Глава 29
27 декабря 2015 г. в 12:38
В Ньюкасл-апон-Тайн в съемной квартирке сидел Альбус Дамблдор, он играл на различных музыкальных инструментах, рисовал картины, читал книги, слушал музыку и играл в видео-игры, пытаясь отдохнуть по максимуму. Ему удалось найти нового профессора на должность Защиты от Темных Искусств, в Визенгамоте и Международной конфедерации магов никаких мероприятий не планировалось, поэтому Дамблдор посвящал все свое свободное время самому себе, ведь он не знал, сколько ему еще осталось спокойной жизни. Ведь Волан-де-Морт может неожиданно вернуться, и тогда у него просто не будет такой возможности отдохнуть, противостояние Темному Лорду может длиться много лет, а Дамблдор понимал, что уже не молод, его годы ускользали, словно вода сквозь пальцы. И все, что сейчас мог сделать Дамблдор, так это попытаться хотя бы на время забыть о том тяжелом грузе, что висит у него на душе, не дает спать по ночам, заставляет бояться будущего. Он не хочет думать о Гарри Поттере, о Темном Лорде, о сбежавшем Сириусе Блэке, Альбус Дамблдор совершенно не хочет думать о министре, отправившем в школу дементоров. Пусть Волан-де-Морта уничтожают министр, авроры и Поттер, и Сириусом Блэком пусть они занимаются, в конце концов, это работа министра и авроров и это предназначение Гарри Поттера. Но все же Дамблдор понимал, что министр ничего не сделает, авроры не справятся, а Гарри еще слишком юн, и люди придут за помощью к нему — директору Дамблдору.
А в этом время в самой защищенной тюремной камере в мире медитировал сам Геллерт Гриндевальд в прошлом самый великий темный маг всех времен и народов, хотя многие считают, что его так никто и не превзошел. И именно в этот момент к нему в камеру проник неизвестный гость, в считанные мгновения Гриндевальд вскинул руки, и незваного гостя впечатало в стену и оплело магическими путами. Геллерт быстро встал, на стенах загорелись красным светом многочисленные символы, которые он написал своей кровью и выцарапал на камне ногтями.
— Так, кто тут у нас? — Геллерт сбросил с гостя капюшон, открыв его лицо, и тут же отшатнулся, на лице старца застыло удивление. — Этого не может быть, прошли десятилетия, а ты не изменился или даже стал еще моложе, —, но удивление сменилось ухмылкой. — Хотя нет, ты, наверное, его сын или даже внук… Я знал твоего предшественника, он был полным неудачником. Я помню, как он так же пришел ко мне, и я обучил его многим потаенным секретам магии, но он проиграл, исчез, погиб, он не смог объявить войну всему миру, он сгинул в своей чертовой Англии. Ладно бы проиграл Дамблдору, так его какой-то младенец угробил. Ха! А ты пришел повторить его судьбу?
— Обучи меня, и я превзойду его, я обагрю этот мир кровью, я устрою в твою честь самую великую войну, — пообещал Корвинус-де Морт, одновременно пытаясь разорвать магические путы.
— Я это уже слышал… У тебя странная аура, странный запах… Ты не человек, ты какое-то магическое существо… — размышлял Геллерт, водя руками над Корвинусом. — Кто ты, отвечай?
— Я Корвинус Марвало-де Морт — воплощенный крестраж. Темный Лорд Волан-де-Морт создал крестражи, он стал бессмертным, поэтому на самом деле его не смогли убить. Я смог накопить достаточно сил, чтобы вырваться из хранилища крестража и воплотиться в этом теле, стать живым. Волан-де-Морт вернется, и если я к этому времени обрету нужные знания, то мы сокрушим Дамблдора, захватим Англию, а затем объявим войну всему миру, — заявил Корвинус. — А потом мы сможем разрушить чары, удерживающие тебя здесь.
— Свобода… Свобода меня не сильно интересует, мне и так недолго жить осталось, о бессмертии я никогда не мечтал, разве что получить новую молодость, чтобы еще разок прожить свою жизнь… Да, это весьма заманчиво. Но все же ты меня заинтересовал, это все очень любопытно. Я согласен, я обучу тебя, а заодно изучу твой феномен, ведь ты уникален. Чтобы сэкономить время, я ускорю время в моей камере, тогда я смогу обучать тебя три года за один земной год, — согласился Гриндевальд и лишь одним взмахом руки освободил своего нового ученика от магических пут, затем создал из воздуха два кресла и пригласил Корвинуса присесть. — Воплощенный крестраж, просто удивительно, я не думал, что доживу до такого, я вообще не знал, что это возможно… Честно говоря, я всегда считал крестражи вымыслом, да и не особенно верил в души. Я считал их скорее… Хотя не важно, что я считал, ведь ты, Корвинус, здесь передо мной настоящий, живой. Сегодня ты заставил меня пересмотреть мои взгляды на устройство мира и магии.
Корвинус оглядел камеру, тут стоял табурет, в одном углу валялся матрас, в другом стояли тазик и ведро, и неожиданно Корвинус увидел у стенки стопку дешевых бульварных романов.
— Что это? — сразу же спросил Корвинус-де Морт, указав рукой на стопку книг.
— Это жестокая шутка Альбуса. Каждую неделю я получаю тазик с теплой водой, мыло, свежую одежду, полотенце и пару идиотских книг от Альбуса. Старый дурак регулярно находит для меня самые сопливые, самые сентиментальные и одновременно самые глупые и бессмысленные романы, которые пишут какие-то старые девы. Но самое ужасное, что я вынужден их читать, так как это одно из немногих развлечений, которые здесь есть, — раздраженно ответил Гриндевальд.
— Это просто ужасно, — равнодушно произнес Корвинус, не стараясь изображать сочувствие.
В течение следующих нескольких часов Корвинус-де Морт отвечал на многочисленные вопросы своего нового наставника, Геллерт интересовался всем: новостями в мире магии и маглов, современными исследованиями, он интересовался приключениями самого Корвинуса и Волан-де-Морта, его заинтересовал Гарри Поттер, и, конечно же, Геллерт спросил об Альбусе Дамблдоре.
— Что ж, я пока удовлетворил свое любопытство. Твоя история просто поразительна, особенно мне удивило, что ты смог создать новый род-де Мортов. Ведь это не просто, его мог бы создать Волан-де-Морт, так как он магистр многих магических наук, он Темный Лорд, и фактически магистр ордена Пожирателей смерти, его статус достаточно велик, чтобы создать новый род, но ты пока никто, ты даже не его наследник, а… ты непонятно кто, — размышлял Гриндевальд. — Но это неважно, я обучу тебя, ты станешь Темным Лордом. И, пожалуй, начнем наш первый урок.
Гриндевальд взмахнул рукой и обстановка в камере изменилась, пространство резко увеличилось, стены, как будто, разъехались в стороны, потолок поднялся, а символы на стенах загорелись гораздо ярче, осветив апартаменты. Корвинус в очередной раз поразился способностям учителя.
— Начнем обучение с «защиты от темных искусств», боевой белой магии, — с улыбкой произнес Гриндевальд, внимательно наблюдая за тем, как скривился его ученик, услышав это.
— Магистр, вы собираетесь учить меня светлой магии? — удивился Корвинус. — Зачем она мне?
— Потому что ты кретин! Нельзя недооценивать светлую магию! А защита от темных искусств создана специально для того, чтобы противодействовать темной магии, чтобы уничтожать подобных тебе существ! Этот раздел светлой магии подробно изучает темную магию, как бы парадоксально это не звучало. В боевой белой магии есть очень много опасных заклинаний. Твой предшественник тоже ее недооценивал, в итоге он так и не смог победить Дамблдора, и его одолел младенец неизвестным даже мне способом. А Дамблдор очень хорошо знает темную магию, хоть и не использует ее, — заявил Гриндевальд. — Мне не нужен очередной неудачник, если ты согласился стать моим учеником, то должен делать то, что я скажу! Ну, или проваливай.
— Да, магистр, я вас понял, я сделаю все, что вы скажете, — покорно ответил Корвинус, старательно скрывая свое раздражение. — Расскажите мне о светлой магии, учитель, прошу вас.
— Светлая магия имеет три основных раздела, как и темная. Про защиту от темных искусств тебе должны были в общих чертах рассказать в Хогвартсе, но в действительности этот раздел магии гораздо больше. Он включает в себя способы уничтожения самых разных существ, которые могут угрожать людям. Этот раздел светлой магии, как я уже говорил, изучает темную магию, поэтому он содержит описание огромного количества темных заклинаний, ритуалов и способов противодействия им. В этом направлении магии есть огромное количество самых разнообразных защитных чар, и есть очень сильные атакующие заклинания. Например, пламя чистилища, огонь возмездия и гнев солнца используются для уничтожения нежити, демонических существ, темных магов, черномагических артефактов, темных чар и прочего, эти заклинания могут уничтожить тебя мгновенно. От них могут защитить только сильнейшие щиты высших чар, высшая трансфигурация или самые изощренные чары темной магии, а так же любое защитное заклинание светлой магии, то есть любой светлый маг может легко защититься от них, но для всех остальных это довольно трудная задача, — рассказывал Геллерт Гриндевальд. — Волшебники, полностью посвятившие себя этому разделу светлой магии, часто называют себя воинами света, и они чрезмерно фанатичны. Они разбирается в темной магии, знают твои возможности, могут предугадать твои действия и атаковать довольно сильными ударами, к которым ты будешь не готов, потому что ничего не знаешь об этом разделе! У вас в Британии авроры изучают этот раздел на продвинутом уровне.
— Магистр, а расскажите об оставшихся направлениях, — попросил Корвинус.
— Я расскажу тебе, но только в общих чертах. Ты будущий Темный Лорд, магистр трех темных искусств, ты не сможешь изучить все и сразу, по крайней мере, сейчас. Ведь ты не собираешься умирать, ты рассчитываешь на вечность впереди, вот и сможешь все это изучить потом… Да и не владею я светлой магией на должном уровне, не мое это… — ответил Геллерт. — Второй раздел светлой магии, это магия природы, магия жизни. Школа природы и жизни включает в себя целительство, управление силами природы, призыв духов природы, он включает в себя общение с животными и медитативные практики. Очень часто маги, занимающиеся этим разделом, говорят о равновесии и гармонии, о необходимости ее соблюдать и собственном нежелании вмешиваться в какие-либо конфликты. Честно говоря, мне сильно помог их характер, когда я стремился к власти, они разглагольствовали о чем-то и не вмешивались в наши грешные, мирские дела, предпочитая оставаться наедине с природой, лишь немногие из них бросили мне вызов, когда же большинство из них спохватились, было поздно. Такой волшебник в лесу, в море, в пещерах, в горах, в степях и на болотах может стать невероятно опасным противником, конечно же, при должных силе и мастерстве. Как-то в своих странствиях по лесу я нашел могильник, я провел небольшой ритуал, прочел пару заклятий, чтобы собрать из костей себе помощника, а магии природы и жизни крайне неприятна некромантия, впрочем, как и два других раздела, поэтому на бой со мной вышел как раз такой маг. Лес, земля, духи природы негативно отнеслись к моим действиям и дали знать об этом друиду, поэтому он очень быстро меня нашел. Вместе с ним была пара единорогов и один грифон, они почти сразу бросились в бой, им помогало абсолютно все: земля, деревья, ветер, зверушки, птички. При этом его раны моментально затягивались, силы были неисчерпаемы, так как он черпал их прямо из леса. Я даже не мог аппорировать, так как треклятый лес блокировал эту возможность, он пытался блокировать мою магию, в итоге я просто выпустил адское пламя, устроил пожар, начал разбрасываться самыми разрушительными заклинаниями, оставляя выжженные воронки, и одним из заклинаний случайно прикончил этого мага. Потом я нашел в лесу его учеников, и на всякий случай я прикончил их всех, ведь в будущем они могли стать опасными врагами. В Британии есть друиды, владеющие этой магией, и с ними тебе придется столкнуться, если ты планируешь полностью захватить власть, и друиды всегда смогут договориться с кентаврами и русалками, запомни это.
— А третий раздел? Расскажите мне о нем, магистр! — живо попросил Корвинус, переходя на шипение, радужка его глаз от возбуждения блеснули темным зеленым светом, перекрыв его естественный цвет глаз, а белок почернел. — Что скрывает третий раздел этой магии?
Гриндевальд внимательно посмотрел на своего ученика, эта метаморфоза несильно удивила его, ведь Геллерт понимал, что перед ним не человек, а магическое существо. К тому же у его прошлого ученика глаза периодически принимали красный цвет.
