Факты

Подтверждено: Саске — правая рука Наруто.

      Саске возвращается в Коноху под вечер. Уже видны первые звезды, Деревня тиха и сумрачна. Точечно горят фонари, создавая желтые круги света, в которые лучше не попадать, если не хочешь быть замеченным.       Но Саске не скрывается: он кивает сидящему на посту чунину, провожает взглядом тени бдительных АНБУ. Он не был в Конохе уже месяца три, если не больше. Желания встречаться с кем-либо нет, а Узумаки наверняка еще сидит за своими документами и не собирается оттуда выкарабкиваться.       Саске чувствует его чакру. Наруто засек его еще на подходе, сдержанно обрадовался и снова углубился в сосредоточенное беззвучие. Он редко бывает таким.       Саске останавливается на развилке, раздумывая. Тревожить Хокаге бессмысленно и глупо: Узумаки и дела не бросит и сам изведется. Надо бы пойти к Наруто домой, принять душ, поесть по-человечески. Но Саске слишком устал и слишком соскучился, чтобы ждать еще несколько часов. Уж лучше он посидит в Резиденции, порассматривает четкий профиль и послушает сдержанные стенания о том, что Саске мешает работать.       Но Резиденция оказывается пуста. Саске стоит в темном кабинете Нанадайме, рассматривая заваленный хламом стол. Чакра Наруто рядом, Саске не мог ошибиться. Узумаки сидит на крыше, все такой же беззвучный и сосредоточенный. Саске переносится туда прежде, чем успевает подумать.       Скорченная фигура Наруто четко выделяется на фоне темно-серого неба. Он сидит, сгорбившись, между бровей хмурая морщинка, глаза зажмурены, искривлен в болезненной гримасе рот. Он растирает замотанную в бинты руку — резкими, рваными движениями.       Саске мгновенно оказывается рядом, опускается на колени, берет его руку в свою. Она горячая до невозможности, ощущается пульсация. Наруто открывает мутные серые глаза, совершенно измученные. Саске аккуратными нажатиями массирует видимые шаринганом точки закупорки чакраканалов. Наруто тихо, через зубы постанывает, но не произносит ни слова.       Саске не зря отказался от своего протеза. Если Узумаки, потомка Асуры, клетки Первого Хокаге еще худо бедно терпели, то потомка Индры они уничтожили бы сразу.       Рука Наруто постепенно расслабляется. Саске подцепляет пальцами едва видимый узелок бинта и Узумаки тут же перехватывает его за запястье. У Наруто испуганный и немного растерянный вид. Саске смотрит ему прямо в глаза.       - Не надо, — неуверенно просит Наруто.       - Не пори чушь, идиот, — отрезает Саске, скидывает его хватку и уверенно развязывает узелок, разматывает бинт широкими, неспешными движениями.       Кожа бугристая, изуродована страшными шрамами. Местами она срастается не до конца, обнажая бугрящиеся, красновато-серые мышцы с мутным налетом. Пальцы практически полностью лишены кожи, сухожилия оплетают кости, цепляются за них белыми щупальцами волокон.       Наруто отводит глаза. Его рука едва заметно дрожит, он весь напрягается, готовясь вырваться.       Саске с неимоверным усилием заставляет себя оставаться спокойным, хотя от гнева темнеет в глазах. Чувства Наруто скрыты толстой стеной брезгливого отвращения к самому себе. Он не хочет, чтобы Саске видел его руку, хочет уйти, но Учиха не позволяет, цепко оплетая изуродованное запястье пальцами.       В его сумке есть антисептик и заживляющая мазь. Раны никогда не зарастут до конца: чакра Курамы жрет клетки Первого, а те в ответ блокируют ее в каналах, создавая многочисленные тромбы в общем потоке —, но процесс можно приглушить, иногда даже до рубцов. Это происходит периодами: у Наруто начинает болеть рука, он, как и всегда, не показывает до последнего, а когда боль становится невыносима, запирается в своем кабинете или прячется в необъятной Конохе.       Саске лишь раз удалось хлебнуть отголосок этой боли. И только этого кусочка ему хватило, чтобы на мгновение потерять способность нормально дышать.       Он рискует и отпускает руку Наруто, лезет в сумку. Узумаки тут же пытается встать.       - Сиди! — почти рявкает Саске, теряя терпение. — Дай сюда!       Он обильно поливает руку антисептиком, смывает скопившийся экссудат, наносит мазь, еще раз проверяет проходимость чакраканалов. Сейчас, когда все сгустки убраны, боль Наруто — всего лишь боль от ран.       Саске удовлетворенно хмыкает, нашаривает в сумке бинт. Наруто сидит с вытянутой вперед рукой и молча наблюдает за его действиями. Не бежит, но и глаза прячет всякий раз, как Саске поднимает на него взгляд.       Бинт обхватывает здоровую кожу плеча, ползет вниз, по резкой, видимой границе — и дальше. Саске неторопливо и тщательно бинтует руку. Одной рукой это делать не очень удобно, но Саске привык, а Наруто не мешает, замер, словно испуганное животное.       Когда бинт кончается Саске застывает, недовольно хмурясь. Ему не завязать одной рукой. Он уже подумывает закрепить пластырем, как Наруто осторожно хватает противоположный кончик бинта. Саске вскидывает на него взгляд, но Узумаки сосредоточенно помогает ему разрывать бинт вдоль, а потом вязать узел, и не смотрит в лицо.       Их руки двигаются слаженно, словно они делали это годами.       Когда все убрано обратно в сумку, а болезненная морщинка на лбу Наруто разглаживается, Саске перехватывает свежезабинтованную руку и, коротко наклонившись, прижимается губами к тыльной стороне ладони.       Наруто рвано выдыхает и утыкается Саске лбом в плечо. Его здоровая рука скользит по короткому обрубку Саске, осторожно прослеживает линии шрамов.       Они молчат до утра, дыша одним на двоих сожалением.