Гриффиндорец

      На следующее утро Гарри встретился с Блезом и Сьюзен на завтраке. Сейчас он шел на трансфигурацию с Блезом, а хаффлпаффка спешила на историю магии.       Все бросали на Гарри взгляды, каждый хотел с ним познакомиться, пожать руку и посмотреть на шрам. Внутри это раздражало мальчика, ему не нравилось такое внимание, но он знал, какими полезными оказываются разные знакомства, и поэтому он каждому с улыбкой пожимал руку и запоминал имя.       В класс трансфигурации мальчишки успели вовремя. Блез и Гарри сели за одну парту. Забини, пока не появился профессор, начал рассказывать Гарри о проклятиях, разъясняя способ применения и назначение. Гарри это было интересно, он изредка что-нибудь переспрашивал, старательно заучивал слова заклинаний и движения палочкой. На учительском столе сидела черная кошка и непрерывно смотрела на них, а в класс заходили другие ученики, но наши герои не обращали внимание на нее, занимаясь своим обучением. Раздался звон, знаменующий начало урока, но учителя все не было. Через минуту в класс влетел опоздавший Рон Уизли, но, не увидев профессора, расслабленно вздохнул. В то же мгновение кошка спрыгнула со стола, эффектно превратившись в профессора трансфигурации, начала отчитывать Уизли. — Сегодня же вечером начнем тренироваться, — шепнул другу Гарри. Превращение в кошку произвело на него почти такое же впечатление, что и на других учеников, только Забини остался спокоен. — Мистер Поттер, мистер Забини, в Хогвартсе не одобряют изучение темной магии и проклятий, — строго заметила Минерва Макгонагалл.       Сначала профессор прочла какую-то скучную лекцию о важности своего предмета и необходимости соблюдения мер безопасности. Потом они начали колдовать над спичками, превращая их в иголки. Успехи делала Гермиона, ее спичка заблестела, сказывалось хорошее знание теории и четкое соблюдение инструкций.       Но к ее удивлению и удивлению профессора у Гарри и Блеза получились нормальные иголки. Дело было в том, что Блез и Гарри, в отличие от других учеников, регулярно пользовались магией до школы, что позволило развить способности, сделать магию более гибкой, податливой. В принципе, смысл первых занятий с превращением спичек или использованием каких-нибудь простых чар заключается в том, чтобы расшевелить магию, заставить детей почувствовать силы и хотя бы немного развить их. А для наших героев это был уже пройденный этап.       Профессор Макгонагалл попросила повторить превращение, дабы убедиться, что это не обман, но все было честно, за что оба факультета получили по десять очков.       В итоге профессор Макгонагалл сообщила им домашнее задание: прочесть и законспектировать первый параграф. Блез и Гарри успели сделать это до окончания урока, чем вызвали зависть всех однокурсников.       Затем они пошли на чары, сегодня весь день гриффиндорцы были вместе со слизеринцами. Драко Малфой пока опасался открыто выступать против Гарри Поттера, особенно в присутствии Забини, ведь тот слизеринец, а на их факультете могут не понять Малфоя, если он выступит против Блеза. Поэтому Малфой стал доставать Уизли, так как тот был легкой добычей, Малфоя защищали Крэбб и Гойл. Их перепалка быстро разрослась до конфликта всего первого курса Гриффиндора и Слизерина. Гарри и Блез не могли вмешиваться из-за своей дружбы. Но появление Флитвика заставило всех успокоиться. Он быстро провел перекличку, заострив внимание лишь на Гарри Поттере, упал со стопки книг. Филиус Флитвик был очень низкого роста, так как имел примесь гоблинской крови, поэтому стоял на стопке книг. Вся Европа знала его, как великолепного дуэлянта.       После короткого объяснения сразу началась практика в левитации пера. Это удалось проделать Забини, Грэнджер и Поттеру, за что каждый получил по пять баллов. Но Гарри решил блеснуть своими умениями и поднял руку. — Профессор Флитвик, а зачем нужно учить это, если можно левитировать предметы без палочки и заклинаний? — спросил Гарри. — Продемонстрируйте, пожалуйста, — попросил профессор.       Гарри с готовностью поднял вверх учебник. А Блез, чтобы не отставать, отлеветировал тем же способом стул. — Молодцы, каждому по пять баллов, — сказал Флитвик. — Сейчас я вам все объясню. Для очень сложных и запутанных чар требуется такой инструмент, как палочка, например. Есть такие виды магии, которые просто не получатся без палочки. Но чтобы пользоваться палочкой, нужно к ней привыкнуть, ей тоже надо учиться пользоваться; этот инструмент тем сложнее в использовании, чем сложнее творимая вами магия. А чтобы привыкнуть, почувствовать и научиться, нужно пройти основы. Но творить магию без палочки тоже очень полезное умение, советую вам практиковаться в ней дальше и не забывать об этом. Это увеличит ваши возможности, силы и потенциал.       