Глава 13
11 декабря 2015 г. в 22:58
Дамблдор сидел в своем кабинете и смотрел на серебристую ткань на своем столе. Он боялся дотронуться до нее, так как с первого сентября, когда ее новый хозяин перешагнул порог замка, эта тряпка стала бить директора током при малейшей попытке дотронуться. Эта мантия признала своего нового хозяина, и теперь уже полностью отказывалась слушаться директора.
— Я не могу отдать тебя ему, Гарри не готов еще, — тихо прошептал директор.
Но мантия выбросила в воздух сноп серебристых искр возмущения, еще немного и она проклянет директора.
Дамблдор взмахнул своей палочкой, желая успокоить этот артефакт. Но между палочкой и мантией возникла странная связь, и теперь эта мантия невидимка заставила бузинную палочку выдавать ранее произнесенные заклинания в обратном порядке.
— Приори Инкататем! Ну да, ведь вы же два дара смерти, — разочарованно произнес директор. Он достал свою первую палочку, которая была у него еще до битвы с Гриндевальдом, но и она оказалась бессильна. — Ну хорошо, я сдаюсь…
Директор не хотел уничтожать этот древний и полезный артефакт, а подчинить был не в состоянии, поэтому оставалось только подчиниться самому.
***
Гарри легко проснулся, бодро совершил все утренние процедуры и спустился на завтрак. Среди кучи хлама, считающегося рождественскими подарками, Гарри с удивлением нашел мантию невидимку. А из записки узнал, что это еще одно наследие семьи Поттеров. Ну что ж, вещь полезная, пригодится, не стоит о ней пока кому-нибудь говорить.
А вот остальные члены семьи Фаджей выглядели после бала довольно помятыми и уставшими.
Но все же министр был твердо настроен прийти сегодня на работу и заодно показать Гарри Поттеру министерство. Возможно, что такие твердые намерения были результатом ментального воздействия Гарри Поттера, которому не терпелось попасть в министерство.
В итоге после завтрака Корнелиус Фадж и Гарри Поттер аппарировали к телефонной будке, которая оказалась проходом в министерство. Фадж мог сразу аппарировать к себе в кабинет или воспользоваться камином, но он хотел пройти через все министерство в сопровождении знаменитого Гарри Поттера.
Они шли через большой зал, где находилась огромная статуя с магами и волшебными существами. Министр улыбался, махал всем рукой, здоровался и знакомил всех с Гарри.
— Руфус, познакомься, это Гарри Поттер. А почему ты не был на балу у Боунсов? — спросил министр.
— Мой брат Вильгельм очнулся, ты ведь знаешь, как редко и непродолжительно такое бывает, — хмуро сказал маг.
— Да, я понимаю. А что целители, пока все так же глухо?
— Да, они периодически что-то варят новое, но ничего не помогает, — устало сказал Руфус Скримеджер.
— Увидимся на совещании, — попрощался Фадж.
Когда они отошли подальше, Фадж сказал, что это Руфус Скримеджер главный аврор, еще Фадж рассказал Гарри историю о его брате, которую мальчик уже слышал от Грюма.
Потом они зашли в кабинет министра. Почти сразу появилась секретарша, она принесла стопку документов, сообщила министру все новости и сплетни, а потом приготовила кофе и какао для министра и Гарри.
— Ну вот, опять Долорес готовит какой-то закон. Зачем ей вообще понадобились кентавры, ведь они никого не трогают, и налог с них содрать нельзя, ведь у этих полузверей ничего нету. Она уже протолкнула закон, требующий регистрации оборотней, вроде как полезный закон, но в итоге эти существа лишились работы и доход от налогов понизился. Так и еще с этими проклятыми гоблинами враждовать начинает. Вот в Германии и Скандинавии этих тварей в свое время вырезали, и теперь там все тихо и спокойно. А тут с ними и воевать сейчас опасно. А Долорес этого будто не замечает и подогревает конфликт, — пожаловался Фадж.
— Мне кажется, что она ненавидит нечеловеческие расы. Из того, что я успел прочесть, следует только такой вывод, — высказал Гарри.
— Да, до меня доходили эти слухи, — нехотя признался Корнелиус.
— Так почему вы ее не уволите?
— Уволить Долорес Амбридж? — Фадж рассмеялся. — Гарри, ты еще мал и много не знаешь. Ты должен запомнить: Ты чистокровный волшебник! А это значит, что все остальные для тебя на втором и третьем месте. Я не говорю: бороться или ненавидеть их, я не экстремист, я считаю, что всем хватит места, но их интересы не так важны, как наши. А Амбридж очень полезна, у нее много связей, знакомств, у нее есть влияние, и она поддерживает меня, а эта ее особенная нелюбовь к зверушкам — пустяк. Да и уволить ее сложнее, чем ты думаешь, мне понадобилась бы важная причина и поддержка нескольких высокопоставленных чиновников. А у нее чистая репутация и поддержка всех важных шишек, в том числе и моя поддержка.
Гарри решил пока не спорить, сейчас он бессилен. Но со временем он станет достаточно сильным, чтобы вершить свой суд и устанавливать свои законы.
— Не волнуйся, Гарри, придет время, и ты разберешься во всех этих политических тонкостях. Я ведь в твоем возрасте вообще об этом не задумывался. А ты задумываешься, газеты читаешь, с Дамблдором схлестнулся и не проиграл, при этом понял его замыслы, а это очень многого стоит, у тебя очень большой потенциал для политической карьеры. А я тебе помогу сделать карьеру, — пообещал Фадж. Он уже строил планы, как будет долгие годы министром магии, Гарри будет его правой рукой и заместителем, а в глубокой старости он передаст свое кресло министра Поттеру и уйдет на покой.
— Спасибо, сэр, — Гарри видел все эти мысли, но мечтал не о «золотом веке» застоя волшебников. Честно говоря, Гарри сам не знал, чего хотел, но точно не этого, он чувствовал, что рожден для чего-то великого. — Но я скорее хотел бы стать аврором, нежели политиком.
— Понимаю, это бурлит молодость, хочется приключений, желаешь стать героем, — усмехнулся Фадж, ведь он видел перед собой ребенка и был уверен, что взгляды Гарри со временем изменятся, когда он повзрослеет и поймет, что политика — это правильный и мудрый выбор.
Они вдвоем сидели в кабинете министра, министр заполнял, разбирался с бумагами и принимал посетителей, а Гарри внимательно наблюдал, знакомился с новыми людьми и периодически о чем-нибудь спрашивал министра или высказывал свое мнение. А потом в комнату вошел толстенький, лысеющий волшебник с пышными усами.
