***
Все утро Трандуил был задумчиво молчалив, безразлично наблюдал за движениями прислужницы, укладывавшей ему волосы, и лишь коротко согласно кивнул, когда камердинер предложил ему на выбор несколько нарядов. Даже ворвавшийся в покои Леголас не смог развеять отрешенного настроения отца и весь день бросал на него обеспокоенные взгляды. Трандуил, тем не менее, был собран, принял послов из города людей, выслушал советников, приказы отдавал короткие и четкие и лишь порой порывисто оборачивался или вглядывался в дворцовые своды, будто чего-то ждал. Или кого-то. А после обеденной трапезы заявил, что все дальнейшие аудиенции отменяются, и удалился в сад. Ветерок уже был прохладный, напоминающий о близости холодов. Деревья сменили наряды и пестрели желто-красным. Осень вступила в свои права, плавно кружили редкие срывающиеся с деревьев листья, напоминая о недолговечности жизни, и Трандуил медленно бродил под их сенью, ощущая апатию и тоску. Даже вечно шумные птахи и суетливые белки молча разглядывали его с веток, не решаясь нарушить повисшее безмолвие. - Здравствуй! Птицы разом вспорхнули, загомонив на все лады. Замельтешили на ветвях рыжие беличьи хвосты. Трандуил обернулся, взметнув плащом вихрь из опавших листьев. - Пришел показать тебе кое-что. – Тор подошел ближе, и Трандуил увидел в его руке большую продолговатую ампулу с синим кубом внутри. - Камень? – спросил он и иронично приподнял брови. Внимание к нему Тора становилось забавным. И, внезапно, греющим. Трогательным. Задевающим душу. Воспоминание о прошедшей ночи само собой развеялось и свело на нет всю неловкость, которая могла между ними возникнуть. Тор облегченно улыбнулся. - Не просто камень. Это Тессаракт – камень пространства. - Ты хочешь подарить мне и его тоже? Тор рассмеялся. Захотелось протянуть руку и коснуться бархатной щеки и неожиданно изогнувшихся в мягкой усмешке губ. В пурпурно-золотом окружении осени Трандуил казался теплым и совсем родным. Глаза были чистыми и ясными. - Не в этот раз, чудо, - проговорил он. - Сегодня у меня есть для тебя другой сюрприз. Трандуил выжидательно поднял бровь, и Тор поднял ампулу, предложив взяться за другую ее сторону. Эльф смотрел откровенно скептически. - Ничего непристойного, чудо, - улыбнулся Тор. - Просто держись. Трандуил поднял руки и опасливо взялся за золотую ручку. Тор повернул руку, щелкнул невидимый затвор, и пространство свернулось, поглотив их тела. На короткое и в то же время невыносимо долгое мгновение Трандуил ощутил невесомость и испытал неизвестно откуда родившийся и охвативший его ужас падения. В следующий миг он отдернул руку, отшатываясь, и с облегчением ощутил твердь под ногами. Тор смотрел взволнованно, удивленный ужасом, написанным на лице эльфа. Тот взял себя в руки и оглянулся. А в следующую секунду удивленно замер, рассматривая окружающее пространство. Невероятной красоты скалы сбрасывали со своих вершин сотни хрустальных потоков. Нарядившиеся в осенние наряды деревья медленно качали ветвями и открывали вид на удивительно изящные, поражавшие своей легкостью, белые постройки – дома, арки, веранды. Повсюду, куда не глянь, виднелись не менее прекрасные, застывшие на века, скульптуры. И везде сновали… эльфы. - Ривенделл, - пояснил Тор. – Это поселение когда-то принадлежало твоим сородичам, ушедшим в Валинор. Ты не отдал его людям. Сейчас здесь живет твой народ. Трандуил все стоял, молча оглядывая открывшееся его взору великолепие. Любопытство и восхищение смешались в нем с чувством некой растерянности, с недоумением: