Сквозь миры

Отец изменился – по-особенному, почти неуловимо – это проглядывалось в мимолетных взглядах и жестах, в более эмоциональных и порывистых движениях. Разным помнил его Леголас: мягким и любящим – задолго до тени, которая пала на Эрин Ласгален; строгим и непроницаемым – во времена шаткого мира и вплоть до свержения Саурона. Потом – просто другим: в череде редких встреч трудно было понять, что изменилось. А после своего возвращения Трандуил был задумчивым и сосредоточенным, принимавшим реальность, как данность – не радуясь и не печалясь. Сейчас он был другим. Раньше принцу казалось, что Трандуилу приходилось напрягаться, чтобы выразить какие-либо эмоции – так срослась с ним эта невыносимая маска каменной непроницаемости и надменности. Теперь же он будто с трудом сохранял лицо, чтобы не рассмеяться или не вспылить, не выглядеть слишком удивленным или восторженным. Никогда он не был таким непредсказуемым. А сейчас он… пел. Леголас уже долгое время стоял в дверях, не в силах шелохнуться и осознать той простой истины, что впервые за тысячелетия он снова слышит, как отец поет. Тот сидел перед зеркалом, пока прислужник укладывал его волосы, и задумчиво напевал себе под нос какую-то песню – не замечал ни сына в дверях, ни прически, которую сооружал на его голове эльф. И это было настолько зачаровывающе волшебно, что, казалось, все подчинялось этому мягко льющемуся голосу, и тонкие умелые пальцы порхали по его волосам, творя собственную мелодию из затейливой вязи кос и прядей, вплетая в них золотые листья с рубиновыми каплями. Пребывая в плену очарования, Леголас не сразу осознал, что Трандуил выплыл из своих грез и поднял на него глаза. - Ты прекрасен, отец, - сдавленно выдавил он, кивнув на отражение. Даже привычное и родное обращение «отец» по отношению к этому юному и ослепительному в своей красоте созданию вдруг показалось неуместным. Трандуил перевел взгляд и некоторое время озадаченно созерцал себя в зеркале, после чего взглянул на прислужника. Тот сжался под его взглядом, потупил глаза – вспомнил, что король не любил кос, и ждал порицания. Но Трандуил лишь коротко кивнул, мягко обронив: - Очень красиво. - Встал и направился к выходу, увлекая за собой сына. В последний раз в этом году эльфы собрались в лесу, дабы проводить последние теплые дни, пением воздать Валар благодарность за теплое урожайное лето и просить об умеренной зиме. Листья кружили в воздухе, стелясь по земле золотым покровом, аромат жарящейся на вертелах дичи щекотал ноздри. Эльфы были радостны и нарядны, и у многих в косы были вплетены листья и осенние ягоды. Трандуил же испытывал желание выдернуть из волос все лишнее, ибо внимание к нему подданных становилось назойливым – силу их взглядов он ощущал даже затылком, а Леголас постоянно наступал на его шлейф, будто забывая смотреть под ноги. Только обязанности и королевское достоинство не позволяли ему покинуть празднество раньше времени, но при первой же возможности Трандуил удалился в сад, скрывшись в беседке, увитой диким виноградом. В размышлениях о произошедшем он и не заметил, как к беседке приблизились. - Вы не видели короля, госпожа? Трандуил удивленно обернулся, отведя в сторону прикрывающую его лозу. Локи хихикнул, а выражение лица Тора сделалось таким изумленным, что впору было рассмеяться. Правда, смеяться Трандуил не стал и все больше хмурился, сверля едва сдерживающегося Локи предупреждающим взглядом. Верховный бог наконец не выдержал и, согнувшись в театральном поклоне, дурашливо выдал: - Не будь такой злюкой, «госпожа». Ты прожжешь во мне дырку… - Локи! – предупредил Тор. Тот рассмеялся, но в кои-то веки предпочел не нарываться на неприятности и направился во дворец, еще долго оглашая сад громким смехом. - Госпожа? – насмешливо переспросил Трандуил. Тряхнув головой, Тор обогнул беседку и прошел вовнутрь. Взяв Трандуила за