God of the Shadows

Мелло в очередной раз наполнил графин. Холодная вода уже не так отрезвляла разум и приносила долю облегчения, чем тех же три часа назад. Билл и Джейсон как в воду канули, а прошло уже два дня. С Скай он так и не наведывался — не видел больше смысла. Он был уверен почти на семьдесят процентов, что она больше ничего не скажет. Да и её поведение… Следовало проанализировать всё произошедшее за последние дни и составить примерный план дальнейших действий. Анализ… Он никогда не был склонен к нему. Это удел никуда не торопящегося и апатично-спокойного Ниа или же самого L, но не его. Бездействие действовало ему на нервы, которые уже натянулись, как струны, до предела. И хватило бы малейшего касания, чтобы они лопнули. Как раз в этот момент мобильник издал противный звук входящего вызова. Мелло сидел, утопая в кресле с мягкой обивкой, и некоторое время тупо смотрел на мигающий экран. А потом всё-таки протянул руку и нажал кнопку. — Да, я слушаю. — Мелло, мы нашли того, кого ты просил. Этот парень почти сразу вызвался, даже уговаривать его не пришлось, — Билл неприятно хохотнул, за его спиной послышалась возня и какие-то смутно знакомые щелчки кнопок. — Ты уверен, что это именно тот, кто мне нужен? — скривился, немного передразнивая собеседника, Мелло. — А то притащишь еще, как в прошлый раз, какой-то шлак, а потом имей с ними кучу проблем. — Не, я уверен, — довольно протянул на том конце Билл. — Этот пацан — алмаз! Правда, умный шибко… — Прямо как мелкий босс… — проворчал кто-то рядом с Биллом. Мелло тут же ощетинился. — Поболтай мне тут. Я тебе мигом мозги вправлю. Тащите свой «алмаз» сюда, я на него погляжу. Мелло прервал связь и отбросил телефон, устало откинувшись на спинку кресла. От шоколада уже першило в горле, но не есть его он уже не мог — просто дело привычки. Мелло вгрызся в плитку, не откусывая ни кусочка. Он чувствовал, как моментально рот наполняется слюной, а в животе появляется то неприятное посасывающее чувство в предвкушении пищи. Язык устало скользнул по ребристой поверхности, слизывая подтаявшую сладость, которая вскоре полетела вслед за телефоном. Веки отчаянно трепетали, понемногу наливаясь свинцом, и Мелло уже мог с легкостью спутать свои мысли с игрой его проснувшегося подсознания. Вот он идет по белому, ослепительно-белому с вкрадчивым запахом формалина коридору. Впереди идет женщина: силуэт её размыт, а лицо, что поворачивается к нему — старое, налитое светом, он видит лишь её карие глаза, что мгновение спустя подергиваются багровой дымкой. А вот уже перед глазами маячит лицо Скай. Она тихо шепчет, едва размыкая пересохшие губы: «Я помню твой запах… Мелло» «Кто ты теперь?», спрашивает Мелло, приникая к стеклу. Образ Скай улыбается, едва прищуривая светлые глаза. Стекло потеет под двумя парами ладоней, прижатых по разные стороны палаты. «Теперь ты — главный страх Киры. Ведь из всех опаснейших убийц мира осталась лишь ты, верно?» Но что ты сделала с собой, Скай? Можно заплатить ведь и меньшую цену, дабы поставить Киру на положенное ему место. «Я чувствую, как Смерть чертит вокруг меня круги, но и только. Кира боится меня. Дай мне шанс, Мелло, и они перестанут его славить», — шепчет Скай, приникая близко-близко стеклу. Мелло тоже наклоняется вперед, всем своим нутром впитывая соскальзывающие с её бледных губ слова. Стекло потеет от дыхания, и Мелло бы приник к ним, если бы не мертвенный холод стекла… …Он вздрагивает, сбрасывая с себя вязкое марево видений. Делает спасительный глоток воды и проводит рукой по вспотевшему лбу и волосам, тяжело выдыхая. Странный сон. Дурной сон. Этот туманный, преисполненный гнетуще-обреченной атмосферой город уже почти свел его с ума. *** К исходу ночи Скай выкурила половину пачки. Было нестерпимо дурно, её с непривычки вытошнило. Скай