ради чего можно было все это покинуть? Он не сразу осознал, что Тор подошел сзади и аккуратно накинул на его голову капюшон. - Не лучшее время явить себя народу, – объяснил Тор, повинуясь вопросительному взгляду. Трандуил согласно кивнул, и они вместе спустились вниз. Бродили по обширным террасам, мощеным белым камнем дорожкам, спускались к журчащим ручьям. Никто не обращал на них внимания – жизнь шла свои чередом: торговец расписывал преимущества товара, менестрель мечтательно наигрывал на своей лютне, а на почти скрытой под сенью деревьев мраморной лавочке сидела пара, и молодой человек благоговейно перебирал в пальцах рыжие волосы своей избранницы. Трандуил, почему-то, взглянул на Тора. Тот ответил улыбкой. Под высокой стеной эльф отчитывал свое чадо, остальные отпрыски чинно стояли полукругом. Но стоило отцу исчезнуть из виду, как сорванцы снова забегали, запрыгали, позабыв о наказах. Один так увлекся, что чуть не налетел на Трандуила, но тот вовремя удержал его за плечи. - Ой, простите! Задрав голову, эльфенок попытался рассмотреть лицо, скрытое капюшоном, длинные белые волосы, опустил глаза и вдруг с детской непосредственностью заявил, увидев клинок: - Какой красивый! Я тоже такой хочу! Трандуил поднял на Тора растерянный взгляд. Тот понял – положил ладонь на голову малыша и развернул к себе. - Слушайся отца, и он выкует тебе такой же, - сказал он, опустившись на корточки. - Мой отец – ювелир! – заявил эльфенок с такой укоризной, будто все в селении должны были знать, из какой семьи он происходит. - Тогда сам выкуешь, - усмехнулся Тор. – Теперь ты знаешь, каким ремеслом займешься. Малыш одарил его скептическим взглядом, как будто говоря: «Откуда ты знаешь?», но потом снова посмотрел на клинок, задумчиво сморщил лоб и, важно кивнув, побежал в ювелирную лавку. По дороге, правда, остановился и крикнул: - Я сделаю лучше! Украшу рукоять драгоценными камнями! Тор рассмеялся, отводя упавшие на лицо волосы. Трандуил улыбнулся и протянул ему руку, помогая подняться. Произошедшее они не обсуждали. Но через несколько десятков весен молодой эльф, слывущий искусным кузнецом, прибыл во дворец Короля эльфов. Случайно забрел в тренировочную залу и не мог оторвать взгляд от открывшейся его взгляду битвы, словно вор прячась за колонной. Соперники кружили друг вокруг друга в опасном и красивом танце, отскакивая, уворачиваясь, пригибаясь и чудом уходя от ударов смертоносных лезвий. Они бились всерьез, не щадя, испытывая друг друга на выносливость и прочность – прекрасный Король с длинными белыми волосами и смеющийся златовласый воин. И в руке у первого был запомнившийся навсегда клинок. Кто бы мог предположить, что однажды, в ничем не примечательный день, он чуть не сбил с ног самого Короля эльфов? А еще через несколько недель в покоях короля лежал ларец, в котором гордо поблескивали парные клинки, украшенные россыпью белых камней – по красоте и остроте не уступающие старым клинкам – увы, утерянным во время схождения миров. Они взошли наверх и прошли к белоколонной ротонде, обрамленной журчащим потоком. Трандуил задумчиво молчал, глядя на закат, и наконец спросил то, что не давало покоя: - Почему я остался? Никто не ждал меня на Благословенных берегах? На какое-то время замер и Тор. Он молча смотрел на красивое, обласканное лучом заходящего солнца, лицо. Глаза эльфа, пронизанные светом, сейчас были совсем светлыми, а взгляд выдавал неожиданную для того, прежнего Трандуила, уязвимость. Ранимость. Тор поднял руку и коснулся рукой щеки эльфа, повернув