Гриффиндорец

      «Как я здесь оказался?» — спрашивал самого себя Гарри Поттер. Он лежал в спальном мешке и пытался собраться с мыслями, гриффиндорец не помнил, как вернулся в башню, не помнил, как ложился спать, а теперь он не мог понять, почему он лежит в Большом Зале. Поттер прислушался к разговорам, все обсуждали Сириуса Блэка.       Поттер даже начал верить Луне, хотя совершенно не понимал, что она имела ввиду, когда говорила, что время сломалось. Гарри мучили провалы в памяти, иногда ему казалось, что он просто исчезает, перестает существовать. Перемещения во времени выматывали гораздо сильнее, в памяти всплывали непонятные видения, которых не могло быть. Но самым жуткими были моменты, когда Гарри видел где-то самого себя, но при этом точно зная, что он не был в этом месте в это время до использования маховиком. Гарри пугали те моменты, когда кто-то говорил, что видел его в библиотеке или в Хогсмиде, когда он там точно не был.       Третьекурсник повернул голову в сторону равенкловцев, и к своему ужасу обнаружил, что рядом с Чжоу расположился его двойник. Поттер смотрел, как они о чем-то беседуют, и это казалось невероятным, ведь не мог же он здесь в Большом Зале при всех применить маховик времени в течение этого или даже следующего часа. Решив, что это все галлюцинации или сон, Поттер лег на другой бок, чтобы не смотреть на двойника, и заснул.       Гарри весело шутил, что-то рассказывал равенкловке. Гриффиндорец уже успел отвлечься и забыть Сириуса Блэка. Он не особенно беспокоился на счет Блэка, ведь тот пришел с ножом и лишь порезал портрет Полной Дамы, будь он опаснее, то смог бы проникнуть в башню, и Поттер был уверен, что сможет побить человека с ножом.       Мимо проходил Перси, он потребовал прекратить разговоры и ложиться спать, хоть Поттер и мог бы его проигнорировать, но вот Чжоу всегда была прилежной, она шикнула на Гарри и закрылась в своем мешке. Гарри поддерживал с Перси дружеские отношения, но все же в такие моменты он жутко раздражал. Он поднял палочку и выпустил чары подножки, после которых староста школы под смешки школьников упал на пол, казалось бы, что это мелочь, но после этого Гарри смог спокойно заснуть.       А в это время профессора совещались в кабинете профессора Дамблдора. — Коллеги, не стоит беспокоиться, — тихо сказал директор. — Не стоит беспокоиться?! — переспросил профессор Принц. — Сэр, опаснейший преступник Сириус Блэк в Хогвартсе, а вы говорите, что не стоит беспокоиться. Что это значит? — Сириуса Блэка не было в башне… Вернее, он мог бы быть там, а в нашем случае практически любая вероятность означает, что событие происходит и не происходит, но в конечном итоге эти ложные события не оказывают влияния большего, чем наша реакция на них, — ответил Дамблдор. Все профессора смотрели на него с недоумением. — Альбус, я вынужден спросить тебя, а не слишком ли много ты злоупотребляешь алкоголем? — тихо спросил Слизнорт, при этом принюхиваясь, чтобы уловить запах спиртного. — Нет, Гораций… Случился временной прорыв, в Хогвартсе оказалось слишком много маховиков времени, слишком много учеников ими пользуется, что привело к некоторым повреждениям и искажениям времени. В следующем году нам будет нужно сделать более строгими условия получения маховика времени, чтобы уменьшить их число в Хогвартсе, — ответил Дамблдор. — То есть мисс Лавгуд была права, — вспомнила профессор Крамер. — Да, Лавгуды действительно способны замечать такие вещи раньше кого-либо другого, — кивнул Дамблдор. — В общем, реально Сириуса Блэка в Хогвартсе не было, это лишь тень возможного варианта событий… возможно, что мы даже вскоре забудем об этом инциденте. — Но почему вы так в этом уверен, Альбус? — спросил Флитвик. — Посмотри в газеты, активы Блэков разморожены, во Франции неизвестный представитель семьи Блэков уже проводит целый ряд крупных сделок. А мы знаем только одного представителя этой семьи… Он не мог находиться в Хогвартсе, это лишь случайное нарушение причинно-следственной связи, вызванное разрывом времени, — спокойно сказал Альбус. — Но мы должны срочно сообщить в министерство, — заявила Макгонагалл. — О чем? Блэка здесь не было, он во Франции, а с временным разрывом все равно министерство ничего сделать не сможет, его можно только переждать, пока не кончится поврежденный отрезок времени, — заметил Дамблдор. — Господин директор, при всем моем уважении, я обязан сообщить обо всем в министерство, — строго сказал Принц. — По факту Сириус Блэк пытался проникнуть в башню Гриффиндора и повредил портрет, а на территории Хогвартса действует опасная аномалия.       