стояла на четвереньках, сгорбившись, как побитая собака, и старательно пыталась вывернуть наружу свои внутренности. Дежурные уже давно не обращали должного внимания на её сдавленные хрипы и стоны, принимая за очередные бредни и ночные кошмары. И правильно. Не должно им видеть её такой. Страдающей. Жалкой. Беззащитной. Больной. Скай приглушенно зарычала, впиваясь пальцами в стыки между плитками. Как же она ненавидела. Ненавидела их всех. Одли, Мелло, L, Корнелию, Дженкинса, Моргана, Алоиса — пусть и половина этого списка давно покойники. Скай медленно поднялась, опираясь на трясущиеся колени. Вытерла рот старой простыней и поскреблась в дверь. — Эй, вы там, — голос её был очень тих, — позовите какого-нибудь врача. Мне плохо. За дверью послышалось злое перешептывание, невнятный шорох. А потом кто-то недружелюбно ответил: — Завались. Скай цыкнула и несильно ударила в железную обивку. — Тогда Одли зови. Быстро. Опять перешептывание. Звон ключей. Скай ощутимо напряглась: это запрещалось делать дежурным, в особенности недавно принятым. А эти два медбрата-акробата недавно устроились сюда, позарившись на элитную работенку как раз для поддержания своего мужского эго — ходи себе да шугай доведенных таблетками и уколами до состояния овощей содержащихся здесь теней. Эха. Эха самих себя… Легко же быть глупыми отпрысками обеспеченных семей… Скай судорожно выдохнула, сжимая под рубашкой медальон. — Эй, девка, чего тебе? — фыркнул тот, что пониже — бледный, со взъерошенными черными волосами и неприязненным взглядом, полным чувства собственного превосходства. Червяк. Скай облокотилась о дверной косяк, скрещивая руки. — Я сказала, позови Одли. Дежурный тут же схватил её рубаху, чуть приподнимая над землей и придвигая ближе к себе, к самому лицу. — А тебя не учили, девка, что надо быть повежливее со своими тюремщиками? Такие, как ты, — Эдди, кажется — так его звали, — больные, — он смачно выделил слово, следя за реакцией пациентки, — вообще должны давно гнить в земле… Скай при слове «больные» дернулась, как от удара плетью. Но она довольно скоро взяла себя в руки и мурлыкнула, растекаясь в сладкой улыбке: — А тебя разве не учили, мальчик, что нельзя открывать дверь к больным и нарушать их душевное спокойствие? — Скай мягко, но настойчиво ступила вперед, оттесняя Эдди от двери. Его товарищ все это время опасливо переводил взгляд с одного на другого. Он приоткрыл рот, трясущимся пальцем указывая на Скай, и палату, что она медленно, но верно оставляла за собой. — Ведь иначе, — Скай приподнялась на носочки, почти выдыхая слова в ошеломленное лицо Эдди, пока её рука скользнула к паху дежурного, мягко, но настойчиво сжимая орган сквозь плотную ткань брюк. Друга рука резко выдернула из кармана халата шприц, наполненный каким-то транквилизатором — подготовился, не иначе, юный искатель приключений. — Иначе… Я могу сделать так, — уверенным движением Скай сбросила колпачок с иглы и, молниеносно зажав Эдди рот, вогнала шприц в его руку у сгиба локтя. По инерции дернулась назад, когда его друг, Перси, рванул её за плечо. Мужская рука сомкнулась на горле, обкусанными ногтями впиваясь в тонкую истертую кожу. Скай зашипела, цепляясь в руку куда более сильного Перси, подставившего уже локоть под её горло. Другой рукой он попытался перехватить её ноги, болтающиеся воздухе, чуть подавшись вниз. Скай вывернулась и ударила его головой по подбородку. Перси замычал, отпуская её. Похоже, прикусил язык. Эдди тем временем, наскоро перемотав рубашкой проткнутое иглой место на сгибе локтя, приготовился словить Скай. Из ворота её рубахи выскользнул медальон на толстой длинной цепочке, за которую он и ухватился, одним прыжком приблизившись к ней. Скай приглушенно зарычала и ударила его все еще зажатым в руке шприцом в глаз. Крик Эдди раскатился