Не отвести взгляда

      На следующий день туристы решили выдвигаться в сторону ближайшего городка с железнодорожной станцией: полудикий образ жизни начинал немного надоедать, да и пора было возвращаться к оставленным в Лондоне делам. Как-то незаметно наступил холодный и капризный август: лето, увы, заканчивалось. Артистов с нетерпением ждали их менеджеры, сестёр — обратные билеты в Москву.       Сидя плечом к плечу у одинокого дерева, стоящего посреди заросшего травой поля, Аня и Мэттью долго молчали. Их сплетённые руки лежали на колене парня, и он задумчиво оглаживал свободной ладонью зажатые крепкой хваткой длинные девичьи пальчики. — Что у вас дальше по плану? — К фестивалю будем готовиться — всё, как обычно. Альбом опять же. Гастроли весной, ты помнишь. А ты? — А что — я? — Ты же — моя девушка теперь, — повернул голову парень. — Останешься ещё на пару недель? Я закажу тебе билет, не волнуйся… — Нет, извини, Мэтт, — не могу, — напряженно хмурясь, Аня смотрела перед собой на колыхающиеся под ветром травинки. — Почему?! — недоверчиво переспросил он, недоумённо приподнимая брови и разворачиваясь к ней всем корпусом. — Разве ты начинаешь не в сентябре? — В августе. Да и родные уже волнуются… — А я?! Я тоже волнуюсь, — лицо Беллами стало до того обиженным, что Аня поневоле улыбнулась, свободной рукой погладив его по плечу. — Мэтт… Ты же сам не позволишь мне быть недоучкой. Я хочу стать достойным тебя партнёром… — Знаю, — буркнул он, обиженно дуя губы. Подняв их соединённые руки, он прижался губами к тыльной стороне её ладони. — Ты и так лучше всех. Но я не смогу теперь спокойно работать без своей «музы», — он принялся обрывать травинки вокруг себя с такой яростью, что растроганная Аня чуть не расплакалась. — Эй, сейчас ведь есть телефоны, Интернет, да и в гости приезжать буду, — примирительно проговорила она, глядя на расстроенного парня с нескрываемой жалостью и продолжая успокаивающе гладить по плечу. Расцепив их руки, Мэтт порывисто обнял её, положив голову на узенькое плечо, и обреченно вздохнул. — Часто?! Я буду присылать тебе билеты каждую неделю! — Эй, не надо, — рассмеялась девушка, похлопав любимого по спине. Но постараюсь почаще, обещаю. На Новый Год, например. Или даже осенью… если получится. Я ведь тоже… люблю тебя.       Отклонившись назад, Мэттью нетерпеливо уставился на её порозовевшее от смущения лицо, после чего приник к её губам новым долгим поцелуем. — Мать твою! Пиздец какой-то, — выдохнул он, отпуская запыхавшуюся вконец Аню и снова садясь рядом. С минуту оба молчали, снова берясь за руки и взволнованно дыша. — Давай тогда обручимся. — Что?! — Давай обручимся. Ну, кольцо там, обещания… всякие, все дела. — Беллами снова повернулся к поражённой его словами девушке и решительно опустил ладони на её плечи. — Даже если мы сейчас не вместе, я хочу всегда быть рядом с тобой. Хотя бы так, — теперь он напряжённо улыбался. — Чтобы никто не покусился на мою «музу». — Я… мне надо подумать, — Аня потупилась, но тут же подняла на него растерянный, но открытый взгляд. — А?! Ладно, — Мэтт, нахмурившись, сжал губы и тяжело поднялся. — Только недолго, я жду. — Сорвав чудом уцелевший после прошлого эмоционального натиска цветок, он вложил его в руку погрузившейся в невеселые раздумья девушки и пошёл к лагерю.       Искренне порадовавшись за сестру и Мэтта и обсудившая с Аней всё, что ту волновало, Маша, бессильная помочь ей в её угрюмой апатии, решила немного прогуляться перед сном — её собственное положение было вряд ли легче… На небо уже выглянул белый тонюсенький месяц, ярко и задорно горели мигающие звёзды. Отойдя подальше от палаток, девушка уселась, а потом и вовсе легла в густую высокую траву, наслаждаясь прохладным ветром, доносившим головокружительные запахи природы, и закрыла глаза.       