазах было что-то недоброе, да и злобная усмешка не вызывала ни чего хорошего. — Если ты не хочешь сотрудничать со мной, то думаю, захочешь с ней, — Зависть указал куда-то в конец комнаты у самого выхода. Гриммы обернулись, а Ал так и остался сидеть. Он слишком устал, чтобы обращать на кого-то внимание. Оказывается, когда Грид пришёл пожаловаться Энви, чтобы тот сам выполнял свои задумки, он привёл ещё кое-кого в комнату. И она всё это время находилась здесь. На гостей Энви был направлен пронзительный взгляд родных бирюзовых глаз. Нику она показалась смутно знакомой. Гримм повернулся к парню и собирался спросить его кто это, но замер на полуслове. Наверно у Эда побелело лицо, отчего вид Беркхарда стал таким озабоченным и немного испуганным. Эдвард словно врос в пол, он чувствовал, как сквозь него прокатываются одна за другой волны потрясения, смывавшие все на своем пути. Патрисия Элрик. Вот она. Стоит перед ним живая и невредимая, с таким же немного обеспокоенным выражением лица, как в тот злополучный день в машине. Триша Элрик — мать Эдварда и Ала — жива. И ничто иное сейчас для Эда значения не имело. Но эту иллюзию быстро развеял Ник, который тоже вспомнил эту женщину. Она не очень была похожа на ту с фотографии — на фото она была счастлива, а сейчас же немного взволнованной и испуганной. Что редко наблюдалось, когда её видели в компании гомункулов. — О боже, — проговорил Ник Беркхард, кажется, что он вполне ясно высказался за Эда. Тут же внимание Эдварда приковал символ над левой грудью женщины. Он всё ещё не отошёл от шока, но в глубине души понимал, что это действительно Триша. Как он мог быть так глуп? Ведь Ал описал их, всех гомункулов, но Эд не очень зацикливал внимание на женщинах — гомункулах. Знак Уробороса, которым отмечен каждый гомункул, подобно как скрещенным мечам отмечены агенты Феррат вытатуирован на его матери, а это значит что ему всю жизнь, видимо, дурили голову. На младшего брата Гримм не злился — он не мог предполагать, что гомункул, мимо которого он в течение последних месяцев каждый день проходил, является их матерью. Обида и гнев быстро начали закипать в его душе, поднимаясь к сердцу. Но они не были направлены на Ала. Элрик-старший медленно, словно во сне направился к Слос. Он старался запечатлеть в памяти ее новый образ, будто гомункул сейчас развернется и убежит. Гримм медленно раскрыл рот, и с губ скользнуло единственное слово: — Мама?.. — Верно, Эд, это твоя якобы покойная мать, — громко подтвердил Энви. От неожиданности Элрик немного вздрогнул — он и забыл что не один в комнате. Новость о том, что его мама жива и на пару с Гомункулами собирается вломиться в тайник Гриммов, вытеснила все остальные мысли. Мысли о том, что они в логове врага, о том, что Эду наверняка придется объяснять всем ситуацию с братом, вообще всё ушло из его головы. Смылось волнами потрясения и радости, которую он не стал скрывать от себя самого. — Вижу, ты немного в шоке, я понимаю, дам тебе немного времени свыкнуться. — Почему? — Казалось, именно этого вопроса страшится Триша. Так странно теперь снова называться Тришей Элрик… — Расскажи мне всё, — попросил, нет, потребовал Эд. В его голосе зазвенела сталь, хоть он и не мог скрыть искреннюю радость, Слос сумела разглядеть её, глубоко запрятанную в янтарных глазах старшего сына. Это придало ей сил. Со вздохом гомункул присела на краешек кресла, выпрямила спину и, собираясь с силами, сказала: — Эдвард. — Когда она произнесла его имя, голос её дрогнул. — В ту ночь, когда случилась авария, они пришли за мной. Мои братья и сестра. Гримм метнул в сидящего напротив него Энви злобный взгляд и с тихим шипением поинтересовался: — То есть это из-за них я лишился конечностей, а Ал чуть не умер? — Слос поежилась от холода, исходившего от голоса сына, и попыталась оправдать Гомункулов: — Нет, это не они, — начала Триша, но Энви перебил её. — Аварию устроили люди принца Виктора, мы были очень злы на них, ведь вы чуть не погибли и тогда весь наш план накрылся бы медным тазом. Когда вы были в больнице, Слос нужно было быстро уйти, чтобы все поверили, что она мертва. Но она кое-что сделала перед уходом, не так ли, Слос? — Да, — кивнула женщина, — я изменила память Ала так, чтобы он не смог вспомнить меня, пока будет гостить у нас, — Слос поджала губы. — Ты хотела сказать, пока он будет вашим «пленником», мама? — зло