под сводами белоснежного коридора. Перси замер где-то у неё за спиной. Как в замедленной съемке немого фильма, когда весь крик вышел из груди, Эдди, протянув одну руку в никуда, другой зажимая проколотый глаз. Из-под пальцев медленно сочилась белесая жидкость. Перси кинулся к нему, даже не зная, как помочь. Спиной он почувствовал взгляд. Обернулся. Скай стояла в полушаге от них, чуть наклонив голову и сощурив глаза — не улыбаясь, а наблюдая за ними с отстраненным интересом — так смотрят на подопытных крыс. Умрут они или нет, если им подсыпать лишнюю дозу тестируемого препарата? Мучительно или нет? .. Перси внезапно почувствовал, как предательский холодок зашевелил волоски на спине. Он вдруг с отчетливой ясностью понял, кто стоит перед ним: не выжившая из ума старуха, ни параноик и не подросток с комплексом псевдо-психических проблем. Убийца. Настоящий убийца. Которая с завидным умением сдирала кожу с трупов, а после исчезала, бросив ненужные шкуры в кучу. Исчезала, каждый раз устраивая «пенную вечеринку» вызванных ею же копам, которые с ужасом глядели на пенящуюся кровь еще не застывших теплых ободранных трупов. Та, которая хладнокровно разбила череп ухаживающей за ней медсестры об умывальник, тенью встав за её спиной, не дав проронить и звука. Которая вместе со смертью Корнелии потеряла всяческий контроль над своими демонами. По крайней мере, об одном из них работники всех лечебниц, что её содержали, знали наверняка. — Ну что ж, — Скай медленно склонилась над стремительно слабеющим Эдди, уперевшись ногой в его грудь, — игра окончена. Ты всего лишь ослепнешь на один глаз… Но ты второй не закрывай, — проворковала она, внезапно возвращая себе былой безумный вид. — Я хочу, чтобы ты это видел. Перси? — она повернулась к нему — застывшему, подобно кролику перед сытым удавом. — Ты ведь будешь умницей, Перси? Он сглотнул. «Ты ведь будешь умницей?», он буквально чувствовал, как когтистые пальцы старухи в плаще впиваются ему в плечо. Лезвие упиралось в горло. Хриплый голос начинал считать до десяти. — Как жаль, — прошептала Скай, присаживаясь перед ним на корточки и беря его за подбородок. В её глазах плескалась вселенская печаль: — что этот мир не оправдывает моих надежд. Ведь и твоих он не оправдал, а, Перси? *** — Ты ведь этого хотел, да? — мой голос дрожит, как хрупкое стекло, а мои руки в ярко-алой крови. Я стою в одном из проулков какого-то затхлого городишки, в нескольких десятках метров от отеля, на четвертом этаже которого, в номере, чьи окна выходили в сторону шумной улицы, лежал Оуэн. Тот самый Оуэн, который, узнав о моем побеге и чудовищной смерти медсестры, которая была приставлена ко мне на время моего лечения и малодушно бежал из охваченного страхами и толками города. Тот самый Оуэн, который когда-то накачал меня триазоламом, из-за которого я начала видеть галлюцинации. Эффект транквилизатора должен был давно пройти, так отчего, отчего?! Кто-то успокаивающе гладит меня по спине. Я вру. Не «кто-то» — я знаю, кто он, как он выглядит и какой у него голос. Знаю, и не хочу верить. — Я сделала все правильно? — я спиной чувствую его мягкую улыбку. Недавно я начала замечать, что его клыки стали немного острее. Или то игра моего воспаленного разума? — Почему ты молчишь? — я захлебываюсь истерическим плачем, а брат лишь сгребает меня в охапку и притягивает к себе. Странно, что я чувствую его тепло. Странно. Алоис нежно перебирает мои волосы, и целует меня в лоб перед тем, как я окончательно провалюсь в сон. Ах, если бы вся эта реальность была сном… *** — Мэтт, ты?! — Мелло вскакивает с кресла, стряхивая с себя дремоту, и широкими шагами приближается к застывшему в дверях другу детства. Мэтт выглядит очень неважно: помятая, видавшая виды растянутая полосатая кофта, давно не стираные мешковатые