Далее друзья стали хулиганить запуская в воздух все подряд палочкой и без нее, пока учитель их не выгнал, «наказав» прибавкой в двадцать очков каждому и «лишив права» на домашнюю работу.       Последним их ожидало зельеварение. Гарри не терпелось познакомиться с этим немытым «готом» (так он про себя называл Снейпа), посмевшим лезть в его мысли. Если это повторится, то он не отделается парой воображаемых скорпионов. — Гарри, почему ты не помогаешь нам против слизеринцев? — обиженно спросил Рон. — Потому что тогда Блез помог бы слизеринцам. А мы с Блезом разнесли бы все к чертям. Мы с ним не только спички в иголки превращать и предметы в воздух поднимать умеем. Можешь спросить у Гермионы, она видела, с чего началась наша дружба, — ответил Гарри.       Рон повернулся к Гермионе, с целью задать вопрос, но все слышавшая Гермиона поспешила сразу ответить: — Они начали драться в поезде и разнесли целый вагон, — сильно преувеличила Гермиона.       Но все разговоры сразу стихли, когда в кабинет вошел профессор Снейп. Лишь Гарри демонстративно зевнул, он опасался этого преподавателя и поэтому как можно сильнее показывал спокойствие.       Снейп произнес эффектную речь о зельеварении, Гарри ловил каждое слово, настолько это было впечатляюще, но при этом делал вид, что абсолютно ничего не слушает.       Затем была перекличка, Снейп наконец дошел до Гарри Поттера: — Поттер. — Да, сэр, — спокойно ответил Гарри. — Наша новая знаменитость, — начал насмешливо говорить зельевар. — Да, я вас слушаю, сэр, — презрительно и свысока ответил Гарри, давая понять, что он действительно знаменитость. Снейп был удивлен таким ответом, этого он не ожидал от наглого мальчишки. Он начал задавать Гарри вопросы по всему первому курсу. А Гарри, успев прочесть учебники еще летом, сейчас отвечал с таким презрением, словно не отвечал на вопросы преподавателя, а объяснял что-то идиоту. Снейп был в бешенстве, никто из учеников не позволял себе такого, тем более первокурсник. — Где можно достать безоар? И для чего он используется? — спросил Снейп. — Его можно достать в желудке козы или у меня в кармане, — произнес Поттер, доставая какой-то камушек. — Используется против отравления. Помогает против огромного количества ядов. Отравление, сэр, это когда в организм попадает… — Я знаю, что такое отравление, — рявкнул Снейп. Чертов мальчишка делает из него самого — Северуса Снейпа идиота, вот уже кое-кто хихикает над ним. — В каком зелье используется листья черной яблони?       Даже Гермиона опустила руку, такого не было в учебнике, Снейп уже готов разразиться победной тирадой. Но к великой удаче Гарри, ответ был в одной из книг, рекомендованной Грюмом. — Зелье экстренного восстановления, сэр, — ответил Гарри, чуть ли не смеясь. Как близок он был сейчас к провалу, лишь удача его спасла. — Это зелье на девятнадцать минут восстанавливает силы мага, останавливает кровотечение, убирает боль и усталость. Но имеет очень сильные и вредные последствия после окончания действия.       Снейп потерял дар речи, мальчишка не может знать этого! Это зелье проходят только на старших курсах, и то не всегда. Снейп решил, что необходимо применить легилименцию, ведь произошло событие из ряда вон выходящее. К удивлению профессора он не встретил препятствий и щитов, он легко вошел в сознание Поттера…       Вдруг Снейп погрузился во мрак! Яркая вспышка и его прибивают гвоздями к перевернутому кресту. Он был в какой-то пустыне, а вокруг него стояли люди в черных капюшонах, они держали профессора и вбивали в его тело большие ржавые гвозди. Гарри общался на улице с самыми разными группами людей самых разных взглядов, и чего только Гарри Поттер не набрался от этих личностей: готов, панков, сатанистов. Они давали Гарри читать свои книги, слушать свою музыку, благодаря этому у Гарри было достаточно сценариев для ужасных видений. Ужас объял Снейпа, но он был одним из лучших мастеров этой области, Поттеру удалось застать его врасплох, к тому же они в сознании Поттера, где у мальчишки явно преимущество, но профессор может с этим справиться. Северус Снейп без особых проблем вылез из хлипкой ловушки, созданной Поттером, уносясь прочь от картин собственной казни. Но к удивлению профессора, мальчишка мог использовать и легилеменцию, он