— Ничего конкретного и все сразу, он включает в себя кучу мелких разрозненных и малосвязанных направлений, заклинаний, ритуалов, приемов. Этот раздел обычно называют просто белой магией. Это направление светлой магии пересекается с двумя другими, так заклинание патронуса относится и к защите от темных искусств, и к третьему разделу. Он во многом строится на убеждении, настрое, чувствах, намерениях, источником этой магии является душа, хотя я и не верил в ее существования до сегодняшнего дня. Он включает в себя огромное количество заклинаний и ритуалов, требующих «светлых» намерений, — отвечал Гриндевальд, говоря слово «светлый» с явным сарказмом. — Многие ритуалы далеко не безобидны, они могут включать в себя жертвоприношения, можно отдать свою жизнь, чтобы совершить «светлое» деяние. Он может включать элементы магии крови, если цель направлена на защиту или исцеление родственника. Он имеет элементы некромантии, но все равно является светлым, в нем есть обряды, направленные на обращение к умершим родственникам или членам духовного культа, к которому ты относишься, что-то вроде молитвы, хотя я и убежден, что это все равно некромантия, но они видят какое-то различие. Эта магия позволяет напрямую взаимодействовать душам друг с другом, использовать их магию, действовать душой без тела, но в междисциплинарной темной магии есть свои аналоги этих приемов, взять хотя бы создание крестражей, ведь тоже душа задействована… Если маг вдруг отрастит белые крылышки, начнет исцелять руками, петь сказочным голосом, то мы с тобой, как разумные люди, Корвинус, назовем это демонологией, но эти белые чудаки заявят, что это чудо и дар белой магии. Белая магия может позволить призвать малоизвестные могущественные силы, многократно превышающие их собственные возможности, когда обращаются к каким-нибудь богам или духам, или опять же к предкам, но тоже могут сделать и некоторые темные маги, являющие членами некоторых необычных культов. Белые маги более участливы, чем маги природы, и менее фанатичны, чем воины света, так же я могу сказать, что белые маги владеют неплохо и первыми двумя разделами, пусть и не так хорошо, как сами маги природы и воины света. Помимо классической окклюменции, есть еще и светлая защита разума, я не знаю точно, чем она отличается от обычной, скорее всего волшебник наполняет свой разум «светлыми» мыслями, и это его защищает, скорее всего, это некое самоодурманивание.
— В ваших словах звучит пренебрежение, однако вы настаиваете, чтобы я изучил кое-что из этой магии, магистр… Скажите, как светлый маг Дамблдор смог победить вас — Темного Лорда, магистра многих магических наук? — осторожно спросил Корвинус-де Морт.
Дряхлый старец задумчиво осмотрелся вокруг и с шумом вдохнул воздух, прежде чем ответить.
— Он использовал не только светлую магию, он использовал высшие чары, он использовал трансфигурацию, он использовал обычную боевую магию… Бой шел на всех уровнях, и мы сражались не только на палочках, между нами шел бой легилименции. Дамблдор, как я уже говорил, знает темную магию и может использовать многие ее заклинания, хоть и предпочитает этого не делать. Его знание темной магии превосходит мое знание светлой магии, — тихо рассказывал Гриндевальд. — Тут сыграло множество факторов. Я был ослаблен, я проигрывал войну, у меня сдавали нервы, я много работал в очень напряженной обстановке, мне приходилось очень мало спать, а Альбус пришел свежий и полный сил. Мне долгое время не было дела до Альбуса, но он не забывал меня, он хорошо меня изучил, в итоге я плохо представлял, чего от него ожидать, а он мог предугадать мои действия, знал, что я могу. Да и, в общем-то, я немного потерял форму, ведь в последние годы очень много времени уходило на политику, организаторскую деятельность, я управлял империей, я руководил армиями, ну, а Дамблдор тренировался и изучал магию. Он уже тогда сотрудничал с Фламелем, могу сказать точно, что этот мерзкий лягушатник не один год готовил эликсиры, которыми напоил Дамблдора перед той битвой. К тому же Дамблдор и сам весьма одарен в алхимии, еще он тогда работал вместе со Слизнортом — известным зельеваром и алхимиком, и втроем они могли создать по-настоящему могучее пойло, да и еще Дамблдор тогда работал в английском Отделе Тайн, наверняка и там чем-то воспользовался… Я же не принимал тогда зелий, кроме нескольких своих регулярных тонизирующих средств против усталости. Условием дуэли было отсутствие артефактов, кроме палочки, но я не подумал о рунах и других магических символах, а Дамблдор подумал, его мантия вся была покрыта мелкой вязью, а поверх мантии плащ, еще один, ботинки, шляпа, шарф, перчатки, рубашка и штаны — и все они покрыты какими-то письменами. Я не удивлюсь, если он и нижнее белье расшил магическими узорами, с него станется. Да и не использовал я всех возможностей темной магии, я не использовал на себе демонологию, не использовал некромантию, так как не хотел превращаться в демоническое существо, не хотел приобретать черты нежити, я хочу остаться человеком, а не личом или другим каким-нибудь монстром.
— А что с родовой магией, с магией крови? — оживленно поинтересовался Корвинус-де Морт, старавшийся запомнить каждую мелочь. — Разве ни в этом наше преимущество.
— Я чистокровный маг, и Дамблдор — чистокровный маг. Он потомок друидов, светлых жрецов, многих светлых магов, у него есть брат, а у его брата тогда был один внебрачный сын от одной ведьмы и внебрачная дочь полукровка от магловской женщины, сейчас у него могут быть и внуки, все могилы их предков, все реликвии их рода в порядке. Все мои родственники погибли в ту войну, я остался совершенно один. Русские своими странными артефактами блокировали все, до чего добирались, стоило русским найти могилу какого-нибудь Гриндевальда, они вешали на нее свои амулеты, все семейные реликвии забирали в свои исследовательские центры, где их хранили, блокируя связь со мной, или просто уничтожали, — признался Геллерт. — В общем, магия моего рода была серьезно ослаблена, а магия его рода была в полном порядке.
— Что за русские артефакты? — с недоверием спросил удивленный Корвинус-де Морт.
— Никогда не недооценивай их, даже если этот артефакт похож на грубо-вытесанную деревяшку с криво-вбитыми гвоздями и лампочкой, он будет казаться тебе смешным лишь до того момента, пока ты не поймешь, что эта хрень, черт ее подери, работает, — сквозь зубы прорычал старец.
Гриндевальд еще пару минут провел в раздумьях, что-то вспоминая из своего далекого прошлого.
— Ну что ж, раз ты пятьдесят лет провел в дневнике, то это что значит, заниматься медитации, учить тебя окклюменции или легилименции не стоит, ты и так должен был всем этим овладеть в совершенстве. Займемся пока боевой магией, магией хаоса и защитой от темных искусств. Для тебя это сейчас самое главное, а все остальное потом пройдем… — темный маг задумался на минуту. — К сожалению, в этой камере я не могу взять в руки палочку, так как любой артефакт в моих руках здесь обратится в прах, а стража тюрьмы будет извещена об этом, поэтому мне будет сложно показывать тебе некоторые заклинания, и у нас не получится нормально тренироваться в дуэлях. Впрочем, это не помешало мне научить кое-чему твоего предшественника.
В течение следующих нескольких часов Гриндевальд показывал своему ученику множество атакующих и разрушающих заклинаний и ритуалов из боевой магии, магии хаоса и защиты от темных искусств, а так же некоторые формулы из боевой трансфигурации. После первого же занятия будущий Темный Лорд понял, как мало он знает и умеет. К тому же Гриндевальд давал ему не только магическую, но и физическую нагрузку. В итоге мокрый от пота и уставший он спустился с гор и кое-как доковылял через лес до одной маленькой деревеньки.
В этой деревне жили в основном маглы, но там частенько останавливались волшебники, служащие в тюрьме Нумерград, а так же там проживали семьи многих из них. Но Корвинусу совершенно не хотелось кому-то из волшебников выдавать свою настоящую личность, поэтому он, изображая магла, представился Гансом Готтлибом и при помощи пары конфундусов устроился на работу в местное отделение почты, где он теперь получал двойной оклад, а всю работу за него делали другие. Он решил не рисковать, поэтому не стал изображать даже сквиба, чтобы избежать любых контактов с волшебниками. Еще пара конфундусов, сеанс легилименции, и старый пьяница Удо, живущий на окраине деревни, признал в юном Гансе своего любимого племянника, хотя до этого был уверен, что никаких родственников у него нет. Теперь Удо утверждал, что сам и пригласил племянника к себе пожить. Всем интересующимся, Ганс объяснял, что его отчислили из университета, он не смог найти работу в городе, поэтому и принял приглашение дяди.
Теперь Корвинус еще и выполнял небольшие поручения Гриндевальда, принося ему различные вещи. Геллерт был несказанно рад, когда ему принесли халат, несколько комплектов белья, теплую одежду из чистой шерсти и дорогие мантии, Гриндевальд очень соскучился по роскоши. Привыкнув полвека питаться непонятной кашей без вкуса и запаха, Геллерт чуть ли не стонал от наслаждения, когда его ученик приносил различные яства, какими бы простыми они при этом не казались обычному человеку. Так же теперь пленник Нумерграда каждый день прочитывал дюжину газет самых разных изданий, как магических, так и магловских.
— Ты принес, что я просил? — спросил Геллерт во время очередной встречи с учеником.
Корвинус протянул книгу, завернутую в пакет. Гриндевальд резко выхватил ее из рук ученика и быстро достал из пакета. На черной обложке книги было написано лишь имя автора: Эрнст Юнгер. Гриндевальд возбужденно облизал губы и стал нервно листать страницы.
— О, Да! В стальных грозах! Война как внутреннее переживание! На мраморных скалах! — Гриндевальд засмеялся, он ликовал! Он уничтожил стопку книг с дешевыми романами, что поставлял ему Дамблдор. Он не просто уничтожил их, он по одной вытаскивал книги и сжигал, разрывал на мелкие клочки или превращал в гниль усилием воли. Наконец отсмеявшись, он снова раскрыл книгу и посмотрел на своего ученика. — Корвинус, пожалуйста, послушайте:
«Война — это самая могущественная встреча народов. В то время как в торговле и на транспорте, при соревнованиях и конгрессах соприкасаются только их выдвинутые вершины, на войне вся команда знает только одну цель, врага. Какие вопросы и идеи не волновали бы всегда мир, только кровавое противоборство всегда решало их. Вероятно, вся свобода, все величие и вся культура были рождены в идее, в тишине, однако только с помощью войн они сохранялись, распространилась или терялись. Только через войну великие религии становятся достоянием всей Земли, самые умелые расы проросли к свету из темных корней, бесчисленные рабы превратились в свободных людей. Война — это в столь же малой степени человеческое учреждение, как и половой инстинкт; она — закон природы, поэтому мы никогда не избежим ее чар. Мы не можем отрицать ее, иначе она поглотит нас…»
Корвинус растерялся и удивленно посмотрел на своего наставника, что-то промычав невразумительное. Геллерт Гриндевальд захлопнул книгу и злобно посмотрел на ученика.
— Черт побери! Перед кем я тут распинаюсь?! Простой мальчишка из приюта просто не способен понять таких возвышенных вещей. Плебей! Тебя всегда манила обертка аристократизма, элитарности, так как у тебя она ассоциировалась с властью, достатком и всем тем, чего ты был лишен в приюте, эта обертка стала для тебя манией, одержимостью, но ты слишком примитивен, чтобы понять суть, посмотреть внутрь под обертку. Просто Том, который возомнил себя Лордом, нет! Ты даже хуже, у тебя нет никакой цели, только огромная воля к власти и воля к жизни, но при этом ты полностью лишен каких-либо целей, как какое-то животное, зверь, лишенный всякой культуры, умеющий лишь подражать, но желающий жить и доминировать! Теперь я начинаю понимать, как победили твоего предшественника, ведь любая хоть немного более сложная конструкция превосходит тебя, как огнестрельное оружие превосходит даже самую крепкую дубину. Любая более сложная концепция превосходит твое понимание, ты просто не способен понять то, что выходит за пределы твоих базовых инстинктов, и отсюда твой беспредельный страх смерти. Господин отличается от раба готовностью умереть. Господином является тот, кто дошел до конца в своей борьбе с готовностью умереть или добиться признания, тогда как Раб из опасения риска и поражения не сумел принять подобную установку, — яростно заявлял Гриндевальд, мечась по комнате. Но вот магистр, наконец, остановился и посмотрел холодно на ученика, чтобы продолжить свою речь уже спокойно. — Тебя победила смерть, Лили Поттер была готова умереть, она достойна звания «Господин», но не ты. Когда-то один правитель сказал своим солдатам: «я не приказываю вам наступать я приказываю вам умереть», и они выполнили этот приказ. Любой, чья цель будет стоить выше жизни и смерти, сможет бросить тебе вызов и победить. Магия неотрывно связана с духом, с идеями, и ты просто не поймешь, с чем имеешь дело, когда чей-то дух, обладающий волей к смерти, призовет эту силу.
Корвинус-де Морт стоял и удивленно смотрел на учителя, у Корвинуса был вид, будто ему дали пощечину. Перед ним один из сильнейших и умнейших магов всех времен нес какую-то чушь, при этом оскорбляя его только за то, что он не понимает этот бред. Да, он и раньше слышал о больных людях, психически ненормальных, безумных, которые могут ради чего-то там пожертвовать жизнью, но они всего лишь глупые безумцы. Как может господин жертвовать жизнью, идти на смерть, если он господин? Какой смысл быть господином, если ты собираешься умереть? Не лучше ли заполучить власть и выжить, чтобы довольствоваться ею всласть, а этих глупцов с маниями можно использовать, если они жаждут умереть, то их дефект можно выгодно направить.
Но Гриндевальд будто прочел его мысли, он брезгливо скривился и отвернулся. Его раздражение казалось осязаемым, злость великого мага разливалось по всей камере, казалось, что воздух сейчас загорится, лишь вокруг Корвинуса кружила холодная тяжелая аура.
— Том, ты недостоин носить другое имя. Я разочаровался в тебе, ты будешь моим инструментом, с твоей помощью мир содрогнется, но ты не будешь моим приемником, не станешь духовным наследником. Да, я буду обучать тебя, но не уважать. Ты примитивный зверь, ты хитрый и могучий, но все равно всего лишь зверь, а я могу уважать только человека, — произнес старик.
