Крайности BTS

Тэхен с детства любопытный мальчик, везде бегает, смотрит, расспрашивает взрослых обо всем, о чем можно. Ему нравится лес и то, как он начинает светиться в сумерках, когда светлячки просыпаются и поднимаются волшебными тучками над травой. А еще маленький мальчик любит ловить бабочек, у него есть прекрасный сачок, с которым он носится по лесной глуши. Маленькие и большие, цветастые и не очень — Тэхен складывает летающих красавиц в большую стеклянную банку, где бедняжки бьются о стенки в безысходности. Как-то раз мальчика занесло любопытство на одну из полян леса, там, где под палящим летним солнцем, пробирающимся резкими столбами света через ветки, летало невероятное количество бабочек. Они были такими красивыми, что Тэхен по началу застыл с раскрытым ртом, не замечая как парочка голубянок села ему на голову, они красиво расправили крылышки и грелись на нагретых волосах. Когда же мальчик отмерз с места, то сразу же побежал охотиться; вскоре в его банке были самые цветастые бабочки. — Ты делаешь им больно, — детский и немного писклявый голос раздался прям за спиной Тэхена. Когда тот обернулся, то перед ним стоял его ровесник, мальчик с ярко-рыжими волосами, отдающими легкой краснотой в свете солнца. — Ты кто? — Тэхен нервно ловит ртом воздух и сильнее прижимает банку с летающим сокровищем. — Не поверишь, если скажу, — мальчик совсем немного улыбается и тянет пухлые ручки вперед, — отпусти их, им больно, ты разве не слышишь их крики? Тэхен округляет глаза и впивается взглядом в банку — бабочки все так же бьются о стекло, но никаких звуков не издают, разве что еле слышимое порхание крыльев. — Враки, это просто бабочки и они мои, — Тэхен сильно дергает зажатые руки назад, подальше от странного мальчика, смотрит исподлобья, напуская на себя злобный вид. — Не надо так, им же больно, мне тоже, — с каждым словом голос маленького человечка срывается, готовый превратиться в истеричный плач. — Нет! — кричит Тэхен и, зажмурив глаза, толкает мальчика, да так, что тот хлопается на землю, прикрывая при этом лицо ручками. Дальше Тэхен слышит только плач и трепыхание крыльев бабочек, что сгустились над головой человечка. Какое-то чувство не дает ему развернуться и уйти прочь, подальше от странного места. Тэхен ставит банку в паре метров от мальчика и подходит ближе, присаживаясь на корточки. — Ладно, прости меня, — Тэхену стыдно, он дует губы и пытается отцепить руки мальчишки от его лица, но тот сопротивляется недетской силой и только громче плачет. — Ну, что же ты, не плачь, — Тэ, наклоняясь к самому лицу мальчика, пытается подглядеть сквозь плетение рук. Как только закатное солнце бросает последний луч на голову рыжего, показывая, что тот прячет, Тэхен отпрыгивает, как ошпаренный. — Я же сказал, не поверишь, — мальчик, чьи волосы в закате почти красные, отрывает руки от лица и неожиданно серьезно смотрит на Тэхена, — феи очень любят бабочек, а ты делаешь им больно. Лицо мальчишки окрасилось в красный, из его маленьких прищуренных глаз капают кровавые слезинки, заливая пухлое личико. Пухлые губы пытаются улыбнутся, но все равно превращаются в дикий оскал. Мальчишка, руки которого по локоть в красном, тянется к Тэхену, уже порядком побелевшему от страха. — Отпусти их. Ужас, как самое коварное чувство, подкрадывается со спины и быстро течет по венам, вибрирует в позвоночнике и, словно колокол, звенит в висках. Тэхен, уже успевший схватить банку, разворачивается на пятках и начинает бежать, спотыкаясь и разбивая стеклянную клетку о корни. Бабочки, уже как самые страшные существа, целой тучей вырываются наружу, сбиваясь комом вокруг тэхеновой головы. Тэхен кричит и бежит, и слышит надрывный мальчишеский смех позади, а еще ужасно громкий шелест крыльев, который уже только в его голове — бабочки давно остались позади.