— Здравствуй Гораций, знакомься, это Гарри Поттер, — министр был удивлен его визиту. — Что привело тебя к нам?
— А я здесь как раз по поводу Гарри Поттера, — хитро улыбнулся гость. — Я слышал о положении Гарри на зельеварении, и один мой бывший ученик сообщил мне, что сейчас Гарри Поттер в министерстве, чтобы пройти проверку на знание этого предмета. Так я и подумал, что мог бы провести эту проверку, все же у меня есть опыт.
— Вы профессор Слизнорт, мне рассказывали портреты, что вы были до Снейпа, и что вы были гораздо лучшим деканом и учителем, — догадался Гарри, не забыв о лести.
— Верно, я профессор Слизнорт, — улыбнулся зельевар, ему понравилась реакция Гарри на его персону.
— Да, это было бы замечательно. Тогда вам лучше пройти в отдел экспериментальной магии и патентов, там найдутся котлы и ингредиенты, — предложил Фадж.
— Так и поступим, спасибо, Корнелиус, — сказал Слизнорт и повел Гарри за собой.
Пока они шли до нужного отдела, Слизнорт повсюду встречал своих старых учеников, он всех приветствовал, интересовался успехами и давал советы. Гарри даже задумался — у кого больше связей и знакомств: у министра или у этого учителя зельеварения?
— Ну вот мы и пришли, — объявил Слизнорт, когда они оказались в большой аудитории с котлами и полками с ингредиентами.
Посмотреть и поучаствовать в этом мероприятии пришло еще человек восемь. Тут были три зельевара и два алхимика из отдела экспериментов и патентов, пришло два мага из отдела тайн, и еще зашел дежурный в министерстве целитель.
— Ну вот, Гарри, тут все есть. Свари сначала все, что посчитаешь нужным, а потом я, может быть, дам тебе еще какое-нибудь задание, — сказал Слизнорт.
Гарри кивнул и приступил к работе, начав варить разные зелья сразу в шести котлах. Окклюменция помогла развить концентрацию, память, точность, внимание и координацию, поэтому такое количество зелий одновременно было вполне в силах Гарри Поттера.
Через сорок минут Гарри закончил с этой партией и предложил всем желающим проверить действие этих простеньких зелий. Но сам же Гарри взял следующие шесть котлов и приступил к новым зельям. Так в течение нескольких часов Гарри приготовил все зелья первых двух курсов, кроме тех, что должны настаиваться несколько дней. За это время успели подойти Корнелиус Фадж и Соломон Принц. Слизнорт был удовлетворен, но Гарри следом приготовил два зелья третьего курса, которые успел выучить, пару лечебных зелий и одно слабенькое восстанавливающее запас магии.
— Это превосходно, мистер Поттер. Таким результатом на моей памяти могли похвастаться единицы. Я выставляю вам отлично за первый и второй курс, — объявил Слизнорт. А затем он достал пергамент и в нескольких экземплярах написал справку об оценке мистера Поттера. — Теперь прошу всех свидетелей подписать эти документы, с указанием своих научных степеней в зельеварении или алхимии.
— Ну вот, теперь можно отправить по одному экземпляру в архив, Альбусу, школьному учителю зельеварения, декану Поттера, — сказал Фадж, собирая все документы.
— Мистер Фадж, я хотел бы зайти в архив, чтобы взять выписку о своей степени в легилименции и окклюменции, а затем зайти в библиотеку, — попросил Гарри.
— Я мог бы проводить мистера Поттера, ведь нужные архив и библиотека в отделе тайн, а чтобы туда пройти, достаточно моего разрешения, — предложил глава департамента обеспечения правопорядка Соломон Принц.
— А я составил бы им компанию, — сказал Слизнорт.
— Это было бы хорошо, — согласился министр. Он посчитал, что для мальчика будет полезно иметь хорошие отношения с такими важными людьми. — А я пока передам эти документы своему секретарю, чтобы она устроила рассылку.
Слизнорт очень серьезно заинтересовался Гарри Поттером, ведь единицы в его возрасте могли бы добиться таких успехов в ментальных науках. Да и еще мальчик неплохо учится зельеварению, хотя, конечно же, школьная программа очень простая, и там достаточно просто постараться, чтобы продвинуться на пару курсов вперед. Всю дорогу Принц и Слизнорт расспрашивали мальчика о его успехах в школе, и о его невиданных достижениях в окклюменции и легилименции.
Гарри хотел осмотреться в отделе тайн, но Соломон Принц посчитал, что ребенку не место в этом отделе, поэтому строго запретил куда-либо отходить от себя. Даже Слизнорт отказал себе в удовольствии поприветствовать своих бывших учеников, слишком серьезное было место. В такой обстановке они без приключений взяли справку из архива и копии нужных книг из библиотеки.
Книги были Поттеру незнакомы, они относились к очень опасным и совсем неизученным областям менталистики. Эти три книги были работами нескольких магистров, бывших по совместительству и магистрами в темных областях магии, один из них даже считался темным лордом восемнадцатого века. Не каждый мастер желал с этим связываться, но Поттеру это было необходимо, чтобы в кратчайшие сроки стать сильнее.
— Гарри, а не хотел бы ты летом немного у меня поучиться? У тебя, видимо, как и у твоей матери, очень хорошие задатки к зельеварению. Да и я мог бы познакомить тебя с алхимией. Правда, чтобы ее изучать, требуется знать латынь и греческий, а еще очень желательно знать арабский. Но даже без знаний этих языков я мог бы показать самые начальные основы алхимии и начать обучать высшей части зельеварения, — предложил Слизнорт.
— Это было бы здорово, сэр, — Гарри не очень интересовался склянками и жидкостями в них, но он уже знал, что и Дамблдор, и Том Реддл в этих областях преуспели, а значит, что и здесь он должен тянуться до их уровня. — А языки я начну учить после того, как закончу с гоблинским.
«Этот мальчишка еще и гоблинский язык учит, он точно должен быть моим учеником», — подумал Слизнорт. Его глаза загорелись, а сам он очень сильно захотел вернуться в Хогвартс, может быть удастся деть куда-нибудь Снейпа.
— Только не советую об этом при Корнелиусе упоминать или при его окружении. Уж очень он не любит гоблинов, да среди его основных сторонников бытует нелюбовь к разного рода существам, — посоветовал Принц.
— Врать я ему не буду, но если сам не спросит, то и говорить не буду, — решил Гарри.
— Мудро. А я еще слышал от своего внука Дэвида, что ты делаешь успехи по всем предметам и даже организовал дуэльный клуб, — сказал Принц.
