Крайности BTS

      Никто порой не может спастись от палящих лучей солнца, зарабатывая себе болезненные ожоги. Такая беда не могла пройти мимо самого широкоплечего мембера, красные пятна покрывали всю спину старшего. Сокджин ныл о нихера не спасающем креме от загара и кряхтел о том, как ему сложно сидеть, облокачиваться на спинку кресел. Теперь бедному приходилось спать на животе и каждый раз просить помощи, чтобы встать. Душ принимать теперь один сплошной ад, холодные струи воды обжигали нежную кожу, всю спину щипало, а полотенце считалось за терку.              Хосок же по доброте душевной (а может быть и нет) оставался с хеном, помогая ему в это нелегкое время легко обгораемого. Хотя причиной могла быть запланированная менеджером поездка на парашютах с катером, но это уже никого не волнует. Все были рады избавиться от ноющего старшего и не менее шумного Хосока. Ну, а Чон мог вдоволь любоваться Сокджином, безнаказанно касаться рук и ног, изредка позволяя себе ерошить волосы того. Милая влюбленность и маленький шанс общего времени.       

***

             Все уже покинули комнаты отеля и оставили ребят вдвоем. Джин валялся на кровати, морщась от охлаждающей мази, которую Чон наносил на спину. Массирующими движениями втирал в каждой сантиметр кожи, не упуская самые красные места. Особенно пострадали плечи, багровые, мешали носить майки. Поэтому старший почти все время ходил по пояс голый, чтобы сильнее не раздражать кожу. Хосок нанес еще мази на ладони и принялся массировать обгоревшую кожу. Сокджин терпел до последнего, но не смог сдержать болезненного стона.        —Хен, тебе очень больно, правда? — поинтересовался горе «массажист».        —Нет бля, ни разу — Ким зажмурился, закусывая края подушки. Адская боль запекала прикосновения младшего на коже, оставляя исчезающие полосы.        —Я буду по нежнее, а ты не стони, — Чон говорит это в самое ухо, опаляя дыханием хрящик — стены тут тонкие, нас могут не понять. Хосок весело наблюдал постепенно краснеющие лицо хена, которое сливалось с цветом спины, он буквально весь был макового оттенка. А Джин про себя запомнил дать пизды дерзкому «массажисту».              Когда сеанс адотерапии был закончен, Чон перебрался на соседнею кровать, оттуда легче наблюдать за старшим. Тот в свою очередь несколько минут наблюдал за хитрой мордой, а потом отвернулся, силясь заснуть. Через пару минут он все же отдался во власть Морфея, не подозревая, что его спина была объектом долгих наблюдений.