сразу вонзился в разум учителя. Снейп без особых проблем выбросил паршивца из разума, но тот, опять же пользуясь неожиданностью и удачей, успел «нагадить в голове». Теперь профессора какое-то время будет мучить головная боль. Этого не произошло бы, знай Северус возможности мальчишки, но он просто недооценил его, Снейп, пока, сильнее и опытнее Гарри. — Сядьте, Поттер, — рявкнул профессор, для окружающих не прошло и десяти секунд, никто не знал об их ментальном поединке. — Да, сэр, — сделал одолжение Гарри, он понимал, как опасно нарываться, он почувствовал силу профессора, легко сломавшего его ловушку и так просто выбросившего его из своей головы. Но Поттер решил, что, при любом раскладе, последнее слово должно быть за ним. — Мистер Забини, встаньте, — Снейп попробовал сменить тактику, он задал соседу Поттера те же вопросы, что и самому Поттеру.       Конечно же, юный слизеринец смог ответить на все вопросы. Снейп сразу же поспешил наградить его пятьюдесятью очками, если между ним и Поттером есть дружба, то это их поссорит. Но сегодня был, явно, не его день. — Я не могу принять эти баллы, сэр. Я всего лишь повторил все ответы за мистером Поттером, — заявил Блез. — Я ваш учитель, и мне решать, кому начислять баллы, — Снейп уже пожалел, что связался с этими двумя, но отступать не мог. — Я могу отказаться от награды, сэр. Это мое право, сэр, — настаивал Блез. — Сядьте, Забини, — Снейп не мог просто так сдаться, он все равно должен что-то сделать. — Мистер Малфой, где я могу найти безоар? — В желудке козы, профессор Снейп, — быстро ответил Драко. — Семьдесят очков Слизерину, — сказал Снейп.       После этого он задал несколько сложных вопросов Рону Уизли. Конечно, Рон не ответил, и Снейп снял с Гриффиндора пятьдесят очков. После этого Снейп задал Уизли те же вопросы, что Поттеру и Блезу, но этот идиот не смог даже повторить ответы, что прозвучали меньше минуты назад в классе, за что лишился еще пятидесяти очков.       Когда же ученики приступили, наконец-то, к варке зелий, Снейп только и делал, что мешал Поттеру назойливыми замечаниями и оскорбительными комментариями. Но Гарри сохранял спокойствие и просто готовил зелье. Эта бурда из трав была легким испытанием для Гарри, было время, когда его заставляли в подвале готовить метадон. А будь у Гарри сейчас немного марганца, азотной кислоты, серы и селитры, он бы приготовил что-нибудь поинтереснее.       Когда закончился урок, профессор Снейп решил задержать Гарри Поттера. — Мистер Поттер, кто вас обучал легилименции и окклюменции? — задал вопрос Снейп. — Это мое личное дело, сэр, — ответил Гарри. Он занимался сам по книгам, и учителя у него не было, но объяснять что-либо Снейпу он не хотел. — Это касается безопасности школы, вы обязаны мне это сказать, — упорствовал профессор. — Нет, сэр, я не обязан ничего вам говорить. Я не стану вам отвечать. — Минус пятьдесят очков Гриффиндору и неделю отработок, — заявил профессор. Уж на отработках он все узнает. — Я не приду на отработку. Можете попытаться исключить меня из школы, а сейчас мне надо идти, — произнес Поттер. — Я исключу тебя из Хогвартса, если ты сейчас переступишь порог моего класса, — начал угрожать Снейп. Но у Гарри есть приют, есть друзья и есть огромный счет в банке — ему есть куда отступать. ***       На выходе Поттера ждал Блез, а вместе с ним все его однокурсники с Гриффиндора и, как ни странно, еще несколько слизеринцев. После случившегося гриффиндорцы испытывали к Блезу уважение, а некоторые первокурсники из Слизерина не успели пропитаться ненавистью к гриффиндорцам. — Ну что? — спросил Рон. — Снейп хочет меня исключить, — ответил Гарри. — Он не может, — испугалась Гермиона. — И что ты будешь делать? — спросила Лаванда. — Ничего, пусть исключает, — произнес Гарри. — А я пойду в библиотеку.       Гермиона и Блез пошли вместе с ним. В библиотеке Гарри обратился к своим спутникам: — Мне нужно найти способ извлечь свои воспоминания из головы для демонстрации. Я точно знаю, что такой способ возможен, я читал об этом в книгах. Еще мне нужно узнать о других школах волшебства. — Хорошо, — хором ответили ребята и начали поиск. Вскоре к ним присоединилась Сьюзен. ***       Наступил вечер. Дверь в учительскую открылась, и вошел Гарри Поттер. Снейп не скрывал злорадства, профессор Макгонагалл и профессор Дамблдор смотрели на Гарри осуждающе, Квирелл просто сидел на стуле, а у Дэвида Принца взгляд был заинтересованный. — Мистер Поттер, я очень расстроена вашим поведением, — произнесла профессор