— Да, мне пока все хорошо дается. А клуб я организовал со своими друзьями: слизеринцем Блезом Забини и хаффлпаффкой Сьюзен Боунс — они не уступают мне в учебе, Блез и Сьюзен отстают от меня в легилименции и окклюменции, но Блез опережает меня на трансфигурации, а Сьюзен по истории и травологии. Еще нам с клубом очень помогли профессор Принц и профессор Флитвик, без них ничего не получилось бы. Ну и с помощью клуба мы надеемся снять вражду между факультетами, — рассказал Гарри.
Слизнорт уже точно решил, что отправится к Дамблдору как можно скорее, чтобы узнать о возможном месте для преподавания. Может быть ему удастся ввести алхимию факультативно с третьего курса. Гарри Поттер стал бы бриллиантом в его коллекции со своей менталистикой, зельеварением, дуэльным клубом и гоблинским языком. Да и еще его друзья: Блез Забини — наследник богатейших состояний нескольких древнейших родов, да и еще воспитан такой экстравагантной матерью, и Сьюзен Боунс — тоже наследница древнего и богатого рода, племянница будущей главы департамента правопорядка (когда Принц уйдет в отставку). Да и еще, по словам Гарри, они не уступают ему в талантливости. Да и в школе точно найдется немало других перспективных детей. Не говоря уже о том, что Слизнорт любил преподавать в принципе. Еще Слизнорт думал о вражде факультетов, при нем лучшие со всех факультетов мирно сосуществовали в его клубе, а остальные вынуждены были так же мирно жить или становились аутсайдерами.
— Гарри, спроси и у своих друзей, захотят ли они так же летом взять у меня несколько частных уроков, — попросил Слизнорт, уже предчувствуя пополнение своей коллекции.
— Скучаете по преподаванию? — спросил Гарри.
— Да, раньше я думал о заслуженном отдыхе, а сейчас хочу снова в школу, — искренне признался Гораций Слизнорт.
— Если вы замените Снейпа, это будет лучше для всех, — заявил Гарри.
— Посмотрим… — задумчиво сказал Слизнорт.
Вскоре они дошли до кабинета министра и вернули Поттера законному опекуну. Пока министр заканчивал свою работу, Гарри листал книжки. А потом они вместе отправились домой на обед. После чего министр отправился обратно на работу, а Гарри остался дома, желая поэкспериментировать.
***
Гарри Поттер забрался в свою комнату, наложил чары тишины и приступил к чарам «погружения», описанным в книге. Это «погружение» было очень похоже на сон, эти чары должны были создавать испытания для Гарри. И, преодолевая их, Гарри становился бы сильнее.
Так Гарри оказался в маленькой каморке, ему шесть лет. Он слышит чьи-то шаги, интуиция подсказывает, что ему грозит опасность. Гарри дергает за ручку, но она не поддается. Вскоре какой-то незнакомец открывает дверь. И Гарри сразу узнает покойного учителя рисования.
— Гарри, мой мальчик, ты ведь никому не расскажешь о том, что я сейчас сделаю… — «покойник» снимает свои брюки.
Гарри пробует сбежать из каморки, но учитель рисования, смеясь, отталкивает его обратно. Он начинает медленно приближаться, смакуя момент. Но Гарри все же вспомнил, что это «сон», он выхватил палочку, появившуюся по его воле, направил на врага и крикнул: «Редукто!» — голова мерзавца треснула, как гнилой орех, обрызгав каморку кровью.
Гарри открыл глаза, он лежал на кровати весь мокрый от пота. Все в порядке, он справился. Но в книге было сказано, что одного раза мало, нужно погружаться с каждым разом все глубже.
Гарри немножко подождал, собрался с силами и снова наложил на себя эти чары.
Гарри опять было шесть лет, магия заставляла его принимать такой возраст, чтобы испытания были сложнее. Сейчас он находился в небольшой детской спальне с кроваткой. Гарри узнал это место по снам, это был дом в Годриковой впадине.
Вдруг в комнату ворвались пьяные Джеймс Поттер и Вернон Дурсль. Гарри сразу узнал отца, так похожего на него. Но на размышления времени не оказалось, фантомный Джеймс, созданный чарами, дал Гарри оплеуху, и мальчишка упал.
— Ты мой позор! Я тебя презираю, ублюдок, — заявил Джеймс Поттер, а Вернон засмеялся.
Затем они встали на четвереньки, и изо рта Джеймса полезли ядовитые змеи, а изо рта Вернона пауки и скорпионы. Эти твари ползли к Гарри, желая его укусить. Мальчишка закричал от ужаса, он попытался использовать палочку, та появилась, но колдовать отказывалась. Гарри разбил окно и выпрыгнул туда. На улице его поджидал новый кошмар — монстр в виде гигантского слизня с жалом и на огромных хитиновых лапах, у этого монстра было лицо его матери.
— Сынок, это я. Иди ко мне, — произносил монстр.
Гарри вновь хотел броситься бежать, но тут снова появились Вернон и Джеймс. Они схватили Гарри за руки, мальчишка тщетно пытался вырваться. Вернон воткнул ему нож в ногу, а монстр с лицом его матери начал приближаться, шепча что-то ласковое и намереваясь ужалить.
Гарри повернул голову и вцепился зубами в свое плечо, желая проснуться. И после острой боли он вновь оказался на своей кровати, тогда Гарри разжал челюсть, во рту чувствовался вкус крови, которая текла из плеча. Еще кровь текла из раны на ноге, рана нанесенная «во сне» оказалась реальной.
Гарри Поттер закутался в одеяло, его бил озноб, он был обессилен и истощен. Мальчик тихо заплакал, он сейчас боялся даже заснуть, вдруг опять приснится кошмар. Это все было настолько ужасно, что Гарри сейчас был готов послать эту магию куда подальше, эти чары извратили образ его родителей и использовали против него самого. Как с этим вообще можно бороться?
Это был очень важный урок для Гарри Поттера. Он впервые начал понимать, как опасна магия.