Директор безмолвно развел руками, он не мог помешать ему сделать это. — Пожалуйста, делай, как считаешь нужным, Дэвид, — ответил Дамблдор. Дэвид Принц кивнул и после собрания отправился в совятню, чтобы отправить письмо в министерство ***       Сириус Блэк бежал по тайным ходам, он был жутко напуган, встревожен, он только что столкнулся с чем-то страшным.       Когда он был у входа в башню Гриффиндора, когда он был готов прорваться внутрь, он увидел черный дым, просачивающийся через трещины в стене, этот дым собирался и сгущался, образуя силуэт. При этом беглец ощутил нечто похожее на дементора, он точно знал, что те так не умеют. С удивлением Сириус обнаружил, что рука, держащая палочку, трясется. Бывший узник Азкабана хотел убежать, но его останавливала мысль, что это существо рядом с башней Гриффиндора, это существо слишком близко к детям, которые сейчас, наверное, спали.       Вскоре в центре черного облака появилась стальная маска с витиеватым, вычурным узором, изображающим лицо какого-то демона с выделяющимися нижними клыками. Из тьмы высунулись длинные тонкие синие руки с длинными пальцами, заканчивающимися острыми когтями, рук было множество. Блэк взмахнул палочкой и выпустил луч отталкивающего заклятья, но существо лишь дрогнуло, а после сразу устремилось к волшебнику. Мощный магический щит встал на пути этой твари, когти прошли по поверхности щита, выскребывая из него сноп магических искр. Сириус взмахнул рукой, толкнув щит вперед, тот врезался в монстра, ударив его. Следом в облако ударил целый шквал боевых заклятий. Изрешеченный монстр рассыпался и разваливался на лоскуты, падающие вниз и ускользающие сквозь стыки плит в полу.       Но не успела до конца исчезнуть оставшаяся часть твари, как сквозь пол в ноги Сириуса вцепились холодные руки. Блэк растерялся, он вскрикнул от боли, а та часть монстра, которую он атаковал, воспользовалась его замешательством и устремилась к нему. Но волшебник ударил мощным взрывным заклятьем прямо в маску чудовища, а затем выпустил пламя вниз. Из трещин в маске сочилась черная жидкость, она исчезала не долетая до пола. После атаки огнем руки отпустили Сириуса, и он успел отскочить в сторону от того места, но теперь ноги жутко болели, они были покрыты страшными ожогами, которые Блэк сам себе нанес пламенем.       Со зловещим хрипом эта тварь растворилась в воздухе. А Сириус наложил на ногу заклятье, чтобы временно уменьшить боль, и после этого он бросился бежать, так как не сомневался, что скоро сюда придут профессора, вся эта потасовка не могла остаться незамеченной. Ему даже показалось, что, пока он бежал, где-то рядом проплывал призрак или Пивз.       И вот, спрятавшись в одном из тайных проходов, Блэк начал обдумывать случившееся. По-всей видимости, в Хогвартсе появился новый полтергейст, это был гораздо более опасный и сильный дух хаоса, нежели Пивз, к которому все привыкли. Неизвестно, знают ли об этом учителя, беглый узник Азкабана не знал, как можно им об этом сообщить, не привлекая внимание к самому себе, ведь он по-прежнему надеялся скрыть факт своего нахождения в Хогвартсе, отвлечь всех крупными финансовыми операциями сначала во Франции, а потом и в других странах.       Но думать долго Сириусу не пришлось. Только интуиция спасла бывшего узника, он просто почувствовал, что надо отпрыгнуть от стены, из которой через мгновение полезли синие руки монстра. Эта тварь быстро вернулась к состоянию боеготовности. Заклятье огня ударило в темную облако, вылезшее сквозь стену, а следом в нее врезалась молния. Пока это существо не пришло в себя после огня и молнии, Сириус Блэк стал нараспев произносить заклятье против бестелесных тварей, подобным чарам его учили и в семье, и в Аврорате. Яркий белый луч магии ударил в чудовище, оно стало таять, плавиться, стекать черными струйками на каменный пол.       