Макгонагалл. — Напрасно, Минерва, — раздался голос Флитвика. Профессор заклинаний вошел в учительскую вместе с профессором Травологии. — Я бы гордилась таким учеником, — заявила Помона Стебль. — Но он оскорбил преподавателя, сорвал урок и отказался являться на отработку, а еще… — начала профессор трансфигурации, но Флитвик остановил ее. — Меня не интересует, что рассказал вам Северус, Гарри показал нам свои воспоминания. Поэтому я отменил наказание и вернул очки Гриффиндору, — заявил заклинатель. — Вы не имеете права, — возразил Снейп. — Я имею право вызвать тебя на дуэль, после которой ты год из больницы не выйдешь, — очень спокойно ответил профессор заклинаний. Снейп затих, ситуация оборачивалась против него. — Филиус, я бы попросил… — попытался вмешаться Дамблдор. — Это я бы попросила! — воскликнула Помона. — Сегодня ко мне прибежала моя ученица Сьюзен Боунс. Она плакала, говорила, что сегодня исключают Гарри Поттера, эта девочка поручилась, что Гарри — хороший мальчик, который не мог сделать ничего плохого. А когда мистер Поттер показал нам с Филиусом свои воспоминания, мне все стало понятно. Ваша манера вести занятия отвратительна, вы предвзяты, оскорбляете учеников и применяете легилименцию. — Как ребенок с первого курса может показывать свои воспоминания? Сомневаюсь, что его скудных способностей на это хватит, — раздраженно произнес Снейп. — Он очень талантлив, его способности гораздо выше, чем были ваши в его возрасте. Я лично видел, как он извлекал из своей памяти нужные воспоминания, — ответил Флитвик. — В свои одиннадцать лет он уже моет свою голову, в отличие от тебя, Северус, так что это еще вопрос, у кого способности скуднее.       Казалось, что Снейп сейчас взорвется от злости, еще одно такое высказывание, и он сам вызовет Флитвика на дуэль. — Мистер Поттер, почему вы сразу не показали эти воспоминания мне или профессору Дамблдору? — удивилась Макгонагалл, ведь Гарри был с ее факультета. — Очевидно, профессор, что вы поверили профессору Снейпу. Вы не дали мне ничего сказать, вы сразу стали ругать, стоило мне только войти. Профессор Флитвик же пожелал сначала во всем разобраться. А профессор Стебль оказалась готова поверить своей ученице. И я не вижу ни одной причины доверять директору, — спокойно ответил Гарри. Профессор Макгонагалл побледнела, это был самый сложный случай за все время ее работы. Она не знала, что сказать. — Гарри, могу я узнать, почему ты мне не доверяешь? — мягко спросил Дамблдор. — Нет, я не хочу отвечать на этот вопрос. И я не буду говорить, где научился окклюменции и легилименции. Извините, но это не ваше дело. В школьных правилах нигде не указано, что я должен говорить о себе что-то личное. Но зато в министерских законах сказано о недопустимости использования легилименции на маге без разрешения этого мага или специального разрешения министерства. А еще в законах сказано о строгом запрете на использование легилименции по отношению к несовершеннолетнему магу без разрешения самого мага, его родителей или опекунов, министерства магии и специальной группы квалифицированных целителей, — рассказал Гарри. — Вы, мистер Поттер, считаете, что я использую легилименцию? — осведомился профессор Снейп. — Я могу дать показание в министерстве магии под сывороткой правды, — заявил Гарри. — Зачем же так далеко ходить? У меня есть сыворотка правды, — усмехнулся Снейп, надеясь как-то перевести разговор в другое русло. — Вы, правда, не знаете законов этой страны, сэр? На применение сыворотки правды стоит ряд строгих ограничений. Вы должны были бы об этом знать, будь вы квалифицированным и компетентным зельеваром и квалифицированным и компетентным учителем. К тому же я в любом случае не буду пить ваши зелья, вы можете меня отравить, — высказался Гарри. Сьюзен и Блез успели подготовить для Гарри пару реплик и рассказали ему про некоторые законы. — С этого момента я буду аннулировать у своих равенкловцев все назначенные профессором Снейпом отработки и снятые баллы, — заявил Флитвик. — И я буду так же поступать у себя на Хаффлпаффе, — добавила профессор Стебль. — Довольно! — прервал шквал возмущений профессор Дамблдору. Помона Стебль испуганно притихла, но не Флитвик. — Нет, Альбус, не довольно. Не стоит так себя вести ни с учениками, ни со мной, ни с моими коллегами. Мы недовольны, — вкрадчиво произнес маленький профессор. — Коллеги, профессора, — обратился ко всем учителям Дэвид Принц. — Не лучшая идея так спорить в присутствии ученика. Я думаю, что всем очевидно, что мистер Поттер невиновен. Северус не в счет, он предвзят. Поэтому следует отпустить мистера Поттера.       