руки, он поднял его с лавки и коснулся убранных в прическу волос с таким необъяснимым трепетом, что Трандуил забыл о всех висевших на языке колкостях. - Неужели ты ходил так на празднество? Трандуил и сам чувствовал себя неловко с такой прической, но фраза Тора, отчего-то, кольнула. - Тебе не нравится? – вышло натянуто. - Не нравится?! – Тор погладил большими пальцами по его щекам, осторожно отводя назад ниспадающие вперед пряди. – Такое вообще возможно? Я бы сказал - непривычно. Прежде ты не носил причесок. От мгновенного понимания Трандуил сердито сощурился, но, распознав неподдельное восхищение в глазах Тора, смутился и опустил взгляд. Тор тоже растерялся: видеть столь явные эмоции на лице эльфа было все еще непривычно. Это одновременно пугало и наполняло счастьем. Трандуил стал более открытым и понятным, но и испытать на себе его нрав стало проще - в последнее время стена его самообладания стала хрупче хрусталя. Настроение могло смениться от одного слова или жеста, и в один миг спокойствие и умиротворение обращались в плохо укладывающиеся в рамки логики злость и сарказм. Сейчас он был спокоен и прекрасен, и его хотелось поцеловать. И… растрепать волосы. Это Тор и сделал. Поцелуи были нежными, но требовательными. Руки гладили и ласкали, прижимая ближе. Летели на землю ленты, осыпались кровавыми каплями бесценные камни, пальцы торопливо и резко дергали завязки, обнажая пылающую кожу. Нехотя отстранившись, Тор вытянул руку, призывая Мьёльнир. Молот оказался в ладони, и они взмыли вверх, чтобы уже через несколько секунд оказаться в личных покоях и, не сдерживаясь, срывать друг с друга одежду. Усадив эльфа на ложе, Тор опустился перед ним на колени, чтобы стянуть высокую замшевую обувь, и, не скрывая чувств, поцеловал колено прямо поверх ткани. Трандуил тоже не сдерживался, с упоением даря и принимая ласки. - Ты любишь меня, - то ли утвердительно, то ли вопросительно прошептал он, вплетая в мягкие медовые локоны свои пальцы. - Безмерно, - тихо и хрипло откликнулся Тор, снова прижавшись к колену губами. Хотелось целовать его везде, сжимать крепко, любить глубже. Быть одним целым. Следующий вопрос, однако, заставил вздрогнуть: - Так же, как Локи? Тор застыл, от неожиданности вцепившись пальцами в голенище. - Почему спрашиваешь? Трандуил сжал зубы, отведя взгляд в сторону. Мысли о Локи свербели и лишали покоя, не имея на то никаких видимых оснований. Слова слетели с языка сами. Дабы избежать ответа, он подался вперед, одновременно притягивая к себе Тора, и слабый протест потонул в глубоком и требовательном поцелуе. Позже, когда пыл страсти угас, и осталась лишь расслабленная истома, Трандуил задумчиво спросил: - Мы всегда ночевали в твоих покоях? Тор тихо хмыкнул, уже не удивляясь непосредственности этого нового Трандуила, и потерся носом о его шею. - Обычно в твоих. Перекатившись на бок, он прижал к себе эльфа покрепче. Трандуил издал протестующий стон, но не стал вырываться – устроился удобнее, зарывшись носом в золотые кудри. Ночевать друг с другом стало привычным и почти необходимым. И если в ночи жар тел разводил их на противоположные стороны ложа, вскоре они искали друг друга, сминая под собой простыни и одеяла: Трандуил боялся оставаться в одиночестве, снова погружаясь в череду кошмаров, Тор – страшился потерять вновь. Связанные какой-то особенной подсознательной близостью, они чувствовали беспокойство друг друга и придвигались ближе. Иногда Тор сонно шарил вокруг себя рукой и, найдя, с облегчением притягивал эльфа к себе. Пещер, пропастей и туманов в этот раз не было – Тор двигался сквозь анфилады каких-то комнат, высокие позолоченные двери и арки, спускался по широким закругленным лестницам. Его окружали расплывчатые фигуры - то приближающиеся, то отдаляющиеся, - и лишь одна следовала рядом повсюду. Длинный шлейф ее тяжелого одеяния мел пол, волна светлых