его лицо к себе. - Верю, что тебя ждали и ждут там очень многие, - проговорил он и, ведомый порывом, шагнул ближе. Поцеловал. Трандуил закрыл глаза и впервые за всё время не отшатнулся, не оттолкнул, чувствуя, как с мягкими нежными касаниями чужих губ к его что-то холодное и колючее в душе безвозвратно истаивает. Тор целовал медленно, почти неуверенно, боясь напугать своим желанием, и поцелуй вышел удивительно доверительным и мягким. Он не привлек, не прижал эльфа к себе: всё, что у них было – прикосновение губ. - Надо возвращаться. Трандуил согласно кивнул и машинально шагнул к Тору в объятия, на подсознательном уровне не желая переживать опыт перемещения в пространстве по другую сторону ампулы.***
Локи не поверил. Информация просто не укладывалась у него в голове. Тор забрал Тессаракт из хранилища? Какого хранилища? На протяжении нескольких сотен лет тот был на хранении у частных межгалактических коллекционеров – даже Локи не знал о месте его пребывания. А теперь оказывается - он был в Царстве вечности? Кто доставил? Когда? И главное – зачем? - Что делал Тессаракт в Асгарде? – гневно вопросил он, остановившись напротив Хеймдалля. Тот молчал. - Не хотим говорить или не знаем? - Локи медленно обошёл Стража по кругу. Тот упорно избегал прямого взгляда. Локи продолжил: - Впрочем, я и сам догадываюсь. Один? Хеймдалль молчал. - Один… - протянул Локи. – Остаётся узнать, зачем ему это понадобилось… Свободен. - Он взмахнул рукой, отпуская Хеймдалля. Проводя удалявшегося Стража взглядом, Локи нахмурился. То, что верность Одину тот ставил превыше преданности ему – законному царю, – раздражало, но пока что он ничего не мог с этим поделать. В конце концов, вслух Хеймдалль ничего не говорил. А отец… Что ж, с ним следовало поговорить отдельно. К тому же, внезапно появление в Асгарде Камня пространства дополнило никак не желавшую собираться в единое целое картину. Отец был в парке. В парке?! Раньше Локи не замечал за Одином страсти к природе. Да и парк оказался в значительном отдалении от королевских покоев. Локи шёл сквозь деревья, с удивлением понимая, что эта часть ему до боли знакома - и совсем не по детским воспоминаниям. Повернув в знакомом месте на неприметную тропу, он внезапно для себя вышел-вывалился в настоящий Эрин Ласгален. - Искал меня? – обнаружился Один на небольшой поляне. Локи почему-то почувствовал себя неуютно, как если бы не он уличил отца в чём-то недостойном, а отец - его. - Искал, - протянул он, маскируя собственную неуверенность за развязностью. Один поднял бровь, и пока Локи размышлял, как начать, спросил, призвав оглянуться: - Нравится? Локи пожал плечами. - Ничего того, что бы я не видел в Ласгалене. - И обманчиво мягким тоном продолжил: - Ты разочаровал меня, отец. Не ты ли всю жизнь учил нас с Тором честности, верности и чести? - Что ты хочешь, Локи? - Что я хочу?! – Локи сделал несколько резких шагов к отцу, разом растеряв всю бесстрастность. – Зачем тебе понадобился Тессаракт? Уж не для того ли, чтобы скрытно вернуть Трандуила в Ласгален после того, как продержал его в Асгарде?! Скажи, отец! Признай, что в твоей душе тоже есть место подлости! - Догадался, – устало обронил Один. Локи подавил желание усесться на ближайшее поваленное дерево – впервые он надеялся, что заблуждался в своих подозрениях, и не хотел быть сопричастным этой тайне. И впервые это желание не оправдалась. - И что теперь делать? Что делать, когда Тор узнает, кто скрывал его любимого остороухого на протяжении нескольких десятилетий?! Ты об этом подумал? - Ты собираешься сказать ему? Локи… Впервые Локи слышал в голосе Одина просительные нотки. Он отвернулся. Отмахнулся, не желая больше ни видеть, ни разговаривать. Направился прочь, отпинывая попадающиеся на пути шишки. Понятно, что он ничего не скажет – тут даже выбора не было. Отец или Тор? Всё Тор. Так и так, больно будет ему. Осталось только подумать, как отвести подозрения, которые рано или поздно появятся в голове брата относительно Тессаракта.***