На этот раз Сириус решил перестраховаться и ударил огнем в лужу черной жижи. Избегая огня, со злобным шипением чернота превратилась во множество больших черных жуков, которые поспешили быстро разбежаться в разные стороны. О таких тварях беглец даже не слышал, чтобы полтергейст мог так легко менять форму и при этом быть столь живучим и неутомимым. Каждый жучок превратился в нечто, напоминающее черную струну от гитары, эти стальные нити извивались и стремились схватить противника, нанести хлесткий удар или уколоть. Блэк отбивался от этой дряни, одной рукой держа палочку, а второй прикрывая глаза, на руках уже были болезненные порезы, и тварь старалась бить именно туда. Сириус метал огонь, трансфигурировал воздух и камни в кислоту, но он поражал лишь отдельные «струны», другие продолжали его атаковать, да и пораженные через какое-то время снова возвращались в бой. Чертыхаясь, волшебник стал кружиться на месте, создавая вокруг себя кокон из трансфигурированного флогистона, яркое пламя, рожденное из флогистона, заполнило весь тайных проход, выжигая все, что может гореть, оставляя лишь покрытые копотью каменные стены и пол.       Когда Блэк отменил трансфигурацию и убрал огонь, твари видно не было, но у беглого преступника разыгралась паранойя, он не мог опустить палочку, не перестраховавшись. — Акцио, тварь! Акцио, полтергейст! Явись! — заклинал Блэк.       В ответ мужчину в грудь ударил простой магический сгусток, обычный теликинез. Не ожидавший такой примитивной атаки, волшебник закашлялся. Вся грязь, сажа, пыль и копоть со стен закружилась в вихре, стараясь облепить мужчину, забраться ему в уши, глаза, в нос… Жуткий кашель сотряс Блэка, он не мог даже произнести слов заклятий. Прежде, чем потерять сознание, Сириус успел сотворить невербальный головной пузырь. Монстр начал наносить удары магией, избивая Сириуса, наносить удары, но тот не выпускал палочку и уже мог нормально дышать, этого было достаточно, чтобы в следующий момент поразить тварь уже темными заклятьями магии хаоса и разрушения, вымораживающий дух, а следом всепоглощающая желчь настигли врага.       Блэк для проверки снова использовал призывающие и манящие чары, но они ничего не дали, тишина… Теперь он мог бежать в лес, бежать прочь из Хогвартса.       Сириус был уверен, что после его встречи с портретом Полной Дамы обыск замка профессорами неизбежен. Но его это несильно беспокоило, большинство профессоров отменно владеют магией, многие из них являются очень опасными противниками, но они совершенно не разбирались в маскировке, разведке, шпионаже, выслеживании. В итоге мародер, беглый узник и экс-аврор легко находил профессоров и без каких-либо проблем избегал встреч с ними.       Из Запретного леса Блэк добрался до Хогсмида и вернулся в комнату, которую снимал у одной местной жительницы. Деньги позволяли Блэку справиться со многими неприятностями, и за довольно большую плату хозяйка принесла непреложный обет не интересоваться его личностью, не лезть в его дела и никому не сообщать о том, что кто-то вообще снимает комнату.       С удивлением Блэк обнаружил, что в Хогсмиде находится его бывший одноклассник Северус Снейп, это насмешило его. Блэка забавляла мысль, что Сопливиус, возможно, выслеживает именно его. В прошлый раз он по глупости чуть не подставил друга, направив Снейпа к разъяренному оборотню в полнолуние. Если представится возможность, то в этот раз Блэк придумает для него «шалость» покруче и веселее, раз уж встреча с оборотнем Снейпа ничему не научила. Хотя, Блэк даже не собирался ждать случая, ведь он сам может организовать сюрприз достойный этого одноклассника, который тот никогда не забудет, если, конечно же, выживет. ***       В Министерстве Магии меньше всего хотели паники, поэтому не стали освещать событие, а лишь отправили в Хогвартс три группы: невыразимцев из