Юноша лишь на мгновение опешил, но почти сразу взял себя в руки и ухмыльнулся, он сдерживался, чтобы не рассмеяться. Он самый великий темный маг всех времен и народов, ведь Гриндевальд оказался таким же слабым безумцем, как и те дураки, которых он уничтожал.
— Зверь? Посмотрим, что ты скажешь, когда я превзойду тебя, человек. Когда я стану самым великим существом во всем мире, ну, а ты всего лишь будешь упиваться своими бессмысленными рассуждениями о величии войны! — смеясь, говорил Корвинус. – Да, я примитивен и прост, как меч, как оружие, во мне нет ничего лишнего, и это прекрасно. Ты рассуждаешь о войне, силишься ее понять, потому что ты философ, а я не понимаю, я живу, я дышу ею. Я понимаю о войне не больше, чем рыба понимает о воде, а ты, философ, не смотря на твои премудрые рассуждения, просто утонешь, ведь воде все безразличны твои рассуждения. Ты не будешь меня уважать, но зачем мечу твое уважение, зачем палочке оно, нужно ли превозносимой тобой войне твое уважение? Нет… А аристократия — это мое оружие, и мне достаточно лишь уметь им пользоваться.
Гриндевальд, хмурясь, смотрел на ученика и обдумывал сказанное. Рим разрушили варвары… Рим пал перед галлами, перед готами, вандалами. Мог ли он Гриндевальд потомок готов оказаться слабее нового варвара, даже не варвара, а зверя, нового темного существа, не человека. А ведь Лорд Волан-де-Морт вернется, и их будет двое, а дальше их может стать еще больше…
— Раз все так просто, тогда давай перейдем к делу, — наконец произнес магистр. — Начнем урок…
***
Проклятый темный дух летал по лесу. Это было самое странное путешествие, которое только было у Темного Лорда Волан-де-Морта. Он неслышно шагал по земле, странные существа наблюдали за ним отовсюду, везде царила непонятная для него магия, внушающая страх. Темный Лорд постоянно искал живых существ, чтобы вселиться в них, чтобы спрятаться в материальном мире от этого ужаса. Здесь мир мог меняться мгновенно, небо меняло цвет на самые разные оттенки до совершенно неестественных цветов. Здесь растения были не просто живыми, а одушевленными, они могли двигаться, нашептывать или пытаться поймать путника, среди растений попадались такие, которых никто и никогда не видел в реальном мире, некоторые имели как черты растений, так и животных. Погода так же менялась непредсказуемо, жара и палящее солнце могли смениться снегопадом, неоднократно с неба падал пепел, тогда природа вокруг умирала, все буквально высыхало, но спустя лишь каких-то пару часов все снова менялось.
Волан-де-Морт неоднократно находил странные сооружения, напоминающие заброшенные руины древних городов. Они могли быть совершенно разрушенными каменными останками древних сооружений, а иногда оказывались огромными буквально до небес механическими конструкциями из металла и бетона, которые, казалось, лишь вчера покинули жители.
А про местных обитателей можно было говорить бесконечно. Они были самыми разными, сколь угодно причудливыми и странными, они могли отличаться размерами от невероятно маленьких до просто гигантских чудовищ. Их поведение могло быть чисто животным, могло казаться осмысленным, а иногда попадались существа, чьи действия в принципе не подчинялось логике.
Вот и сейчас бледный тощий старик без носа крался по лесу, осторожно ступая по покрытой листвой тропинке. Он был истощен, хотел спать, есть, но он боялся делать что-либо в этом лесу, он предпочитал сначала вселиться в какое-нибудь животное и уже в его теле поесть и поспать. Темный Лорд был истощен, ему приходилось опираться на крепкую палку, чтобы двигаться дальше. Неожиданно лес расступился, и Волан-де-Морт оказался на берегу огромного озера. Возле противоположного берега в воде на четвереньках стояло огромное существо, возвышавшееся над деревьями. Покрытое серой чешуйчатой оно было очень худым, это существо стояло в полный рост, но передние лапы были тонкими и настолько длинными, что уходили в воду. Существо двигалось медленно и не обращало внимание на множество птиц, что кружились вокруг него. Темный Лорд с ужасом смотрел на этого монстра, не зная, чего от него ожидать.
— Я узнала тебя, темная тень из дальних краев, — раздалось тихое шипение под ногами.
Лорд Волан-де-Морт быстро посмотрел вниз и увидел гигантскую уродливую змею. Тело этой отвратительной огромной гадюки было покрыто уродливыми наростами, из некоторых торчали маленькие ручки, напоминающие детские, на боку из тела змеи торчало маленькое лицо, которое подошло бы гному. Но самым жутким было множество красных глаз, они хаотично располагались на теле, и сейчас все они неотрывно смотрели на Темного Лорда.
— Кто ты? Что ты за существо? — осторожно спросил старик на змеином языке, отступив на шаг.
— Ты забыл меня. Мы встретились пять лет назад, ты бродил по здешним лесам, тогда я была обычной змеей. Как и сейчас, ты блуждал по таинственным тропам теней, но ты нашел меня, когда я спала, и овладел моим телом. Семь дней ты управлял мной, ты терзал мое тело своим черным духом, а потом ушел, оставил меня, а я оказалась здесь, — рассказала змея.
Волан-де-Морта скривился от отвращения к этому фантому змеи, погибшей после его вселения в ее тело. Ни одно животное не жило долго, после того, как он овладевал их телами, но Темный Лорд не думал, что от них что-то остается, что они оказываются в этих мирах.
— Что это за огромная тварь на другом берегу? — спросил Волан-де-Морт у змеи.
— Такой же странник, как и ты. Он потерялся и теперь не знает, где находится, как здесь оказался, он просто ищет свою дорогу, — ответила змея. — Вас таких здесь очень много бродит.
— Но ты знаешь дорогу, как мне выбраться отсюда? — Волан-де-Морт задал мучивший его вопрос.
— Иди вдоль берега на запад, там ты найдешь колодец, в том колодце живет каменный страж, — ответила змея. — Может быть, это тебе поможет, я чувствую, что тебе нужно идти туда.
Недолго думая, Волан-де-Морт поплелся в указанном направлении. Вскоре небо заволокло тучами, и пошел дождь. Мокрый до нитки старик с трудом передвигался, тяжелая от воды мантия будто пыталась прижать его к земле. Но он все же дошел до колодца. Цепляясь пальцами за каменные выступы, он начал свой спуск. На самом дне на земле росли светящиеся грибы, их света хватало, чтобы разглядеть небольшой туннель. Не имея выбора, Темный Лорд пополз туда, туннель не был длинным, в его конце обнаружилась комната. В комнате находилась статуя, на каменном табурете сидела статуя толстого клоуна с большим свисающим брюхом, его голова представляла собой каменный шар без лица, в парике. Вся комната была в пыли, но не статуя, на ее поверхности не было ни пылинки. Ладони каменного клоуна лежали на коленях, даже сидя на стуле, каменное изваяние было выше Темного Лорда. Волан-де-Морт подошел поближе, чтобы рассмотреть каменного стража, серый камень статуи покрывало множество маленьких трещин. Это точно была статуя клоуна, можно было разглядеть даже бубенчики на его клоунском колпаке. На ладонях виднелись вздувшиеся вены, старик осторожно провел пальцем по ним.
Неожиданно комната содрогнулась, статуя затряслась, на голове в том месте, где должен располагаться рот, появилась трещина, эта трещина росла, и отшатнувший Волан-де-Морт увидел внутри множество кривых уродливых зубов, которые росли в несколько рядом. Изо рта вышел черный вонючий дым, на пол посыпались мертвые насекомые.
— Чего ты ищешь, странник? — спросил хриплый смеющийся голос. — Чего хочешь?
— Я хочу жить! Я ищу путь к жизни! — неожиданно поспешно ответил Темный Лорд, он выдал свой самый искренний ответ быстрее, чем успел подумать, будто выпил сыворотку правды.
— Жизни он хочет, жизни, — кривляясь и искажая голос, дразнила статуя. — Чего стоит твоя жизнь?
— Она стоит тысячи чужих жизней! Десятки тысяч! — яростно ответил Волан-де-Морт.
— Иди, — холодно ответил голос, позади статуи отъехала стена, открывая каменную лестницу, ведущую наверх. — Твою жизнь мне у тебя не отнять, значит, она действительно дорого стоит.
Оживившись, Волан-де-Морт бросился наверх. Снаружи царила ночь, вся земля была покрыта серым пеплом и пылью. Здесь не было никаких цветов, кроме черного и серого, безликие серые здания стояли рядом с черными скалами. Темный Лорд медленно пошел по дороге, не зная, куда она его приведет. Вскоре он оказался в темном ущелье, по бокам которого стояли огромные серые безжизненные небоскребы. Периодически мимо Волан-де-Морта проходили серые силуэты в темных одеяниях, среди них были полупрозрачные похожие на приведений странники, были неестественно высокие в строгих черных мантиях люди, были в рваных лохмотьях тощие скелетоподобные существа. Но Волан-де-Морт опасался местных, он не решался заговорить с кем-либо, не зная, чего от них можно ожидать, и радовался, что они не обращают на него внимания.
Скалы становились все выше, они срастались друг с другом в вышине, закрывая темное небо. Страх и отчаяние наваливалось на уставшего старика, передвигать ноги становилось все труднее. Через несколько часов странствий по этим мрачным землям мимо Темного Лорда прошествовало несколько огромных величественных всадников с вороньими головами, сидевших на монструозных ящерообразных рогатых существах с множеством лап. Они гордо двигались вперед, несся свои черные и серые знамена. Волан-де-Морт в приступе паники спрятался за камнем, упав на землю, но эти существа лишь проводили его взглядом, не уделив ему особого внимания. Когда же они ушли, Волан-де-Морт, с трудом поборов неестественный страх, встал и пошел дальше.
Неожиданно скалы расступились, и Волан-де-Морт увидел чистое небо со звездами. Где-то час старик просто стоял и смотрел наверх, простое небо поразило его. Но время шло, и нужно было двигаться дальше, ему пришлось лезть на скалы, идти по горным тропам, чтобы выбраться из этого темного ущелья. Это заняло многие часы, но день так и не сменил ночь.
На поверхности он оказался на краю огромной черной пустыни, лишь на горизонте что-то виднелось. В пустыне он по-прежнему встречал группы путников, идущих куда-то. Иногда попадались огромные монолитные сооружения, и в свои лучшие годы Темный Лорд обязательно захотел бы их изучить, но сейчас обессиленный и уставший он искал выход. Вскоре он достиг… Он не знал, что это или кто это, они были слишком реалистичны для статуй и слишком неподвижны и безжизненны для великанов, они просто стояли рядом с горами и зданиями. Среди них Темный Лорд увидел группу похожую на египетских богов, это были гиганты с головами зверей. Но Волан-де-Морт увидел одного гиганта с головой змеи и с надеждой двинулся к нему.
— Услышь меня, о великий! — произнес Волан-де-Морт. — Я взываю к тебе. Помоги мне!
И это существо услышало, оно двинуло голову и посмотрело на побеспокоившего его странника.
— Я слышу тебя, змееуст. Чего ты хочешь? — на змеином языке лениво спросил гигант.
— Я хочу жить! — сразу же заявил Темный Лорд. — Я хочу спастись.
— Ты и так жив, и тебя нельзя убить, пока целы части твоей души, — равнодушно ответил гигант.
— Я просто хочу выбраться отсюда, — устало сказал Волан-де-Морт.
— И куда ты хочешь выбраться? Есть множество мест и миров, куда я могу отправить тебя, но большинство из них вряд ли понравятся тебе, — спокойно произнес змееголовый великан.
— Я хочу попасть в свой мир. Я хочу попасть в тот мир, откуда я пришел, где я родился, — попытался правильно сформулировать свое желание Темный Лорд.
— Ты и так здесь, это все один единый мир, просто это разные места, скрытые друг от друга. Ты не покидал свой мир, в котором родился, ты просто попал в другое место. Кажется, у вас оно называется: Албания. Ты хочешь попасть в Британию? — спросило это существо, пряча усмешку.
— Неужели ты не понимаешь меня?! — застонал дряхлый старик, упав от бессилия на колени.
Неожиданно существо засмеялось, а Темного Лорда окружил вихрь из пепла и пыли. Через мгновение он почувствовал, что его тело исчезает, и вот он вновь бесплотный дух в лесу Албании.
Темная тень быстро понеслась по лесу, ища жертву. Не вовремя выползшую змею настигло бесплотное существо и проникло внутрь ее, поработило ее тело. Волан-де-Морт на время нашел себе новое пристанище. Он не знал, сколько проживет змея, не знал, в какие места сможет попасть, не имея материального тела, он мог лишь ждать дня, когда судьба подарит ему шанс…
***
Луна Лавгуд стояла в гостиной напротив камина и с нетерпением ждала друзей. Она надеялась все лето провести с друзьями, но почти сразу после окончания учебного года мадам Боунс увезла свою племянницу во Францию, леди Забини заперла своего сына дома, а Гарри Поттер сначала закрутился в делах, а потом его опекун Фадж отправил в Германию. Но они все же пообещали наведаться в гости к Лавгудам, и вот наступил день, указанный в последнем письме.
Огонь вспыхнул, и из камина вылетела Сьюзен, она сразу же вскочила на ноги и бросилась обнимать Луну. Ей не терпелось рассказать о многом своей подруге. Отец Луны вошел в гостиную и поприветствовал гостью, после чего сел в кресло и стал ждать новых гостей.
