Вне фазы Плато

Когда Куросаки вошёл в классную комнату, народ ещё только начинал собираться. Лучезарная Орихиме, весело болтающая о чём-то с Садо возле окна, манерно перекрестила руки на груди и поприветствовала его раскатистым «Бо-ха-ха». - Чего это ты, Куросаки-кун? – она искренне удивилась, получив в ответ обычное приветствие. – Не знаешь, откуда этот жест? - Знаю, конечно, - неохотно вымолвил парень, протягивая руку метису. – Мои дома уже все уши прожужжать успели. Как дела, Чад? - Я думаю, - Орихиме мечтательно закатила глаза, - приезд Дона Канонджи – самое значимое событие в истории нашего города. И не дай бог кому-то упустить шанс увидеть его воочию. Ты… Ты ведь пойдёшь, Куросаки-кун? - Придётся, - увы, в этом вопросе его мнение ничего не решало. Бумажный самолётик Урахары неприятно щекотал душу остриём старого долга за спасённую жизнь, - ну… в смысле… - он помотал головой, - в смысле не могу же я оставить Юзу с одним отцом, когда начнутся гуляния. С ними непременно произойдёт какая-нибудь херня. - Юзу-тян – большая фанатка Канонджи, Орихиме, - пояснил Садо. - О, вот как, - девушка быстро похлопала ресницами, - ну, в этом весь Куросаки-кун, он… - она попыталась укрыть краснеющие щёки. Дети медленно прибывали в класс. - А я вот хочу вытащить Тацуки-тян… Эти слова как будто схватили его за ворот рубахи и хорошенько встряхнули. Тацуки не пришла. - Она звонила мне вечером и говорила, что немного перетрудилась на занятиях и сейчас у неё очень болит голова, - грустно сказала Иноуэ, пока Ясутора внимательно всматривался в изменяющуюся мимику Ичиго. – Я пойду к ней после уроков и заварю ей чаю с улитками, - весело сказала она, - не могу объяснить, но железно знаю, что улитки помогут! - Иноуэ! – Куросаки прервал её, тронув за плечо. Девушка моргнула ещё два раза. – Тацуки очень дорожит тобой, ты знаешь? - А? Конечно! И я тоже… тоже очень дорожу Тацуки-тян, - девушка нежно улыбнулась парням. – Спасибо, что пришёл к ней, как я просила. Она сказала мне по телефону, что ты очень… очень хорошо извинился. Ичиго кивнул, раздираемый противоречивыми чувствами. Он больше всего на свете хотел услышать сейчас нечто подобное и, одновременно с тем, больше всего боялся. - ХЭ-ЭЙ, ОРИХИМЕ! А что это ты сегодня без своей вечной спутницы? – к ним подошла весело усмехающаяся Хоншо и ещё какой-то парень с чёрными волосами и нашлёпкой пластыря у левой брови. Эти двое держались, кажется, за руки. - Берегись, деточка, школа – жестокое место, неизвестно, что может случиться, - она провела длинными пальцами по шелковистым волосам одноклассницы, изображая приветствие. - Шалом, Садо! Шалом, Куросаки! - Здравствуй, - Ясутора вежливо кивнул головой девице, а затем пожал руку её спутнику. - Йоу, Куросаки, - незнакомец протянул свою руку и ему. - А ты?.. – он, кажется, где-то видел этот пластырь, вот только где? - Это Момохара Тецуо, - шепнула на ухо Орихиме. Слишком громко шепнула. – Он в одном с нами классе. - Господи, да сделайте уже это! – Чизуру нарушила неловкое молчание, схватив Ичиго за запястье и силой вложив его в руку покрасневшего Тецуо. – Другое дело, - она улыбнулась, словно змея. - Ах, Садо, вот ты где, - сквозь толпу новоприбывших, к их группке выбилась и Нацуи Махана. Уже без бинтов, зато тоже в сопровождении незнакомца. – Я хотела вас познакомить! «Тоже из нашего класса?» - Куросаки раздумывал, как бы незаметней исчезнуть. Слишком уж много народа выходило на квадратный метр. - Ух ты, с тебя сняли повязки, Махана-тян, поздравляю! - горячо выпалила Орихиме. – У тебя так сильно отросли волосы! Ми-ило! А… Кто это с тобой? Мы не знакомы. - И не должны были, - девушка улыбнулась. Она и впрямь выглядела очень женственной с немного отросшими вьющимися волосами, - это мой старый друг детства, который переехал из Каракуры, когда нам было по семь. Он с родителями у нас в гостях на пару недель. Его отец узнал об анонсе шоу заранее и… и мы… ну, в общем, снова встретились возле школы, и я решила всё ему здесь показать. Спутник Нацуи обладал до тошноты посредственной внешностью. Ровно как и серый Тецуо, он выделялся одной-единственной чертой. Только это был уже не пластырь, а омерзительная вежливая улыбка. Ичиго сжал зубы. Он привык относиться к таким с подозрением. Урахара вон тоже был чересчур улыбчивый… Между другом Маханы, Чадом и Хоншо завязалась какая-то беседа, а Куросаки, готовый уже расслабиться и приступить к своим обычным обязанностям учащегося, вновь напрягся каждой клеточкой своего тела: его окликнула долговязая Куниеда, замершая в дверном проёме со своим обычным недовольным выражением на лице: - Куросаки, к директору, - зычно объявила она, одарив бесстрастным металлическим блеском глаз. Половина класса отложила свои разговоры и тоже стала смотреть на него. - Э? Чего? – недоуменно пробормотал юноша. - Иди за мной, - Рё развернулась. – Очи-сенсей, Кагине и Кучики уже там. «Кучики?» Он и не заметил, как оказался у кабинета