***
Наутро Гарри собрался с силами и принялся читать книги. Он не мог позволить себе просто сдаться, пока он боялся вновь экспериментировать, но прочесть книги был готов. Как вскоре выяснилось, эти книги были по-настоящему темными. «Убей отца и мать своих в душе своей и разуме», — требовала книга: «Будь способен уничтожить любого и не имей слабости, тогда враг не испугает тебя ликами близких, но ты испугаешь любого». «Смерть прячется в каждом: и в страхах ребенка, и в опыте старца, и в духе зверя неразумного. Кто смерти убоится, тот рабом твоим станет, ежели поймешь суть смерти и разберешь знаки ее в душах неведующих», — предлагала книга. «Научись пламя боли в себе по воле своей вызывать, если кто к разуму твоему прикоснется, того обожжет этот огонь, и чем сильнее страдание твое, тем сильнее ужалит врага твоего». И было еще много похожих советов, а так же в книгах было множество гравюр, изображавших пытки и извращенные сцены, рожденные в изощренных умах и глубинах сознания. В этих книгах учили, как сводить людей с ума, погружать в безумство, тут были знания, позволяющие использовать самые темные, потаенные уголки души, как можно приручить и выдрессировать внутренних демонов. Но если допустить ошибку, то можно разрушить свою душу, лишиться ума и даже убить тело, а можно навсегда исчезнуть, оставив после себя безумного монстра.
Очевидно, что никто не знал о содержании этих книг, кроме мастера Кроули, раз их, не задумываясь, выдали ребенку. Менталистов всегда было мало, и лишь единицы из них решались заниматься этой темной областью, поэтому чиновники в министерстве не знали об опасности, которую таят в себе эти редкие книги, а из-за поддержки министра никто не стал даже пытаться проверять что-либо.
Во время чтения этих книг к Поттеру прилетела сова от Августы Лонгботтом. Это был ее ответ на письмо, касающееся палочки Невилла. Грозная бабка отвечала резко, называла глупым мальчишкой, министерским лизоблюдом, предавшим Дамблдора и требовала, чтобы он не совал свой нос не в свое дело. После письма ему стало грустно, значит она старая поклонница директора, тогда, после его статей в пророке против Дамблдора и опекунства министра, такая реакция была вполне ожидаемой. Значит, до лета у Невилла точно не будет новой палочки.
Гарри Поттеру не хотелось ничего делать, на душе было тоскливо, но он не мог позволить себе сдаться. Да, Гарри чувствовал в себе слабость, страх и лень, но об этом никто не должен знать, все должны видеть лишь его победную поступь.
Он встал и написал два письма. Одно адресовано декану, ведь должна же эта старая кошка начать работать, заботиться об учениках, особенно о гриффиндорцах, ее обязанность, в этом письме он описал проблему Невилла и потребовал повлиять на строптивую бабку. Второе же письмо он написал самой старухе:
Здравствуйте миссис Лонгботтом,
Ваш ответ меня разочаровал. Я испытываю огромное уважение к героям: Алисе и Френку Лонгботтому, и я не могу понять, как можно с таким пренебрежением относиться к их единственному наследнику, ведь даже самому тупому первокурснику известно, что палочка выбирает мага, а не наоборот. Для любого мага очень важно в начале обучения привыкнуть и приобщиться к магии в целом и к своему инструменту в частности. Но вам плевать, для вас важнее ваш собственный маразм. И в итоге у Невилла худшие результаты, и он не способен за себя постоять, его считают сквибом и издеваются.
Когда-нибудь вам придется ответить за свои ошибки.
Да поразит тебя сифилис, старая сука. Искренне, Гарри Поттер.
Надо отправить письма так, чтобы они дошли, когда Невилл будет в Хогвартсе, тогда гнев его бабушки минует юного Лонгботтома.
Гарри уже жалел о своем решении, но менять его не стал.
Скоро надо будет возвращаться в Хогвартс.
***
— Экспелиармус, импедимента! — Гарри одолел третьекурсника и осмотрелся по сторонам.
Вокруг среди сугробов бушевали дуэли гриффиндорцев. Трудно найти достаточно большую аудиторию для целого факультета, поэтому четыре факультетских дуэльных клуба по очереди собирались на улице, только общий хогвартский устраивался в большом зале.
Уже несколько десятков лет школе не везло с учителями по защите, дуэльный клуб все это время отсутствовал, а Гарри Поттер наоборот усердно тренировался с друзьями в боевой магии, и поэтому он вполне доставал в дуэлях до уровня третьекурсника.
Рядом Гермиона отчаянно пыталась хоть чему-то научить Невилла. Сама девочка, имея тягу к знаниям и получив от Гарри в начале года книгу по боевой магии, тоже неплохо поднялась в дуэльном мастерстве, в сравнении с школьным уровнем.
Гарри расколдовал своего оппонента, помог ему подняться и подошел к Гермионе с Невиллом.
— Герм, иди — развлекись с ребятами, а я пока сам с Невиллом поколдую, — улыбнулся Поттер. Гермиона кивнула и пошла к какой-то знакомой второкурснице.
И Гарри вновь начал пытаться заставить Невилла сотворить хотя бы экспелиармус.
— Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, следуйте за мной, пожалуйста, — попросила, только что появившаяся, профессор Макгонагалл.
Мальчишки двинулись следом за своим учителем, вскоре они зашли в ее кабинет, и она предложила присесть.
— Скажите, Невилл, ваша бабушка купила вам палочку у мистера Оливандера? — мягко спросила профессор.
— Нет, — тихо сказал Невилл, уткнувшись взглядом в пол. — Это старая палочка моего отца.
— Мистер Поттер, вы написали мне об этом, — утвердила Макгонагалл.
— Разумеется, профессор. Мне казалось, что я в письме написал все очень понятно, — сказал Гарри.
— Да, просто меня удивляет вся эта ситуация, — профессор Макгонагалл выглядела уставшей. — А вы сами пытались ей писать?
— Разумеется, это мой долг, — пафосно ответил гриффиндорец. — Но я потерпел крах. А вы ей уже написали или решили сначала поговорить со мной, профессор?
— Да, я написала Августе. Но она почему-то очень резко ответила и заявила, что вы, мистер Поттер, ее оскорбили, — сообщила Миневра Макгонагалл.
— Мне она написала, цитирую: «Предал Дамблдора и думаешь, что все можешь, не тебе, лизоблюд министра, учить меня». Это довольно интересная интерпретация событий моей жизни, опубликованных в газете. Может быть, директору стоит ей написать… — задумался Гарри.
— Вы предлагаете заняться этим самому директору? — удивилась Миневра.
— Простите, я и позабыл, что в обязанности директора входит только разведение трехголовых псов и выгул троллей в стенах школы, — усмехнулся Гарри. — Я хочу, чтобы хоть кто-нибудь в этой школе работал. Говорить с родителями и опекунами, когда у ученика проблемы с учебой — это ваша обязанность, профессор, декан и заместитель директора. И если вы не можете с этим справиться, то директор должен работать.