сузил глаза Эд. — Дай ей закончить, фасолина, — бросил Энви. Эд был сейчас сосредоточен исключительно на матери и даже бровью не повёл на оскорбление, за которое раньше снёс бы Зависти голову. И плевать, что он не убил бы гомункула. Зато получил бы глубокое удовлетворение. Нехотя, Эдвард медленно кивнул, тем самым давая разрешение Слос. Набрав в грудь побольше воздуха, женщина сжала кулаки и продолжила:  — Я забрала все фотографии, которые помогли бы вспомнить Алу обо мне. — А зачем было всё усложнять? — вдруг вклинился в разговор, до этого молчавший Ник. — Разве нельзя было сразу же забрать их из больницы? — Нет, — ответила Триша, — у нас на хвосте было Сопротивление и эта женщина-гримм была в городе. У нас оставалось мало времени на то, чтобы подделать документы о моей смерти и подбросить труп похожий на меня. Я составила завещание, пока мои братья подбирали подходящее тело, твои карманные серебряные часы, — Слос посмотрела на сына, — я вложила в них ключ. Я надеялась, что вы сами разберетесь, что с ним делать. — Так вот зачем всё это было! Все эти: «Учись прилежно, Эдвард! Ты должен быть готов». А я ещё удивлялся, к чему я должен быть готов, — горько усмехнулся Эд, не глядя на мать. Потом встрепенулся и поднял на неё расширенные глаза. — То есть Хоенхайм тоже знал, что всё это было игрой? — Вообще-то нет. Он догадывался, что я не похожа на остальных ведьм, но я не рассказала ему, кто я на самом деле… — Класс! — буркнул Эд раздражённо. Энви покосился на Элрика-старшего каким-то странным взглядом. На миг Эду почудилось, что Энви его жалеет... Но этого не может быть! Это же Энви — Гомункул. Настоящее чудовище. — Не обвиняй её, она хотела как лучше. Для нашего плана вы оба одинаковы важны. У Слос должны были родиться двое. Один — хексенбист, другой — Гримм. И к вашему сведению она сделала всё, чтобы после той аварии вы выжили. — Да, но это не отменяет тот факт, что мне лгали с самого рождения, — разозлился Эд, а потом напустился на Энви, хоть тот и пытался его успокоить, но Гримму сейчас хотелось рвать и метать, осыпая свою мать, этого гомункула и самого себя за свою глупость упрёками. — А тебе-то, какое дело? Ты вообще похитил моего брата и чуть его не убил! Так что молчи — тебе тоже достанется. — Так успокойся, креветка! — Чудодейственные методы Энви сработали. Эд перенаправил свой праведный гнев в другое русло. — Ты кого это назвал тем, кого надо разглядывать через лупу?! — воскликнул до крайней степени возмущенный Гримм. И в этот момент, что-то влетело в комнату через окно и с глухим стуком упало возле Энви. Эдвард хлопнул себя по лбу за свою забывчивость и быстро схватил Ала за руку, при этом умудрившись захватить ещё и Ника, и выскочил с ними в коридор. В тот миг Гримм услышал громкий хлопок и из комнаты повалил густой дым. То же самое случилось в смежной комнате. По пути в ту комнату Эдвард Элрик хорошо запомнил расположение всех препятствий, которые могли помешать ему выйти из замка и без труда сейчас обходил их в полном тумане удушливого газа. Рядом послышались знакомые голоса. Из смежной комнаты выскочили Джульетта, Монро и Шон. Друзья поспешили к той скульптуре, что скрывала тайный проход. Сзади послышались громкие ругательства и кашель: это Энви обо что-то ударился и с неестественно громким шумом грохнулся. Эд почувствовал некое мрачное удовлетворение. Ай, да Грид! Надо бы ему потом цветов послать… Хотя какие цветы, лучше сразу бутылку виски. Элизабет, Ал, Эдвард и Грид сразу договорились, что когда будет совсем плохо и возможности сбежать не будет, он забросит дымовую шашку в окно. Благо, они были на втором этаже. Быстро пройдя по проходу, друзья оказались в одном из сторожевых домиков на окраине Замка. Элизабет с радостным возгласом встретила своего сына и остальных. Ал уже полностью пришёл в себя, избавляясь от эффекта снотворного. Он тоже был в некотором шоке. Подумать только, он столько раз видел Тришу и так и не вспомнил её. Хотя, чего удивительного? Из занятий, с которыми Ал и Слос пришлось намучиться в былые времена, он уяснил, что его мама очень сильна, Она ведь стала хексенбистом, а не родилась, как Ал. — Что там произошло? — начала было Элизабет, но капитан прервал её и напомнил всем, что им бы лучше поспешить. Друзья синхронно кивнули, и никто не заметил, как Ник бросил обеспокоенный взгляд на братьев Элриков.