волос колыхалась по воздуху. И хотя Трандуил видел ее со спины, узнать себя было несложно. Галереи сменились покоями, и он увидел их на кровати, отдающихся друг другу с пылкой и нежной страстью. Он ощущал себя лишним, подглядывающим за чужим счастьем, отсутствие связи с собственным телом было раздражающим и пугающим. Он видел искаженное страстью лицо Тора и не видел своего - и это почему-то злило. Он приказал: «Обернись!», и все обрело совсем другие краски: мрачные краски горького понимания. Из-за завесы слипшихся от пота волос на него насмешливо и глумливо взирало чужое лицо – лицо Локи. Трандуил распахнул глаза, уставившись в темноту, дыхание медленно восстанавливалось. Дымка сновидения постепенно рассеивалась, оставляя за собой тянущее чувство опустошения и понимания. Он вдруг начал задыхаться в сжимающих его объятиях, и нахождение на этом ложе стало невыносимым и мучительным. - Куда ты? – пробормотал Тор, когда он попытался выбраться. - Мне надо идти. Добравшись до своих покоев, Трандуил распахнул дверь на террасу, впуская свежий воздух. Дни еще были теплыми, но ночи свидетельствовали о приближении холодов, и ворвавшийся ветер разом остудил всю комнату. Трандуил запахнул полы, обняв себя руками, и обессиленно прижался лбом к косяку двери. Всякие сны ему снились прежде, и в каждом из них была правда. И от этой мысли были тошно. Стараясь подавить в себе эти неуместные и необоснованные чувства, Трандуил окунулся в дела – с рассветом собрал группу эльфов и отправился собственнолично проследить, как идет подготовка к зиме в близлежащих лесных поселениях и пограничных постах, оставив правление на сына. Анализировать свой сон он не желал, а потому просто надеялся, что горькое послевкусие после увиденного утихнет и забудется, однако, чем дальше он отталкивал от себя эти мысли, тем сильнее они свербели. И когда уже по возвращении во дворец он увидел Локи, лишь одна мысль заполнила сознание: "Это правда". Сойдя с оленя, Трандуил прошествовал к воротам и остановился напротив, вперив в Локи хмурый взгляд. Тот в долгу не остался - мигом сориентировавшись, присел в издевательском реверансе. - Ах, простите, Ваше Величество! Ума не приложу, как мог запамятовать, кто у нас тут верховный царь и бог. - Фигляр! - Трандуил проследовал внутрь, раздавая указания. Локи в ответ лишь громко хмыкнул.

***

- В чем проблема? Трандуил сжал пальцами локти. Как бы он не откладывал, время разговора рано или поздно должно было настать. Приподняв подбородок, он глухо отозвался: - С чего ты взял, что проблема вообще имеется? - Ты уезжаешь, не попрощавшись. И сейчас, здесь - не у меня... - Будто ты когда-то прощаешься, - от желчи в собственном голосе было противно самому себе, поэтому добавил он уже более мягко: - Я был занят. И потом – ты сам сказал, что мы имели обыкновение проводить ночи в моих покоях. Воцарилось напряженное молчание - всеми фибрами феа Трандуил ощущал смятение Тора. Потом тот натянуто рассмеялся и, подойдя сзади, обвил его руками. - Если дело лишь в этом... Отведя рукой волосы, Тор поцеловал его в шею. Трандуил, и так натянутый, как струна, напрягся еще больше. Тело, соскучившееся по ласке, отозвалось тягучим желанием. Но воля была сильнее. - Ты был с кем-нибудь в мое отсутствие? Тор ошарашено замер. Уткнувшись губами в жемчужный затылок, он попытался свести все к шутке: - Я вполне в состоянии потерпеть несколько дней... - Ты знаешь, о чем я! - Трандуил резко развернулся. Тор выглядел растерянным и озадаченным, но в его глазах Трандуил видел ответ. И вину. И сожаление. - Это был Локи? Молчание. Что он мог сказать? «Это был ты»? Трандуил резко оттолкнул его от себя. Обычно хрустальной чистоты глаза стали черными из-за зрачков, поглотивших радужку. Тор никогда не видел такой черной и яростной ревности в его взгляде. Накинув на плечи роскошный халат, эльф устремился к выходу.