— Вы правы, мистер Поттер, — профессор Макгонагалл сначала хотела оборвать зарвавшегося первокурсника, но вдруг поняла, что Гарри разговаривает с ней так, как разговаривал бы взрослый волшебник, да и стоит признать, что он прав. Еще профессор вспомнила, что Гарри Поттер как-то смог справиться с Люциусом Малфоем. Поэтому она решила вести себя ним, как с взрослым, ведь она очень хотела заполучить доверие мальчика. — Я немедленно этим займусь и поставлю в известность директора.
— Невилл, а твоя бабушка знакома с Грозным Глазом Грюмом? — спросил Гарри.
— Конечно, он работал с моими родителями, и моя бабушка часто с ним видится, они давние друзья, — ответил Невилл.
— Отлично, тогда я напишу нашему старому другу Аластору, чтобы он поговорил с твоей бабушкой. Он не откажет нам с тобой в такой маленькой услуге, — сказал Гарри.
— Что ж, это неплохая идея. Думаю, что вы можете идти, спасибо, что уделили мне время, я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Только мальчишки вышли из кабинета и немного отошли, Гарри сказал:
— Надо будет поговорить, давай часов в шесть встретимся возле входа в гостиную.
— Ладно, — согласился Невилл.
***
Как и собирался, Гарри встретил Невилла, а затем завел его в пустую аудиторию. Гарри Поттер закрыл ее изнутри и наложил заглушающие чары и без предупреждения врезал Невиллу кулаком.
— Гарри, за что? — в ужасе спросил Лонгботтом.
— За то, что ты ничтожество. Ты позоришь своих родителей, хотя нет, невозможно опозорить сильнее эти два мешка с дерьмом, — ухмыльнулся Гарри.
— Перестань! — закричал Невилл.
— Даже без палочек ты не сможешь со мной справиться, увалень. Наверное, Драко Малфой был прав, как говорила одна моя знакомая: от дурной суки дурные щенки, — Гарри вспомнил одну из любимых фраз сестры дяди Дурсля.
Невилл подскочил к Гарри и ударил в челюсть со всей силы так, что Гарри упал. Невилл накинулся на лежащего и начал наносить удары. Спустя минуту все лицо Поттера было в крови, тогда Невилл встал, чтобы отдышаться и посмотрел на Поттера сверху вниз.
— Молодец, Невилл, — неожиданно спокойно произнес Гарри. — А теперь достань палочку, направь на доску и скажи: «Редукто!»
Невилл Лонгботтом достал палочку и выполнил указание, волна жара прошла по его телу к палочки, ломая всякое сопротивление, заставила ее подчиниться. Доска разлетелась в мелкие щепки.
— Видишь, насколько полезно быть злее. А теперь покажи все, чему тебя научили Флитвик и Макгонагалл. Заклинай и трансфигурируй стулья, — приказал Гарри.
Невилл зарычал и начал быстро махать палочкой, посылая лучи в разные стороны. Столы летали, стулья превращались в огромные амфоры, и все получалось на удивление легко. Но злость только росла, казалось, кто-то раздувает красные угли в его голове, словно черти там беснуются.
— А теперь попробуй запустить в меня экспелиармусом, — предложил Гарри, встав напротив Невилла и направив на него палочку. — Что встал, или мне повторить про овощи и суку с дурными щен…
— ЭКСПЕЛИАРМУС! — закричал Невилл.
Заклинание было настолько сильным, что не просто обеззоружило Поттера, но отбросило с огромной силой, впечатав его в стену. Как только Гарри ударился, пламя злости сразу стало быстро утихать.
— Запомни, Невилл, если палочка тебя не слушается, то надо разозлиться, представь себе Малфоя, Снейпа, семейку Лестрейнджей или меня сегодняшнего и выплесни злость через палочку. Так ты подчинишь себе этот строптивый артефакт, — посоветовал Гарри. — А теперь спрячь палочку и попробуй поколдовать без нее.
Невилл немного растерялся, тогда Гарри достал газету десятилетней давности, там на первой полосе была движущаяся фотография Лестренджей. Невилл посмотрел в глаза Гарри, и в его душе вновь стало подниматься пламя злости, а когда Гарри противно ухмыльнулся, Невилл просто вытянул перед собой руки и стул вспыхнул ярким пламенем. А газета буквально взорвалась.
В классе стали раздаваться хлопки, кто-то хлопал в ладоши. Блез и Сьюзен сбросили мантию-невидимку, а Гарри сразу же забрал свою мантию.
— Так это все было неправдой? — спросил Невилл.
— Нет, все было правдой: я разозлил тебя, и ты смог колдовать и с палочкой, и без палочки. Я не хотел использовать такие крайние методы, но твоя бабушка не оставила мне выхода. Теперь у тебя все будет получаться, только не забудь разозлиться. Это может быть поможет тебе и на зельях, злость прогонит страх, хотя внимательности не прибавит, — сказал Гарри. Только Гарри Поттер не сказал о приемах легименции, которые он использовал на гриффиндорце, когда будил его внутренних демонов и разжигал огонь ненависти и злобы. Это были методы из его новых книг, так что это трудно назвать светлой или нейтральной магией.
В классе снова стали раздаваться хлопки, это профессор Макгонагалл и профессор Флитвик, к всеобщему удивлению, скинули с себя дезалюминирующие чары и теперь аплодировали.
— Профессор Макгонагалл, профессор Флитвик, что вы здесь делаете? — хором спросили ученики.
— Нас заинтересовало, куда на ночь глядя идет мистер Лонгботтом, вот мы и решили внимательно проследить. А тут, оказывается, проводился довольно необычный тренинг, — сказала профессор трансфигурации.
— Минус пять очков за повреждение школьного имущества. Минус еще пять за ваш несанкционированный урок, не отвечающий школьным требованиям, включающий побои, оскорбления и, опять же, порчу школьного имущества, — объявил профессор Флитвик, восстанавливая одним взмахом всю мебель, а вторым вылечил побои на лице Гарри. — Но за успехи двадцать очков Гриффиндору.
Миневра Макгонагалл не стала оспаривать решение Флитвика, все же у него лучше получалось управляться с детьми.
— Подобные методы обучения иногда практикуются некоторыми небольшими иностранными школами, особенно восточными. Но здесь в Хогвартсе эти методы считаются недопустимыми, и хотя сейчас и был виден положительный результат, но все же прошу вас не использовать их, — попросила профессор трансфигурации.
Дети кивнули, после чего профессора их отпустили.
Невилл ушел в башню, а Блез, Гарри и Сьюзен нашли другую аудиторию, чтобы продолжать тренировки.