Блейз не заставил себя ждать, он ловко выскочил из камина в новой вспышке огня, сдержанно поздоровался с Луной, Сьюзен и Ксенофилиусом, затем сел в свободное кресло.
— Осталось дождаться Гарри, — радостно сказала Луна, кружась по комнате.
— Он не придет сегодня. Он не смог пока освободиться, но пообещал на днях вырваться из под опеки нашего дражайшего министра, — неохотно заявил Блез. — Из-за Сириуса Блэка Фадж боится собственной тени, и все в министерстве почему-то решили, что целью беглеца стал именно Гарри Поттер. Он ограничил доставку почты в своем доме, для собственной охраны кучей авроров дом окружил, заблокировал камины, оставив только связь со своим министерским кабинетом, боясь, что Блэк подкинет ему какой-нибудь проклятый артефакт или даже лично проникнет в его дом. Поэтому Гарри и не смог предупредить вас, он со мной с трудом связался.
— А почему нет? — удивился отец Луны. — Ведь Блэк безумен, он сошел с ума в Азкабане.
— А почему до Поттера нет дела никому из пожирателей смерти, оставшихся на свободе? И я говорю не только о тех, кто откупился, есть немало магов и существ, которые до сих пор находятся в розыске. К тому же Сириус Блэк был первым, кто увидел Гарри Поттера после падения Темного Лорда, и он ему ничего не сделал, не причинил никакого вреда. Блэк тогда мог легко расправиться с младенцем, но не сделал этого… Сириус Блэк в тюрьме больше десяти лет, и до этого лета не сбегал и не интересовался Гарри, так что я сильно сомневаюсь, что он интересуется именно нашим гриффиндорским другом, — размышлял Блез. — И безумец не смог бы сам сбежать из Азкабана, он крепко держит души своих пленников, там безумие — это еще одна цепь.
— Мне тетя сказала, что во время инспекции министр отдал Сириусу Блэку свою газету. Там была статья про Тайную Комнату, про нас, про то, как Гарри василиска убил, и была статья про принятие Гарри в магистры. И после этого охранники заметили, что Блэк во сне постоянно повторял: «Он в Хогвартсе». Может быть, его все-таки Гарри интересует, — возразила Сьюзен Боунс.
— А до этого Блэк, конечно же, не знал, что Гарри Поттер в Хогвартсе? Куда ему еще поступать, как не в Хогвартс, и дату охранники от заключенных не скрывают, в Азкабане есть календари, там не трудно узнать год, месяц, день. А еще в Хогвартсе Дамблдор, и я совершенно точно уверен, что он интересует пожирателей смерти, сидящих в Азкабане, гораздо больше Гарри Поттера. К тому же Хогвартс, возможно, самое таинственное место в Англии, кто знает, что там в Хогвартсе может быть. Возможно, Блэк сам что-то спрятал в школе или другой пожиратель смерти, или даже сам Темный Лорд. В газете упоминалась Тайная Комната, как мы знаем, наследник Слизерина — это Темный Лорд, и эта комната вполне могла заинтересовать Сириуса Блэка. К тому же я не исключаю, что Блэк мог готовиться к побегу и специально говорил про Хогвартс в присутствии охранников, притворяясь спящим, чтобы пустить всех потом по ложному следу, — ответил Блез.
— Знаете, а ведь я помню Сириуса Блэка, я учился на пару курсов старше на Равенкло, поэтому мы почти не общались, но насколько я помню его, он меньше всех в Хогвартсе походил на пожирателя смерти. Его защищали светлые нарглы. Он был ярко-выраженным гриффиндорцем, дружил с гриффиндорцами, постоянно дрался со слизеринцами, среди его друзей было много маглорожденных и полукровок, он всегда довольно резко относился к идеям Сами-Знаете-Кого и большинства слизеринцев. Блэк играл на гитаре, у него не было их мозгошмыгов, у него были типичные гриффиндорские огнотважники, правда, их было даже слишком много, до вредного много. Он пошел в авроры, несколько раз в газете писали о его подвигах, от его руки погибло несколько пожирателей, еще нескольких он посадил в Азкабан. Еще я в своей газете написал тогда про ту историю, когда несколько авроров, включая Блэка, украли у Сами-Знаете-Кого волшебный кисель. Я до сих пор помню тот день, когда его посадили в тюрьму после убийства тех маглов и Питера Петегрю, я просто не мог поверить в это, — вспоминал Ксенофилиус. — И еще Блэк всегда демонстративно шел против своей семьи, преимущественно поддерживавшей Темного Лорда. Я состою с Блэками в довольно дальнем родстве, поэтому знаю не так много, но там явно был какой-то раскол… Альфард Блэк потратил почти все свое состояние на пожертвования в различные фонды, среди которых были фонд лиги борьбы с темными искусствами, фонд жертв пожирателей смерти и Сами-Знаете-Кого в Мунго, были пожертвования Хогвартсу и Министерству, и я уверен, что он же спонсировал союз светлых льясов. Кстати, тут недалеко живет семья Уизли, я помню Цедреллу — матушку Артура Уизли, она была из Блэков, и ее родители и братья даже пару раз осаждали дом Уизли. Ну и Чарльз Поттер взял в жены Дорею Блэк, никто из Блэков не смог бы выстоять против него в дуэли, он был одним из сильнейших боевых магов, поэтому Дорея сменила сторону относительно тихо и мирно без громких протестов со стороны семьи, я тогда был ребенком. Когда-то моя мать и ее брат Абраксас Малфой буквально пришли в бешенство, когда Андромеда Блэк вышла замуж за маглорожденного Тонкса. Альфард, Дорея и Цедрелла, Андромеда и Сириус долгое время представляли «других Блэков», это были Блэки без мозгошмыгов и злободушиглушей. Но тот арест Сириуса все изменил…
— Тем более странно… Если для пожирателей смерти он чужой, а министерство и Дамблдор отвернулись от него, то сбежать он мог только самостоятельно. И если он может самостоятельно сбежать из Азкабана, то почему он тогда не сделал этого раньше? Кончено же, Темный Лорд мог шантажировать его чем-то, взять в заложники кого-то близкого Блэку или околдовать на время, но в этом случае у Блэка точно нет никаких причин охотиться за Гарри Поттером, — размышлял Блез.
— В любом случае никто не догадался бы искать Гарри здесь в этом доме, если бы он приехал к нам погостить, — заметила Луна. — Здесь он точно будет в безопасности.
— Несомненно, поэтому он завтра собирается все же вырваться из-под опеки Фаджа, — с усмешкой заявил Забини. — Довольно трудно удержать магистра легилименции и убийцу василиска.
Раздался мелодичный звон, и Ксенофилиус Лавгуд с улыбкой поднялся из кресла.
— Чайник вскипел, что-то мы засиделись в гостиной, раз уж Гарри сегодня не будет, то пойдемте пить чай, — предложил хозяин дома и стремительно направился к выходу.
Вчетвером они вышли в сад, где под навесом стоял стол, точнее стол буквально вырастал из земли, а вокруг него суетился домовик. Ни Блез, ни Сьюзен не могли назвать этот странный отвар чаем, но он не был плохим на вкус, скорее непривычным. Определить, какими сладостями их угощают, слизеринец и хаффлпаффка так же не смогли, они не были похожи ни на что известное им. Блез даже предположил, что Лавгуды их сделали из выращенных демонических существ.
— Мистер Лавгуд, а расскажите об Абраксасе, я слышала, что он был довольно влиятельным политиком, поддерживал Сами-Знаете-Кого, но куда-то пропал, — попросила Сьюзен.
— Я никогда не интересовался политикой, от нее мозгошмыги заводятся особенно толстые и наглые, а уж у дяди Абраксаса мозгошмыги были просто монструозные. Он был ярым сторонником превосходства чистокровных волшебников, но я и мой отец всегда были убеждены, что он на самом деле очень злая вейла, притворяющаяся мужчиной, и скорее всего он был матерью Люциуса, а вот кто был его отцом — неизвестно. А вейла точно не является чистокровным волшебником. В свое время Абраксас поддержал Сами-Знаете-Кого, но пожирателем смерти он не был, ведь первые пожиратели — это жестокие, но послушные гибриды троллей и домовиков, и вейл туда не брали. Потом в пожиратели стали брать волшебников, и он агитировал молодых магов присоединиться к армии пожирателей смерти, тогда он пришел в наш дом, когда мой отец уехал по делам, Абраксас стал уговаривать меня присоединиться к Сами-Знаете-Кому. Моя матушка кивала и соглашалась со всем, что он говорил, сколько бы раз мы с отцом не объясняли ей правду, сколько бы мы не пытались выгнать ее мозгошмыгов, ее родовые малфоевские злободушиглуши все равно дурманили ее разум, они затыкали ее уши, не давая правде достигнуть разума, и пасли ее мозгошмыгов. Но я же знал, что Сами-Знаете-Кто — не человек, он даже не одно существо, он улей мозгошмыгов, загробов, злободушиглушей, мертвяких и прочих опасных паразитов. Я высмеял Абраксаса и послал его в довольно грубой форме. А когда отец вернулся домой, то очень сильно разозлился, он даже угрожал Абраксасу вызовом на дуэль. Его сын Люциус стал пожирателем, у них на руке есть след от укуса гнойного тролля, особенная разновидность троллей, выведенная Сами-Знаете-Кем, чтобы обращать своих сторонников, после этого от них сильно воняет. Сами-Знаете-Кто по этому запаху определяет своих слуг, у него такой нюх, что он везде может найти следы укусов. Люциус сам показывал его мне, хвастался, называл след от укуса черной меткой, а я прямо чувствовал исходящую от него вонь, но из-за этого укуса он отупел, Люциус даже не понимал, что с ним случилось. После этого я и мой отец старались не встречаться с Малфоями, не откликаться на их приглашения. Затем Абраксас оставил все свои дела Люциусу и переехал во Францию, больше я о нем не слышал, знаю только, что Люциус его раз в несколько лет навещает… — рассказывал Ксенофилиус, постепенно переходя на отвлеченные темы.
***
Гарри Поттер вернулся из Германии в гостиную дома Фаджей порталом, где его ждал министр.
— Здравствуй, Гарри! Как провел лето в Германии? — жизнерадостно спросил Корнелиус Фадж.
— Познавательно, сэр, я узнал много нового, — ответил Гарри, пожимая руку министру.
— А у нас все спокойно, Блэка никто не видел, как сквозь землю провалился! Хотя, если быть честным, это предсказуемо. Если уж он смог сбежать из Азкабана… — министр грустно вздохнул, но уже через мгновение снова воспрял духом. — Да ничего он не сделает, он только скрываться и может. Если он себя хоть как-то проявит, хоть что-нибудь сделает, то его сразу же схватят авроры. Аврорат и департамент правопорядка обыскивают каждый уголок в Англии, к ним присоединились Отдел Катастроф и Отдел Тайн. Отдел транспорта отслеживает все перемещения по стране, каждую метлу, портал, камин, следит за аппорациями в магловских районах! Отдел по существам уже предупредил всех относительно разумных существ в Англии. Он не уйдет! — заявил министр, при этом громко ударив кулаком по столу, убеждая скорее себя, чем Гарри Поттера.
— Я рад слышать это, сэр. Блэк заслуживает поцелуя дементора, впрочем, как и многие другие пожиратели смерти, находящиеся в Азкабане. Раз уж один сбежал, может быть, стоит принять меры, обезопасить себя от повторения происшествия заранее, сэр… — предложил Гарри.
— Не стоит паниковать, Гарри, ситуация под контролем. Никто больше не сбежит из Азкабана. Так что такие радикальные меры ни к чему, — сразу же уверил его министр.
— Сэр, мне хотелось бы отправиться погостить к Лавгудам. Дело в том, что я им обещал, и сейчас туда уже прибыли мои друзья: мистер Забини и мисс Боунс. Не могли бы вы мне разрешить…
— Гарри, ну ты же понимаешь, что сейчас опасно, Блэк на свободе и… — начал возражать министр.
— Но, сэр, об этой встрече у Лавгудов знают только сами Лавгуды, мадам Боунс и леди Забини. И вы сами только что сказали, что ситуация под контролем, что не стоит паниковать. Сириус Блэк никогда не догадается искать меня у Лавгудов, да и сами Лавгуды ему не нужны, он с ними даже не знаком. Там будет взрослый волшебник — мистер Лавгуд, да и я могу постоять за себя, я все же магистр легилименции и окклюменции, я убийца василиска, я вместе с Блезом победил Квирелла и всех его монстров. Там будут мои друзья, вы же знаете, что мы умеем драться. Да и неизвестно, действительно ли я интересую Сириуса Блэка, — попытался убедить его Гарри Поттер.
— Ну, Гарри, я был бы очень плохим опекуном, если бы просто так отпустил тебя, но я обещаю придумать что-нибудь, а пока тебе придется подождать… Может быть, до завтрашнего дня, — осторожно сказал министр, прохаживаясь по комнате. — Я вполне смог бы выделить аврора для твоей охраны или пару стажеров. Да и Скримеджер не откажется помочь тебе.
— Кстати, а как там место в попечительском совете Его уже кто-нибудь занял? — спросил Гарри. — Вы уже кого-нибудь порекомендовали на это место, мистер Фадж?