Дамблдор кивнул, но Гарри решил перед уходом сделать заявление: — Профессор Снейп обещал исключить меня из школы. Я с большим удовольствием могу перевестись в Шармбатон. Более того, мои друзья: Блез и Сьюзен тоже не против обучения во Франции, — сказал Гарри на французком языке. Снейп не знал французского языка, но услышав слово «Шармбатон», испугался. Он хотел напугать Поттера, наказать, поиграть на нервах, довести до белого каления, но Снейп совсем не хотел, чтобы мальчишка уезжал в другую страну. — Гарри, не стоит принимать поспешных решений. Я уверен, что Хогвартс тебе понравится. А сейчас тебе лучше покинуть кабинет, я уверен, что ты найдешь более интересные занятия, нежели слушать наши разговоры, — произнес Дамблдор, открывая взглядом дверь.  — А разве эти разговоры не касаются меня? — упорствовал Гарри. — Уже, нет, — поспешил ответить профессор Принц. — Теперь наши разговоры будут исключительно о вашем учителе зельеварения. А вам полагается двадцать баллов за умение извлекать воспоминания, за владение окклюменцией и легилименцией и за хорошее знание законов. ***       Гарри вышел из кабинета, отошел за угол и сел на пол. Как же ему было страшно. Чудо, что им удалось найти нужную книгу о работе с воспоминаниями. Книгу, как ни странно, нашла Гермиона, за это Гарри закажет по почте для нее два мешка сладостей. Чудо, что Флитвик и Стебль оказались хорошими людьми и заняли его сторону. Какая невероятная удача, что Гарри спасся от Снейпа, попав в такую передрягу в первый же день учебы.       Гарри сидел на холодном полу, пытаясь прийти в себя, когда Блез и Сьюзан нашли его. — Гарри, не стоило так сильно нервничать, — заверил его Блез. — Ты даже не представляешь, насколько ты знаменит, они, в любом случае, ничего не смогли бы тебе сделать. А если бы мы втроем отправились в Шармбатон, то министерство съело бы заживо Дамблдора и Снейпа. Девять из десяти, что мы после Шармбатона обзавелись бы семьями во Франции, перевели бы туда свой капитал и остались бы там жить. А наше министерство не может позволить стране терять магов и золото. После войн в стране и так нас мало, да мы еще и представители древних и знатных родов. — Да, Блез прав. Слишком много магов потеряло своих близких и родственников из-за Сам-Знаешь-Кого. И многие остались в живых только потому, что ты его остановил. Поэтому очень много магов тебе просто и искренне благодарны, — пояснила Сьюзен. – То, что Дамблдор отдал тебя маглам, а не в волшебную семью каких-нибудь своих сторонников, это очень глупый поступок с политической точки зрения. — Я сегодня же отправлю письмо домой, чтобы моя мать узнала побольше об этом Снейпе. А теперь вставай, и пойдем тренироваться, ты обещал, — напомнил Блез. — Нет, я сегодня не смогу, — отмахнулся Гарри. Он чувствовал себя истощенным после того, что произошло в учительской. — Не болтай глупостей. Тебе надо взбодриться, — сказала Сьюзен и взяла Гарри за руку. — Хватит себя жалеть, — добавил Блез, взяв друга за другую руку.       Забини и Боунс с силой подняли Гарри и потащили за собой.       Они втроем дошли до пустой аудитории, где можно было бы колдовать.       Сначала Блез и Гарри просто размялись, немного поборолись, как с применением магии, так и без нее. Гарри, получив пару болезненных затрещин, взбодрился, пришел в себя. А Сьюзен, тем временем, читала какую-то книгу, изредка поглядывая на мальчишек. Затем они втроем стали отрабатывать щиты и проклятия, из тех, что были известны Блезу. Гарри лишь иногда показывал заклинания, которые он прочел в книгах летом.       Но когда дело дошло до обучения ментальной магии и анимагии, возникла небольшая проблема, Гарри и Блез овладели этими способностями сами, это была первомагия. Поэтому им было трудно как-то описать это, они не совсем понимали, как сами смогли этому научиться, а уж как учить кого-то, было совсем неясно.       Но Гарри первым нашел выход. Он просто начал проникать в разум друзей, показывая им какое-нибудь изображение, мысль или воспоминание. А друзья учились блокировать чужеродные мысли или принимать и изучать, старались почувствовать присутствие Гарри, пытались показать ему что-нибудь конкретное или наоборот — все скрыть. Гарри решил действовать постепенно, через пару дней, когда они освоятся, он будет действовать агрессивнее и давать задачки будет сложнее.       