Гарри уже благополучно превращался в медведя кадьяка и обратно в человека, не испытывая острой боли. И теперь Гарри и Блез вдвоем взялись за Сьюзен, они так же искали способ облегчить боль от первых трансформаций, они не хотели, чтобы Сьюзен так же мучилась, как они. К радости Гарри, Сьюзен Боунс превращалась не в медведя, так как ее тело стремилось уменьшиться, а на ушах появлялись кисточки. Гарри смог разработать целую систему упражнений, уменьшающих боль, но все равно девочке было трудно.
Еще Гарри предъявил в библиотеке справку из министерства, что у него есть степень в окклюменции и легилименции. Мадам Пинс долго все проверяла, но все же к собственному удивлению дала Поттеру доступ к тем немногим книгам, что находились в библиотеке по нужной тематике. Но в этих книгах не было толком ничего нового, весь тот же материал, только подробнее. И еще выяснилось, что Дамблдор забрал две особо опасных книги, но у Гарри все равно были копии из министерства. После того, как Гарри прочел их, он был вынужден признать, что Дамблдор, отчасти, прав, что изъял их.
Сам же Поттер снова стал регулярно упражняться в «погружениях», ему приходилось уничтожать в этих снах жутких, уродливых монстров, от одного вида которых выворачивало наизнанку. Его родители и друзья в этих видениях тоже обращались в чудовищ, иногда появлялись младенцы, котята, которые так же обращались в уродливых чудовищ, бывало и образ Волда заглядывал в эти сны, стремясь напугать мальчишку. Но Гарри научился уничтожать все подряд, не обращая ни на что внимание, только теперь жуткие образы и чары настолько сильно отпечатались в уме мальчика, что даже в обычных, не зачарованных снах являлись эти кошмары. Еще Поттер освоил «Зов Танатоса», в каждом человеке спрятан образ смерти, который вызывает жуткий страх, Гарри смог прикоснуться к собственным страхам и преодолеть их. И теперь он мог пробудить страхи смерти в других или даже отдать приказ человеку, привязав этот приказ к образу смерти, и большинство людей подчинится из-за страха смерти.
Это обучение очень тяжело давалось Поттеру, его мучали кошмары, сменяемые бессонницами, часто случались магические истощения, успеваемость на уроках падала. Поэтому Гарри не спешил обучать всему этому своих друзей, так как не был уверен, что они справятся.
Обычным делом стало накладывать на себя перед сном чары тишины и молчания, чтобы остальные не услышали его криков. Вот и сейчас Гарри Поттер поднялся в час ночи, его вырвало на пол после увиденных снов, но к счастью никто не проснулся. Ему снились сцены интимной связи Волан-де-Морта с его матерью, это было настолько ужасно, что Гарри даже захотел наложить на себя заклинание, стирающее память. Но палочка выпадала из трясущихся рук, стоило ее только поднести к голове. Спать после такого дерьма Гарри не мог, поэтому, поблевав еще немного, он надел мантию невидимку и отправился гулять по школе. Из-за чертовых кошмаров он стал часто этим заниматься. Он должен продолжать эти занятия, пока не достигнет состояния абсолютной уверенности, непоколебимости и безмятежности, что эти кошмары не будут трогать его сердца, и он сможет их легко и непринужденно блокировать.
Гарри вышел из башни львов и отправился бродить по пустым коридорам. Пару раз он отпугнул кошку Филча ошпаривающими чарами, а у самого завхоза легилименцией вызывал страх смерти, и тот в панике убегал.
Но вот профессора Снейпа следовало опасаться. Поэтому Гарри не рисковал, стараясь всегда уйти подальше от этого любителя патрулировать замок по ночам.
Вот и сейчас Гарри, только завидев декана слизеринцев, постарался на цыпочках тихонько уйти.
— Дурак из подземелий вылез, Снейп — глупая летучая мышь! — раздался противный хриплый голос.
— Пивз, уйди! Я занят, — попытался приказать профессор.
— Ты такой кислый, вот тебе сладенького, — полтергейст вылил ему на голову банку с заплесневелым джемом и улетел.
— Как же я устал от этой школы, патрулировать коридоры по ночам, чтобы спасти идиотов от их же глупости. Да и еще Дамблдор все время пристает с этим Поттером, волнуется, хочет, чтобы я за ним следил. А я не хочу, я устал, — говорил в пустоту Снейп, очищая мантию от джема. Вскоре он ушел куда-то дальше.
«Опять, Дамблдор», — подумал Гарри, прячась в пустую аудиторию.
— Чую, кто-то здесь прячется, — Пивз влетел в класс к Гарри.
Гарри не знал, что подействует на полтергейста, поэтому попробовал применить «Зов Танатоса».
— Барон, это вы? — неожиданно спросил Пивз. Видимо призрак факультета змей тоже использовал ауру смерти.
— Я Гарри Поттер, — решил раскрыться мальчишка, скидывая мантию-невидимку.
— Потти? Ты делаешь так же, как и Кровавый, я чувствую это. Странно… — осторожно говорил дух.
— Ты лучше скажи, что нового, интересного в замке? А то мне скучно, — спросил Гарри.
— Зеркало есть заколдованное. Я его разбить не могу, стоит оно и дразнит бедняжку Пивза. Пивз его камнем бьет, а ему все нипочем.
— Спасибо, может, у меня получится его разбить, — сказал Гарри и, помахав на прощание Пивзу, ушел искать таинственное зеркало.
— Разбей его, пусть Дамби-маразми останется без зеркала, — крикнул ему вслед дух хаоса.
Гарри быстро нашел нужную аудиторию с зеркалом. Он подошел к своему отражению и увидел рядом с собой родителей.
— Они умерли и их не вернуть, — грустно признал Гарри. Занятия темной частью ментальной магии изменили мировоззрения Гарри, да и без них Гарри был реалистом и немного пессимистом.
Родители исчезли с поверхности зеркала. А на их месте замельтешили неразборчивые картинки с наградными грамотами, высокими балами, орденами и магистерскими знаками разных областей, еще были сладости, дорогая одежда и много другой мелочи.
— Неинтересно… — Гарри махнул рукой.
Вновь все пропало, но артефакт не желал так просто сдаваться. В зеркальном мире Гарри увидел себя, только взрослого на пляже на берегу моря, а позади шикарный коттедж. Где-то позади виднелась девушка с длинными черными волосами и азиатским разрезом глаз. Здесь в замке было сыро, темно и холодно, а там в отражении Гарри нежился в теплых лучах солнца.
— Да, хочу в теплые края, хочу свой дом и ту азиаточку, — усмехнулся Гарри.