— Нет, видишь ли, оказывается, в совете попечителей действуют некоторые правила. Совет покинул Люциус Малфой, и его место может занять только слизеринец. В совете двенадцать мест, на каждый факультет приходится три места. Члены совета регулярно жертвуют довольно большие суммы денег, и первое что должен сделать новый член совета — это пожертвовать сто тысяч галеонов. Мне некого порекомендовать на место с такими условиями, — пояснил Фадж
В комнату вошла леди Фадж и, оглядев присутствующих, села в кресла. Гарри вежливо поприветствовал ее, но заметил, что она как-то странно смотрит на него и на Корнелиуса Фаджа.
— Ах да, есть еще кое-что, что мы должны обсудить, Гарри… Видишь ли, моей матушке пришла одна идея… В общем, мы решили заключить брачный договор с семьей Гринграссов, согласно этому договору, ты по достижению совершеннолетия женишься на их дочери Дафне, — осторожно сообщил министр. — Это очень выгодный союз и для тебя, и для нас, Гарри, ты должен понять…
— Нет, я не согласен! — поспешно сказал Гарри Поттер, однако, внутри чувствовал неуверенность, словно его загоняли в ловушку. — Я сам выберу себе невесту, когда придет время.
— Видите ли, мистер Поттер, вы слишком юны, чтобы понимать всю важность этого брака, поэтому мы вас и не спрашиваем, — раздраженно заявила леди Фадж. — Это уже решенное дело.
— Нет, каждый Поттер всегда сам выбирал себе невесту. Я буду препятствовать всеми силами!
— От тебя ничего не зависит, глупый мальчишка! — рявкнула старуха, стуча при этом клюкой.
Гарри задумчиво посмотрел на красное лицо леди Фадж и растерянное лицо министра, судорожно соображая, выход из ситуации находится где-то рядом, надо лишь его найти.
— Вы оформили опекунство надо мной в магловском приюте… Магловские законы не позволяют заключать такие браки. А моим опекуном в магическом мире вас никто не назначал, — неожиданно произнес Гарри спокойным голосом, однако внутри бушевала буря эмоций.
— Хм, я думаю, что можно найти выход и из этой ситуации, просто это займет некоторое время, — задумался Фадж. — Просто соберу кое-какие документы и…
— Мои родители составили завещание, назначив в магическом мире мне опекуна. Мистер Фадж, вы же не были близко знакомы с моими родителями, вас они точно не назначали моим опекуном. Очевидно, у вас нет права заключать такие договора без моего согласия, — сказал Гарри Поттер.
— И вы знаете, кто же ваш опекун? — ошарашено спросил Корнелиус Фадж.
— Знаю, но не скажу, сэр. Достать мое завещание, используя магловские права опекуна, довольно трудно, даже будучи министром. Вы же понимаете, сэр, что мне в данной ситуации не к чему облегчать вам задачу, мне ведь нужно выиграть время, — ответил Гарри Поттер.
— Ух… Ты упрямый, как и все Поттеры… — прошипела мать Фаджа. — Оставь его, Корнелиус, его не переубедить. Попытайся добиться всех прав официально.
— Гарри, Гарри… А ведь я и забыл, как ловко ты шел против Дамблдора, какой шум ты тогда поднял в газете, как легко добился увольнения Снейпа. Да, не стоит тебя недооценивать. Давай не будем сориться, я не буду требовать от тебя подписывать этот договор пока, но все же попытаюсь добиться официального опекунства над тобой в магическом мире, — сказал Корнелиус Фадж.
— Я согласен, сэр. Я тоже совершенно не хочу с вами сориться. Но я так же буду искать способы избежать навязывания мне брака, — ответил Гарри.
— И все же я хочу объяснить тебе, Гарри, как важно правильно жениться именно на чистокровной волшебнице из знатного рода. Ведь ты можешь серьезно навредить себе. Честно говоря, твой отец поступил довольно неосмотрительно, когда… — начал объяснять Фадж.
— Да, сэр, моя мать была маглорожденной, но именно благодаря ей был побежден Темный Лорд и спасен род Поттеров в моем лице. Если Темный Лорд — самый великий темный волшебник, то моя мать получается самой сильной волшебницей, по-крайней мере самой сильной в своем поколении, сильнее всех чистокровных. Мой предок Ричард Поттер женился на дочери Годрика Гриффиндора и великанши. Каждый Поттер сам решал, на ком ему жениться, не считаясь ни с чьим мнением, ни с происхождением невесты, ни даже с мнением семьи невесты, а все, кто вставал на пути, погибали на дуэлях или сильно калечились, — возражал Гарри. — Вы ведь помните, что случилось с Оскаром Фаджем? Он не хотел выдавать свою дочь за Людвига Поттера.
Корнелиус Фадж нахмурился, а Элизабет Фадж стала громко охать от возмущения. Людвиг Поттер был братом пращура Гарри, он хотел взять в жены Матильду Фадж, но ее отец Оскар возражал, тогда Людвиг просто вызвал его на дуэль, на которой долго калечил и унижал, при этом заклинаниями клея и немоты не давал Оскару избавиться от палочки или что-то сказать, чтобы закончить дуэль. В итоге измученный Оскар согласился на все, лишь бы его больше не пытали, а через два дня умер от ран. У Людвига родился сын, а у его сына родилась девочка, а потом Людвиг с сыном погибли на очередной войне. Что касается Фаджей, то в тот момент из-за смерти главы их семья пришла в упадок, при этом ничего не получив от брака с Поттерами, наследникам Оскара с большим трудом удалось подняться и восстановить положение своего рода.
— Да, я помню историю своего предка, но ты пока не можешь сравниться силой и умениями со своими предками, Гарри, тебе стоит об этом помнить, прежде чем делать такие громкие и угрожающие заявления, — заметил Фаджи пошел к камину. — Осторожнее, Гарри.
— Квирелл и его монстры, Локонс, темный артефакт и василиск были побеждены не громкими заявлениями, сэр. И степень магистра мне дали не за слова, сэр, — напомнил Фаджу Гарри Поттер.
Услышав это, министр Фадж на мгновение замедлил шаг, но потом еще быстрее устремился к камину, через который потом отправился на работу в министерство.
***
Северус Снейп и Люциус Малфой в течение многих дней улаживали дела, связанные с переездом семейства Малфоеев в Америку. Приходилось оформлять множество бумаг в местном министерстве, незаконно через границу перевозить различные ценности, вроде темных артефактов и редких книг. И сегодня в дом Снейпа должен был аппорировать мэр небольшого волшебного городка для встречи с Люциусом. Билл Тейлор — довольно влиятельный и богатый волшебник, мэр одного волшебного городка, Северус Снейп случайно познакомился с ним после победы на одном из небольших соревнований в дуэлях, Билл был заядлым дуэлянтом и большим любителем подраться. После этого Снейп несколько раз варил для него зелья на заказ. Билл регулярно приглашал Северуса потренироваться в боевой магии.
С характерным хлопком в гостиной Снейпа появился высокий седой мужчина в ковбойской шляпе, белом костюме и серебристой мантии, накинутой на плечи. Выглядел он лет на семьдесят, его отличительными чертами были загорелая кожа, пронзительные серые глаза, седые усы. Гость снял шляпу и, упираясь на свою трость, подошел к хозяину дома и пожал руку.
— Добрый день, Северус. А это, по-всей видимости, ваш друг Люциус, — улыбнулся Билл Тейлор.
— Люциус Малфой второй к вашим услугам, сэр, — мгновенно произнес Малфой, протягивая руку.
— Малфой… Абраксас — не ваш родственник? — спросил Билл, пожимая руку Люциуса.
— Вы знакомы с моим отцом? — приятно удивился Люциус Малфой.
— О да! Он мой давний приятель, мы с ним несколько раз ездили на охоту в Саванну. Дважды по делам он посещал мой небольшой городок. Когда мне нужно по некоторым делам посещать Францию, я останавливаюсь у него, — рассказал Билл. — Но если поговорить о делах и цели моего визита, то сын Абраксаса уже имеет лучшие рекомендации. Такому благородному чистокровному волшебнику из Англии, как вы, всегда рады в моем городке. Я с удовольствием продам вам дом или земельный участок, на котором вы сможете построить себе дом. Но я должен все же задать вам несколько вопросов, так как у нас очень строгие законы. Надеюсь, вы не возражаете?
— Вы разделяете взгляды вашего отца на чистоту крови? — спросил Тейлор. — У нас довольно строгая политика в этом вопросе. Мы не допускаем к себе всякое отребье, мы не хотим дышать одним воздухом с противоестественными самой природе животными.
— Я не просто разделяю эти взгляды, на родине я сражался за них. Но мы проиграли, многие мои друзья и родственники погибли, многие в тюрьме. Я был вынужден действовать скрытно, десять лет мне приходилось всем лгать, давать ложные показания в продажных судах, чтобы избежать тюрьмы. На свободе я тайно продолжал наше дело. Но меня продолжали преследовать, не так давно на мою жизнь было совершено несколько покушений, из-за страха за семью я вынужден был бежать из своей страны, — гордо ответил Люциус.
— Это очень благородно с вашей стороны, вы настоящий герой, позвольте пожать вам руку!
— Благодарю, ваша похвала очень много для меня значит, сэр. Знаете, когда вас окружают предатели и грязнокровки, руки опускаются, теряешь веру в себя. Но разговаривая с вами, я понимаю, что я не одинок, что наши идеи стоят борьбы, — сказал Люциус Малфой.
— Что ж, в нашем городе нет людей иных взглядов, у нас вы не будете одиноки. Но вернемся к теме нашего разговора… Так как я был знаком с вашими родителями, то часть вопросов отпадает. И я нисколько не сомневаюсь, что ваша супруга — достойная женщина благородного происхождения. Ведь так? — аккуратно спросил мистер Тейлор.
— Она чистокровная волшебница из рода Блэк. Ее кузен погиб за наши идеалы, а ее сестра с мужем пожизненно села в тюрьму, — быстро ответил Люциус.
— Ах, Блэк, я был знаком с Арктурусом Блэком, достойный был человек, — кивнул Тейлор. — А у вас есть дети, Люциус? И где они учатся или собираются учиться магии? Ведь они волшебники?
— Да, у меня есть сын, он растет достойным волшебником. Он учился в Хогвартсе на факультете Слизерин, а в этом году я отправлю его в Дурмстранг, — ответил Люциус Малфой.
— Хм, Хогвартс и Дурмстранг, это допустимо. Есть лишь несколько учебных учреждений, которые мы крайне не рекомендуем, но не будем о них сейчас. Теперь бы я хотел рассказать вам о наших правилах, но не думаю, что они будут обременительны для такого достойного волшебника, как вы. В наш город не допускаются маглы и грязнокровки. Запрещен вход для совершеннолетних сквибов, а если сквиб родился в городе, то он обязан навсегда покинуть наш город сразу после своего совершеннолетия. В городе запрещено находиться оборотням, вампирам, гоблинам, вейлам, кентаврам и другим полуразумным животным. Правда, этих животных можно ввозить в город в качестве прислуги, вроде домовиков или троллей, но если какое-то существо получило свободу, то оно обязано покинуть наш город, или его казнят, но все это не касается заразных тварей, вроде оборотней, так как их сразу отстреливают. В нашем городе не рады неграм, индейцам, цыганам, да что я вам объясняю, вы и сами все прекрасно понимаете. Что касается полукровок, то им можно посещать наш город по специальным приглашениям, подписанным в мэрии, но у нашего общего друга Северуса с этим проблем не будет, мы закроем глаза на то, что его мать из Принцев. Нарушение этого порядка может грозить штрафом, домашним арестом или даже изгнанием, а за некоторые преступления следует смертная казнь. У нас есть некоторые фонды и городская казна, в которые каждый месяц необходимо платить деньги, часть денег идет на развитие наших идей в других городах, штатах и даже странах, мы спонсируем некоторые партии, организации, впрочем, вы и сами сможете со всем ознакомиться и даже поучаствовать, когда поселитесь у нас. У нас нет как таковых ограничений на магию, но прежде чем проводить ритуалы крови, родовой магии, темной магии, следует обсудить это с нашим специалистом по ритуалам Джоном фон Эйкштедом. В нашем городе вполне могут находиться чистокровные волшебники, разыскиваемые законом других стран, штатов или даже нашего штата, и мы не считаем нужным их выдавать, если они не совершили преступлений против чистой крови.
Люциус Малфой внимательно слушал и кивал, в то время как мрачный Снейп просто хмурился.
— С этими законами у моей семьи не будет проблем, я полностью согласен с вашими порядками. Более того, мне не терпится ознакомиться с делами этих фондов, организаций, — уверял Люциус. — Я уже занимался похожей деятельностью в организации Пожирателей смерти.