Через час тренировки у Блеза и Сьюзен начала кружиться голова, они испытывали усталость. Гарри так же решил покопаться в библиотеке и узнать побольше об этих видах магии, так он сам лучше их освоит и сможет правильнее обучить друзей. — Гарри, я тут кое-что вспомнил, при обучении анимагии кто-то должен быть рядом, чтобы в нужный момент превратить тебя назад в человека, если ты сам не сможешь. А ты точно не сможешь это сделать с первого раза. Я должен сначала узнать необходимое заклинание и убедиться, что у меня хватит на него сил, — объяснил Блез. — Тогда, я посмотрю твои воспоминания о превращении, желательно о первом, чтобы лучше все понять, — попросил Гарри. Блез кивнул, и Гарри сразу проник в его воспоминания, Блез специально начал вспоминать этот момент, чтобы Гарри было легче.       Гарри Поттер почувствовал себя в теле Блеза, когда он первый раз превратился в медведя, Гарри испытал то же острое желание стать сильнее и больше, чтобы одолеть вампира Гаспара. Рядом с Гарри не было вампира, но были другие причины стать больше и сильнее, из-за Снейпа, Дамблдора и из-за Волан-де-Морта, Гарри очень хотел стать сильнее и больше. Гарри почувствовал все те же ощущения, что и Блез. Мышцы Гарри свело от боли, и он упал на пол, в этот момент Блез начал бить Поттера по щекам. Боль в мышцах отступила. — Я же говорил, чтобы ты не пытался этого делать. Пока мы не освоим нужное заклинание, это слишком опасно, — заявил Блез. — Да, ты прав, извини. Я сам не ожидал, что что-то такое начнет происходить, — ответил Гарри Поттер. — Ладно, давайте расходиться, а то нам с Блезом нужно еще зайти в совятню, а уже так поздно, — сказала Сьюзен. — Мне тоже не мешало бы зайти в совятню. Я хотел бы сделать пару заказов по почте через банк, — сказал Гарри. — Нет, — ответила Сьюзен. — Уже поздно, и мы не успеем до отбоя. А тебе сейчас нельзя нарушать школьных правил. Ты и так сегодня чуть не попал в беду.       Гарри пришлось согласиться, он попрощался с друзьями и пошел быстрее в башню Гриффиндора. ***       Гарри прошел через проход за портретом полной дамы и оказался в башне Гриффиндора. Со всех сторон его окружили гриффиндорцы со всех курсов и стали его поздравлять, хлопать по плечу и обнимать. Затем его подняли вверх множество рук и стали носить по гостинной. — Молодец! — Ты самого Снейпа унял. — Ты показал этому козлу. — Гарри Поттер дал отпор Снейпу. — Наконец-то кто-то этого придурка проучил. — Он это заслужил. Я слышал, что Флитвик готов был побить заморыша подземельного.       Радости гриффиндорцев не было конца. Именно сейчас Гарри понял, что Снейп является огромной проблемой для всех.       Ученики не должны были знать многих подробностей, происходившего в учительской, но несколько призраков и портретов, будучи свидетелями, уже разнесли по Хогвартсу некоторые подробности разбирательства. — Подождите немного, — Гарри забежал в спальню, достал пару своих книг и спустился вниз. — Гермиона, спасибо, что помогала мне с поисками в библиотеке, — поблагодарил ее Гарри и вручил книгу с боевыми заклинаниями. Сегодня Поттер не смог зайти в совятню, а заказывать сладости потом не хотелось. — Мистер Поттер, что это за книги? — раздался голос профессора Макгонагалл, она успела незаметно войти в гостиную. — Я купил их на свои деньги в книжном магазине. Мне их посоветовал мистер Грюм, а он высококвалифицированный аврор, — ответил Гарри. — Хорошо, — Макгонагалл догадывалась, какие книги мог порекомендовать Аластор, но сейчас не хотелось спорить с Гарри из-за этого. — Пожалуйста, пройдите в мой кабинет.       Гарри кивнул и пошел за профессором. — Мистер Поттер, конечно же, я понимаю вас. Но все же вам не стоит конфликтовать с вашим профессором зельеварения. Он все-таки ваш учитель, — посоветовала профессор Макгонагалл. — Вот поэтому я и не пришел к вам, вы все равно на его стороне. Я не вижу справедливости, которую приписывают Гриффиндору, — спокойно сказал Гарри. — Ваш детский максимализм неуместен, — отозвалась профессор Макгонагалл. — К тому же вы вели себя недопустимым образом с директором, вы открыто выказали недоверие человеку, который старше вас, который заботится о вас.       Профессор пыталась поставить ситуацию так, чтобы были четко определены роли взрослого и ребенка. Если ей удастся навязать роль ребенка Поттеру, который, на самом деле, являлся ребенком, то победа будет на ее стороне. Макгонагалл была педагогом с большим стажем, она смогла изучить некоторую магловскую литературу, что в сочетании с ее опытом позволяло ей управляться с детьми. Сейчас она ожидала от своего ученика взрыв эмоций, что можно будет назвать истерикой, и это окончательно закрепит его в роли ребенка.       