***

Локи довольно прицокнул языком и выбил пальцами мелодию по столешнице. Что ж, пока отвлекать Тора от ненужных вопросов было достаточно просто – остроухое «чудо» явно показывало зубы, и брат был больше занят их отношениями. Видеть прямолинейного, честного Тора с трудом подбирающим слова зрелищем было, конечно, забавным. Еще забавнее – выводить остроушку из терпения. Стоило видеть, как он нахмурил свои бровищи, когда Локи присел в реверансе. Помяни черта – он тут как тут. Дверь распахнулась с громким стуком. - О-о-о, - с удивленной улыбкой протянул Локи, обернувшись на появление Короля эльфов. – Вот это сюрприз! Трандуил без промедления прошествовал к нему, толкнув его в грудь. - Ты, - с угрозой начал он, наступая, отчего Локи пришлось отступить назад и упереться в стол, - маленький, подлый, вероломный божок… - Ну-ну, цыпа, - Локи играючи отвел от себя его руку. – Я не божок, я Всеотец, создатель, верховный правитель всех девяти миров. - Ты алчный, западающий на чужое,.. - Уж с этим я бы поспорил... - Забывший слово «честь»… - Хватит! И из-за чего весь сыр-бор, спрашивается? - Ты был с Тором! - А-а-а, вот откуда растут ноги, - Локи рассмеялся, но смех оборвался пощечиной, обжегшей щеку – уже второй на их веку с Королем эльфов. Шутливое настроение разом угасло, сменившись негодованием. – Это слишком, остроухий! Трандуил замахнулся вновь, но изумленно замер с занесенной для удара рукой, так как Локи перевоплотился, и перед ним теперь стоял Тор. - Чего злишься, мой эльф? – воскликнул Золотой Айну, схватил его за талию и закружил в воздухе. К моменту, когда он поставил эльфа на пол, тот стал темнее тучи. - Не смей перевоплощаться… - Виноват, - тут же всплеснул руками «Тор» и, осиянный желто-зеленым пламенем, снова сменил образ. Теперь перед эльфом стояла его собственная ухмыляющаяся копия. Трандуил сделался как грозовая туча и от сказанного Локи дальше и вовсе кинулся на самого себя, ибо тот ляпнул: - Собственно, Тор скучал по тебе. Я дал ему тебя. Однако Локи среагировал быстрее, чем Трандуил успел к нему притронуться. - Нет-нет, остроухий мой, еще раз я тебе проделать подобное не дам! – предупредил он, наблюдая за тем, как запястья Трандуила над головой сковывают магические наручники. – Взял моду кидаться на бога с кулаками. - Отпусти меня сейчас же! – Трандуил дернул руками, прожигая Локи убийственным взглядом. – Ты пожалее… - Ну что за вечер-то сегодня такой? – Локи взмахнул рукой, и Трандуил отлетел назад, распластавшись по стене. – Говорил тебе: успокойся, не тревожь во мне зверя. Нет же, не слушаешь. – Он поднял руки, и эльф оказался на несколько локтей выше пола. Он изумленно дернулся, руки больно стянуло, волосы упали на лицо и почти скрыли пылающий яростью взгляд. Локи хотелось сказать много чего - и о том, что сожалеет, что так получилось. Нет, действительно сожалеет, потому что одна, пусть и незапланированная ночь, не стоила несчастья его брата. И, возможно, если бы у него тогда был шанс понять, ЧТО он наделал своим неуместным порывом, он бы отыграл всё назад... Но он не успел. - Локи, ты не видел Трандуила? – вошедший в комнату Тор не дал завершить начавшуюся экзекуцию. Локи смешался, а Тор, переведя взгляд на стену, кинулся к эльфу. – Ты что творишь, брат? – с тревогой воскликнул он, обхватив пояс Трандуила руками. – А ну прекращай! - Еще один. – Локи щелкнул пальцами и досадливо отвернулся. Вмиг освобожденный, растрепанный и еще больше взбешенный Трандуил рухнул прямо в объятия Тора. - Ты в порядке, мой… - досказать Тор не успел, так как Трандуил, оттолкнув его, снова бросился к Локи. Тот вскинул руку, послав в направлении эльфа магическую волну – впрочем, отбитую братом, прикрывшего собой эльфа. - Держи свои колдовские финты при