Трандуил беспокойно ворочался в кровати, в кои-то веки желая уснуть, но сна не было – мысли о прошедшем дне тревожили сознание. Раздраженно отбросив одеяло, он поднялся, некоторое время мерил шагами комнату и пытался понять, прислушаться к внутренним ощущениям и, наконец, просто направился туда, куда несли ноги. Тор спал, эльфийский светильник в углу горел совсем тускло, и на долю секунды Трандуил усомнился, подумал о нелепости своего прихода и готов был уже уйти, но Тор внезапно проснулся, потер глаза и неверяще спросил: - Трандуил? Отступать было поздно и, неожиданно, неохота. Трандуил сжал в замок ладони и скользнул с места. - Я размышлял о сегодняшнем дне и о минувшем, - степенно начал он, чуть помедлив. – О своем королевстве, сыне и о тебе. Скажи, золотой Айну, что общего у тебя со мной, королем, но всего лишь эльфом? Тор медленно сел, стирая с лица следы сна. Потер переносицу. Соображалось с трудом, и единственное, что сейчас хотелось, - притянуть эльфа к себе, обнять, уснуть. - Не приходило в голову думать об этом, - отозвался он, – ни в первую нашу встречу, ни впоследствии. Просто я тебя люблю, и всякие объяснения кажутся здесь излишними. Трандуил так и обмер, неуверенно подошел к кровати. - Расскажи… - Я лучше покажу. Тор протянул к нему руку, и Трандуил машинально вложил в его ладонь свою. Тор потянул его к себе, усадил на колени. Эльф дернулся, вцепился пальцами в широкие плечи – то ли отталкивая, то ли удерживая, но тот лишь крепче прижал к себе, надавив на поясницу. Накидка сползла с плеч, горячее дыхание опалило кожу на ключицах, тяжелой истомой разлившись по телу, и Трандуил испытал знакомое чувство томления, а вместе с тем – паники. - Пусти, - слабо попросил он, зная, что самостоятельно все равно не выберется. - Нет, – нахмурился Тор, прижимая его сильнее, приложил руку к его груди. - Неужели ты ничего не чувствуешь, мой эльф? – От горечи в его голосе сердце забилось так, что Трандуилу показалось, что оно сейчас выпрыгнет. – Ведь чувствуешь, знаешь. Закрой глаза. – Тор огладил рукой его шею, коснулся щеки, погладил нежную кожу за ухом, и Трандуил ощутил внезапное и настойчивое желание сдаться, прекратить эту пытку, позволить случиться тому, что давно назревало. Он закрыл глаза и откинул назад голову. Тор на секунду замер, не веря в согласие эльфа, потом медленно вздохнул и припал к шее губами – сухими, горячими, целуя медленно и осторожно, пробуждая желание. Только тому, кто терял, ведомо это чувство – внезапно обрести утраченное и до ужаса бояться потерять вновь. Целовать осторожно, чтобы не отпугнуть. Порой забываться, прижимая к себе, и тут же расслаблять ладони, сжимая их в кулаки. Раскрывал, как драгоценную раковину, - раздвигая полы накидки, дрожащими от нетерпения руками стягивал с плеч тонкую светлую сорочку, борясь с желанием тут же прижаться губами к сияющей коже, оставить на ней свой след. А Трандуил дал волю чувствам и телу, и с удивлением осознал, как собственное дыхание срывается на дрожащие вздохи, почти стоны. Как тяжело в паху, какой сладкой судорогой по