Отдела Тайн, авроров из Аврората и оперативников из департамента правопорядка, а так же одного специалиста из департамента катастроф. Министр заставил всех принести профессиональную клятву о неразглашении никто не должен знать о том, что происходит в Хогвартсе. Профессиональные клятвы серьезно отличались от непреложного обета более строгими и продуманными условиями, но гораздо меньшей угрозой принесшему клятву, и подобные клятвы были прописаны в уставе министерства, а так же часто использовались многими другими организациями. Кое-какие слухи все равно просочились, но все же никто не узнал о разрыве времени в Хогвартсе, да и новость о Сириусе Блэке в Хогвартсе осталась лишь неправдоподобным слухом, ведь в реальности не было ничего, кроме одного порезанного портрета Полной Дамы. В газетах лишь написали о плановой проверке безопасности в Хогвартсе, многие увидели связь с Блэком, но на прямую этого никто не говорил.       Гарри вечером возвращался с дополнительных уроков по иностранным языкам. На данный момент он уже мог сдать все изучаемые им языки на оценку не ниже «удовлетворительно» и в конце учебного года готовился сдать все на оценки «выше ожидаемого», чтобы в следующем году уже не тратить время на языки или заняться другими языками. Поттер не ставил перед собой цель сдать все на «превосходно», его не так сильно интересовал выходной документ…       На пути у Гарри встали министерские сотрудники, гриффиндорец внимательно посмотрел на них, ожидая, что они скажут. — Добрый вечер, мистер Поттер, многие высокопоставленные чиновники в министерстве считают вас достойным доверия. Сам министр вас неоднократно упоминал, а так же мистер Скримджер считает вас очень серьезным и надежным молодым человеком, так же многим известно, что у вас есть немалые заслуги, — начал аврор. — Мы так же надеемся на сотрудничество. — Да, я хотел бы оказать помочь министерству, но в данном случае я не уверен, что смогу. Я даже не знаю, чем могу быть полезен в данной ситуации, так как не знаю цель вашего нахождения в Хогвартсе, — уклончиво ответил Гарри, не желая ничего обещать, но надеясь в свою очередь выведать что-нибудь у министерских сотрудников. — Наша цель не для широкой огласки, мистер Поттер, мы не можем прямо ее озвучить, но вы, возможно, сами поймете о ней в ходе нашего разговора, однако я прошу вас не делиться вашими выводами с посторонними, — не менее уклончиво сказал невыразимец. — Для начала, вам что-нибудь известно о Сириусе Блэке? — спросил аврор.       Гарри сдержал улыбку, из разговора действительно становилась очевидна их цель визита. — Только то, что можно узнать из официальных источников и из частных бесед с людьми, которые были с ним когда-то знакомы, родители некоторых моих знакомых и, конечно же, большинство профессоров были знакомы с ним в прошлом. Некоторые заметили изменения в экономической сфере, они считают, что Сириус Блэк занимается финансовыми делами, причем занимается этим заграницей, — ответил третьекурсник. — Мистер Поттер, а подобные наблюдения в экономической сфере сделал кто-то… совершеннолетний? Или же эти самые изменения в экономической сфере очевидны даже школьникам? — неожиданно спросил невыразимец. — Что вы имеете ввиду? К чему этот вопрос, сэр? — нахмурившись, спросил Гарри. — Если опасный, умный и богатый преступник делает что-то чересчур очевидное, то в пору задуматься, а не является ли это отвлекающим трюком… это повод поразмышлять вам с друзьями… хм, но я отвлекся, никто из учеников ничего не знает о Сириусе Блэке? Нет никакой информации о его действиях? — спросил невыразимец. — Нет, это же Хогвартс, я сомневаюсь, что он действительно может здесь оказаться, мне это кажется невероятным, — ответил Поттер. — И нас интересует еще один вопрос, мистер Поттер, а не замечали ли вы в Хогвартсе каких-нибудь… магических аномалий? — неожиданно спросил аврор.       