Весёлый голос зовущего её Дэниэла неподалеку мгновенно вывел её из приятного оцепенения. Она честно старалась быть с ним как можно холоднее, втайне надеясь, что актёр сам прекратит ухаживания, оставаясь в рамках тёплой дружбы. Привстав на локтях, она кивнула головой приближающемуся юноше. — Чего не спишь? — Могу спросить тебя о том же. Что, на свежем воздухе лучше спится? — Не дожидаясь приглашения, он сел рядом; также принимая сидячее положение, Маша подавила острое желание отодвинуться. — Я так понял, ты со мной не полетишь?       Она мотнула головой: — Извини. — Да ладно, — усмехнулся он, — опоздал я немного… — Мы можем остаться друзьями? — Конечно! — Дэниел удивлённо посмотрел на вопросительно смотрящую собеседницу. — Ладно, пойду я, пожалуй. Да и ты не засиживайся — только недавно болела. Спокойной ночи! — Спокойной… — Маша проводила его удовлетворённым взглядом, не скрывая облегчённого вздоха. Как всё хорошо обернулось! Ей всегда было очень тяжело разрывать отношения по собственной инициативе, и тем легче было на душе от мысли, что новый друг вовсе не тяготится этим. Обрадованная, она опять откинулась навзничь.       Шелест раздвигаемой травы, легко сминаемой явно мужскими ногами, вновь заставил привстать и насторожиться, но любимый аромат туалетной воды, исходивший от наброшенной на её плечи куртки, сразу принёс в сердце умиротворение и нежную теплоту. Глядя, как небрежно плюхается рядом зевающий Доминик, как, опираясь на локти, вытягивает свои длинные ноги, Маша чувствовала, как её быстро колотящееся сердце тянется к нему и всё внутри обмирает от непонятного жара, вызванного близостью его тела. Она покраснела, радуясь темноте. — Всё в порядке? Заглянул к вам, а тебя нет… Дэна встретил — сказал, ты тут, — буднично произнёс он, оглядывая девушку. Она кивнула, честно пытаясь воссоздать на лице скучающее выражение, но нервно теребящие собачку молнии пальцы сдавали её с потрохами, и парень нахмурился. — Так что у вас с ним?       От удивления Маша повернулась к нему так резко, что куртка сползла на траву. — Ничего, я же говорила… — Я так понял, что ты ему нравишься, — уточнил Доминик, садясь и водружая одёжку обратно на её плечи. От его больше походящей на оскал улыбки собеседница, несмотря на уютное тепло, вздрогнула: тёмная аура парня, казалось, окутывала всё в радиусе одной мили. — Или ты не заметила?! — Заметила, — еле слышно призналась Маша. — И как? Нравится? — Мне было приятно его внимание ко мне, — гордо выпрямилась она и подпустила в голос немного прохлады. — Но я не понимаю, почему тебя это так волнует… — Это правда, что Беллз сделал Энни предложение? Мы не можем из него ничего вытрясти толком, этот гребаный уродец молчит, мать его…       Маша, растерянная сменой темы, покивала уже добродушной улыбке Ховарда. — И что Энни? Согласна, конечно? — Пока думает… Она его очень любит, — встрепенулась она, взволнованно глядя на посерьёзневшего парня, — но хочет доучиться у себя. Да и с родными ей расстаться сложно… — Так вот почему… — понимающе покивав, он не стал продолжать, и Маша, глядя в его озабоченное лицо, не решилась расспрашивать. — А ты что думаешь? — Это не мне надо думать, а сестре, — она усмехнулась и поправила вновь сползающую куртку. — А если бы тебе предложили? — Замуж?! Не уверена, что я сейчас готова к такому серьёзному шагу, — она уже серьёзно кивнула любопытному взгляду сбоку. Невольно представив себя с Домиником в свадебных нарядах, она уткнулась носом в лисий мех, пряча смущение. — Просто хотя бы отношения нормальные иметь для начала… — И кто в кандидатах? Этот, как его… Оливер?       Девушка, рассмеявшись, помотала головой, снисходительно-ласково глядя на парня. — Дэн? — Да ты что! — Она возмущённо сдвинула брови, но тут же снова улыбнулась. — Я же к нему ничего не чувствую! И потом, он моложе меня… — А… есть какой-нибудь хрен, кого я не знаю, но ты бы хотела быть с ним? — сейчас Ховард напоминал сам себе осторожного сапёра. Молчание собеседницы длилось всего пару секунд, но ему они показались вечностью, и, когда она вновь мотнула головой, он незаметно выдохнул. — А я?       