История одного эльфа

«Некоторые странники считают название клана „Танцующие со смертью“ незаслуженно пафосным. Однако каждый из них, встретивший Танцора в бою, быстро менял свое мнение на этот счет. Жаль, что посмертно» Стиль боя эльфов подразумевал четкую координацию всех отрядов и безоговорочное выполнение отданных им приказов. Именно поэтому у эльфов, в отличие от человеческих латников, которых с юных лет в военной школе учили разгонять в себе адреналин за счет ярости боя, были почти искоренены жажда крови, боя, ярость и прочие эмоции, которые могли бы помешать размеренному ритму эльфийского танца смерти. Сызмальства их учили подавлять в себе и сдерживать подобные эмоции. Однако на этот раз Ксенос не сдерживался. Просто не было нужды. В этом бою он не имел ни плеча соратника, на которое можно было бы опереться, ни прикрытия от отряда лучников, ни защитного заклинания друидов, позволяющих размеренно нести смерть в ряды врага… Были лишь его доспехи, подаренные ему названной сестрой, его навыки, отточенные годами, проведенным в сражениях, да его мифриловые клинки, пролившие немало крови в его руках. А еще была Аннариэль. На бегу эльф на секунду оглянулся. Сестра, как и всегда, следовала за ним. Она бежала за ним легко и бесшумно. Бежала для того, чтобы не бросать его одного в центре сражения, чтобы, остановившись на расстоянии пары десятков шагов начать расстреливать врага с еще большей силой.  Да, в этот раз сдерживаться не было никакого смысла. Техника боя была отточена настолько, что мышечная память делала все сама, не требуя вмешательства разума. Это касалось и специальных техник боя против полу бестелесных существ. Эльфы давно поняли, что такие существа могут поддерживать бестелесность слишком короткий промежуток времени, а значит, их легко можно убить, сбив с толку многочисленными короткими ударами и финтами. Ксенос, распаляя в себе все чувства, так долго сковываемые силой воли, на полной скорости несся вперед. Жажда крови и сражения начала затуманивать его разум и зрение, а ярость и предвкушение предстоящего боя постоянно подпитывали его организм адреналином. Он ворвался в строй врага, не сбавляя скорости. Строй из неспособных испытывать страх, бывших мертвыми, а теперь воскрешенных волею некромантов и сопряжения воинов не пошатнулся. Однако Танцор и не надеялся на это. Постоянно вращаясь вокруг своей оси и активно перемещаясь, чередуя вольты с полупируэтами, он наносил быстрые, скользящие, в основном широкие удары, поражая не тех, кто был ближе всего к его клинку и ожидал атаки, а тех, кто был наименее вероятной целью. Таким образом, достаточно медлительные для эльфийского темпа боя монстры не успевали прореагировать на его выпад принятием бестелесной формы. Помогало ему и ускорение, которое Тхаэль успел применить на лучшего бойца своей армии. После первых же секунд боя вокруг Танцора начала образовываться пустота. Однако монстры быстро заполняли ее и брали его в кольцо, мешая проделывать акробатические трюки для уклонения. Однако Аннариэль упорно мешала монстрам взять брата в кольцо. Она остервенело шила стрелами воздух, перемещаясь при этом с такой скоростью, что даже не всякий эльф смог бы увернуться от ее атак, попросту не сумев угадать, под каким углом полетит следующая стрела. Эта техника была результатом ее совместных тренировок с Ксеносом и другими танцорами, дополненная природным талантом и мастерством невероятно точной стрельбы из лука. К тому же такое близкое расстояние позволяло стреле найти жертву даже в случае, если первая цель успевала воспользоваться бестелесной формой. Основная группа эльфов тоже уже вела бой. Аннариэль тоже получила от Тхаэля ускорение, однако их было всего двое против целой армии нежити. И хоть они и успели забрать больше врагов, чем все остальное войско Тхаэля, они были всего лишь двумя эльфами… Ксенос уже был изрядно потрепан ударами, от которых не смог увернуться. Вся его броня была измята, некоторые кости сломаны, смятый шлем валялся недалеко от него. Аннариэль, которая выпускала последние из своих стрел, вдруг заметила его лицо. Никогда в жизни она не видела его лица во время боя. Теперь же она ужаснулась. Несмотря на серьезные ранения, полученные эльфом, несмотря на осознание того, что это — последний в его жизни бой, его лицо выражало лишь удовольствие! Он наслаждался боем, наслаждался испытываемой им яростью, наслаждался адреналином в своей крови. Наслаждался, казалось, самой смертью, которую несли его клинки. Даже когда перед ним возник огромный огненный призрак (не суккуб, а именно призрак, вокруг которого горел сам воздух), его лицо не выразило страх. Лишь ухмылку превосходства и огонь предвкушения в глазах. Остальная нежить прекратила атаки, как бы давая своему предводителю пространство для боя. Аннариэль тоже прекратила обстрел, понимая, что может помешать бою и заставить остальных тоже вмешаться. Никто ранее не видел, чтобы нежить действовала в бою подобным образом, так что все действовали скорее инстинктивно, нежели рассудительно. Ксенос был истинным мастером боя один на один, потому даже в таком состоянии и против такого сильного противника имел все шансы. Приняв стандартную боевую стойку он пошел полукругом, выбирая подходящий момент для атаки…