Невыразимец с усмешкой посмотрел на коллегу, который о прорывах времени узнал только недавно перед самой поездкой в Хогвартс из общих справочников и вряд ли что-то понял. — Некоторые подозревают, что мы находимся в области временного прорыва, — неожиданно объявил гриффиндорец, чем вызвал удивление министерских сотрудников. — Очень интересно, продолжайте, — попросил невыразимец. — Мне, в общем-то, нечего сказать, сэр… Иногда появляются как будто провалы в памяти, хотя я разбираюсь в ментальной магии и регулярно проверяю себя на наличие посторонних зелий. Кое-кто заметил, что об одном и том же событии два свидетеля могут говорить противоречащие друг другу подробности, иногда доходя до абсурда. Например, два человека спустились в Большой зал одновременно, но один говорит, что определенный профессор был там, но вскоре ушел, а другой уверяет, что этого профессора в Большом зале не было совершенно, и это нельзя объяснить даже маховиком времени. Если подобное касается меня, то есть кто-то видел меня в определенном месте, а кто-то не видел, то я просто напросто не помню этого момента, был я там или нет… — ответил Гарри. — Мои друзья пару раз даже спорили, кто-то говорит, что был рядом с ними в библиотеке, сидел за один столом, а кто-то, что меня там не было. — Мистер Поттер, — осторожно начал говорить невыразимец. — Вы можете дать оценку всем этим событиям, насколько это может быть опасным? — Я не знаю, мне трудно это оценить, но пока ничего такого не произошло, и я не вижу ничего опасного, разве что… — задумался третьекурсник. — Продолжайте, — попросил аврор. — Движущиеся лестницы, их положение не постоянно во времени, и я не знаю, есть ли закономерность в их перемещениях. И если кто-то встал на такую лестницу, то в условиях временного прорыва они могут быть под пассажиром, но в тоже время могут быть в другом месте. Но даже если их попытаться отключить, остановить, чтобы они не двигались, то в тоже время они могут оказаться не выключенными, так как два этих события в условиях прорыва могут проистекать одновременно, периодически сменяя друг друга в реальности, — заявил Гарри. — Это хорошее замечание. В таком случае мы установим там чары, чтобы падение не было опасным, а так же будем обновлять эти чары регулярно, чтобы исключить возможность того варианта событий, в котором чары не были наложены, — ответил невыразимец. — Мистер Поттер, есть еще один момент, который необходимо обсудить. Вы сказали, что это кое-кто это заметил, а нам в нашем случае крайне нежелательно, чтобы произошла утечка информации, и кто-то узнал о случившемся прорыве. Министерству не нужна паника, она не приведет ни к чему хорошему, — сообщил аврор. — Что ж, этот кое-кто так же не стремится делать громких публичных заявлений, и вряд ли этот кое-кто хотел бы, чтобы я привлекал к нему излишнее внимание, — холодно сказал Гарри. — Что касается других учеников, то я ничего сказать не могу, кто-то так же мог заметить аномалию. — Спасибо, мистер Поттер. Надеюсь, вы сохраните все в секрете, — пожелал аврор. — Ну, разве что, в «Придиру» статью отправлю, когда все закончится, — ответил третьекурсник.       Невыразимец и аврор нахмуренно переглянулись, нередко этот журнал использовался для слива секретной информации, делая ее достоянием общественности, но таким образом из-за репутации журнала эта информация обычно не воспринималась всерьез большинством. ***       Как только наступили выходные, Ремус Люпин вышел за пределы антиаппарационного барьера Хогвартса и смог переместиться в подвальное помещение в магловском район, где у него был небольшой тайник, там он переоделся в магловскую одежду, взял поддельные документы. После этого профессор Люпин отправился в бар, где собирался встретиться с одним знакомым, который мог за небольшую плату перевезти нелегально на яхте из Англии в Данию или Францию. — Йохан, привет, — поприветствовал приятеля Люпин, увидев за столиком приятеля.       