директора. Прямо у двери топтался Мизуиро. Увидев Ичиго, он тоже немного погрустнел. *** - А потом, ни с того, ни с сего, появился Куросаки! – брызгал слюной Кагине. – Я только подошёл спросить, всё ли в порядке с Кучики Рукией, а он… ну, вы сами видите! – учитель указал на огромный, на пол лица, лиловый фингал вокруг правого глаза – следствие удара локтем реактивной Души+. Директор слушал монолог мужчины молча. Рядом с ним стояла, оперевшись на стол, Очи Мисато. - Ты же, кажется, сказала, что стёрла память всем жертвам этой извращённой таблетки? – беззвучно прошипел Куросаки Рукии. Они стояли рядом, прямо перед столом директора. - П… Прости, я как-то больше сосредоточилась на девушках и… - также тихо извинилась Кучики. - Ну, вот теперь и вытаскивай меня! – одними губами сложил парень, злостно зыркнув на подругу по несчастью. - Вот и вытащу, - огрызнулась брюнетка и… зарыдала. - Э, что? – Кагине, топтавшийся где-то в конце известной истории, осёкся и удивлённо посмотрел на Рукию, успевшую из ниоткуда достать платок и картинно приложить его к мокрым глазам. - Кучики? – старик директор приподнял свои крохотные очки. - Ах, п-простите! – всхлипнула бывшая шинигами дрожащим голосом. – Это всё произошло по моей вине, господин Кагине, господин директор! Очи-сама знает, что мы с матерью переехали из префектуры Сайтама пару недель назад. Мы пытались укрыться от демона во плоти! Мой отец – ужасный человек, превратил нашу семейную жизнь в ад, и мама отвергла его. Но он продолжал преследовать нас по пятам. Я… Я помню, как он заходил в мою комнату, когда я была ещё совсем крохой и… и… - девушка захлебнулась в таких рыданиях, что сложилась напополам, будто в поклоне. Никто из присутствующих ни слова не смог сказать. – Куросаки – мой друг! Мы переписывались с ним, ещё до моего переезда в Каракуру. Он понимает меня, заботится, оберегает от всего. Так, Куросаки-кун? «Куросаки-кун?» - Эм… д-да? Да. - Всё, что произошло с Кагине-сенсеем - ужасная ошибка, - Рукия подошла к Ичиго и обеими руками вцепилась ему в предплечье. – Я в тот день съела что-то не то, и Кагине-сенсей подошёл помочь. Но я… Я ещё не запомнила лица всех учителей и испугалась. Ичиго увидел это и не так всё понял. Он знал, что я с детства боюсь больших мужчин, таких, как отец. Он… Он… Он просто защищал меня! – выдавила она на последнем дыхании. Платок в её руке был насквозь мокрый крокодиловыми слезами. – П… Прошу вашего снисхождения! - Рукия уткнулась сырым носом в пиджак Ичиго. – Ну что, доволен, овощ? – добавила она тихо, чтобы услышал только он. – Или мне ещё обоссаться для правдоподобности? - О, драма! – хлопнул в ладоши престарелый директор. – Давно я уже не видел такой поистине детской невинности. Думаю, в этот раз мы можем простить их, так, Очи-сенсей? – он обратился к женщине. – Как классный руководитель этих юных возлюбленных? - Возлюбленных? – Рукия посмотрела на директора своими покрасневшими глазами и спрятала лицо за ладонями, изображая смущение. – О нет, господин директор, мы ведь ещё только дети! Нам рано думать о таком! «Ага, дети…» - Я не возражаю, - легкомысленно улыбнулась Мисато. – Куросаки всегда был импульсивным малым. Но, я думаю, новенькая сможет благотворно на него повлиять. Я за амнистию, - и оскалила свои белые зубы в задорной улыбке вчерашней студентки. – А если у Кагине-сана есть возражения, с удовольствием выслушаю всё в приватной беседе. Ну, всё, кыш, голубки! Женщина властно махнула рукой на дверь. *** Никто не заметил, как школьные часы пробили полдень, а затем час и два. Коридоры и классные комнаты быстро пустели. Все разбредались кто куда. - Врёт он всё этот Куросаки, а Кучики его покрывает,- ворчал Кагине-сенсей, идя вдоль ряда из пронумерованных дверей в паре с Мисато. «Эскорт» двух учителей, представленный Мизуиро со стороны Очи и Рё со стороны Кагине, плёлся позади, пока взрослые разговаривали. - И для чего, интересно, им это делать? – хмыкнула женщина. – Мотивов, кроме того чтобы безнаказанно отмудохать старого козла, я не вижу. Заманчиво, но всё равно не тянет на полновесную причину, - она снова оскалила зубки. Мужчина фыркнул. – Вот что бывает, когда подкрадываешься к школьницам на глазах у их парней. - Избавь меня от своих полунамёков. Если бы те грязные слухи, которые кто-то пускает обо мне, были правдой, - он незаметно оглянулся на Куниеду, почти не двинув шеей, - меня бы здесь уже не было. А Кучики тогда и впрямь было плохо, так что моё вмешательство обоснованно. - Догадываюсь я, как оно обоснованно, - женщина тоже оглянулась. Мизуиро шёл рядом с Рё, но оба молчали. – Думаешь, я не вижу, как ты на всех их смотришь? - Я думаю, что ты видишь ровно то, что хочешь, - Кагине смешно дёрнул усом. - Мы пришли, - они остановились перед дверью в конце коридора. В руке Очи появился ключ. - Рё, подожди здесь, - приказал учитель адъютантке. - Аналогично, Мизуиро. Мужчина и женщина вошли в старый, неиспользуемый класс и заперли дверь…