Но изображение стало резко меняться. Зеркало разделилось на две части. На правой стороне было море и солнце. Но на левой стоял суровый зеленоглазый, жилистый, крепкий и с кучей шрамов воин, он возвышался над поверженными огромными монстрами, а рядом стояли его друзья и соратники, а перед ним простирался весь мир, как на ладони.
— Не уверен, что хочу все это, но все же довольно интересно. Но долг платежом красен, надо бы обещание Пивза выполнить, — Гарри взял какой-то стул и со всей силы ударил им в зеркало. Зеркало загудело, но удар выдержало. Гарри достал палочку и указал на зеркало, собираясь в него чем-нибудь запустить.
— Гарри, мой мальчик, что ты делаешь?! — испуганно воскликнул Дамблдор.
Похоже, что сегодня ночь шпионов. Этот старик тоже прятался под дезолюминирующими чарами.
— Сэр, называйте меня, пожалуйста, мистером Поттером, — поправил его Гарри. — Пивз не смог разбить это зеркало и попросил меня попробовать сделать это.
— Хм, и вы, мистер Поттер, согласились выполнить эту просьбу? — удивился директор.
— Ну да, Пивз хороший парень, ему можно доверять. Сегодня я ему помогу, а завтра он мне, — Гарри решил нести чушь, чтобы сбить директора с толку.
— Может быть, ты не понимаешь, но он безумный дух хаоса. Его трудно назвать «хорошим парнем», — мягко заметил директор.
— Я против сегрегации разумных существ, для меня неважно происхождение. А Пивз за всю тысячелетнюю историю ни разу не убил и не покалечил серьезно ни одного ученика, хотя вполне мог, зато он неоднократно помогал нам, ученикам, — заявил Гарри, говоря первое, что приходит в голову. В принципе, было очевидно, что раз полтергейста не выгнали, значит, никого не убил, а про то, что иногда помогает хулиганам уже давно ходили слухи.
— Ну что ж, оставим эту тему, мистер Поттер. Ты ведь понял, что это за зеркало? — спросил директор.
— Да, оно пытается показать желаемое, — усмехнулся Гарри.
— Пытается… Хм… Обычно, именно что, показывает… Оно очень опасное, многие сходили с ума, глядя в него. Оно не показывает правды, не предсказывает будущего, только наши желания, — директор будто говорил заранее заготовленную речь.
— Ну почему же не предсказывает? Вот слетаю летом в теплые края к морю или океану, и все сбудется, — сказал Гарри.
— Я рад, что настроен так оптимистично. Но зеркало я прикажу убрать, и не пытайся найти его. Оно очень опасно, — сказал Дамблдор.
— Жаль, ведь Пивз так хотел его разбить. Но мне кажется странным, профессор, что вы разместили это «опасное» зеркало в обычном незащищенном классе и лично ночью за ним следите, только чтобы сейчас сказать, что вы его куда-то переносите, — заметил Гарри.
— Потом ты все поймешь, Гарри. Спокойной ночи, — попрощался директор.
— До свидания, сэр, — сказал Гарри и покинул класс.
Гарри Поттер благополучно дошел до гриффиндорской спальни, он уже успел забыть о кошмарах, и остаток ночи ему снилось море.
А потом через пару дней Гарри смог достигнуть требуемого безразличия к ужасам и видениям, что возникали при «погружении». Он с легкостью уничтожал всех монстров, его перестали волновать все эти кошмары, они стали безразличны юному менталисту. И поэтому с «погружениями» можно было заканчивать.
***
После того, как стали известны результаты Поттера по зельеварению, многие ученики вновь стали требовать разрешить им самостоятельно изучать этот предмет. Дамблдор лично пытался отговорить каждого из студентов, он так же смог воздействовать на родителей учеников, убеждая их, что это плохая идея. Все же без разрешения родителей ученики не могли на первых пяти курсах уйти с зельеварения. Только несколько отличников по всей школе смогли покинуть уроки Снейпа, сказав, что их отличная успеваемость не имеет отношение к этому профессору, и что они сами смогут добиться больших успехов, занимаясь по собственной индивидуальной программе. Среди этих отличников были Блез и Сьюзен. Еще Гарри пытался уговорить Гермиону, но она пока не была уверена, да и Дамблдор, наверное, смог бы уговорить ее родителей не давать разрешение дочери, если ему это понадобится. Кое-как Гарри смог уговорить свою новую подругу Чжоу покинуть занятия зельевара.
Но вот Невиллу бабушка не дала такой возможности. Хотя Невилл и смог быстро подняться по всем предметам, но на зельеварении профессор продолжал занижать оценку, а бабушка прямо сказала, что директор не мог взять плохого учителя, поэтому хватит валять дурака. Невилл стерпел это и послушался бабушку.
И вот он пошел на очередное занятие со Снейпом. Невилл больше не испытывал страх, только злость была его спутником на этих занятиях. Иногда он терял контроль и делал ошибки, но теперь это стало происходить реже. Вот и сейчас он, молча, варил зелья, отвечая на колкие замечания Снейпа лишь взглядом полным презрения, этому он научился у Гарри.
Кто-то из слизеринцев, совершенно не прячась, кинул ему в котел какую-то гадость. Зелье в котле противно зашипело.
— Минус десять очков Гриффиндору за испорченное зелье, — объявил Снейп.
Невилл сначала хотел возразить, но, увидев взгляд профессора, понял, что это бесполезно. Какого черта?! Эти ублюдки считают, что им все можно, чертово отродье пожирателей, и Снейп пожиратель смерти с ними во главе. Невилл ощутил прилив магической силы, он поднял полный котел и швырнул им в того слизеринца, что испортил зелье. Котел был нагрет на огне, но Невилл этого не почувствовал, зато Теодор Нотт почувствовал и ожоги, и удар тяжелым котлом, и противное испорченное зелье.
— ЛОНГБОТТОМ! Минус семьдесят очков Гриффиндору.
— А МНЕ ПЛЕВАТЬ! — выкрикнул Невилл и выбежал из класса.
Как же Снейп ненавидел преподавание, теперь надо вести этого паренька в больничное крыло.
Вскоре разгорелся скандал, Невилл отказался посещать зелья, а в школу прибыли рассерженные Гаретт Нотт и Августа Лонгботтом. Августа немедленно стала прилюдно отчитывать внука, кричать так, что слышал весь замок, но Невиллу надо отдать должное, он не оправдывался и не плакал, а лишь коротко заявил, что ни о чем не жалеет и считает, что сделал так, как должен был.