Но Макгонагалл не знала, что Гарри лишь изображал уверенность, а в действительности был сейчас истощен. Гарри не мог взорваться, потому что на это потребовалось бы слишком много сил. — Да, вы правы. Но я ничего не могу с собой поделать. Я ненавижу профессора Дамблдора, я не могу ему доверять, как не могу доверять вам, — признался Гарри тихим и спокойным голосом. — Возможно, мне действительно лучше перейти в Шармбатон, где я смогу начать жизнь с чистого листа. Я выучил французский и испанский языки, чтобы навсегда уехать в теплые, солнечные края, чтобы никогда не видеть Дурслей, никогда не возвращаться на грязные, темные улицы, на которых я рос. Может я вообще зря узнал, что являюсь волшебником, ведь в приюте у меня была простая мечта, к которой я стремился. В приюте мне было лучше, чем здесь, профессор.       Гарри сожалел о том, что разоткровенничался с профессором трансфигурации. Гарри жалел, что не ответил дерзким выпадом. Но он не знал, что эти его слова ранили профессора сильнее, чем могла любая колкость. — Гарри, я понимаю тебя, — сказала профессор, на что Гарри лишь усмехнулся. Профессору с трудом удавалось подобрать слова. — Я надеюсь, что ты изменишь свое мнение на счет директора Дамблдора. В любом случае, вам придется быть сдержаннее и смириться с тем, что ваш учитель — профессор Снейп. — Нет, не получится, — сказал Гарри, теперь в его голосе чувствовалась сталь. — Почему? — Я никогда не сдаюсь и никогда не отступаю, — заявил Стальной Гарри. — Вы так похожи на своего отца, — профессор Макгонагалл из последних сил попыталась воздействовать на ученика, хоть как-то расположить его к себе. — Я всю свою сознательную жизнь, по прихоти вашего директора, был убежден, что мой отец бездельник, алкоголик и бродяга. И лишь месяц назад я узнал, что это неправда, а за всей этой ложью стоит ваш директор. Поэтому я не знаю, кем был мой отец, на самом деле. А вам я не могу верить. И вы не сможете изменить мое мнение, — заявил Поттер. — Вижу, что мы не придем сегодня к компромиссу, — сдалась Минерва Макгонагалл. — Вам лучше вернуться в башню. Потом мы еще вернемся к этому разговору. Спокойной ночи, мистер Поттер. — До свидания, профессор. *** Блез наконец-то добрался до гостиной Слизерина. Там его ждал Драко Малфой. — Забини, как ты можешь дружить с Гарри Поттером, он же гриффиндорец? Гриффиндор поддерживает маглорожденных и предателей крови. Ты должен поддерживать Слизерин, — заявил Драко. — Нет. Видишь ли, твой отец был пожирателем смерти и служил Темному Лорду, а мой отец и родители Гарри Поттера погибли, сражаясь с Темным Лордом. Я никогда не буду на вашей стороне, честь моего рода и моей крови мне этого не позволит. И далеко не весь Слизерин целовал ноги Темному Лорду, — ответил Блез. — Мистер Забини, вы неправы в своей оценке, — откуда-то вышел профессор Снейп. Он должен был пресечь любой конфликт, прежде чем факультет индивидуалистов разделится и начнет враждовать сам с собой. — Нужно понимать, насколько для нас важны единство и сплоченность Слизерина. Наш факультет должен быть лучшим, от этого зависит наша честь. Мы должны забыть о разногласиях ради общего дела. — Я знаю, насколько для вас важен факультет, профессор, — начал отвечать Блез. — Слизерин — это все, что у вас есть. Но вы полукровка, у вас нет рода, поэтому вы не можете понять, насколько важна кровь, семейные традиции и честь рода, по сравнению со школьными факультетами. Я же наследник знатных и древних родов, у меня есть обязанности, у меня есть долг перед погибшим отцом. Более того, Драко Малфой сейчас высказал взгляды Темного Лорда относительно маглорожденных и маглов, а это недопустимо в стенах всей школы, независимо от факультета.       Снейп сильно сжал челюсти от нахлынувшей злости. Но Блезу не нужно бояться профессора, в отличие от Гарри Поттера. Главной причиной вседозволенности слизеринцев была в том, что их богатые и властные родители могли серьезно навредить Снейпу. Родители всегда ясно давали понять, что они сделают с деканом, если тот посмеет хоть что-нибудь сделать не так с их наследничками. Поэтому деканами Слизерина всегда были сильные маги из знатных и богатых родов, на которых трудно давить. Когда-то он попытался поставить на место одного слизеринца из богатой и знатной семьи, закончилось тем, что кто-то поджег дом Снейпа, после чего ему пришлось вернуться в Паучий Тупик. Предшественник Снейпа окружил себя большим количеством любимых учеников, которые стали