телу отзываются ласки горячих ладоней, скользящих по его груди, языка, обводящего соски, губ, прикусывающих ставшую чересчур чувствительной кожу. Уже обнимал сам, проникая ладонями под ночную рубаху, гладил, прижимал ближе, собирал ткань пальцами, желая полностью – кожей к коже – соприкоснуться с чужим телом. Ерзал на бедрах Тора, чувствуя ответное желание, чуть ли не рыдая от невыносимого томления и стремления к чему-то большему. Мир опрокинулся – Тор перевернул его на спину и, содрав последнюю одежду, начал ласкать неудержимо, горячо, нетерпеливо. Целовал шею, грудь, спускался все ниже. Трандуил прижимал его голову к себе, выгибаясь от дрожи. - Что ты делаешь? – спросил он, но голос задрожал, сорвался на дрожащий вздох. - Люблю… - отозвался Тор, лаская языком его возбужденную плоть. Облизывал головку, погружал в рот, еще больше возбуждая горловыми спазмами. Помогал рукой, лаская мошонку, перекатывая сквозь пальцы, мягко массировал вход. Если бы Трандуил захотел, он бы остановился, но эльф не хотел – пылал, требовал, порой больно хватаясь за волосы, приподнимал бедра и задержал дыхание, когда Тор ввел в него пальцы. Дрожаще выдохнул и задышал в такт осторожной, но настойчивой стимуляции. - Хочу тебя. Давай, - хрипло приказал Трандуил, приподнявшись на локтях и потянув Тора к себе. Впервые он ощутил настолько абсолютную гармонию души и тела – они будто пели в унисон, стремясь к одной кульминации. И когда Тор медленно, страшась причинить боль, входил в его тело, вдруг счастливо засмеялся и тут же захлебнулся – от боли, удовольствия, от рвущихся с губ беспокойных выкриков и просьб. Они больше не отрывались друг от друга, целуясь, ласкаясь, смотрели в глаза, гладили друг друга ладонями. Тор что-то шептал – беспокойно, нежно, полностью обхватив его руками и прижав к груди, и, наконец, поймал губами последний рваный, болезненно-восторженный вздох. Сам кончил через несколько движений, не веря, что всё это ему не привиделось.***
Думать не хотелось. Разговаривать – тоже. Трандуил ощущал довольство сытого кота, нежащегося на солнце после вкусной и обильной трапезы. Тело остывало, подернутое сладкой негой. Тяжесть придавившего его к кровати Тора не раздражала, наоборот – дарила ощущение удовлетворения. Он бездумно обводил подушечками пальцев рельефы сильного тела и вдыхал резкий теплый запах. - И что же – я всегда был снизу? - все же спросил он, коснувшись губами уха Тора. Тот изумленно рассмеялся ему в шею и, прежде чем ответить, прикусил кожу под ухом, вызвав у эльфа разошедшуюся по телу дрожь. - Можем попробовать по-другому. Сжав эльфа в объятиях, он перекатился с ним на спину. Трандуил приподнялся на руках, сощурив глаза. Минуту назад окутывавшая его тело нега вдруг спала, уступив знакомому, поднимающемуся откуда-то из глубин желанию. Он провел ладонями по груди Тора, обвел плечи. Довольно усмехнулся, чувствуя, что дыхание Айну стало чуть более поспешным и прерывистым. Тот поднял руки, желая притянуть его к себе, но Трандуил не позволил – отвел, прижав у головы к кровати. - Попробуем… - сказал он, выразительно глянув на Тора, и опустился, чтобы поцеловать в уголок губ, но не дал затянуть себя в поцелуй – приподнялся, заглянул в глаза. В слабом свете лицо Тора казалось хищным, но в глазах светилось желание. И нежность. Губы Трандуила дрогнули. Он снова опустил голову и поцеловал бога в шею, прихватывая губами кожу, в ключицу. Спустился к груди, чувствуя жар и мускусный запах, исходящий от тела, бросающие в озноб. - Брат, в следующий раз, когда