себе, брат! – предупредил он. – А теперь хватит! Довольно, я сказал! – схватив бушующего Трандуила за талию, он закинул его себе на плечо. С трудом верилось, что они могли дойти до столь безобразной сцены, но справиться с сильным высоким эльфом было не так-то просто. - Вот-вот, - воскликнул вслед Локи, когда Тор вышел из комнаты, - успокой свою цыпу! Тор мрачно прошествовал к королевским покоям – благо, по пути никого не оказалось. Опустив эльфа на пол, он молча взирал на его метания. - Ты унизил меня! - Хотел, чтобы я позволил брату вновь распять тебя на стене? - Чтобы ты не вмешивался! - И сцена стала бы еще более безобразной? - Ты изменил мне со своим братом…. - Да, в твоем обличье. Но сейчас мне даже неохота ничего объяснять. Тот Трандуил, которого я знал, никогда не повел бы себя подобным образом. Казалось, с лица эльфа сошла вся краска – даже яркие голубые глаза вдруг стали бесцветными. Тем не менее, неожиданно он вернул себе самообладание и когда заговорил, слова были наполнены такой ядовитой желчью, что Тору на мгновение почудилось, что перед ним прежний Трандуил: - Ох уж эта твоя замечательная прямота!. Даже делать ничего особо не надо, чтобы узнать твое истинное о себе мнение. Так за чем же дело стало, о, Золотой Айну? Локи обладает способностью перевоплощения и, к тому же, помнит, каким я был прежде. Стоит лишь попросить, и эльф, которого ты так любишь, снова будет рядом… - Не смей! - Убирайся!

***

Царила пасмурная безветренная погода, и листья лениво кружили в воздухе, выписывая однообразные и скучные пируэты. Трандуил не помнил, какие чувства рождали в нем листопады прежде, и нынешнее природное увядание омрачало и без того не лучшее настроение. Тор приходил дважды, на третий раз он его выслушал. Айну не оправдывался, и разумом Трандуил понимал, что, по сути, и не за что. Можно ли было считать предательством измену со своей копией? Но часть разума говорила: нашедший замену единожды, найдет и дважды. И из-за этого простить и забыть никак не получалось. А в последние дни Тор отсутствовал, и к горечи примешивалась тоска и раздражение. Жизнь казалась подобной застойной воде: воздух был густым и душным, мошкара докучливым облаком висела над головой, и даже листья падали медленно и нехотя. Трандуил удивлялся, чему радовались его эльфы, и понимал, что причина его собственного плохого настроения – в отсутствии Тора. И если только от этого жизнь его теряла краски, то что же будет потом, когда однажды Айну наскучит в Арде и он решит вернуться в свой Асгард? Трандуил прислушался, уловив доносящиеся из чащи звуки, и машинально направил туда оленя. - Локи, скажи мне правду! - Тор опустил ладонь на плечо брата, и под ее тяжестью ему только и осталось, что остановиться и обернуться. - Но ты ищешь подвох там, где его нет, Тор, - воззвал Локи, разводя руки. - Это и есть правда - да, первоначально Тессаракт хранился у некоего межгалактического коллекционера, но отец решил, что безопасней хранить его в Асгарде. Подумай, ведь не спустись ты в хранилище, так и не узнал бы, где камень. Локи видел – Тор не верит, но уже исчерпал все возможные аргументы и хитрости. В последние дни Тор словно с цепи сорвался. Как мог Локи избегал с ним встреч – прикрывался важными вселенскими делами и даже Одином! - но упрямство брата как обычно превзошло все ожидания. Пришлось рвануть в Арду, надеясь, что что-нибудь отвлечет его от разговора. Словно в ответ на его мольбы меж деревьев показался олень. Правда, его нахмурившийся враз наездник был сейчас не самым подходящим встречным. -То-ор, - тихо предупредил Локи. Тот обернулся, тут же убрав руки. Под окатившим их мрачным и холодным взглядом даже Локи расхотелось ерничать. Тор же на глазах терял выдержку: озабоченность сменилась хмуростью, и стоило