Крайности BTS

С холода в духоту. Тяжелый засов открыт и впускает в непроглядную тьму, вниз. «Подпольная надежда» тату-салон, так вещает неоновая розовая табличка. Рыжий спускается по скрипучей лестнице, убитой годами и ногами желающих. Одинокая лампочка на проводе освещает потресканные зеленые стены, краска осыпается крупными хлопьями на пол. В коридоре стоит один лишь засохший фикус, совершенно не оживляющий обстановку. Дойдя до приоткрытой двери, откуда лился яркий свет, парень останавливается в раздумьях на малые доли секунды и входит внутрь. В комнате не так светло, как казалось, освещение почти красное, отдает совсем малой синевой на потолок. На полу стоит парочка лавовых ламп, на стенах постеры, вырезки из старых журналов и газет, эскизы тату в рамках. Воняет сигаретами, разбросанные бычки подтверждают привычку владельца салона. Сам он собственно, с черными волосами и в темных очках, сидит в углу комнаты за столом, дополняет свой рукав левой руки цветком магнолии. — Тебе чего, малыш? — не отрывая глаз от работы, осведомляется мужчина. Рыжий не отвечает, молча кладет пачку зеленых на стол перед мастером, с надеждой сжимает клочок бумаги с начирканным на ней карандашом рисунком. Мужчина отвлекается от своей татуировки, рассматривает деньги, щелкает пальцами, прикидывая цену. — Этого едва ли хватит на маленькую, на запястье, — бубнит он, пересчитывая купюры. — Оно и надо, — Чимин садится на стул напротив и раскрывает бумажку с графитной тайной. — О, сам рисовал? — хмыкает брюнет, разглядывая эскиз. Не дожидаясь ответа уходит в соседнюю комнату, прихватит деньги с собой. Рыжий провожает того взглядом и раскусывает губы до крови. Его добивают мысли о неправильном, он взвешивает все 'за' и 'против', в конце концов соглашаясь с задумкой, равной сейчас безумию. Мастер возвращается вскоре с полным набором, краски расставлены в ряд, машинка с иглами рядом. Брюнет смотрит рыжему в глаза, те наполнены не пролитыми слезами. Хмык и черный тонкий маркер ведет по руке, будущая метка призраком оживает на запястье. Чимин с интересом смотрит за процессом, каждый раз вздрагивая при прикосновении к коже. Пара минут и тату-машинка заходится в зудящем ритме вместе с джазом в радио. Мастер аккуратно ведет работу, убирает выступающую кровь, рисует тонкие линии по белой коже. Запястье обжигает, а потом охлаждает дыханием другого, на глаза наворачиваются слезы, они бегут солеными дорожкам по щекам. Черная краска вбивается иголками под кожу, чернилами расходясь под навсегда. Красивые ажурные линии, ломанные, готические буквы соединяются на запястье в краткое холодное «Мин Юнги».