Нотты же переговаривались тихо и вскоре потребовали поговорить с Лонгботтомами наедине.
— Профессор Макгонагалл, я должен там быть. Я справился с Люциусом, а теперь помогу Невиллу справиться с Ноттами, — попросил Гарри.
— Они потребовали разговаривать наедине, и тут присутствует бабушка Невилла, как законный опекун, поэтому у меня связаны руки, — призналась профессор. Но она тут же вспомнила, что портрет самого Годрика заинтересовался этим мальчишкой, он уже доказал свою неординарность, а ей нужно заслужить доверие мальчика. — Но если вы сможете что-нибудь сделать, мистер Поттер, то я не стану мешать.
— Пусть устроятся в вашем кабинете, и пусть там будет лишнее кресло для меня, — попросил Гарри. — Я все сделаю.
Нотты и Лонгботтомы расселись в кабинете декана Гриффиндора.
— Миссис Лонгботтом, ваш внук напал на моего сына посреди урока, он прямо бросил котел в Теодора. Я требую компенсации не менее трех сотен галеонов. К тому же необходимо рассмотреть вопрос об отчислении вашего подопечного, ведь он представляет угрозу для безопасности других детей. К тому же мои друзья в министерстве поднимут вопрос о том, в состоянии ли вы воспитывать мальчика, если он вытворяет такое, быть может, его стоит отдать в другую семью… — сыпал угрозами Нотт старший.
Несколько раз Августа хотела что-то сказать, но Нотт был опытным оратором и политиком, он не давал такой возможности. Сначала бабушка Невилла была настроена на бой, но убедительные угрозы отнять у нее внука, да и еще выкинуть его из школы заставили старушку испугаться. Она боялась за Невилла и поэтому не могла сопротивляться.
— Довольно! — раздался голос Невилла. — Я вас не боюсь, вы пожалеете, если что-нибудь сделаете мне или моей бабушке.
— Ты не в том положении, чтобы мне угрожать, — Нотт угрожающе посмотрел на Невилла. — Ты хоть понимаешь, кто я?
— Прислужник Волан-де-Морта, — раздался детский, но властный голос.
Все вздрогнули и обернулись. В кресле, которое секунду назад казалось пустым, сидел Гарри Поттер.
— Да как ты смеешь? Я тебя… — угрожающе зарычал мужчина, вставая из кресла.
— Сидеть! — рявкнул Гарри, откуда-то на стол заползла змея и стала угрожающе шипеть, что заставило Нотта вспомнить своего хозяина. Юный легилименист со всей силы ударил «по мозгам». Нотт был немного слабее Люциуса, а Гарри с того момента, когда повстречался со старшим Малфоем, стал еще сильнее и увереннее, поэтому мужчина сразу сел, схватившись за голову. Основ окклюменции, которыми владел Гарретт Нотт, хватило, чтобы удержать защиту, но будущему магистру и не нужно было вламываться в сознание, а нужно лишь запугать оппонента. — Твой хозяин не вернется в ближайшие годы, и некому пока тебя защитить, поэтому не стоит меня злить и гадить на моей территории.
Гарри пристально посмотрел в глаза Гаретта, и, использовав частичную анимагию, заставил свои глаза измениться с человеческих зеленых на звериные медвежьи. При виде таких метаморфоз все нервно сглотнули.
— Вы ведь воспитываете своего сына в одиночку из-за трагичной смерти вашей супруги. Наверное, будет печально, если Теодор останется совсем сиротой, или если вы лишитесь единственного сына, или если род Ноттов просто исчезнет. Я не Дамблдор, я не буду никого жалеть, — предупредил Гарри Поттер, продолжая при этом давить на сознание Нотта.
— Лорд Поттер, вы сказали, что Темный Лорд не вернется в ближайшие годы… — тихо прошептал мистер Нотт. — Что с ним?
— Ты хоть понимаешь, сколько стоит ответ на этот вопрос? — засмеялся Гарри. — Иди отсюда, извинись перед всеми, скажи, что вышло недоразумение. А когда найдешь, что мне предложить, тогда я, может быть, и отвечу на этот вопрос.
— Хорошо, я не встану у вас на пути, пока не вернется мой Лорд. У меня есть очень ценные артефакты, возможно, я смогу купить ответ на свой вопрос, — Гаретт Нотт пытался сохранить лицо, расстаться с Поттером в хороших отношениях (насколько это возможно) и выяснить про исчезновение своего повелителя.
— Да будет так, — согласился Гарри, вернув себе человеческие глаза и сняв большую часть своего давления с головы Нотта. Затем беспалочковой магией накинул на себя очень быстро мантию невидимку, вызвав при этом хлопок и немного дыма, что всем показалось, что он просто исчез. Могло показаться, что Гарри Поттер аппарировал, и, учитывая его возраст и защиту школы, это просто поразило всех присутствующих.
Нотты, вежливо попрощавшись, быстро вышли из кабинета. Они как раз собирались сказать директору и деканам обеих сторон, что произошла ошибка, и что никакого конфликта больше нет.
Ну, а Гарри снова скинул мантию невидимку и с облегчением вздохнул.
— Ну как, Нев? — спросил Поттер.
— Блестящая игра, ты супер! — радостно заявил Невилл.
— Что здесь происходит? — удивленно спросила Августа Лонгботтом, начав приходить в себя после всего этого «шоу».
— Мы с Гарри всю ночь придумывали и репетировали, как нам запугать Ноттов. А Забини и Боунс нам помогали все это придумать. Это был спектакль, — пояснил Невилл.
— Всем спасибо, — Гарри демонстративно поклонился и поспешил уйти прежде, чем Августа начнет приставать к нему с вопросами и претензиями, пусть лучше Невилл своей бабушке все объясняет.
Макгонагалл ожидал интересный разговор с Августой, Дамблдора ожидали долгие часы тяжелых раздумий в своем кабинете, а Нотт собирался встретиться с основными соратниками своего хозяина, что остались на свободе, чтобы обсудить все случившееся.
***
Гарри вместе с друзьями и еще несколькими учениками в очередной раз двинулись к Хагриду. Гарри Поттер хотел освоить программу третьего курса по зельеварению до начала каникул, тогда потом у него будет много свободного времени. А ученики тащили свои котлы и ингредиенты, чтобы так же тренироваться в зельеварении. Профессор Дамблдор медлил с выделением отдельной лаборатории для учеников, отказавшихся от Снейпа. Директор надеялся таким образом избежать раскола и вернуть учеников Снейпу.
— Привет, Хагрид, — Гарри вошел в хижину и увидел испуганное лицо лесника и яйцо дракона…