Маше показалось, что в груди что-то резко дёрнулось и замерло. Она судорожно вдохнула. — Ты?! Но ты же… не предлагал… — А если предложу? — парень еле расслышал ответ, но не отводил упрямого взгляда от её лица. — Будешь?       Девушка посмотрела на него так, будто сравнивала копию с оригиналом. Робкая надежда вынуждала гнать кровь от сердца глухими толчками, стучала в висках… окружающий мир постепенно перестал существовать вокруг. Как всегда, когда он рядом, — подумалось ей. — Почему ты поцеловал меня на реке?       Она так хотела почувствовать на себе его руки, что даже не удивилась, когда Доминик заключил её в объятия. С силой прижатая к вкусно пахнущему телу, она слышала, как часто и гулко бьётся сердце молодого человека. Облизнув пересохшие губы, она закрыла глаза и уверенно положила ладони ему на спину. — Потому что влюбился в тебя. — Давно?.. — Когда проснулся и увидел в клинике. Ебучая любовь с первого взгляда, — добавил он со смущением в голосе. — Просто понял не сразу. Можно спросить?.. — Что угодно. — Про кого ты говорила Дэну?..       Маша слегка повернула голову, чтобы заглянуть ему в лицо: — То есть? — …когда он предлагал тебе уехать. Ты сказала ему, что у тебя есть парень. — Ты нас тогда слышал?! — Она изумлённо вскинула брови. — И до сих пор помнишь? — Ну, и?..       Она сконфуженно улыбнулась, но заставила себя смотреть прямо в любимое лицо. — Конечно, про тебя.       Сейчас они снова были близко-близко, всем телом ощущая прерывистое дыхание друг друга. Губы медленно, но неуклонно сближались… и слились воедино. Сброшенная неловким движением куртка послушно расстелилась на земле, принимая на себя вес пары. Маше впервые было так хорошо и спокойно, но она дрожала: то ли от волнения, то ли от счастья, то ли от желания. Весь мир будто исчез, остались только сильные руки, нежные пальцы и страстные поцелуи. Дыхание сбилось, и она окончательно перестала себя контролировать. Доминик нежно гладил податливое тело, целовал шею, вдыхал запах апельсинов, сохранившийся на её коже. Она, с удовольствием принимая настойчивые ласки, тоже гладила его мелкие завитки волос у шеи, расслабленные мускулы спины…       Через некоторое время он будто очнулся и откатился вбок, тяжело дыша и оправляя сбившуюся одежду. Маша закрыла пылающее лицо руками. Он мягким движением развёл их в стороны. — Не прячься. Ты охрененно прекрасна. — Мне кажется, я сейчас просто утону в этой любви, — прошептала она, проведя ладонью по мужской щеке. Ховард зажмурился от удовольствия, но тут же открыл глаза и пытливо всмотрелся в почти неразличимое в темноте лицо девушки. — Тебе бы всё тонуть… А ты когда влюбилась? — Раньше, чем ты, — съехидничала она, устраиваясь поудобнее на подставленных руках. — Это как?! — Ну, ты же звезда, — парень хмыкнул. — Но вот совсем-совсем ты меня покорил потом, на живом концерте. — Ясно… Если бы не грёбанный клуб, я бы никогда, наверное, тебя не встретил. — Ага.       Теперь они лежали, глядя на неспешно путешествующий по небу месяц. — Ну что? Всё выяснили? — усмехнулся Доминик. Девушка согласно кивнула. — Будешь со мной?       Она опять кивнула, не в силах говорить, и вдруг встревоженно подняла голову: — Мы же в разных странах живём! — Вспомнила, — широко улыбнулся он, целуя её в лоб. Маша аж подскочила; сев, она взволнованно посмотрела на парня: — Но… как же нам жить-то? На две страны, что ли?! У меня там универ… Хотя я и тут могу учит… — Не пиздострадай, — он притянул её к себе и покрепче прижал к груди, — что-нибудь придумаем. Главное — вместе. Успеем.       И хотя оба были безмерно счастливы, в уголках их сердец затаилась печаль неопределённости…