Трандуилу направить оленя дальше, как он нехарактерно резким для себя образом отбросил плащ за спину и шагнул следом. Локи облегченно выдохнул и направился в противоположную сторону. - Трандуил! Тор позвал еще раз, но на третий раз не выдержал и, догнав оленя, схватил Трандуила за талию, стянул и поставил наземь. Эльф - возмущенный, побледневший – уставился на него злым взглядом. - Как ты посмел..?! - Он попытался вырваться, но Тор держал как всегда крепко и в обычной для себя манере на протест не обратил никакого внимания. - Как долго мы будем играть в кошки-мышки, мой эльф? – воззвал он, смотря на него своим прямым взглядом. - Чего ты от меня хочешь? Голубые глаза светились обычной теплотой и силой, и Трандуил не выдержал и отвел взгляд. После того, как он снова увидел братьев вместе, слово «уходи» хотелось сказать сильнее, чем «останься», но одно лишь обращение «мой эльф» заставило лед растаять. Он, тем не менее, молчал, и Тор вдруг застонал и, обхватив его лицо руками, притянул к себе, прижавшись ко лбу своим. - Довольно отчуждения, мой эльф, - тихо и твердо заговорил он. - Нет слов ни в языке Валар, ни эльфов, равно как в языках людей и гномов, способных выразить меру моего сожаления о случившемся. Да и был бы смысл - прошлого не воротишь. Прости меня, мой жемчужный! Трандуил зажмурился и попытался отвернуться, чувствуя, как его решимость гаснет. Но Тор не позволил, начав покрывать его лицо многочисленными поцелуями, и сил сопротивляться совсем не осталось. - Но ведь однажды ты все равно уйдешь, - устало проговорил он. Тор слегка отстранился и заглянул в глаза эльфу. Что за злая насмешка – доказывать свою любовь и готовность быть вместе из века в век? Необходимость, наконец, что-то сделать и переступить эту черту, стала очевидной как никогда прежде. - Никуда я не уйду, – так же устало отозвался он, поцеловав эльфа в лоб. – Даже если прогонишь. Спустя показавшееся невероятно долгим мгновение Трандуил, наконец, оттаял и сам обвил его пояс руками. Тор гладил его по спине и волосам, поцеловал коснувшуюся груди руку, потом – щеку. Потом встретились их губы. Он подхватил эльфа под бедра, сжал до хруста костей в объятиях. Кто бы знал, какой ужас испытывал «бесстрашный Тор», ожидая от эльфа решения. - Чудо мое… Трандуил расстегнул свой камзол сам, Тор снял и расстелил на земле плащ. Тихо падали на землю листья, отражая свет внезапно выглянувшего солнца. Нежно шуршал листьями ветер. Вновь они были единым целым, и это казалось самым правильным и единственно верным положением на свете. Трандуил в последний раз выгнул спину, сорвав голос, и растворился в таком же, как его глаза, сияющем лазурном небе. Тор приподнялся на руках, не в силах оторвать от него взгляд. Сердце остановилось и пошло снова – не было и не будет во всей вселенной для него существа более прекрасного и любимого. Тор убрал запутавшийся в его волосах листик, еще раз поцеловал в слегка заалевшую щеку. Вдруг оробел и сел, отвернувшись. - Мой Айну… - Трандуил тоже испытал непонятное и необъяснимое волнение. Даже не заметил, как просто и привычно сорвалось с губ его прошлое обращение. Сам потянулся следом, принявшись гладить сильные плечи и руки, поцеловал под ухом. Тор пах сухой листвой и солнцем. И… счастьем. И хотелось все забыть и просто быть вместе. - Я хочу показать тебе Асгард, мой эльф. – Решение созрело, далось – непросто, но все же. Тор погладил его по щеке, улыбнувшись выражению безграничного изумления, отразившегося на лице Трандуила, отвел за ухо прядь. – Радужный мост, Арду, висящую на небосклоне, Вальгаллу, возвышающуюся над всем Царством вечности, Стража Древа… - Царство Единого? – Трандуил выглядел так растеряно, что Тор снова обнял его и притянул к себе на колени. - Моего отца, чудо.