штаны, кое-как заправленные в новенькие, не сочетавшиеся со всем этим безобразием ботфорты и желтые очки, которые впору носить любителям сходить в бассейн. Друг кивает, и уголки его губ едва-едва приподнимаются в слабом намеке на улыбку. Билл и Джейсон недоуменно переводят взгляды с одного на другого. — Оставьте нас, — машет рукой Мелло. — Вы не прогадали. Мэтт — действительно гений. Встреча могла бы быть трогательной, воспоминания — перемусолены тысячу раз, но оба понимают, что это не к месту и не ко времени. Но Мэтт все же решается задать вопрос, который больше походит на укоряющее утверждение. — Похоже, ты теперь крутой мафиози, — Мелло в ответ дергается, будто от пощечины. Переводит взгляд на Мэтта: он спокоен, немного улыбается и по-лисьи щурит глаза, беспечно запихнув руки в карманы слишком больших для него штанов. Но Мелло знает, что за всем этим обликом кроется обида, нет — печаль. Его друг всё понимает и принимает, но всё же… — Прости. Я надеялся, что ты останешься в Вамми. — Но ты знал, что я всё равно пойду за тобой. — Не хотел втянуть тебя во всю эту грязь, — Мелло отворачивается от него, с тоской посмотрев на темнеющую на другом конце софы шоколадную плитку. Мэтт взъерошивает волосы, мнется: Мелло ненавидел эту его привычку первые годы, пока Мэтт не научился своему хладнокровию. — Так что там… за задание? — неловко улыбается, пряча неуместный смешок. — Наркоту перехватить или рейс отменить? .. Мелло отвечает ему тяжелым взглядом. Он наконец дотянулся до плитки и теперь крошил её, не разворачивая фольги. — Ты помнишь эту… Скай? — Скай? — округляет глаза Мэтт. — Да. Родд требует её к себе в мафию, — в ответ лишь непонимающий взгляд. — Она убийца, Мэтт. Убийца похлеще всей лос-анджелесской своры. — Значит, она может составить конкуренцию Кире? — спрашивает Мэтт. Голос его по-прежнему дружелюбен, но зеленые глаза уже подернулись сизой корочкой льда. — Прелестная находка. Так для чего тебе нужен компьютерный взломщик? Если ты хочешь выкрасть девчонку из психушки, это тебе мало чем поможет. — Нет, пока нет, — Мелло сложил руки в замок. — Я хочу узнать, как она докатилась до такого. Есть…вернее, был один человек, который несколько лет назад, занимался расследованием дела одной погибшей семьи. И это как-то связано с ней. — Несколько лет назад? — переспросил Мэтт. — 2001 год, период Рождественских праздников. — Значит, за месяц до того, как она попала к нам, — задумчиво проговорил Мэтт, шарясь в карманах брюк и доставая оттуда измятую пачку сигарет. Перехватив взгляд блондина, торопливо переспросил: — Ты не против? Мелло только махнул рукой. — Его звали Роберт Дженкинс. Он был известным следователем, раскрыл немало дел… — А что с ним стало? — Скай его убила. Она его достала даже в США, в Сиэтле, в каком-то зачуханном отеле. Но как? — вот в чем вопрос. Об этом рассказать может разве что она сама… — Так что? — Мэтт выпустил первую струйку дыма. — Чем займемся? — Мне нужно взломать данные полицейского участка, где работал Дженкинс. Это дело, хоть и строго засекречено, точно должно находиться в электронной базе данных Портсмута. — Портсмута? — Да. Скорее всего, она жила именно там. — Как знаешь, Портсмут так Портсмут. Мэтт молча докурил свою сигарету, туша бычок об услужливо оставленную горничной пепельницу, выпуская последнюю порцию дыма. Мелло вновь утопал в необъятном кресле, закинув ноги на стол и покусывал свой шоколад, устремив взгляд в пространство. Мэтт перевел взгляд в окно. Небо Истли понемногу начинало светлеть, окрашиваясь в грязно-розовый цвет. Скай… Убийца. Подумать только. А ведь… Мэтт перевел взгляд на свои мозолистые ладони. А ведь она не могла стать такой просто так. Мелло в чем-то прав. У всего есть корни. Только вот… Стоит ли им вытаскивать их из пропитанной кровью земли на свет?