— Замечательно, мы так же надеемся, что вы познакомите нас с представителями благородных чистокровных семейств Англии. Это будет взаимовыгодный союз, — предложил Тейлор, но потом устало вздохнул. — Как бы нам не хотелось этого, мы все же не можем отрицать, что Дамблдор могущественный маг и очень влиятельный политик мирового уровня, из-за него нам уже полвека очень трудно взаимодействовать с иностранными организациями. И, конечно же, у нас не было никакой возможности пытаться что-то сделать в Англии в обход победителя Гриндевальда. Когда же действовал ваш Темный Лорд, границы были фактически закрыты, и отправься кто-нибудь из нас в Англию, его бы быстро убили местные авроры. Более того, у Дамблдора есть немало влиятельных союзников здесь в Штатах, которые постоянно нам мешают. Но с вашими связями мы надеемся изменить ситуацию. Ваш же отец уже несколько десятилетий налаживает связи во Франции, хотя там с этим еще больше проблем, после их проклятой революции чистокровных магов во Франции осталось очень мало, еще меньше наших сторонников. Особенно теперь дела стали плохи, когда к власти пришла партия Максим и Делакур, эти две семьи буквально кичатся наличием среди своей родни выродков! — последние слова он буквально выкрикнул, стукнув кулаком по столу. — Директор Шармбатона — полувеликанша из семьи Максим, а племянник министра наследник семьи Делакур женился на шлюхе полувейле. Что дальше?! Верховный судья женится на собаке?! Осталась небольшая надежда, что партия Милфёй отыграет хоть что-нибудь на следующих выборах. Хотя я бы на это не надеялся, гораздо лучше дела в Испании…
Еще долго Малфой и Тейлор обсуждали политику, затем пришли жена и сын Люциуса, они произвели очень хорошее впечатление на Билла Тейлора, он был настолько восхищен семьей Малфоев, что несколько раз называл их образцом, эталоном, на который должны равняться все остальные достойные семьи чистокровных волшебников. Затем Тейлор достал из кармана небольшую веревку, представлявшую собой портал, когда все Мафлои взялись за нее, Тейлор дотронулся до портала палочкой, и вихрь магии унес их в тот самый город. Они оказались в здании с мраморными стенами и колоннами, большими окнами и высоким потолком.
— Это наша мэрия. Пройдемте в мой кабинет, — предложил Тейлор. — Здесь заключаются и хранятся все магические договоры в нашем городе. Так же здесь находится центральный узел всех магический чар, наложенных на наш город, включая систему защиты. Помимо защиты, отсюда можно управлять погодой, флорой и фауной, я могу отсюда отдать приказ всем зверям.
Кабинет у него был просторным, стены были отделаны красным деревом, семейству Малфоев было сразу же предложено сесть в изящные кресла. А сам мистер Тейлор достал с полки какую-то книгу, перо и чернильницу, а затем положил их на стол перед гостями.
— Пожалуйста, распишитесь в этой книге, тогда вы сможете без проблем аппорировать в город, из города и по городу, снимает некоторые ограничения с вашей магии, — сообщил мэр города.
— А Драко? Он ведь несовершеннолетний? — сразу же спросила Нарцисса.
— В нашем городе нет ограничений на магию несовершеннолетних, если он может аппарировать, и если вы ему разрешаете, то пусть аппарирует. В любом случае, пусть распишется, — ответил мистер Тейлор. — Все нужные бумаги сейчас приготовит моя помощница, а мы пока осмотрим дома, у нас есть как раз парочка подходящих, надеюсь, что-нибудь вам приглянется.
В центре города вокруг мэрии располагались высокие кирпичные дома и башни, тут были всевозможные заведения, лавки, магазины. Были даже летающие дома, кружившие над городом. Каменный центр городка по размерам был примерно как десять Косых улиц и пять Лютных переулков. Мистер Тейлор показывал семейству Малфоев все местные достопримечательности, рассказывал о зданиях, людях, которые в них живут, об услугах, которые они предоставляют. В некоторые дома они заходили, и мэр знакомил семью Малфоев с особенно полезными магами. Спустя пару часов они покинули каменный центр, за пределами которого простирались довольно обширные территории с долинами, полями, озерами, оврагами, холмами, реками, лесами. На довольно большом расстоянии друг от друга располагались шикарные особняки и башни.
— Конечно же, вы не захотите ютиться в маленькой квартирке, поэтому лучше осмотреться здесь, — предложил Билл Тейлор. — Некоторые маги предпочитают традиционно селиться в волшебных башнях, кто-то строит себе жилище в лесу, кто-то зарылся под землю… Но мне кажется, что вы предпочтете обычное поместье. Кстати, насколько я слышал, у вас в Британии каждый старается сделать поместье неприступной крепостью, у нас же большинство ограничивается минимальной защитой дома, концентрируя всю основную защиту на границах города, это гораздо выгоднее, ведь чтобы достать кого-либо здесь, надо сначала преодолеть общую защиту там… Поэтому я надеюсь, что вы приложите свои усилия к тому, чтобы укрепить защиту всего города.
— Я буду рад пожертвовать несколько защитных артефактов из моей личной коллекции. Так же я надеюсь, что этим летом нас навестит мой отец, вместе с ним и с моим сыном мы постараемся наложить кое-какие семейные заклинания на наш новый дом и на весь город, если, конечно же, получится, ведь мы никогда не ставили таких масштабных чар.
— Люциус! Мне вон тот дом нравится! — воскликнула Нарцисса. У озера стоял красивый особняк из белого камня, вокруг него располагались запустевшие сады.
— Отличный выбор. Построен местными мастерами, хороший дом, но его пока никто не купил. Дом дорогой, конечно же, но он стоит своих денег, — заверил мэр Тейлор.
— Отлично, мы его покупаем! — заявил Люциус. — Я немедленно перенесу сюда своих павлинов!
***
Гарри был раздражен, он заметил, что министр начал носить при себе артефакт, защищающий от воздействия легилименции. Конечно же, министр обязан носить такие артефакты, чтобы защитить свой разум, но Корнелиус Фадж стал его носить только после того, как Гарри Поттер стал магистром. Поэтому Гарри сразу же отбросил идею попытаться подчинить волю министра, ведь артефакт сразу же нагреется, и министр узнает о его попытке. Все, что оставалось Гарри, так это воздействовать на остальных членов семьи. Гарри не знал, владеет ли матушка министра окклюменции, поэтому пока лишь приглядывался к ней, но остальные оказались легко внушаемыми, поэтому уже вскоре супруга министра убеждала своего мужа отпустить Гарри к друзьям, а домовик периодически подливал хозяину алкоголь.
На следующий же день Гарри в сопровождении аврора Долиша появился в доме Лавгудов. Блез, Луна и Сьюзен тепло встретили друга, Гарри не чувствовал в друзьях ни страха, не беспокойста, никого из них не волновал Сириус Блэк, каждый из них излучал спокойствие и уверенность. А вот Ксенофилиуса буквально раздражал Гарри Поттер, ему казалось, что Поттер представляет собой угрозу его дочери, мистер Лавгуд боялся, что Поттер одним своим присутствием принесет беды. Но мистер Лавгуд не мог это высказать, он знал, как Луна привязана к своим друзьям, он просто не мог ее обидеть, поэтому терпел и держал в себе все свои страхи, а они разрушали его изнутри, не давали нормально спать, делали его мрачным. В итоге он портил настроение всем одним лишь своим присутствием, компания молодых людей чувствовали напряжение, царящее в душе отца Луны, в итоге старались меньше времени проводить с ним, вся эта ситуация очень тяготила Луну. Друзья чувствовали, как переживает Луна, и старались отвлечь ее. Впрочем, большую часть времени они проводили весело, занимаясь магией, или ходили в кино вместе с Долишом.
Джону Долишу нравилось его задание, официально — это было очень важное задание, но реально — это был просто месячный отдых. Охрана важных лиц, которыми являлись обычные школьники. Долиш целыми днями просто отдыхал в доме Лавгудов, лишь иногда выбираясь в магловский мир посмотреть кино вместе со школьниками. Это задание не доставляло ему никаких проблем, зато его выполнение хорошо скажется на его личном деле и принесет премию. Он уже успел привыкнуть и даже полюбить странный отвар, который Лавгуды называли чаем. Конечно же, Долиш видел, как дети колдуют на каникулах, но он совершенно не хотел докладывать, что племянница главы департамента правопорядка или знаменитый Гарри Поттер регулярно совершают осознанные правонарушения, ведь детей отмажут, а вот у него могут быть проблемы.
***
Прячась во тьме ночной, черный огромный пес тихо бежал по Тисовой улице, он уже несколько дней таился в окрестностях, наблюдая за домом номер четыре, за семьей, проживающей там. Черный пес за неделю успел выучить распорядок дня каждого члена семьи большей части их ближайших соседей, это были самые обычные люди, каких можно представить, но среди них не оказалось того, кто был нужен черному псу, не было человека, которого он искал.
Наконец, он потерял терпение, впрочем, это никогда не было его сильной чертой. Черный пес поднялся на задние лапы и в считанные мгновения превратился в худого мужчину в лохмотьях с грязными спутанными волосами. Быстрым взмахом палочки он потушил все фонари и устремился к злосчастному дому, в котором проживали Дурсли — родственники покойной жены его покойного лучшего друга. Он собирался лично допросить их и выяснить, где сейчас находится Гарри Поттер. Ведь Сириус Блэк точно помнил, что Рубеус Хагрид забрал маленького Поттера, чтобы отвезти именно к Дурслям. У мистера Блэка после Азкабана были серьезные проблемы с рассудком, памятью, он не помнил, что было пару дней назад, он не помнил, как сбежал из Азкабана, довольно смутно помнил, что прочел в газете, которую ему отдал министр. Но это все неважно, ведь он точно помнил каждый момент того дня, когда убили Джеймса и Лили Поттеров. Взбешенный беглый преступник вскрыл замок и быстро вошел в дом, но в следующую минуту ему пришлось выставлять щит, вместе с которым его выбросило на улицу, навстречу ему из дома вышла высокая худая женщина в строгой черной мантии и остроконечной шляпе.
— Я знала, что вы сюда придете, мистер Блэк, я наложила на Дурслей чары сна, а на ту улицу чары тишины и отвлечения внимания, теперь нам не помешают, — строго произнесла женщина, направляя на него свою палочку. — Все кончено, мистер Блэк, вам не уйти от ответственности.
— А, профессор Макгонагалл, — смеясь, узнал собеседницу Сириус, вставая на ноги.
— Я уже давно не ваш учитель, мистер Блэк, да и плохим я была учителем, раз вы пошли на такие преступления, — ледяным голосом произнесла профессор трансфигурации, все ближе и ближе приближаясь к противнику. — А теперь немедленно бросьте палочку на землю, мистер Блэк.
— Где Гарри? Почему его здесь нет? Что с ним случилось?! — громко спросил Блэк, держа палочку наготове. — Что случилось с Гарри?! ОТВЕЧАЙ! Мерзкая старая карга!
— Тебя это не касается, пожиратель смерти, — выплюнула слова Минерва Макгонагалл.
— Я не пожиратель смерти, у меня нет его метки! — выкрикнул Сириус, показывая руку.
— Это лишь значит, что у него хватило ума не клеймить своих самых преданных слуг, а теперь сдавайся, предатель, или я убью тебя! — потребовала профессор трансфигурации. — Я жду!
— Не смей называть меня предателем, паршивая училка! — выкрикнул Блэк, бросая в Минерву заклинаниями оглушения и молчания. — Сука, старая, драная кошка!
Профессор Макгонагалл легко блокировала эти заклинания, а затем мгновенно ответила потоком расплавленного свинца, который она трансфигурировала из асфальта. Никто бы из нынешних учеников не поверил, что их учитель может быть настолько опасной в бою, все студенты Хогвартса привыкли к превращению стола в свинью, но не к боевой трансфигурации. Но Блэк легко обратил расплавленный металл в уродливых монстров, впрочем, эти монстры ничего не успели сделать, так как профессор сразу же сожгла их трансфигурированным из воздуха магическим огнем.
— Я мастер трансфигурации, тебе не победить, лучше сдавайся, тогда я не убью тебя… — заявила Минерва Макгонагалл, одновременно создавая магические цепи.
— Ха! Чтобы сдать меня в министерство, которое посадило меня в Азкабан без суда и следствия, а теперь и вовсе решило скормить меня дементорам при первой же возможности… О, да! Вы и декан посредственный, вы никогда не заботились о своих учениках, вам всегда было плевать на нас. Но в мои планы не входит быть послушным учеником и сдаваться властям по-хорошему. Я, знаете ли, тоже мог стать мастером трансфигурации, если бы не угодил в тюрьму! — говорил Блэк, трансфигурируя летящие к нему цепи в пепел. — Меня даже сывороткой правды не напоили!
Теперь уже Минерве пришлось отбиваться от проклятого пепла, она была поражена уровнем трансфигурации своего бывшего ученика, столь быстрое и качественное превращение одной магической субстанции в другую было доступно лишь немногим специалистам.
— И чтобы ты сказал под сывороткой? — напряженно спросила декан Гриффиндора, превращая воздух, асфальт и землю под ним в струи кислот и расплавленных металлов.
Беглый преступник и не думал сдаваться, он моментально направлял навстречу атакам профессора трансфигурированные химические реагенты, превращал воздух в лед, а так же запускал в своего бывшего учителя уже свои потоки опасных жидкостей и газов. Все пространство вокруг двух магов пронизывали потоки из кислот, щелочей, расплавленных металлов, ядовитых и разъедающих газов, лавы и магической желчи. Эти потоки переплетались, изгибались и сталкивались, взрываясь смертельно опасными брызгами, только вовремя поставленные щиты спасали волшебников от страшных ожогов и мучительной смерти. Каждый пытался отвести эти потоки подальше от себя и направить их на противника. Все волшебство творилось с невероятной скоростью и точностью. Наконец, все потоки пересеклись в центре, образуя огромный шар, источающий ядовитые, раскаленные газы, Сириус и Минерва стояли друг напротив друга, направив палочки на этот шар, внутри которого бурлили реакции, каждый пытался отправить этот шар в противника. Неожиданно Сириус Блэк направил палочку вниз, и шар упал на землю, разлившись страшной жидкостью, растворяющей и сжигающей остатки асфальта и землю. Оба мага сразу же защитили ноги, трансфигурировав вокруг себя барьеры из стали, в которые моментально ударила эта мерзкая жидкость. Блэк и Макгонагалл практически одновременно взмахнули палочками, вся грязь, вся жидкость, текущая по улице, потекла назад к магам, их создавшим, и теперь уже каждый создал свой собственный шар. Еще два взмаха палочками, и шары стали превращаться в огромных магических зверей. Со стороны беглого преступника выпрыгнул огромный пес, а со стороны профессора трансфигурации не менее большая кошка, но перекаченные магией существа при первом же соприкосновении друг с другом взорвались и трансфигурировались обратно в воздух, землю и асфальт. Уставшие Блэк и Макгонагалл несколько удивленно смотрели на разрушенную улицу, переводя дыхание. Минерва была напугана, она явно не рассчитывала на такой высокий уровень от своего бывшего ученика.