Высокий мужчина с густой черной бородой хмуро посмотрел на Люпина, затем предложил сесть. — Ремус, я не Йохан, я Джонатан, — неожиданно сообщил мужчина. — Опять сменил имя? В который уже раз? — удивился Люпин. — Сменил и имя, и палочку, и документы, и место жительства. А количество раз, это секретная информация, как и мои имена до знакомства с тобой, — строго ответил Джонатан. — И зачем тебе это? — вздохнул профессор. — Ремус, ты на виду у всех, каждая министерская крыса может заглянуть в архив и вспомнить о тебе. Да и Сивый о тебе вспоминает иногда. А я уже давно для всех просто магл, до которого никому нет дела, что позволяет мне жить без забот, это зовется свободой, — ответил оборотень. — Ладно, я к тебе по делу… — сказал Ремус. — Да я как-то догадался, — усмехнулся собеседник. — Мне нужно к мастерам, — заявил профессор Защиты от темных искусств. — К каким именно? Скандинавским или французским? — К скандинавским, — ответил школьный учитель. — Уж не серебро ли везешь? — спросил Джонатан. — Все может быть…       Джонатан кивнул, и оба мужчины встали, вышли из кабака, зашли в безлюдное место и аппарировали к побережью. Бородатый оборотень взмахнул палочкой, и из воды поднялась яхта, не смотря на то, что яхта лежала до этого на дне, она выглядела абсолютно новой. — Лучше поспи, наш путь займет какое-то время, — посоветовал хозяин яхты, после того, как они зашли на борт.       Когда Ремус проснулся, он неожиданно обнаружил себя лежащим на сырой земле в пещере, освещенной лишь свечами и костром. — А, ты проснулся, мой юный друг, — произнес хриплый старческий голос.       Из тени на свет вышел дряхлый морщинистый старик, которому на вид никак нельзя было дать меньше ста лет, его абсолютно лысая голова покрывали темные пятна, складки кожи свисали и тряслись при каждом движении. — Здравствуйте, сэр… Я пришел, у меня есть заказ на серебро, я принес его и золото в качестве платы, — сказал Люпин. — Замечательно, кто заказчик? — поинтересовался старый оборотень.       Ремус медлил с ответом, он был обязан сообщить правду, но назови он Луну, это породит множество новых вопросов, с другой стороны… — Гарри Поттер, — выдавил Ремус. — Хорошие связи, правильно, надо налаживать связи с влиятельными людьми и с теми, кто станет влиятельным в будущем, — кивнул старец. — Он сын моего друга, — добавил Люпин. — Хорошие связи, — повторил старик. — Что мы здесь делаем? Это могильник? — спросил профессор Хогвартса. — Здесь я покажу тебе, как делать волчье серебро высшего класса, мой милый ученик, — ответил дряхлый оборотень. — Я не просил об уроках, я отказался учиться, я пришел просто выполнить заказ, — тихо, но твердо возразил Ремус. — Нет-нет, мой мальчик, я сказал, что обучу тебя, и я это сделаю, или ты все же примешь мои знания, или я убью тебя, вырву твое сердце и съем. Мне не нужен другой ученик… И не надейся, что тебе получится пережить меня, просто скрываясь, я просто не позволю себе умереть, пока не добьюсь желаемого, — с добродушной улыбкой сказал древний старец. — Я лишь дал тебе время немного попутешествовать, отдохнуть годик, или два, устроиться на работу, но скоро я призову тебя для продолжения обучения, и ты придешь.       Люпин склонил голову, он не мог противиться воле этого старшего оборотня. — Так, чтобы получить наилучшее волчье серебро, нужно провести обряд в полнолуние в могильнике оборотней, нужно принести в жертву оборотня, мало просто взять его кровь, нужна его жизнь, — сообщил наставник.       Люпин вздрогнул, он не хотел никого убивать, не хотел видеть смерть и быть ее причиной, но если он откажется, то это не спасет заготовленную жертву, Ремус лишь окажется рядом на алтаре и так же лишится своей жизни. — Ох, я знаю, что ты… щепетильный в некоторых вопросах… Это преступники, которых мы специально несколько полнолуний назад обратили в оборотней исключительно для этого дня. В общем, я не буду утомлять тебя подробностями, но если бы ты их знал, то сам бы захотел прикончить наших сегодняшних «гостей», — смеялся старый мастер. — Но это только в порядке исключения, обычно мы менее разборчивы.       Мастер хлопнул в ладоши и появилось еще несколько оборотней, которые притащили связанных преступников, которых ночью собирались принести в жертву, их привязали над огромной чашей и раздели. После чего старик начал вырезать на их телах магические символы, он подозвал Люпина, чтобы тот внимательно рассмотрел каждый символ и запомнил его. — Ремус, положи все серебро в чашу, в нее польется кровь жертвы. Нам нужна сила смерти, поэтому высыпь туда костяную муку и прах… в могильнике этого добра хватает. Свежая горячая кровь и мертвый холодный прах, смешавшись, дадут больший эффект, — объяснил наставник.       