известными и влиятельными магами, и эти ученики могли всегда защитить Слизнорта от любых нападок. Но Снейп не знал об этой тайне всех деканов Слизерина и поэтому когда-то согласился на эту должность. Будь он Принцем, семья смогла бы поддержать декана Слизерина, но Снейп сам постоянно отталкивал от себя эту родню из-за своего скверного характера и нелюдимости. Многие не любили Снейпа за то, что он так выгораживает весь Слизерин и слишком много им позволяет, но мало кто знал, что у него нет выбора. От Ниваин Забини пришло письмо утром первого сентября, в котором говорилось: «Если с моим сыном Блезом Забини что-нибудь случится, то мой вампир сломает тебе ноги», — довольно короткое и ясное письмо. Леди Забини даже не пыталась завуалировать угрозу, как это делали большинство родителей. Для Снейпа было очевидно, что, если бы он попытался устроить такое же разбирательство с Блезом, как с Поттером, если бы он угрожал Блезу исключением, то этот самый вампир уже поджидал бы его дома, в запретном лесу и в Хогсмиде, чтобы вырвать коленные чашечки. — Вы ошиблись, мистер Забини, ведь мистер Малфой не говорил, что поддерживает Темного Лорда, — максимально вежливо сказал Снейп, еще не хватало обвинений в пособничестве Сами-Знаете-Кого, для него и для Драко это довольно опасно. — И я бы посоветовал вам пересмотреть свое отношение к традициям факультета. — Это взгляды Салазара Слизерина, на чьем факультете мы учимся, — добавил Малфой. — Слизерин и Гриффиндор были друзьями, всех четырех основателей связывала крепкая дружба. Так что не надо навязывать эту вражду. И не стоит забывать, что Слизерин жил всего лишь тысячу лет назад. А я потомок рода Морганы и рода Блеза, Мерлинова учителя, живших в четвертом и пятом веках. Моя кровь древнее слизеринской, его мнение и традиции не указ моей семье. И ты, Малфой, должен это понимать, — объяснил Блез.       Снейп устало вздохнул, как ему надоели эти представители древних родов. Как же Снейпу не нравилось быть учителем этих неблагодарных сопляков, его ненавидят три факультета и считает прислугой самая знатная часть его собственного факультета. Хорошо, что семьи пожирателей смерти на его стороне, иначе он с ума сошел бы на этом факультете. Особенно Снейп был рад дружбе с Малфоями, ведь они сейчас занимали высокое положение.       Спорить с Забини зельевару не хотелось, даже страшно подумать, насколько богата и влиятельна его семья, если позволила себе ручного вампира. А от имени Морганы бросало в дрожь, это одна из самых темных и могущественных колдуний Европы. Она занималась боевой магией, проклятиями, демонологией и некромантией, и немалая часть заклинаний и ритуалов в этих областях магии созданы именно ею. Сам Мерлин побаивался связываться с ней. Даже на востоке ходят легенды о темной ведьме Маржане или Марене. И Ниваин Забини со своим сыном являются ее прямыми потомками, даже страшно подумать, что они могли унаследовать. — Меня ждут дела, и я, к сожалению, не могу продолжать наш разговор. Но все же, мистер Забини, советую вам пересмотреть свое отношение к факультету, — посоветовал Снейп и поспешил уйти. *** — Все готово, мой лорд, — прошептал Квирелл, стоя в центре своего кабинета.       У профессора был обнажен торс, его тело покрывали какие-то знаки, на полу вокруг него стояли зажженные свечи. В общем, все выглядело довольно странно.       Квирелл взмахом палочки притянул крайне уродливую змею. Змея извивалась от боли, ее плоть пузырилась и вздувалась, в нескольких местах на ее теле были наросты отдаленно похожие на маленькие человеческие головы и руки. В эту змею вселилось какое-то зло, и теперь оно уродовало ее. Квирелл начал глотать змею, в какой-то момент змея сама направилась в горло профессора, учитель напрягал всю силу воли, чтобы не перекусить змею. Квирелл задыхался, из глаз текли слезы, его тошнило, это продолжалось, пока змея не оказалась полностью внутри него, тогда профессор начал читать какие-то заклинания, делая взмахи палочкой. Когда ритуал был закончен, голову профессора пронзила адская боль, его череп стал неожиданно мягким, как расплавленный сыр, а на затылке что-то росло. Квирелл катался по полу, сжимая в зубах заранее приготовленную деревяшку. Потом боль стала терпимой. — Поспеши, нам нужно сделать еще несколько ритуалов, чтобы твое тело было более живучим и смогло выдержать мое присутствие, — раздался высокий голос из того места, где у профессора раньше был затылок.       Сегодня ночью его ожидало ритуальное жертвоприношение собак на распутье дорог.