— Очевидно же! Я бы сказал правду! — громко засмеялся Сириус, его смех был неестественно громким, он буквально оглушал, а звезды на небе светили все ярче и ярче, полностью затопляя своим светом небольшую площадь, на которой стояли Сириус Блэк и Минерва Макгонагалл.
И вот профессор в ужасе осознала, что она ничего не видит и не слышит, но буквально через мгновение все исчезло, он стояла совершенно одна посреди улицы, неизвестная ей магия смела ее чары тишины, и теперь разбуженные маглы один за другим выходили на улицу.
Минерва Макгонагалл быстро зашла в дом к Дурслям, закрыла дверь, зашторила окна, уселась в кресло и чарами притянула бутылку со скотчем. Отпив большой глоток, учитель трансфигурации задумалась. Она не сомневалась в вине Блэка, ей было неважно, что он мог сказать под сывороткой правды, ничто не могло оправдать предательства. Так же Минерве было очевидно, что Гарри Поттер в опасности, любые сомнения, что Сириус Блэк ищет кого-то другого, рассеялись, как только она увидела беглеца возле дома Дурслей. Так же Макгонагалл смогла оценить, насколько опасен ее ученик. Бывший аврор и пожиратель смерти одновременно не использовал темных искусств или боевой магии, но при этом бился с ней мастером трансфигурации на равных, используя только одну трансфигурацию, и это после более десяти лет в Азкабане. Да, он опасен… А когда он восстановится после Азкабана, отдохнет, наберет форму, то станет еще опаснее. Многих простых обывателей удивило, что Сириус Блэк смог одним заклинанием разрушить целую улицу и убить двенадцать маглов и одного мага, но Макгонагалл понимала, что это далеко не самое большое, на что он способен. Минерва снова и снова прикладывалась к бутылке. Ее очень заинтересовал последний прием, который использовал Блэк перед исчезновением. Сириус использовал какую-то магию, и ее ослепили звезды… Минерве вспомнился его брат — Регулус, еще она помнила их кузин — Андромеду и Беллатрикс, она помнила учившихся с ней их отцов — Ориона и Сигнуса, еще был Альфард… Звезды… Макгонагалл усмехнулась и залпом допила скотч, она только что узнала одну из тайн семейства Блэков. Ей жутко хотелось покурить, хотя она уже лет десять не притрагивалась к табаку, а еще ей хотелось лечь спать. Конечно же, трансгрессировать в состоянии алкогольного опьянения крайне не рекомендуется, но волшебники, имеющие полвека опыта, на такие мелочи обычно не обращают внимания.
Макгонагалл не нужно никому ничего сообщать, ведь через час сюда прибудут сотрудники министерства и обнаружат следы магии, и, конечно же, все сразу поймут, что это был Сириус Блэк. О том, кого искал беглый преступник на Тисовой улице, они тоже смогут догадаться, а больше Минерве им рассказать нечего. Возможно, министр решит перевести Поттера в другую школу, скатертью дорога! Макгонагалл могла честно себе признаться, что этот ученик ее раздражает, что без него ей будет легче, он не стал ее любимчиком, этот озлобленный и высокомерный комок нервов совершенно не был похож на своих веселых и жизнерадостных родителей.
***
В считанные минуты десять магов трангрессировали рядом с домом Лавгудов. Через мгновение яркая вспышка света ослепила их, из земли полезли кроваво-красные, уродливые отростки, они хватали незваных гостей за ноги и пытались утащить под землю. Волшебники сопротивлялись, но на эти отростки слабо действовала обычная магия. Волшебников затянуло по пояс под землю, после чего из тьмы появились большие мохнатые псы, у каждого светилось красным десять пар красных глаз, псы открыли свои черные пасти, обнажив кривые, но острые зубы. Следом появился огромный черный силуэт, укутанный в черный плащ. Узнав аврорские мантии, он жестом приказал собакам скрыться. Сам же силуэт начал резко уменьшаться до человеческого размера, вскоре перед аврорами стоял обычный светловолосый мужчина.
— Добрый вечер, я Ксенофилиус Лавгуд — хозяин этого дома, чем могу быть полезен аврорам? — вежливо спросил мистер Лавгуд у авроров.
— Что это было?! Что-то схватило нас! Что это за псы?! Что здесь происходит?! — выкрикивали испуганные авроры, пока Ксенофилиус помогал им выбраться. — Это темная магия!
— Это защита моего дома, лет пятнадцать назад поставил, когда тут недалеко пожиратели смерти убили семью Пруэттов. В своем доме по закону я могу использовать любую магию для защиты на своей территории, — поспешно ответил мистер Лавгуд. — А зачем сюда пожаловали авроры? Вы все же решили прикрыть мою газету, я знал, что министру не понравится моя разоблачающая статья о незаконном превращении свиней в министерских чиновников из-за нехватки кадров.
Мистер Лавгуд гневно сжимал кулаки, уже готовясь снова призвать проклятых псов.
— Что? Какая газета?! О чем вы, сэр?! — испуганно спросил один из авроров.
— Не прикидывайся дураком! Моя газета уже много лет является костью в горле Министерства Магии, или как я их называю — министерства анимагии и скотоложства! Мы единственные пишем правду! — заявил Ксенофилиус. — Вас послали вампиры, я угадал?! Скримеджеры?!
— Мы здесь из-за Сириуса Блэка! — наконец-то произнес второй аврор.
— А при чем здесь Сириус Блэк? Его здесь нет! — удивился редактор Придиры. — Я бы заметил…
— По полученным сегодня вечером сведениям было установлено, что целью разыскиваемого преступника Сириуса Блэка является именно Гарри Поттер. Поэтому нас немедленно направили сюда по прямому приказу министра магии Корнелиуса Фаджа, чтобы забрать Гарри Поттера. Мы обязаны сопроводить мистера Поттера и обеспечить его безопасность, — быстро отчеканил аврор.
— Ну, как вы сами убедились, мои средства защиты несколько надежнее, чем несколько младших авроров. Я обязательно упомяну об этом инциденте в своей газете, — сказал Лавгуд.
Из дома вышел сонный аврор Долиш, услышав обо всем от коллег, он растерялся. Долиш не знал, нужно ли ему сопровождать Гарри Поттера или остаться охранять Сьюзен Боунс. Впрочем, он хотел спать, а уж доставить мальчишку в министерство или в дом к министру они смогут и сами.
Мистер Лавгуд помог аврорам выбраться из ловушки, после чего те зашли в дом за Гарри Поттером. Гарри не стал спорить, так как понимал, что это бесполезно, он просто быстро собрался и отправился вместе с аврорами, надеясь поскорее поговорить с министром и выяснить, что случилось. Обратно авроры решили добираться через камин в доме Лавгудов.
Наутро все были очень расстроены, что Гарри забрали. Долиш слинял в министерство и больше не появлялся в доме Лавгудов. Остаток лета Блез, Луна и Сьюзен провели вместе и лишь тридцатого августа разъехались по домам. Гарри был очень зол на министра, но тот практически не появлялся дома, пропадая на работе в министерстве, в итоге всю свою злость Гарри держал в себе, даже с друзьями переписывался через силу, так как всю почту проверяли и читали авроры. В итоге Гарри Поттеру с трудом удавалось сосредоточиться на книгах и тренировках, из-за раздражения не удавалось ни на чем сконцентрироваться, все буквально валилось из рук, только заклинания разрушения и хаоса стали получаться отменно, в них он выплескивал весь накопившийся негатив.
***
Руквуд, как обычно, сидел в своей камере, он раз за разом все дальше продвигался в собственном превращении, ближе всего ему оказался черный коршун. Руквуд мало что знал о анимагии, он использовал на себе различные формулы трансфигурации, подбирая более близкое животное, и только при превращении в коршуна темный маг ощутил некое особое сродство с этой птицей. Сама идея превращения в коршуна пришла ему в голову совершенно случайно, словно по наитию. Теперь бывший невыразимец пытался научиться превращаться в эту птицу, так как палочки у него не было, а сложная трансфигурация требует наличие инструмента, ему приходилось царапать на своем теле символы, но и этого было недостаточно, полные превращения не удавались, лишь частичные, после которых Август часами пытался вернуть себе человеческий облик.
Но все же прогресс был, превращения с каждым разом проходили все дальше, и Руквуд надеялся, что хотя бы через год он достигнет своей цели. Ему нужно будет лишь отлететь от тюрьмы на пару километров, и он сможет аппорировать прочь. Правда был один нюанс, учиться анимагии он мог только на нижних уровня, где не было свидетелей, а вот сбежать у него будет шанс только в верхних уровнях, где есть окна, потому что лететь через весь Азкабан наверх — самоубийство. А перевод на верхние уровни никак не зависел от желаний самого Руквуда.
Но все же Август Руквуд не сомневался в собственном успехе, он уже сейчас во время отдыха фантазировал, как найдет Темного Лорда, выбравшись из тюрьмы. В том, что Волан-де-Морт не погиб полностью, что его еще можно вернуть, заключенный не сомневался, ведь Темный Лорд не однократно консультировался с ним по поводу различных способов достичь бессмертия, в том числе они обсуждали и крестражи. А уж помочь восстановиться или вернуть тело своему лидеру бывший сотрудник Отдела Тайн всегда сможет, о таких вещах экс-невыразимец знал очень много. А еще он мог в будущем помочь сбежать из тюрьмы многим другим пожирателям смерти.
Огромный мерзкий черный слизень с множеством человеческих и звериных лиц прополз мимо камеры Руквуда. Крайне мерзкая тварь источала жуткое зловоние, она вызывала жуткую тошноту одним своим присутствием, при ее появлении могла испортиться еда, а именно еда сейчас была нужна Августу Руквуду, ему требовались силы для тренировок. Теперь, мучаясь от приступа тошноты, Август валялся на полу, держась за живот и проклиная столь ненавистную тюрьму. Бывший невыразимец теперь часто мечтал, как встретит Темного Лорда и попросит снести эту проклятую тюрьму, сжечь ее дотла до самого основания со всеми ее мерзкими обитателями, жуткими монстрами, дементорами, богартами, призраками, непонятными явлениями, магическими аномалиями, потусторонними пришельцами. Руквуд закрыл глаза и с улыбкой представил ревущие потоки адского пламени, пожирающие всю эту проклятую крепость целиком.
***
На кладбище ночью раздался хлопок и из пустоты возникли взрослый волшебник и его ученик лет тринадцати. Они не спеша пошли к большой толпе некромантов, устроивших встречу на этом кладбище, немногие из них обратили внимание на гостей, лишь некоторые бросали хмурые взгляды на мальчишку, считали, что здесь не место для детей. Помимо некромантов, здесь присутствовали богачи, желавшие нанять специалиста по мертвой магии. Здесь можно было увидеть множество приведений и духов, так же устроивших здесь свою встречу.
— А, Северус, рад тебя видеть, — поприветствовал гостя высокий худой маг с небольшой бородкой.
— Это взаимно, Игорь, давненько мы не виделись, — улыбнулся Снейп и протянул руку.
— Ого, кто ты и куда дел Северуса Снейпа, самого хмурого и неприветливого в мире волшебника? — засмеялся Игорь, пожимая протянутую руку. — Кстати, а кто это с тобой?
— Сын Люциуса и Нарциссы и твой новый ученик — Драко Малфой, он в этом году переводится в Дурмстранг, — объявил Северус Снейп. – Ну, а что касается меня, то я бросил преподавание и переехал в Штаты, наверное, именно это так хорошо сказалось на моем характере.
— Ну, здравствуй, Драко, я директор Дурмстранга Игорь Каркаров. Значит, ты решил учиться в лучшей школе, запомни, что у нас очень высокие требования, а последний раз я тебя видел лет десять назад, тогда ты только плакал и портил пеленки, чем не очень хорошо зарекомендовал себя, — серьезно сказал Каркаров, после чего рассмеялся. — Кстати, а что ты делаешь здесь на кладбище? Люциус с Нарциссой опять оставили Северуса нянькой, а он взял тебя сюда?
— Я некромант, профессор Каркаров! — громко заявил недовольный Драко Малфой.
— А, я понял, это у вас такая игра с Северусом, — предположил Игорь. — Вы играете в некромантов.
— Ты удивишься, но на самом деле – нет, мальчишка и в правду начал практиковать некромантию и даже делать некоторые успехи, но ты и сам представляешь, как вредна некромантия в руках неопытного ребенка, поэтому ты угадал лишь в одном, я выполняю обязанности няньки, слежу, чтобы он не навредил себе, — ответил Снейп. — И так как он все же продвинулся в обучении некромантии, ему нужно получить статус адепта некромантии, поэтому я его и сопровождаю здесь. Я не мастер и не магистр, я не могу сам его принять в гильдию некромантов.