Школьный учитель выполнил указания наставника, даже прах оборотней, попадая на серебро, начинал дымиться и медленно тлеть. Затем все присутствующие оборотни стали раздеваться, готовясь к превращению. Все тело старца было покрыто татуировками, на теле Люпина так же было несколько, он получал новые татуировки по мере прохождения обучения.       Почти час до наступления полнолуния, пользуясь случаем, дряхлый старик делился с учеником секретами магии. Затем, наконец-то все начали превращаться в огромных волков, пещеру наполнили крики боли, трансформация болезненна для всех. Но спустя минуту множество больших и злобных волков бросились на своих связанных собратьев, они начали рвать их плоть, отгрызать куски мяса, горячая кровь потоком текла в чашу, где начинала кипеть при соприкосновении с серебром. Вскоре веревки были так же разгрызены, и тела грохнулись вниз. После вся волчья стая устремилась прочь из пещеры…       Проснулся Ремус утром голый в лесу, главной проблемой было то, что он не знал, где располагается могильник. Ему было трудно найти дорогу по запаху, так как нюх оборотней хоть и был острее, чем у простых людей, но в человеческой форме вне полнолуния уступал волчьему, а обращаться по желанию Люпин не хотел, так как не был уверен, что сможет себя контролировать.       Все же найдя пещеру, Ремус увидел там своего учителя, тот лежал на полу, закутавшись в кучу тряпок и дрожал, для его возраста каждого превращение было трудным испытанием.       Люпин забрал серебро из чаши, при прикосновении к его коже оно даже не нагрелось, оно было очень тяжелым и холодным и слегка светилось, казалось, что теперь ничто не способно его нагреть. — Ремус, я буду ждать тебя, в Англии не осталось ни одного мастера, а власть над всеми оборотнями уже почти в руках Сивого. Ты должен вернуться, — хриплым шепотом произнес старик.       Профессор Люпин внимательно посмотрел на своего учителя, а после кивнул и ушел. ***       Блез Забини сидел в пустом заброшенном классе и ждал, пока туда не пришел равенкловец Энтони Голдстейн. — Ну, привет, узнал что-нибудь? — спросил Блез. — Слушай, зачем тебе вообще сдалась эта Лунатичка? — спросил равенкловец. — Это не твое дело. Говори лучше, что узнал, — холодно произнес Забини. — Ладно, ладно. Только ничего особенного я тебе сказать не смогу, с ней мало кто общается, она в себе… Я заметил, что она несколько раз заходила к профессору Люпину, при этом старательно следя, чтобы за ней никто не следил. Еще ей как-то отец прислал слитки какого-то металла. Я тогда спрятался, чтобы проследить, куда она ходит, когда лунатит. Но она тогда не покидала гостиной, к ней прилетела сова с идиотской раскраской, которыми обычно пользуется ее отец. И они принесли слитки металла. Она несколько раз встречалась с Поттером наедине, но их я не рискнул подслушивать, так как я совсем не хотел, чтобы Поттер меня застукал. Недавно я видел, как она с Люпиным откуда-то возвращалась в замок. Вот и все, — сообщил Энтони. — Что же она задумала? — задумался Блез. — Впрочем, это неважно, держи золото и иди, если что-то знаешь, дай знать.       Блез положил на стол перед однокурсником мешочек с монетами и быстро вышел из комнаты. Все его мысли были поглощены делами Луны, он хотел знать, что она затеяла, какие делишки ведет. Если в этом замешан Поттер, то это может быть что-то серьезное. Еще в этом деле замешан ее отец… А раз здесь замешан еще и профессор Люпин, то… Блез не знал, что это значит, но любопытство сжигало его. Что интересно, по всей видимости, Сьюзен она тоже ничего не сказала. Сейчас Блез многое бы дал, чтобы узнать, что это был за металл. Он и не подозревал, что маленькая девочка с Равенкло будет способна на какие-то игры, но Забини был уверен, что придумает какой-нибудь план, чтобы все выведать, ведь он чувствовал, что это что-то очень важное и ценное.