соберешься забрать Тессаракт из Асгарда, потрудись сообщить мне! Оба вздрогнули. Тор схватил одеяло, накинув поверх Трандуила. Тот приник к его груди. Оставалось надеяться, что тусклый свет не дал возможность вошедшему разглядеть подробности. - Локи… - выдохнул Тор, успокаивающе зарывшись пальцами в волосы Трандуила. – Ты не вовремя, брат. Локи и вправду не успел ничего разглядеть и теперь вглядывался в тусклые очертания кровати. - Да ладно, Тор, в Асгарде день. Я зажгу свет. - Нет! Поздно. Взмах руки, и светильник зажегся на полную силу. Локи заморгал, привыкая к яркому свету, на секунду изумленно замер и следом, на выдохе, выдал на лице излюбленную деланную улыбку. - Брат, что ж ты не сказал… - А ты слушал?! - Ухожу, ухожу… - Локи развернулся, уже направившись прочь, но любопытство взяло верх. И, почему-то, разозлило. - Хотя нет, постой, - развернулся он, - не хочешь же ты сказать, что после всех морок с твоим белобрысым остроухим ты взял и утешился в объятиях кого-то другого?! Нелепость. Локи потом долго размышлял о том, как ему в голову могла прийти подобная мысль. Видимо, после поступка отца он уже ко всему был готов. Даже к тому, что Тор мог найти Трандуилу замену. Трандуил резко сел, и одеяло сползло вниз, откинул на спину волосы и потянулся за накидкой. Накинув ее на плечи, он неспешно встал, развернулся, окатив Локи злым взглядом, и степенно прошествовал к двери. Локи молчал, в очередной раз восхищенный этим величавым самообладанием, пока не понял, зачем Трандуил остановился у открытой двери. - Я долго буду ждать? – спросил он, указав Локи на выход. Тот ухмыльнулся, встряхнул головой и пошел к двери. - Я скучал по тебе, Транди, - подразнил он, проходя мимо и ткнув пальцем в грудь Трандуилу. И широко улыбнулся, когда за его спиной с громким стуком захлопнулась дверь, упал засов.***
Кто из них был более зол, было неясно. Тор злился на заигрывания, которые позволил себе с Трандуилом его брат. Трандуил – из-за вновь пронзившей душу иглы неприязни. Ревности? Дойдя до кровати, он рывком сдернул накидку и толкнул Тора на кровать. От нежности не осталось и следа. Он действовал быстро, яростно, на грани жестокости - больше кусая, чем целуя, больше сминая, чем обнимая. Не щадя. Намеренно причиняя боль. Недостойное желание… ударить, подавить, подчинить, появившееся после прихода Локи, родилось и свербило, и Трандуил не мог ему противиться. Мерзкое и липкое, оно не оставляло до тех пор, пока он не упал поверх Тора, дрожа и пытаясь отдышаться, и чувствуя, как под ним так же тяжело дышит золотой бог. Тут же накатило раскаяние. Почему не остановил? Памятуя о том, как легко скручивал его золотой Айну прежде, Трандуил был уверен, что остановить его не было для Тора проблемой. Почему подчинился? Ведь подобная «случка» не могла быть для него приятной. Он потерся носом о шею Тора и поцеловал укус, уже успевший приобрести неприятный бордовый оттенок. - Прости, - тихо сказал он. - Не фарфоровый, - усмехнулся Тор. Конечно, эльф не мог нанести ему хоть сколько бы значащих физических повреждений, однако они словно вернулись на две тысячи лет назад, когда Трандуил искал избавления в диком сексе. «Что за боль? – размышлял Тор. – Кому ты мстишь на этот раз?» Как на поле брани… Трандуил не понял его молчания – собрался уйти. Тор поймал его за руку. - Ты никуда не пойдешь. - Хочешь, чтобы я остался? – надменно спросил Трандуил, однако по отведенному взгляду не сложно было понять, что высокомерие было лишь маской. - До скончания веков, - просто ответил Тор.