— Северус, тебе следовало бы стать мастером, я думаю, что это в твоих силах. В нашем маленьком клубе ты уступал в некромантии лишь самому Темному Лорду, Руквуду, Селвину и ублюдку Крауча, — произнес Каркаров. — Но Крауча уже нет, а Селвина и Руквда ты за десять лет вполне мог обойти. Хотя Август был невероятно жадным до знаний книжным червем, в теории ему не было равных. Что же касается тебя, Драко, то если тебя примут в адепты, тогда я смогу помочь тебе в учебе, пока ты будешь в Дурмстранге, дам тебе пару уроков некромантии.
— А без этого никак нельзя? — спросил Малфой. — Зачем мне вступать в эту вашу гильдию?
— Я же уже говорил! Мы члены гильдии подчиняемся некоторым правилам, так мы можем обучать кого угодно начальным азам, но после определенного этапа ученик должен получить статус адепта в гильдии или прекратить обучение у члена гильдии, и ты этот этап уже прошел, — ворчливо ответил Северус. — Более того, по такому принципу работают практически все гильдии.
— Кстати, я знаю одного мастера. Уверен, он согласится проверить Драко, — сказал Каркаров.
Северус кивнул и они втроем пошли на другой конец кладбища, где их встретил могучий старик скрывавший лицо капюшоном, из-под которого была видна лишь черная борода.
— Это Мастер Аскольд — некромант из восточный Европы и мой давний друг. Свое настоящее имя и личность он раскрывать не собирается, но нам это и не нужно, — прошептал Каркаров.
Аскольд быстро заметил гостей и, узнав Игоря Каркарова, помахал им рукой.
— Ну, здравствуй, давненько не виделись Игорь. А кого ты привел ко мне? — спросил Аскольд.
— И тебе не хворать, знакомьтесь, это Северус — мастер зельеварения и алхимии и будущий мастер некромантии, у нас к тебе небольшая просьба, — ответил директор Дурмстранга.
— Добрый вечер, мастер, для меня честь встретиться с вами. Я прошу вас дать этому молодому человеку статус адепта, он мой ученик и делает большие успехи, — объяснил Аскольду Снейп.
— Ну, что ж, это можно… Только я должен сначала посмотреть, что он может, — ответил мастер.
Пока Драко показывал Аскольду свои умения, Каркаров обсуждал со Снейпом совсем другие дела, их обоих волновала возможность возвращения Темного Лорда и редкие пульсации в темной метке, каждый из них с тревогой следил за слухами, бродившими среди их старых знакомых.
— Значит, ты покинул Хогвартс… Но мне говорили, что тебя туда направил сам Темный Лорд, он приказал тебе устроиться на работу учителем. Ведь так? — уточнил Каркаров.
— Да, Игорь, Да! Это был его прямой приказ… — мрачно и раздраженно подтвердил Снейп.
— Значит, ты решил ослушаться приказа… Ты тоже поверил, что он мертв и не вернется? Или думаешь спрятаться там, в Штатах? — спросил директор Дурмстранга.
— Нет, Игорь, он не погиб, он вернется, в этом можешь не сомневаться, я это точно знаю, и от него нельзя будет спрятаться нигде. Но я просто не мог больше сидеть в Хогвартсе, я совершенно не хотел преподавать, я устал, да и слишком многие хотели меня оттуда выкинуть. Но знаешь, если Темный Лорд вернется, у него будет очень мало людей, слишком мало денег, у него не будет связей, поэтому будет достаточно просто прийти к нему, чтобы он нас принял. У него просто не будет выбора. Ну и у мастера зельевара есть, что предложить Темному Лорду. К тому же я отчасти из-за него лишился места в Хогвартсе, наш Лорд Судеб пытался украсть оттуда философский камень, но ему помешали, а меня уволили, хотя я и не вмешивался, — поведал Северус Снейп.
— Так значит, мне придется найти способ, чтобы меня уволили, ведь я не хочу отдавать ему Дурмстранг. Надеюсь, что у меня еще есть пара лет в запасе, я не хочу покидать Дурмстранг прямо сейчас. Конечно, я бы мог какое-то время прятаться в Дурмстранге, у него могучая защита, но сидеть там вечно и безвылазно я не смогу. Мне надо найти достаточную причину бросить Дурмстранг, чтобы Темный Лорд не смог обвинить меня в саботаже, — устало произнес Каркаров. — Кстати, а что с Дамблдором? Что сейчас делает тот, кого всегда боялся Сам-Знаешь-Кто?
— Хм, я поддерживаю с ним неплохие отношения, когда Лорд вернется, мне снова придется работать двойным агентом… Дамблдор убежден, что Лорд вернется, но готовится как-то вяло, его время прошло, он слишком стар, хотя по-прежнему очень силен. Опасаться надо не Дамблдора, а Поттера, он будет для Темного Лорда гораздо большей проблемой, — неожиданно заявил Снейп.
— Мальчик-Который-Выжил? Интересно, и что ты о нем расскажешь? — спросил Каркаров. — О нем столько невероятных слухов ходит, что даже и не знаешь, чему верить.
— Он бесстрашен и безумен, невероятно жесток и беспощаден. Поттер склонен решать все силой. Он не брезгует темной магией, быстро учится и быстро набирает союзников, скоро большая часть школы будет на его стороне, он смог вернуть старшего Скримеджера и Лонгботтомов. Он не будет оставлять в живых, он будет пытать пленных и казнить их, запугивая врагов. С первых дней в Хогвартсе он был невероятно нагл, заносчив и жесток, он не блещет умом или талантом, но берет напором, не гнушаясь подлым ударом исподтишка. Но достать его не получится, на его сторону сразу же становятся министр магии, попечители, авроры, пресса. Отчасти из-за него я покинул Англию и переехал в Штаты, и это он заставил Малфоев сделать тоже самое, — ответил Снейп. — Знаешь, он похож на смесь своего отца, Крауча и Грюма… Довольно жуткое сочетание.
— И сколько у нас осталось времени в запасе? Когда он вернется? — спросил Каркаров.
— Год, может, два… Теперь, когда из Азкабана начали бежать заключенные, стало очевидно, что времени почти не осталось. Сириус Блэк — дурак, ничтожество, но если он смог сбежать, то и следующие побеги неизбежны, — ответил Снейп. — Да ты и сам, наверняка чувствуешь изменения в черной метке, она все чаще просыпается, хотя до этого молчала почти десять лет.
— Знаешь, я решил, что не смогу к нему вернуться. Я лучше погибну, но не вернусь, — признался Игорь. — Я никогда не разделял его взглядов, тайные знания он так и не даровал, а повторять все те преступления я не хочу, и в Азкабан снова я не хочу.
— Ну… Еще можно работать против него, все равно погибать, а так хотя бы… — прозрачно намекал Снейп. — У меня есть кое-что на примете…
— Мне надо подумать, — тихо сказал Каркаров.
В этот момент Аскольд приказал Драко провести ритуал и поднять мертвеца, почти закончив на этом его проверку, а сам подошел к Снейпу и Каркарову.
— Мальчик способный, но не более того, таланта нет. Я, конечно же, посвящу его в адепты, но он никогда не станет мастером. Без сомнения ему стоит продолжать изучать некромантию, но лучше ему заняться еще чем-нибудь, — тихо произнес Аскольд, поглаживая бороду.
— Благодарю, мастер, я учту и обязательно обсужу с его родителями, — сказал Снейп.
Вскоре Драко был благополучно принят в гильдию некромантов, после этого Драко со Снейпом и Каркаровым отправился домой. Северус Снейп и Игорь Какаров собрались поговорить с Люциусом Малфоем, обсудить последние новости и отметить посвящение Драко.
***
Министр Фадж в очередной раз решил обсудить со своим подопечным возможность заключить брачный договор. Надо понимать, что Корнелиус Фадж был очень благодарен Гарри, ведь тот спас философский камень и разобрался с проблемой Тайной Комнаты до того, как все переросло в катастрофу, к тому Гарри поднял авторитет и репутацию своего опекуна, за это Фадж был готов простить своевольничество и многое дать Гарри. Но все-таки Корнелиус надеялся использовать еще и возможность заключить союз с какой-нибудь влиятельной семьей.
— Гарри, пожалуйста, выслушай меня. Пойми меня правильно, ты знаменитый Гарри Поттер, победитель Сам-Знаешь-Кого, ты наследник рода Поттеров, молодой магистр легилименции и окклюменции, ты победитель василиска и кавалер ордена Мерлина, все это дает тебе шанс заключить очень выгодный брак. С такими данными ты самая желанная цель для всех магических семей, самый ценный кандидат в женихи в Англии, да и в Европе тоже. Тебе есть из кого выбирать. Объяви ты сейчас, что готов заключить брачный контракт, и у тебя отбоя не будет от предложений. Только подумай, какие возможности перед тобой открываются. Вот, например, ты ведь знаешь семью Бэтворфи, это очень достойная семья, у них есть несколько девочек подходящего возраста, а еще в их семье у всех женщин очень выдающиеся… — Корнелиус сделал неопределенные движения руками в районе груди. – Ну, ты меня понимаешь, мой мальчик…
— А еще каждая ягодица размером в три локтя, — заметил Гарри. – Нет, сэр, мне такого счастья уж точно не надо. Я хочу сам выбрать себе невесту, когда придет время, сэр.
— Конечно же, сам, Гарри, но вовремя и правильно заключенный контракт позволит получить тебе большую выгоду от твоего, разумеется, собственного решения, — убеждал его Фадж. — Ты можешь получить просто огромные суммы золота, политическое влияние, особые знания, артефакты, если правильно женишься. Есть древние, могущественные и знатные рода, в которых родились только дочери, и у тебя есть шанс возглавить такой род, стать в будущем не только лордом Поттером, но еще и лордом Гринграссом, например. Есть несколько таких родов, которые только и ждут, когда какой-нибудь подходящий жених приберет их к своим рукам.
— Мистер Фадж, я ведь с годами только ценнее буду становиться, я планирую не останавливаться на достигнутом, получить степень в других разделах магии, получать награды, участвовать в различных соревнованиях, особенно по дуэлям. Заметьте, что с каждым годом у меня все больше серьезных, значимых достижений, а старые никуда не денутся, — ответил Гарри.
— Я понимаю и не тороплю тебя, но все-таки попытайся определиться, потому что кто-то менее достойный может успеть заключить контракт раньше тебя, и ты упустишь лучшую…
— Хм… — Гарри вдруг засомневался. — А что вы можете сказать… ну… например, о Чангах?
Министр хитро улыбнулся, достал с полки сигары и бутылку скотча и вернулся в кресло.
— Мой мальчик, я понимаю, что всех молодых людей тянет на экзотику, но это несерьезно, и в будущем ты сам это поймешь. Я и сам не раз бывал в Гонконге, в Тэйбей. Я не одну девушку во времена своей молодости осчастливил, когда бывал в Японии, Индии… Белизе… Уганде… Египте… И ведь каждая из них верила, что я женюсь именно на ней, заберу в Англию, где она будет жить счастливо в роскоши. Ах, эта прекрасная наивность. Сколько же воспоминаний… Моя жена ненавидела мои зарубежные поездки, она, без сомнений догадывалась о том, чем я занимаюсь в командировках. Конечно же, я не так часто путешествовал, как тот же Крауч, но все же мне есть, что вспомнить на старости лет, есть, чем гордиться, — пустился в воспоминания министр Фадж. — Так вот, Гарри, ты молод и полон сил, я это понимаю, но не путай развлечения и брак.
Выкурив сигару, выпив пару бокалов крепкого напитка и рассказав пару историй из своей бурной молодости, Фадж задумчиво посмотрел на Гарри. Корнелиус всегда жалел, что у него нет сына.
— Мой мальчик, я не думал, что разговор затронет подобную тему, но видимо пришло время поговорить о некоторых очень важных вещах, таких, как магическая контрацепция. По-видимому, я уже достаточно выпил, чтобы говорить об этом. Знаешь, есть множество заклинаний, зелий и магических знаков, обеспечивающих безопасность в нашем непростом деле, но надо в них хорошо разбираться, выбирать наиболее эффективные, которые помогут не только в обычной ситуации, но и в тех случаях, когда некоторые хитрые особы используют зелья плодородия, например… Ведь так же есть огромное множество зелий, заклинаний, знаков, ритуалов, обрядов, которые направлены именно на зачатие ребенка, и смею тебя заверить, что гораздо чаще их используют именно молодые ушлые особы, чтобы поймать жениха, нежели бездетные пары, мечтающие о наследнике. Надо уметь убирать за собой все, что может потом быть использовано для зачатия. И самое главное, это никогда и ни в чем не признаваться, есть доказательства или нет — неважно, как только ты сам себя выдашь, все потеряно, признал вину — проиграл. Всегда все отрицай до последнего, это пригодится тебе и в политике, запомни это, Гарри, — объяснял Фадж. — И возвращаясь к брачным договорам, если вовремя и правильно заключить такой договор, указать, то никакая дамочка на сносях или с бастардом на руках не сможет ничего от тебя требовать. Я знавал в свое время немало случаев, когда молодых людей из старых чистокровных семей такие договоры буквально спасли от нежелательного брака.
Весь вечер Фадж посвятил рассказам о том, что необходимо знать молодому юноше, не обремененному моральными принципами, в магическом мире. Гарри был несколько удивлен, как хорошо министр разбирается в этом аспекте магии, ведь ни в одной из магических наук специалистом Фадж не был совершенно, а здесь демонстрировал практически академические знания.